Православное Слово 28

ПРАВОСЛАВНОЕ СЛОВО.

ПЕРИОДИЧЕСКОЕ ИЗДАНИЕ, ВЫХОДЯЩЕЕ РАЗ В ДВА МЕСЯЦА.

1969 Часть 5, № 5 (28)
Сентябрь – октябрь.

Учрежден по благословению приснопамятного Высокопреосвященнейшего Иоанна (Максимовича), архиепископа Западно-Американского и Сан-Францисского, Русской Православной Церкви Заграницей.

Редакторы: Евгений Роуз, магистр искусств, и Глеб Подмошенский, бакалавр Богословия.

[Русский текст Вячеслава Марченко.]

Отпечатано Братством отца Германа.
Текст набран шрифтом Garamont, 10 пунктов, заголовки — Goudy Bold, 18 пунктов.

СОДЕРЖАНИЕ:
1. Прославление святых угодников Божиих. Архиепископ Иоанн (Максимович).
2. Чудотворные иконы Божией Матери. Плачущая икона «Умиление» Новгородская.
3. Отцы православного монашества. Житие преподобного Григория Синаита.
4. Преподобный Григорий Синаит и распространение исихазма у славян. Профессор И.М. Концевич.
5. Православная миссия сегодня. Американская Православная церковь Святителя Нектария в Сиэтле. Отец Никита Палассис.
6. Великие православные иерархи XIX и XX веков. Архиепископ Феофан Полтавский.
7. Православие в современном мире. Защита Православия в Западной Европе.

На обложке: Собор Святителя Николая в Сиэттле; предоставлено The Seattle Times. Фотографии [к статье о приходе в Сиэттле] предоставлены Сергеем Калфовым.

Авторские права 1969 г. "Православные христианские книги и иконы".

Издается раз в два месяца издательством Orthodox Christian Books & Icons. Почтовый сбор второго класса оплачивается в Реддинге, Калифорния.

Годовая подписка — 4 доллара США, двухлетняя — 7 долларов США; отдельные экземпляры 75 центов.
Все запросы следует направлять по адресу:

ПРАВОСЛАВНОЕ СЛОВО, ПЛАТИНА, КАЛИФОРНИЯ 96076



1. ПРОСЛАВЛЕНИЕ СВЯТЫХ УГОДНИКОВ БОЖИИХ.

СВЯТОСТЬ ЕСТЬ НЕ просто праведность, за которую праведники удостаиваются наслаждением блаженства в Царстве Божием, но такая высота праведности, что люди настолько наполняются благодати Божией, что она от них течет и на тех, кто с ними общается. Велико их блаженство, происходящее от лицезрения славы Божией. Будучи преисполнены и любви к людям, происходящей от любви к Богу, они отзывчивы на людские нужды и на их моления и являются ходатаями и предстателями за них пред Богом.

Таковы были прежде всего ветхозаветные праведники, Христом освобожденные из ада и введенные в Рай, и «наибольший из рожденных женами» Иоанн Креститель. Таковыми стали затем апостолы и их ближайшие преемники. Никто из христиан не сомневался в их святости и по их кончине, большей частью мученической, сразу их стали почитать и призывать в молитвах.

Во время высокого духовного подъема в первые века гонений на христиан таковыми явились и мученики. Сама мученическая кончина была дверью к высшим Обителям и христиане сразу начинали их призывать как святых угодников Божиих. Чудеса и знамения подтверждали эту веру христиан и были доказательством их святости.

Также потом стали почитаться великие подвижники. Никто не постановлял почитать святыми Антония Великого, Макария Великого, Василия Великого, Григория Богослова, Николая Чудотворца и многих других им подобных, но Восток и Запад одинаково чтут их, отрицать их святость могут лишь те, кто в святость не верует.

Сонм угодников Божиих возрастал беспрестанно, во всех местах, где были христиане, появлялись и свои новые подвижники. Однако общая жизнь христиан стала снижаться, духовное горение стало тускнеть, не было уже того ясного ощущения, что есть Божественная правда. Посему не всегда общее сознание верующих могло определить, кто есть действительный праведник и угодник Божий. В некоторых местах появились сомнительные личности, которые мнимыми подвигами увлекали часть паствы. Посему церковная власть стала следить за почитанием святых, проявляя заботу, чтобы оградить пасомых от суеверия. Стали исследовать жизнь почитаемых верующими подвижников, и проверять сказания о их чудесах. Ко времени крещения Руси уже установилось, что признание нового святого совершается церковной властью. Постановление власти церковной, конечно, распространялось на подведомственную ей область, однако и другие места признавали обычно совершенное где-либо прославление, хотя бы не вносили в свои месяцесловы. Ведь церковная власть лишь свидетельствовала о святости. Святыми праведники становились не постановлением земной церковной власти, а милостью и благодатью Божией. Церковной властью лишь одобрялось восхваление в церкви и молитвенное призывание нового святого.

Какая власть то должна и могла сделать – точно не было определено, во всяком случае – власть епископская.

Были прославления, совершенные высшей Церковной властью целой Поместной Церкви, имена новопрославленных вносились тогда в церковные месяцесловы всей той Церкви, другие прославлялись в той или иной местности, и почитание их постепенно распространялось в другие места. Обычно прославление совершалось в той местности, где жил или страдал подвижник. Но бывало и иначе. Так, пострадавший в Софии (Средце, Болгария) от турок в 1515 году юноша из города Кратова (Сербия) Георгий, был через 14 лет уже прославлен в Новгороде. Несмотря на то, что и сограждане его почитали его как новомученика и даже духовником его была составлена церковная служба, они не смели это проявить открыто, боясь турок, и посему в Новгороде, находившемся в торговых сношениях с теми местами, по распоряжению Архиепископа была составлена служба и стала почитаться память мученика Георгия Нового, откуда она распространилась по всей России. Когда же Сербия и Болгария освободились от рабства турок, они стали пользоваться составленной в России службой, а составленная первоначально в Софии до сих пор является достоянием библиотеки.

Последние два века, когда Россия жила во славе и благоденствии, прославления новых святых совершались обычно весьма торжественно по постановлению Высшей Власти, иногда (но не всегда) происходя по всей России, а особенно в местности, где обретались чудотворные мощи. Однако это не изменяет общего порядка в Церкви, и если русские люди под гнетом безбожной власти не могут открыто восхвалять и призывать Богом прославленного угодника Божиего, долг свободной от гнета безбожников части Русской Церкви всенародно чтить и призывать Чудотворца, подобного святителю Николаю, чтимого ныне во всем мире, и молить святого праведного Иоанна о исправлении нашей жизни и о прекращении бедствий, постигших по пророчеству его Отечество наше.

Да даст Господь, чтобы настал тот вожделенный день, когда от Карпат до Тихого океана прогремит:

Величаем тя, праведный отче Иоанне, и чтим святую память твою, ты бо молиши за нас Христа Бога нашего!


Примечание редактора: Поводом для этой проповеди послужила канонизация в 1964 году Русской Православной Церковью Заграницей праведного отца Иоанна Кронштадтского, одного из величайших чудотворцев в истории Православной Церкви, и публичный отказ американской «митрополии» принять ее якобы на том основании, что она может быть совершена только всей Русской Церковью в самой России.


+ Архиепископ Иоанн (Максимович),
Сан-Франциско, декабрь 1964 г.


2. ЧУДОТВОРНЫЕ ИКОНЫ БОЖИЕЙ МАТЕРИ.

ПЛАЧУЩАЯ ИКОНА
«УМИЛЕНИЕ» НОВГОРОДСКАЯ.


ИКОНА НОВГОРОДСКАЯ «УМИЛЕНИЕ».
Празднование 8 июля.

Следующий рассказ, переведенный из дореволюционной книги Е. Поселянина об иконах Божией Матери, является 16-м в продолжающейся серии исторических Плачущих икон Божией Матери.


ИКОНА БОЖИЕЙ МАТЕРИ, известная под таким наименованием, находится в Новгороде, в Троицкой церкви, что в Земской слободе. Прославление ее совершилось 8 июля 1337 года.

В этот день церковный сторож Троицкой церкви услышал вдруг необычайный шум внутри нее. Желая узнать причину этого странного явления, он вошел в церковь и остолбенел от изумления и ужаса: икона Божией Матери, находившаяся во втором ярусе иконостаса над северными дверями, невидимой силой была поставлена на воздухе, и из очей Богоматери истекали слезы. «О, велие чудо! — восклицает по этому поводу летописец, — како из суха древа слезам быти? Но се ведомо есть, яко Бог прославляет Свою Матерь и молитву Ея приемлет, и град спасает».

Об этом чуде немедленно был уведомлен архиепископ Новгородский Алексий, который с крестным ходом и в сопровождении множества народа прибыл в Троицкий храм, на место чудесного явления. Он принял икону на свои руки и поставил ее в особо устроенном киоте. Тогда же в память этого чуда постановлено было ежегодно праздновать иконе «Умиление» 8 июля.

В том же 1337 году в Новгороде открылось моровое поветрие. Народ обратился с молитвой о помощи и заступлении к Царице Небесной перед Ее чудотворной иконой, и поветрие прекратилось. В благодарность за это чудесное покровительство Богоматери архиепископ Василий в 1352 году установил ежегодно совершать крестный ход из Софийского собора в Троицкую церковь.

Летом 1366 года в Троицкой церкви случился пожар. Церковь вся была охвачена пламенем, но перед изумленными взорами собравшегося народа над пылающей церковью, стоящей на воздухе, предстала чудотворная икона. Извещенный об этом новом чудесном знамении архиепископ Алексий прибыл с крестным ходом на место пожара и начал молебствие. Тогда икона сама спустилась со своей высоты на руки Архиепископа, и пожар немедленно прекратился. Только как бы в воспоминание о совершившемся чуде и в удостоверение потомству задняя часть доски св. иконы обгорела на четверть аршина [около 20 см].

В 1497 году Великий князь Иоанн III взял эту икону из Новгорода в Москву. В 1508 году Богоматерь явилась во сне княгине Марии и повелела ей возвратить Ее чудотворный образ в Новгород. Икона «Умиление» была возвращена и поставлена на прежнее место в Троицкую церковь.


3. ОТЦЫ ПРАВОСЛАВНОГО МОНАШЕСТВА.

Житие ПРЕПОДОБНОГО ГРИГОРИЯ СИНАИТА.


Икона Фотия Контоглу.

ПРЕПОДОБНЫЙ ГРИГОРИЙ СИНАИТ.

Упокоился в 1346 г.

Память 8 августа.

ТРОПАРЬ, Глас 5.

Тропарь, глас 5:
Святостию украсивый душу свою — яко чистый сосуд ведения божественнаго, и светлостию добродетелей духовне возсиявый, истинным явился еси зерцалом ангельскаго жития, отче наш Григорие, Синая и Афона преславная похвало, темже и ныне ко спасению путеводствуй чтущия верно память твою.


БОЖЕСТВЕННЫЙ ГРИГОРИЙ родился в Азии, в местечке Кукулы. Оно лежало близ Клазомен (возле Смирны). Родители его были богаты, а что всего выше и необходимее – добродетельны. В приличное время возраста он был хорошо образован – как во внешнем любомудрии, так, особенно, в истинах Священного Писания. Это было в царствование старшего Андроника Палеолога. Турки тогда уже теснили Азию, грабили селения, и, между прочим, – родину святого Григория, которого в числе других христиан и вместе с родителями и родными его увлекли в плен, в Лаодикию, где, по милости Божией, дано им было позволение от варваров посещать церковь лаодикийских христиан. Лаодикийцы тронулись несчастным положением своих братий. Чтобы облегчить тяжкое их иго, они умолили турок даровать пленным свободу, предложив взамен того денежный выкуп. Неверные обольстились сребренниками – и пленные христиане получили свободу и право располагать собой по собственному желанию. Тогда Божественный Григорий удалился на Кипр, в короткое время обратил на себя внимание кипрян и своими естественными внешними и внутренними совершенствами заставил почти всех любить себя и уважать, ибо он был от природы благообразен, а внутренняя его лепота еще превосходила внешнюю.

Бог, «знающий сущия Своя» (2 Тим.;2,;19) и поспешествующий им во всем благом, устроил Божественному Григорию сойтись на острове Кипре с одним добродетельным иноком, пребывающим в безмолвии. Святой Григорий тотчас же с великой радостью явился к нему в уединение и скоро облечен был им в иноческий ангельский образ. Безмолвствуя с этим иноком и питаясь духовными его беседами, он скоро сделался искусным в иноческой жизни. Отсюда, ища больших подвигов, удалился он на Синайскую гору и там принял на себя великий ангельский образ. В непродолжительное время он удивил и изумил тамошних подвижников своей безплотной ангельской жизнью: пост его, бдение, всенощные стояния, непрестанные псалмопения и молитвы превосходили всякое описание. Казалось, он спорил с природой, желая вещественное тело свое сделать невещественным, – так что самые тамошние подвижники, удивляясь его подвигам, обыкновенно называли его безплотным. «А о корне всех добродетелей – послушании его и глубоком смирении – я затрудняюсь и писать, чтоб нерадивым не показалось, будто говорю ложь», – пишет составитель жизнеописания Божественного Григория (Каллист, патриарх Константинопольский). Но так как молчать об истине – значит грешить против нее, то я должен рассказать, что слышал от преданного ученика его, Герасима. По словам этого блаженного, Божественный Григорий всякое служение, назначаемое ему предстоятелем, исполнял без всякого отлагательства и со всем усердием, всегда представляя себе, что на дело его взирает Сам Бог. Между тем, при всех своих послушаниях, он никогда не оставлял и обычных своих молитвословий. Обыкновенно делал он так: ввечеру, получив благословение от настоятеля, входил в свою келью и запирал за собой дверь – здесь коленопреклонения, псалмопения, воздеяния рук к Богу с устремлением всего ума к Нему продолжались до удара к утрени; с первым ударом к утренней службе он первый стоял уже у двери церковной, пришедши же в церковь, никогда не выходил из нее прежде окончания службы, и притом, вошедши в храм первым, выходил из него всегда последним. Пища его состояла из небольшого количества хлеба и воды – и только для того, чтоб можно было жить. Назначено ему было служение в поварне. Более трех лет трудился он в этом тяжелом послушании: кто может достойно восхвалить чрезвычайное его здесь смирение? Но всегда думал, что служит не человекам, а ангелам и место службы своей почитал Божиим святилищем и алтарем. Надобно сказать, что Преподобный был весьма искусен и в каллиграфии. Но при всех своих занятиях телесных он не оставлял и занятий умственных. Чтением Священного Писания и других благочестивых книг занимался он едва ли не более всех тамошних отцов, а познаниями превосходил почти всех их. При занятиях своих он имел еще благочестивое обыкновение восходить на святую вершину Синая для совершения там благоговейного поклонения, на месте тех древних славных и великих чудес.

Мог ли доброненавистник равнодушно смотреть на святого Григория, видя таковые его подвиги? Чтоб воспрепятствовать Святому на пути его к совершенству, он успел посеять плевелы смущения между сподвижниками Григория и возбудить в них страсть зависти. Григорий, как ученик кроткого и смиренного Иисуса, заметив в них эту преступную страсть, тайно удалился из монастыря и взял с собой сего, достойного всякой чести, Герасима. Герасим был родом с острова Эврипа и находился в родстве с владетельным его князем, но, презрев мир со всем суетным его блеском и славой, удалился на гору Синай. Здесь он узнал Божественного Григория и, удивляясь чрезвычайным его подвигам, прилепился к нему и сделался одним из учеников его. При помощи Божией и он восшел на высочайшую степень делания и созерцания, так что после великого Григория сделался для многих примером жизни подвижнической.

ИТАК, УДАЛИВШИСЬ С СИНАЯ, они пришли в Иерусалим, на поклонение животворящему гробу. Потом, обошедши все тамошние святые места и благоговейно поклонившись им, отправились судном в Крит и пристали в месте, называемом «Хорошие пристани».1 Преподобный, не желая тратить напрасно время, стал отыскивать со всем тщанием какое-нибудь безмолвное место, вполне пригодное для уединенной жизни. После немалых трудов нашли они по желанию своему пещеры и там с радостью поселились; и стали продолжаться подвиги святого Григория, в сугубой против прежнего мере, так что на Григории, в собственном смысле, оправдались слова Царепророка: «аз яко сено изхох, колена моя изнемогоста от поста; и плоть моя изменися елеа ради» (Пс.;101,;12;;108,;24). Действительно, лицо его от безмерного воздержания сделалось желто, члены иссохли и едва были способны двигаться. При всем том блаженный этот о Боге труженик имел пламенное желание обрести какого-либо духовного старца, который бы мог наставить его в том, чего на пути к совершенству духовному не успел он еще достигнуть. Скоро Господь призрел на святое желание верного Своего раба и устроил дело Своим премудрым образом. Чрез особое откровение извещается Божественный Григорий об одном отшельнике, безмолвствовавшем в той стране, – старце опытном в делании и созерцании, по имени Арсений. Будучи движим Духом Божиим, Арсений сам приходит в келью святого Григория. С радостью принимает гостя святой Григорий. После обычной молитвы и приветствия умозрительный этот старец повел разговор, как бы из некоей Божественной книги, о хранении ума, о трезвении и внимании, об умной молитве, об очищении ума посредством творения заповедей, о возможности сделать его световидным и о многом другом. После такой беседы он спросил святого Григория:

___
1. Святой Павел провел там зиму (Деяния 27:8 и далее).


– А ты, чадо, какого рода употребляешь делание?

Тогда Божественный Григорий рассказал ему о себе все со дня почти своего рождения. Божественный Арсений, знавший уже очень хорошо путь, ведущий человека на высоту добродетели, сказал ему:

– Все, чадо, о чем ты рассказал мне, Богоносные отцы называют деланием, а не видением (qewria – видение, созерцание).

Услышав это, блаженный Григорий тотчас падает к ногам его и усердно просит, заклиная даже именем Божиим, научить его умному деланию и объяснить ему созерцание. Божественный Арсений, не желая скрывать талант, данный ему от Бога, со всей охотой согласился исполнить просьбу Преподобного и в непродолжительное время научил его всему, что сам богато принял от Божественной благодати. При этом открыл он Григорию, сколь многообразны и неисчислимы козни врага нашего спасения, – т.е. рассказал ему о том, что случается с упражняющимися в подвигах добродетели от человеконенавистников-демонов и от завистливых людей, которых употребляет лукавый в качестве орудий своей злобы. Получив такие безценные уроки от Божественного Арсения, святой Григорий прибыл на святую Афонскую Гору. Желая видеться со всеми святогорскими отцами, воздать им подобающее поклонение и сподобиться святых молитв их и благословения, он обошел все тамошние монастыри, скиты, кельи, – также пустыни и места непроходимые. Общаясь с святогорскими отцами, он видел между ними подвижников, весьма украшенных деятельными только добродетелями; когда же вопрошал их, упражняются ли они в умной молитве, трезвении и блюдении ума, – они ему говорили, что и не знают, что называется умной молитвой, или хранением ума и трезвением.


Филофеевская обитель. Рисунок Фотия Контоглу.


Пустынь Магула, как она была сфотографирована на рубеже этого [XX] века.


ОБОЗРЕВШИ всю Святую Гору, пришел он в скит Магула, лежащий близ обители Филофеевской, и нашел там трех монахов – Исаию, Корнилия и Макария, которые упражнялись не только в делании, но и в созерцании. Здесь построил он кельи для себя и для учеников своих – и келью для себя поставил в некотором расстоянии от келий учеников, чтобы ему всецело погружаться в одном Боге, чрез умную молитву и быть Им постоянно занятым, – т.е. чтобы по урокам Божественного своего наставника Арсения безпрепятственно предаваться созерцанию. Итак, собирая внутрь себя все чувства, соединив ум с духом и пригвоздив его ко кресту Христову, он часто повторял: «Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя грешного!», – молился с умилением и сокрушением сердца, с воздыханиями из глубины души, и орошал землю теплыми слезами, текшими, как река, из очей его. И Господь не презрел такого его моления: «сердце сокрушенно и смиренно Бог не уничижит» (Пс.;50,;19), – но весьма скоро услышал его, ибо «воззваша праведнии, и Господь услыша их» (Пс.;33,;18).

Посему разгоревшись душой и сердцем и по действию Святаго Духа изменившись благим и преславным изменением, увидел он, осияваемый Божественной благодатью, что дом его был полон света. Исполнившись радости и неизреченного веселья и изливая опять потоки слез, он снедался Божественной любовью. Поистине на нем исполнилось самым делом отеческое то изречение: «Дело видения – восхождение (praxiz qewriaz epibasiz)». И так как Преподобный был превыше плоти и мира, то проникся весь Божественной любовью – и с того времени этот свет не преставал освещать его: «свет праведным всегда» (Притч.;13,;9). «Славный этот отец на вопрос мой и соучеников моих о созерцании отвечал, – говорит составитель жизнеописания святого Григория.

– Тот, кто возвышается к Богу благодатью Святаго Духа, видит, как бы в зеркале, всю тварь световидной – «аще в теле, аще кроме тела, не вем» (2Кор.;12,;2), по словам Божественного Павла, – видит до тех пор, пока не встретится с каким-нибудь препятствием во время созерцания, заставляющим его прийти в самого себя.

Однажды, видя его выходящим из своей кельи с радостным лицом, я в простоте сердца спросил его о причине такого явления. Приснопамятный этот муж, как чадолюбивый отец, отвечал мне так:

– Душа, прилепившаяся к Богу и снедаемая любовью к Нему, восходит выше творения, живет выше видимых вещей и, наполнившись вся желанием Божиим, никак не может укрыться. Ведь и Господь обещал ей, говоря: «Отец твой, видяй втайне, воздаст тебе яве» (Мф.;6,;6), и опять: «да просветится свет ваш пред человеки, яко да видят ваша добрая дела и прославят Отца вашего, Иже на небесех» (Мф.;5,;16), ибо тогда сердце прыгает и веселится, ум бывает весь в приятном волнении, лицо весело и радостно, – по словам мудрого: «сердцу веселящуся, лице цветет» (Притч.;15,;13).
Потом я снова спросил его:

– Божественный отче! Объясни мне, по любви к истине, что такое душа и как она созерцается святыми?

Выслушав мой вопрос, он ласково и, по обыкновению его, с некоторым понижением голоса отвечал мне так:
– Возлюбленное чадо мое духовное! «Высших себе не ищи, и крепльших себе не испытуй» (Сир.;3,;21), – потому что ты, будучи еще младенцем, т.е. несовершенным, не можешь переварить твердейшую пищу, т.е. понять предметы, превышающие силы твои, – как и пища совершенных мужей не полезна нежным младенцам, нуждающимся в молоке.

А я, припавши к ногам его и крепко ухватившись за них, еще настойчивее просил объяснить мне столь важный предмет. Согласившись на усиленную мою просьбу, он сказал мне кратко:
– Кто не увидит воскресения души своей, тот не может узнать в точности, что такое умная душа.

Но я, обращаясь к нему с должным благоговением, снова предложил вопрос:
– Открой мне, отче, достиг ли ты в меру сего восхождения, – т.е. узнал ли, что такое умная душа?

– Да, – отвечал он мне с великим смирением.

– Ради любви Господней, научи же и меня этому, – стал я после сего смиренно просить его, – это может принести душе моей великую пользу.

Тогда Божественный сей и по всему досточтимый муж, похвалив мое усердие, преподал мне следующее:
– Когда душа употребляет все свое усердие и подвизается посредством деятельных добродетелей, при должном рассуждении, – тогда она низлагает все страсти и подчиняет их себе. А если страсти покорены, – ее окружают естественные добродетели и следуют за ней, как тень за телом, – и не только следуют, но и учат ее, и наставляют тому, что выше естества, – учат как бы восхождению по духовной лествице. Когда же ум благодатью Христовой взойдет к тому, что выше естества, тогда, просвещаемый сиянием Святаго Духа, он простирается к ясному видению – тогда, сделавшись выше самого себя, по мере данной ему от Бога благодати, весьма ясно и чисто видит сущность вещей, и уже совсем не так, как умствуют о том внешние мудрецы, кидающиеся только за тенью вещей, а не старающиеся, как должно, следовать существенному действию природы. Ведь и Божественное Писание говорит: «осуетилось несмысленное их сердце, и глаголющеся быти мудри, объюродеша» (Рим.;1,;21.;22). Потом душа, принявшая обручение и благодать Святаго Духа, по причине множества видений, какие она видит, мало-помалу оставляет прежние и переходит к высшим и Божественнейшим, – как говорит апостол Павел: «задняя забывая, в предняя же простираяся» (Флп.;3,;13), – и таким образом поистине отбрасывает всякую боязнь и страх и, прилепившись любовью к Жениху Христу, видит, что природные ее помыслы совершенно умолкают и, по описанию святых Отцов, остаются позади. Достигнув безвидной и неизглаголанной красоты, она теперь, осияваемая светлым сиянием и благодатью Святаго Духа, беседует только с Богом, а просветившись этим безпредельным светом и имея стремление к одному Богу, она, по причине чудного и нового своего изменения, совсем уже не чувствует смиренного, земного и вещественного своего тела, ибо является чистой и светлой, без всякой примеси вещественного пристрастия, – является существом (jusiz) собственно умным, как был, до грехопадения, родоначальник наш Адам. Он сперва был покрыт благодатью безпредельного света, а потом, по причине горького преступления, обнажился от светоносной этой славы.

Ко этому Божественная сия глава присовокупила:

– Человек, чрез трудолюбивое упражнение в умной молитве достигший столь дивной высоты и увидевший чисто собственное свое усмотрение, в какое он пришел благодатью Христовой, уже видел и воскресение души своей прежде чаемого общего воскресения – так что душа, таким образом очистившаяся, может говорить с Божественным Павлом: «аще в теле, аще кроме тела, не вем» (2Кор.;12,;2). Но вместе с тем она и недоумевает, и изумляется тому, и взывает с удивлением: «о глубина богатства, и премудрости и разума Божия! яко неиспытани судове Его, и неизследовани путие Его» (Римл.;11,;33).
О таких-то предметах сподобился я слышать от Пребожественного этого отца!


Свято-Преображенский монастырь близ Трново (Болгария), где учение преподобного Григория распространялось его учениками.


ЧТО СКАЗАТЬ сказать теперь об учениках сего преподобного Отца? Достойно возвестить о всех их подвигах и ангельской их жизни я не нахожу в себе довольно силы; скажу лишь кратко – что по наставнику можно отчасти судить и об учениках его. Первым его учеником был святой Герасим. Он, как мы выше сказали, происходил из Эврипа и после пользовался еще наставлениями святейшего патриарха Исидора. Этот новый Герасим был, можно сказать, отсветом древнего, Иорданского. Как тот шел путем апостольским и дикую пустыню Иорданскую превратил в многолюднейшую страну, населив ее земными ангелами, так и этот, исполнившись Божественной благодати и быв просвещен от Бога, является в Элладу и обходит апостольски всю ту страну, насыщая сладчайшим учением о добродетели всех алкавших и жаждавших там слова Божия. Не упустил он здесь, подобно иорданскому Герасиму, в многолюдной сей пустыне, основать и много убежищ благочестия и чистоты и преподать насельникам их подобающие правила высокой нравственности для достижения первозданной чистоты человека. Подвизаясь таким образом и сподобившись здесь уже зреть славу, преуготованную избранным Божиим, он отошел ко Господу наслаждаться сей славой – уже не на краткие мгновения, а навсегда.

Второй ученик преподобного был Иосиф, соотечественник Герасима. Иосиф не имел высокого внешнего образования, но, будучи богат внутренней, истинной мудростью, даруемой от Святаго Духа, подобно оным славным рыбарям, победившим царей и царства, посрамившим мудрецов мира, громил латинских умников. Праведная его ревность по Православию послужила крепким оплотом для православных христиан против злословия латинян и утвердила многих из них на пути Святой Истины. Но о всех его трудах и подвигах в пользу Церкви, о великодушии в несении своего креста и о прочих сокровенных и явных его добродетелях составитель этой биографии не нашел себя в состоянии рассказать надлежащим образом. Потому и нам остается только с благоговением дивиться чудному во святых Своих Богу и величать Его угодников.

Далее блаженный биограф святого Григория просит нас выслушать о третьем ученике сего святого – о некоем чудном авве Николае. Николай был родом из Афин и достиг уже старости, когда державший в то время скипетр Греции Царь Михаил Палеолог по политическим расчетам увлекся к суемудрию римской церкви. Отступив сам от чистоты Православия, Царь старался и всех своих подданных увлечь за собой в ту же бездну погибели. Но когда Божественный Николай стал безбоязненно проповедовать в отечестве своем слово Божие и учил народ хранить Православие – не принимать гнилых догматов латинских, – Палеолог послал к нему латинских мудрецов для убеждения принять западное зловерие – и послал с обыкновенными латинскими доказательствами – лестью, бичом и мечом. Жестокосердные безчеловечные слуги, встретив со стороны его сопротивление, связали его, наложили на него цепи, обрили честную его браду, били его без милосердия палками, попирали ногами и безжалостно влачили по улицам. Но страдалец Христов и эти, и другие скорби, как то: ссылки, расхищения его имения, заключения в темницы, переносил, славя и благодаря Бога. Но скоро эта гроза прошла. Когда, по смерти Царя Палеолога, невеста Христова – Церковь Божией милостью стала опять наслаждаться глубоким миром, бывший в то время Святейший Патриарх Иосиф употреблял всевозможные способы рукоположить Божественного Николая в архиерея, но тот по своей скромности и глубокому смирению уклонился от этой высокой иерархической чести и, любя безмолвие, удалился на святую Афонскую Гору. Тогдашний прот Святой Горы, видя его украшенным всеми видами добродетели, сделал его против воли экклесиархом в честном Карейском храме. Но спустя немного времени он встретился с чудным Григорием – и, лишь только услышал сладчайшую его беседу, со всем усердием души тотчас же сделался учеником его, ибо как магнит с неизреченной от природы силой влечет к себе железо, так и Божественный учитель наш Григорий душеполезными своими словами (которые всякий мудрый не погрешит, если назовет словами жизни вечной), привлекал к себе видевших его и беседовавших с ним. И как было во время земной жизни нашего Искупителя – лишь только увидел Его Андрей, тотчас оставил Предтечу Иоанна и следовал за сладчайшим Иисусом – так часто случалось и во время Божественного Григория. Стремившиеся к высоте добродетелей, усматривая, что он достиг крайнего благоговения, невозмутимого спокойствия и тишины и полного просветления души, немедленно оставляли прежних свои старцев и, притекая к нему, подчинялись ему совершенно. Так поступил и досточтимый этот Николай, несмотря даже на преклонность своих лет. Под мудрым и Божественным водительством святого Григория он скоро сделался искусным во всякой добродетели, а смирением даже и превзошел всех своих собратий и соучеников.

Потом жизнеописатель святого Григория повествует еще о некоем досточудном ученике его Марке. Марк отечеством своим имел Клазомены; пришедши в возраст, принял иноческий образ в монастыре Исаака, который был в Солуни, а чрез некоторое время прибыл на святую Афонскую Гору и здесь подчинил себя святому Григорию. Стяжав умную молитву и трезвение, он был, так сказать, сокровищницей и хранилищем всех добродетелей и деятельных, в особенности же отличался смирением и послушанием, которое оказывал не только предстоятелю, но и всему братству, и даже служил странным как раб. Посему, удивляясь ему, все хвалили его и питали к нему любовь и расположение. Священнолепный вид его дышал каким-то духовным благоуханием и имел чудное на других влияние, так что увидевший его один раз чувствовал в своей душе некое освящение и влечение к смиренномудрию Маркову и этого чудного Марка брал себе в образец добродетели. Пришедши даже в глубокую старость, Божественный Марк возлагаемые на него послушания исполнял с великой радостью и усердием. Проходя, например, службу повара, он никогда не показывал отягощения или нерадения. Посему и Бог, призирающий на кротких и смиренных сердцем, наградил его глубоким душевным миром, невозмутимой тишиной сердца, исполнил неизреченной радостью и весельем – или, иначе сказать, Марк сделался светлейшим органом Святаго Духа, обителью Триединого. Пример сего Божественного Марка служил назиданием для многих. Многие, видя его подвиги и слушая благодатную его беседу, получали себе обильную душевную пользу. В числе назидающихся ангельской его жизнью был и я, и притом преимущественно пред другими, ибо, будучи сожителем ему почти до самой его смерти, я пользовался самой искренней его дружбой. У нас была как бы одна душа в двух телах и мы не знали, что мое, что его. Отсюда выходило то, что кто называл Каллиста, тот вдруг прибавлял к нему и Марка, и опять, кто говорил о Марке, тот видел в нем и Каллиста. Все отцы, обитавшие там в скиту, смотрели на наше единомыслие, какое мы имели между собой благодатью Христовой, как на похвальный пример, – и если когда, по зависти диавольской, случалось некоторым из них вступать в разногласие между собой, тотчас приводили они себе на память нас – и разногласие исчезало.

Божественный отец наш Григорий благословил быть такому между нами единомыслию до кончины нашей и, движимый благодатью Святаго Духа, присовокупил, что если мы будем находиться в этом единении духа, то удостоимся Царства Небесного. Такое наше дружество продолжалось целых 28 лет. Пред смертью своей Марк вынужден был по болезни перейти из скита в лавру и оставаться там до своей кончины, но телесное разлучение наше никогда не нарушало духовного нашего единения. Блаженный Марк, ежедневно восходя от силы в силу, стал на высшей степени совершенства, так что должным образом и рассказать о всех его добродетелях невозможно. И то, что я о нем повествую, делается мной против его воли, ибо он по смирению своему заповедал мне не говорить о его добродетелях. Но так как похвала святых относится к Богу, то я, для душевной пользы и назидания других, и счел справедливым не молчать о подвигах его.

– Скажу, – говорит блаженный Патриарх, – еще об одном достойном похвалы ученике святого Григория – Иакове. Он наставлениями и водительством Божественного Григория достиг такой высоты добродетелей, что удостоился принять и сан архиерейства, – сделался епископом епархии Сервион.

Не умолчу и о чудном Аароне. Он был лишен телесного зрения, поэтому святой Григорий весьма много сострадал ему. Божественный Григорий объяснял Аарону, что слепота телесных очей не только очищает душевные, но и дарует вечный свет тем, которые переносят ее с благодарностью, надеясь во всем несомненно на Бога, и что когда мы помощью и благодатью Божией очистим сердца наши посредством горячей и постоянной молитвы, тогда просвещается наш ум и разум, которые в душе как бы два ока. А если просветятся и отверзятся очи души нашей, то человек, сделавшись в Боге духовным, видит естественно, как видел и Адам прежде своего преступления. Объяснял ему святой Григорий и падение нашего праотца, и восстановление его в первобытное совершенство.

Слушая эти и подобные этим наставления и слагая их в сердце своем, Аарон с глубоким сокрушением сердца просил Бога так: «Господи Боже мой! Низу склонившегося воздвигнувший, словом единым расслабленного стягнувший и очи слепого разверзший, воздвигни и меня неизреченным Твоим благоутробием и погрязшую в тине греха окаянную мою душу не презри и не дай ей погрязнуть во рве отчаяния, но, как щедрый, отверзи очи сердца моего, всели в него страх Твой, дай мне разуметь заповеди Твои и творить волю Твою!»

И не вотще была такая смиренная и из глубины души молитва слепца: он был услышан Богом, и очи души его просветились так, что он не нуждался более и в зрении телесном. Теперь не нужен уже стал ему и вожатый в пути. Мало того – он видел действия других даже на далеком от себя расстоянии. Раз они ходили с вышесказанным Иаковом к одному монаху. Будучи еще далеко от кельи этого монаха, Аарон, просвещенный свыше, сказал Иакову: «Монах, к которому мы идем, держит в руках своих священное Четвероевангелие и читает какое-то зачало Евангелия». Пришедши в келью монаха и испытав с точностью, нашли, что предсказанное Аароном было истинно. Но это только малое из многого.

Нельзя не упомянуть и о других учениках преподобного – Моисее, Лонгине, Корнилии, Исаие и Клименте. Все они, под мудрым отеческим водительством святого Григория украсившись и деланием, и видением, потом сами приобрели себе много учеников и мирно почили, предав души свои в руце Божии.

Так как я вспомянул уже о чудном Клименте, то полезно будет рассказать немногое из того, что даровал ему Бог. Климент был родом из Болгарии и на родине имел должность пастуха овец. В одну ночь, находясь на страже своей, он, подобно тем древним пастырям, сподобился особенного посещения свыше – увидел некий чудный свет, сиявший над его безсловесными и над всем пастбищем. Климент в это время был полон и радости, и вместе недоумевал о видении. Он почел было этот свет за естественное рассветание, так как незадолго пред сим освещением засыпал на жезле своем. Но во время такого его размышления свет этот, на глазах у него, мало-помалу восшел на небеса и оставил после себя тьму и ночь. Вскоре после сего Климент удалился на святую Афонскую Гору и в скиту Морфину подчинил себя одному монаху, простому, но благоговейному и добродетельному. Все обучение Климента у этого инока состояло только в молитве «Господи помилуй!» По прошествии немногого времени Климент был снова удостоен Божественного света и, рассказав своему старцу об этом видении, просил от него объяснения. Но старец его, не имея сам опытности в духовных предметах, пошел с ним для рассуждения об этом к Божественному Григорию. Климент рассказал святому Григорию о себе все подробно и после того горячо просил Григория причислить его к благой его дружине. Преподобный, как подражатель Христу жаждая спасения всех, принял его с радостью и научил его всему, что может служить к вечному нашему спасению. Для души Климента, с течением времени сделавшейся Боговидной, духовные видения уже не были непонятны. Сказывал он о себе, что сколько раз ни посылал его Божественный Григорий в священную лавру, во время пения тамошними отцами – «Честнейшую…» он всегда видел светлое облако, нисходившее с Неба на лавру и покрывавшее оную. Когда же кончалась песнь «Честнейшей», это облако на его глазах снова восходило со светом на Небо.

Душеспасительными наставлениями Божественного Григория пользовались не только его ученики, но и всякий, кто приходил к нему. Поэтому почти всякий считал великим для себя несчастьем не быть у святого Григория и не сподобиться слушать его учение. И так как слово его имело помазание, то всегда производило благотворные плоды в сердцах слушателей. Как в самое время учения великого Петра в доме Корнилия сошел на слушателей его Дух Святый, так было и с теми, которых учил Божественный Григорий; это сказывали мне сами испытавшие силу его учения. «В то самое время, – говорили они, – когда святой Григорий рассуждал о чистоте души и о том, каким образом человек делается, по благодати, Богом, в душах наших пробуждалось некое Божественное, неудержимое стремление к добродетели и неизъяснимая любовь к Богу». Святой Григорий побуждал упражняться в умной молитве и хранении ума как пустынников, так и киновиатов, – решительно всех.

НО ДОБРОНЕНАВИСТНИК диавол не мог быть равнодушным к таким подвигам святого Григория. Он возбудил против преподобного мнимоученых монахов – так что, движимые завистью к нему, они предприняли решительное намерение прогнать его со Святой Горы. С ними по неведению согласились и некоторые простецы и неопытные в тайнах духовных. Завистники и духовные невежды кричали Божественному Григорию: «Не учи нас пути, которого мы не знаем», – разумея под ним умную молитву и блюдение ума.
Преподобный, видя разгар зависти, уступил злобе и умолчал на время.

Потом, взяв с собой одного своего ученика и некоего подвижника Исаию, много пострадавшего от Царя Михаила Палеолога за несогласие свое с суемудрием лжепатриарха Иоанна Векка, явился для рассуждения о своем учении в протат. Прот ласково принял их и начал дружески и косвенно замечать Божественному Григорию – только не о том, зачем он учил о трезвении и умной молитве, ибо прот был не из числа завистников и духовных невежд, а о том, зачем он учил без его позволения. Но, зная чрезвычайные подвиги святого Григория и истинную высоту Божественного его учения, он оставил все и искренно подружился с ним. Беседуя с Григорием и Исаией, он говорил: «Сегодня я беседую с главами апостолов, Петром и Павлом».

Недоброжелательствующие святому Григорию отцы, видя ласковый прием, сделанный ему протом Святой Горы и слыша похвалы главы иноческой своей семьи Божественному учителю, убедились в истине его учения, и с того времени все вообще – и пустынники, и непустынники – с великой радостью признали и имели общим учителем Божественного Григория. Но так как число приходящих к нему для душевной пользы весьма умножилось, что отнимало у него любимое им безмолвие, то он, чтоб избавиться от посетителей, решился употребить хитрость – стал переменять места своего обитания и, многократно переменяя их, удалялся иногда в самые отдаленные и непроходимые пустыни. Но горящий светильник нигде не мог укрыться: град, стоящий верху горы добродетелей, не мог утаиться от взоров, ищущих его. Желающие слышать из медоточивых его уст Божественное его учение являлись к нему везде. Поэтому, снисходя к трудам и усердию приходящих, он в самых пустынных местах, в которых оставался жить, строил кельи, в стороне от своей, чтобы поместить их.

АГАРЯНЕ, громившие уже тогда Грецию, грозили истреблением и порабощением и Святой Горе. Святой Григорий, с одной стороны потому, что испытал уже железное ярмо этих варваров, как мы сказали вначале, а с другой – не желая лишиться безценного для него безмолвия, решился отправиться опять на Синай – безмолвствовать на святой вершине его. Узнав же, что не найти ему искомого спокойствия и там – ибо нечестивые сарацины огненной лавой распространились тогда по всему Востоку, – отложил путешествие и переход на Синай и, желая найти себе где-нибудь другое место, удобное для созерцательной своей жизни, посетил тогда многие места. Пробыв несколько времени в Солуни, он отправился в Митилин, а оттуда чрез Константинополь прибыл в Созополь. В окрестностях Созополя нашел было он в одной пустыне удобное для себя убежище и уже основался там, но подвергся преследованиям зависти от тамошних пустынников, и даже с опасностью лишения жизни. Не будучи в силах победить этой злой страсти ни своим великодушием, ни кротостью, он снова возвратился, чрез Созополь, в Царьград. А так как нечестивые сыны рабыни тогда немного успокоились и не тревожили Святой Горы, то он из Константинополя прибыл опять на Афон. В этом странствовании я, с другим учеником святого, был неотступным его спутником. Во время пребывания в пустыне созопольской сочинены им 150 трезвенных глав, исполненных делания и созерцания [эти главы находятся в Добротолюбии].

С неподдельным расположением и великой радостью приняли Святого в лавре, куда он теперь прибыл, и прибытие его почитали духовным свои торжеством. С благословения старшей братии лавры Святой вблизи выстроил несколько келий, в разных местах, для себя и своих учеников, и беседовал там с одним Богом. Когда же, по Божию попущению, агаряне снова начали утеснять Святую Гору, Преподобный, не могши безмолвствовать вне лавры, вошел внутрь нее. Но многолюдная, совокупная жизнь была не по нем. Для своего созерцания он жаждал уединения, а потому, взяв с собой одного ученика, тайно вышел из лавры и отправился в Адрианополь, отсюда же удалился в одну гору, называемую «Скрытная». Здесь нашел он место, действительно удобное для своей жизни, но гора вся почти наполнена была разбойниками. Возбуждаемые завистливым диаволом, боявшимся, чтоб Святой не обратил пустыню в жилище земных ангелов, они много безпокоили его. Святой Григорий не отчаивался, ибо знал, что для нагого хищники тленных вещей не опасны. Здесь услышал он о благочестии болгарского Царя Александра – вследствие сего, возложив упование на Бога, всегда споспешествующего благим намерениям Своих служителей, посылает к Царю своих учеников и чрез них, извещая его о себе и о своих бедствиях, просит себе, во имя Божие, помощи его и защиты от разбойников. Слух о благочестии этого Царя не обманул святого Григория: чтя добродетель и добродетельных, принял он с радостью предложение Святого – и сделал более, чем просил Преподобный. Этот державный любитель благочестия на той горе воздвиг целую обитель со всеми к ней хозяйственными принадлежностями и все устроил в ней по-Царски; послал даже Святому и довольное количество денег на содержание его дружины; пожертвовал для будущего пропитания братии обители несколько деревень и одно озеро для рыбной ловли, прислал множество волов и овец и большое количество рабочего скота. (Впоследствии на этой горе воссияли еще три лавры.) Здесь Святой мирно оканчивал остаток земного своего странствования, продолжая заботиться о благе души всех и каждого. Он горел желанием всю вселенную обогатить знанием восхождения на высоту делания и созерцания и стремился возжечь во всех пламенную любовь к этому восхождению. Поистине и о нем в некотором отношении можно сказать сии Божественные слова: «во всю землю изыде вещание его и в концы вселенныя сила глаголов его» (Пс.;18,;5), ибо он не только у греков и болгар, но и у сербов и дальше, если не сам, своим лицом, то, по крайней мере, чрез своих учеников, рассеивал Божественное свое учение. И силе слова его редко не уступала всякая лютость. Даже свирепых тех словесных волков – диких тех разбойников и убийц – он претворял в кротких и разумных овец и вводил их непорочными агнцами в ограду превечного Пастыря и Просветителя душ наших.

Таковы из многих некоторые подвиги святого Григория! Такова жизнь этой чудной и блаженной души! – Но настало наконец и для него время отдать общий долг смерти. Итак, труженик сей о Бозе, немного и недолго поболев, предал блаженную свою душу в руце Божии и восшел на Небеса, дабы наслаждаться там всегда желаемым им в земной юдоли Христом, Которому слава, честь и поклонение, со Отцем и Святым Духом, во веки веков. Аминь.


Лавра. Рисунок Раллиса Копсидиса.


4. ПРЕПОДОБНЫЙ ГРИГОРИЙ СИНАИТ
И РАСПРОСТРАНЕНИЕ ИСИХАЗМА У СЛАВЯН.

Профессор И. М. КОНЦЕВИЧ.

XIV ВЕК – век расцвета исихазма, который охватил весь православный Восток и оттуда перебросился в Россию. Возбудителем этого движения был преподобный Григорий Синаит. Как уже говорилось, по причине тревог тогдашнего времени, он удалился с Афона и поселился на границе Византии и Болгарии (в нынешней Фракии), в пустыне, называвшейся Парория. Сначала Преподобный много терпел от разбойников, пока Болгарский Царь Иоанн-Александр не построил ему монастырь и пирг (укрепленную башню), обеспечив монастырь всем необходимым для существования. Этим Царским попечением преподобный Григорий обязан своему ученику – болгарину преподобному Феодосию, который еще ранее был известен Царю.

Монастырь Григория существовал недолго. После кончины Преподобного он вскоре был уничтожен турками. Тогда Феодосий возвратился в Болгарию, где Царь Иоанн-Александр построил ему другой монастырь, называвшийся Калифарово. Феодосию было видение: видит он «гору всю исполненную различных цветов, и древеса чудна и различна всяческих исполнена плодов, и некоего светла стояща и тому велеша неленостно обирати плоды». Преподобный уразумел, что это означает будущую славу места, что «пустыня оная наполнится иноков, иже и множества добродетелей воздадут плоды», что, как замечает житие, вскоре и исполнилось. Профессор П. А. Сырку, говоря о болгарских монастырях как о духовных центрах и рассадниках просвещения, указывает, что в истории развития Парорийского и Калифаровского монастырей есть много сходного с историей развития палестинского монастыря святого Саввы Освященного, а, следовательно, и Синайского монастыря, и что «Григорию Синаиту и его ученику Феодосию Тырновскому принадлежит честь насаждения в Болгарии Синайского устава, который, судя по последним разысканиям, есть видоизменение Иерусалимского или устава святого Саввы Освященного. Благодаря этому уставу, болгарские монастыри получают с точки зрения и дисциплинарной, и хозяйственной, и, наконец, что всего важнее, образовательной крепкую организацию. Только из таких монастырей могли выйти такие общественные деятели, как патриарх Евфимий и воспитавшийся в его школе Григорий Цамблак»... и, прибавим от себя, митрополит Киприан Киевский – непосредственные личные проводники исихазма из Болгарии в Россию.

Остановимся на повествовании патриарха Евфимия, а тогда ученика преподобного Феодосия, о своем старце: «Будучи наместником Феодосия в Калифарове, Евфимий постоянно нуждался в руководительстве первого. Поэтому, он в известное время отправлялся к Феодосию для получения наставлений. Так, однажды вечером, в означенный час Евфимий отправился к своему старцу и еще издали подал условный знак о своем приходе, но не слыша призыва Старца и после многократного повторения стука, извещавшего о его приходе, поспешил к его келлии и, считая недобрым признаком необычайное молчание Старца даже и после толкания в дверь келлии, подошел к оконцу, и ему представилось необычайное зрелище: он увидел преподобного Феодосия, объятого с головы до ног пламенем, стоящего прямо и неподвижно, как обыкновенно изображают пророка Самуила, воздевшего горе руки и имевшего и очи устремленными прямо в Небо. Ужаснулся от этого видения Евфимий и, оставив старца в покое, устремился в монастырь и тотчас стал благовестом созывать братию на полунощное правило.

В следующий же вечер он опять пошел к старцу. В этот раз старец сидел пред дверьми своей келлии и ожидал Евфимия и плакал. Когда и последний также, припав лицом к земле у ног его, с рыданием стал вопрошать, почему он плачет, то старец отвечал, что причиною тому было откровение ему Богом в видении о «приятии еже от тиран страны оноя, и конечном запустении желанныя пустыня оны», т.е. пленении Болгарии турками и запустении святой обители их. «Ты, чадо, мужайся и да крепится сердце твое», – прибавил преподобный Феодосий: «узам сподобишься и гонению апостольскому». Таким образом, преподобный Феодосий был лучшим примером для Евфимия, который видел, что наставник за свои труды и подвиги удостоился дара прозорливости.

Одновременно с Евфимием, или, может быть несколько позже, воспитывался и учился в Тырнове Киприан, впоследствии митрополит всея Руси († 1406, память 16 сентября). Профессор П. А. Сырку склонен думать, что Киприан жил некоторое время в Калифарове в монастыре преподобного Григория Синаита, хотя об этом и нет данных, он, по всей вероятности, принял монашество в одном из здешних монастырей.

Митрополит Киприан оставил большой след в русской культуре. На Руси он стремился провести литургическую реформу Константинопольского Патриарха Филофея, известного паламиста. Вероятно, ко времени митрополита Киприана относится принятие празднования Григорию Паламе (+1359).

Церковный историк митрополит Макарий о Киприане дает следующий отзыв: «муж всякого целомудрия и разума Божественного исполнен и вельми книжен». Он старался непрестанно учить народ страху Божию и своими умными, одушевленными наставлениями услаждать всех. Любя безмолвие, он часто уединялся в свое загородное село Голенищево, и там в тихом приюте, находившемся между двумя реками – Сетунью и Раменскою и окруженном лесом, предавался размышлению, чтению слова Божия, и своею рукою писал книги. Он был знаток церковных канонов, был ревнитель церковного Богослужения и перевел с греческого некоторые чинопоследования и службы». Сам митрополит Киприан лично о своей принадлежности к движению исихазма засвидетельствовал своим отзывом о Патриархе Филофее: «И я, смиренный, возведен был на высокий престол митрополии русской святейшим и дивным Филофеем... который пожив довольно добре упас Христово стадо, подвизался против ереси [антиисихастов]  Акиндиновой и Варлаамовой, разрушив учение их своими поучениями....»

В Сербии исихастом был святой Савва († 1237), всецело проникнутый учением древних отцов-пустынников. Позже архиепископ Иаков, ученик святого Григория Синаита, укрепил дух исихазма в Сербской Церкви. Король святой Стефан Душан († 1336), сторонник исихастов и основатель Дечанского монастыря, пытался убедить святителя Григория Паламу обосноваться в Сербии.

Так исихазм распространился в славянских землях, главным образом через преподобного Григория Синаита, который, согласно приписке к рукописному кодексу его сочинений сказано: «...быв первый учитель болгарам и сербам умного делания по преданию и художеству древних отцов».


5. ПРАВОСЛАВНАЯ МИССИЯ СЕГОДНЯ.

АМЕРИКАНСКАЯ ПРАВОСЛАВНАЯ МИССИЯ.

II. АМЕРИКАНСКАЯ ПРАВОСЛАВНАЯ ЦЕРКОВЬ СВЯТИТЕЛЯ НЕКТАРИЯ В СИЭТЛЕ.

ОТЕЦ НИКИТА ПАЛАССИС.

В январе 1968 года отец Никита Палассис, известный как добросовестный и популярный священник, более 8 лет служивший в греческом приходе Святого Димитрия в Сиэтле, покинул Греческую архиепископию, поскольку ее иерархи перестали проповедовать Православие и стали уводить верующих в ересь, и основал миссионерский приход в Сиэтле в юрисдикции Русской Православной Церкви Заграницей.1 Этим актом отец Никита засвидетельствовал, что пришло время православным американцам выбирать не только между Православием и инославием, но и между истинным и ложным Православием. Ряд священников последовал примеру отца Никиты, найдя убежище в Русской Зарубежной Церкви,2 чьи иерархи сегодня в одиночку стойко защищают традиционное Православие от экуменической ереси; ибо распространяется осознание того, что только в такой Церкви, которая призывает к неизменной Божественной Истине и вечному спасению, а не к простой человеческой дружбе и «диалогу», Православная Миссия имеет хоть какой-то смысл.

___
1. Отец Никита изложил причины своего поступка в своей прощальной проповеди своему приходу (отрывки напечатаны в The Orthodox Word, 1968, № 1, стр. 37 и далее).

2. История прихода Св. Феодора в Буффало, штат Нью-Йорк, изложена в The Orthodox Word, 1968, № 5, стр. 211 и далее.


ВО ВРЕМЯ ПРЕБЫВАНИЯ В ГРЕЦИИ в 1966 году я узнал о кончине в Сиэтле архиепископа Иоанна Сан-Францисского. В то время я недоумевал, почему он скончался в Сиэтле. Только с основанием прихода Святителя Нектария я понял одну из причин, по которой наш Спаситель решил забрать архиепископа Иоанна из этого города. Всякий раз, когда архиепископ Иоанн совершал Божественную литургию, он клал икону святителя Нектария на престол. Он особенно любил всех новых святых и исповедников. Кажется, он чувствовал, что церковь в честь святителя Нектария будет основана в том самом здании, в котором он умрет.1

___
1. Интересно отметить далее, что за несколько месяцев до своей кончины архиепископ Иоанн привез икону святителя Нектария в Братство отца Германа и предложил напечатать житие святого в «Православном Слове». Когда выпуск (т. 2, № 2), содержащий это житие, был завершен, пришло известие о кончине владыки Иоанна в Сиэтле, и оно было представлено как дань уважения его памяти. И таким образом получилось, что первое представление жития святителя Нектария англоязычному миру было связано с памятью о другом (будущем) святом этого столетия, архиепископе Иоанне, и разошлось по всем уголкам земли как славная Благая Весть об истинно живом Православии.


Эти слова отца Пантелеимона, настоятеля Свято-Преображенского монастыря в Бостоне, во время его недавнего визита в наш приход донесли до всех нас особую значимость покровительства святителя Нектария над нашим приходом и особую защиту и молитвы архиепископа Иоанна. Он сам поощрял миссионерскую работу, когда и где это было возможно. Действительно, как уместно, что наш миссионерский приход был основан в том самом здании и под комнатой, где архиепископ Иоанн упокоился и был взят на Небеса.

Наш приход был основан в феврале 1968 года тридцатью семьями, которые хотели сохранить свою Православную веру в «экуменическую» эпоху, когда вера продается, попирается и оскверняется. Наши прихожане имеют разное этническое происхождение, хотя большинство греки. У нас есть прихожане русского, сербского, ирландского, шотландского и английского происхождения, которые составляют приход Святителя Нектария и которые считают свою веру самым важным в своей жизни.

После долгих исследований, молитв и вдумчивых обсуждений мы избрали своим покровителем святителя Нектария, святого, который в этом столетии проявил себя как исповедник силы и стойкости Православной веры.1 Его собственный опыт претерпевания поношений, ложных обвинений и нападок служит для нас вдохновением, когда мы оказываемся в подобных обстоятельствах.

___
1. Несколько других миссионерских приходов сегодня также избрали святителя Нектария своим покровителем, например, греческая старостильная община в Монреале (см. «Православное Слово», 1968, № 1, стр. 28 и далее), Швейцарская православная миссия в Женеве и приход, который сейчас формируется в Торонто, последовав примеру отца Никиты, покинул Греческую архиепископию и нашел прибежище в Русской Зарубежной Церкви.


В течение первого года существования нашего прихода к нам присоединились те, кому «нравился» отец Никита или потому, что они были «сердиты» на Греческую архиепископию. Эти люди, так и не поняв до конца, почему они были в нашем приходе, вернулись туда, откуда пришли. Наш приход не должен был основываться на «личностях», а скорее на любви к Православной вере.

В энциклопедическом ежегоднике World Book Encyclopedia за 1969 год отмечено, что наш приход был основан, потому что наши члены не смогли принять заявлений и действий Патриарха Афинагора и Архиепископа Иакова на экуменической арене. Наши верующие, сознавая свои обязательства быть «хранителями веры», отмежевались от Греческой архиепископии и стремились найти Православную юрисдикцию, которая хранила бы и сохраняла Православную веру без компромиссов. Следуя примеру Свято-Преображенского монастыря в Бостоне, мы обратились в Русскую Православную Церковь Заграницей, и здесь мы нашли иерархию, которая все еще остается православной и чьей главной заботой является сохранение Православной веры без уступок или отступлений от нее.

Мы не планировали становиться «русскими», и от нас не ожидалось русификации в наших литургических традициях. Мы, как и Свято-Преображенский монастырь, сохранили наши греческие литургические традиции. Однако мы многому научились у наших русских братьев в благочестии, смирении и преданности вере. Наши иерархи проявили к нам любовь, пастырскую заботу и привязанность, которых мы никогда не чувствовали в Греческой архиепископии. Доброта и понимание, с которыми нас принял в Свято-Николаевском соборе Его Преподобие отец Андрей Наконечный, настоятель собора, ошеломили нас. Он часто корректировал свое расписание, чтобы мы могли использовать собор для крещений, венчаний и Божественных литургий. Он настоящий Отец для нашего прихода, и наши дети показывают свою любовь к нему, всегда прося его благословения, когда они его видят. То же самое чувство проявляется и к нашему епископу Нектарию, которого дети часто видят и которого они уважают и любят как «живую икону Христа», поскольку именно так православные воспринимают своих епископов. Джордж Калфоф, регент соборного хора, часто служил нашим переводчиком и посредником, когда нужно было обсудить сложные или точные вопросы. Без такой помощи, взаимного уважения и понимания наш приход не мог бы существовать.

Наше литургическое пение и переводы были предоставлены нам Свято-Преображенским монастырем. Переводы сделаны с оригинального греческого языка, а затем наложены на традиционный византийский распев отцом Ефремом из монастыря. Наш приходской ктитор, доктор Эндрю Толас, с помощью отца Ефрема, через письма и магнитофонные записи, становится прекрасным византийским певчим. Эти письма и записи отца Ефрема передаются другим прихожанам, чтобы они тоже могли больше узнать о традиционной православной музыке. По возможности вся община участвует в Божественной литургии и других службах, напевая те части, которые не поют певчие. Это стало большой духовной наградой для наших членов. Мы надеемся завершить Божественную литургию на английском языке с традиционным византийским распевом и сделать ее доступной для тех церквей, которые пожелают ее использовать.

Константин Данильчик, член приходов Святителя Николая и Святителя Нектария, любезно разрешил нам использовать дом Святого Пантелеимона, расположенный по соседству с церковью, которым он владеет. Отец Константина протоиерей Михаил сыграл важную роль в истории Русской Церкви в Америке. Истинный ревнитель Православия в то время, когда почти все американские приходы последовали за митрополитом Платоном в раскол, он основал приход в Сиэтле в 1932 году, чтобы остаться в канонической юрисдикции Русской Зарубежной Церкви. Когда даже твердые иерархи колебались, он подал бесстрашный пример бескомпромиссного исповедника Православия и, в то время как горстка синодальных церквей того времени располагалась в небольших домах, он построил с нуля великолепный собор (см. обложку) в память о Царе-мученике Николае II и всех, кто погиб за Веру и Отечество, вопреки всепобеждающему «левому» духу того времени. Святитель Иоасаф Канадский был близким другом отца Михаила. Архиепископ Иоанн также любил и уважал отца Михаила и неизменно навещал его во время своих поездок в Америку; действительно, всего за несколько минут до своей кончины на том самом месте, где первоначально стоял дом Данильчика, он посетил вдову отца Михаила. Этот стойкий православный дух подготовил плодородную почву, на которой приход Святителя Нектария теперь свидетельствует о Православии перед англоязычным миром.

Приходская воскресная школа работает на втором этаже приходского зала и в доме Святого Пантелеимона. Когда помещения церкви Святого Пантелеимона были недоступны, подростковый класс встречался в «Эконолине» г-на Данильчика, который оказался очень подходящим местом для обучения. У нас около 30 детей в программе воскресной школы, и они активно участвуют и наслаждаются программой, несмотря на то, что наше помещение небольшое и не предназначено для обучения. В июне мы провели неделю обучения для детей. Они участвовали в утренних молитвах, слушали библейские истории, жития святых и делали различные религиозные проекты. Любовь детей к своей церкви и их восторженный отклик являются благословением и радостью для всех нас. Многие из семилетних детей знают молитвы Символ веры, Отче наш и Трисвятое наизусть, а некоторые знают Божественную литургию наизусть. Это потому, что они посещают Божественную литургию каждое воскресенье со своими родителями и участвуют в Божественной литургии на языке, который они знают и понимают. Наших детей не отсылают как нежелательных в воскресную школу во время Божественной литургии. Такая практика наблюдается в большинстве приходов, и у детей формируется представление, что «Литургия — для взрослых, а воскресная школа — для детей».


Святитель Нектарий (1920).


Архиепископ Иоанн (1966).


На ступенях Свято-Николаевского собора (слева направо): матушка Елена и отец Никита Палассис, епископы Савва Эдмонтонский и Нектарий Сиэтлийский, протоиерей Андрей Наконечный; сзади — г-жа Митчелл Джеффрис, г-н и г-жа Данильчик; спереди — дети Данильчик Ксения и Павел и Ангелина Палассис.


Отец Пантелеимон, настоятель Свято-Преображенского монастыря в Бостоне, с детьми прихода Святителя Нектария во время своего первого визита в 1969 году.


Часовня, устроенная в комнате, где почил архиепископ Иоанн. Протоиерей Андрей Наконечный из Свято-Николаевского собора Сиэтла стоит у престола; слева клобук и панагия владыки Иоанна.


Частое участие верующих в Животворящем Таинстве Святого Причащения является ключевым фактором духовной силы нашего прихода. Без частого Святого Причащения наш приход оказался бы в духовном кризисе. Отец Пантелеимон напомнил нашим людям о необходимости частого причащения, и наши прихожане, услышавшие его слова, укрепились в своем обычае.

Наш приход издает Образовательную серию Святителя Нектария, которая за один год распространила более 8000 отдельных экземпляров. Материалы распространяются со скоростью 550 экземпляров в месяц и отправляются почти во все штаты, а также в Мексику, Канаду, Аргентину, Чили, Грецию, Ирландию, Родезию, Австралию и Новую Зеландию. Планируется больше статей в этой серии. В конечном итоге мы с нетерпением ждем подготовки серии наставлений святителя Нектария, которая будет охватывать катехизическое обучение.

Приходской бюллетень «Православный христианский свидетель», редактируемый прихожанином Константином Ангелосом, редактором по образованию The Seattle Times, имел далеко идущие последствия и распространение. Он служит эффективным инструментом информирования прихожан и друзей о жизни прихода и о том, что происходит в «экуменическом лагере православия». Свято-Преображенский монастырь в Бостоне был нашим источником вдохновения и моральной поддержки. Говорят, что «ангелы — свет для монахов, а монахи — свет для людей», и так было для нас. Монахи пролили на нас свой свет, и мы действительно увидели и почувствовали Православие. Визит отца Пантелеимона, его молитвы за нас, а также забота и интерес к нашему духовному и материальному благополучию стали для нас духовным благом. Несколько наших прихожан уже совершили паломничества в монастырь, и мы с нетерпением ждем того времени, когда каждый прихожанин сможет сказать: «Я был там и молился с отцами».

Невоспетой героиней в работе нашего прихода является матушка Елена, которая своим терпением, пониманием и любовью укрепляет и воодушевляет отца Никиту. Ее радостное лицо, ее вера в нашего Господа и Его Церковь, ее способность принимать разочарования и неудачи с постоянным упованием на Господа были важными факторами в сохранении нашего прихода. То же самое можно легко сказать и о нашем приходском ктиторе докторе Эндрю Толасе, который своим частым посещением Богослужений, своим оптимистичным взглядом на жизнь и верой в Господа воодушевляет и вдохновляет всех наших прихожан.

Если бы не благодать Божия и благословение святителя Нектария и архиепископа Иоанна, наш приход не существовал бы. Наши люди подвергались давлению со стороны семей, друзей и деловых партнеров, чтобы они покинули наш приход и вернулись в Греческую архиепископию и таким образом отступили от Православной веры. В наши дни уход из Синода и переход в одну из «официальных, канонических» юрисдикций фактически был бы отступничеством от Церкви. Почти для всех наших верующих было бы легче (в социальном плане, а в некоторых случаях и в финансовом) вернуться в Греческую архиепископию. Пусть наш Господь и дальше дарует им мужество и духовную силу жить своей Православной верой, пока вокруг них другие насмехаются и высмеивают их.

Мы приняли в наш приход через крещение нескольких бывших епископалов. В настоящее время готовится к Святому Крещению пара римских католиков. Все новообращенные принимаются в наш приход через крещение. Особенно в эти времена «экуменизма» так важно соблюдать точность в отношении таинств и не допускать чрезмерного использования икономии (устроения).

Наш приход растет медленно. Принятие в члены прихода означает, что человек будет жить сакраментальной жизнью во Христе, поститься и молиться, соблюдать церковные правила и ежегодно добровольно нести верность приходу. Во время Богослужений не носятся подносы для пожертвований и не взимаются «взносы». Все добровольные пожертвования приносятся на входе в церковь.

Мы считаем, что по мере того, как позиция Синода в поддержании целостности Православного учения и практики становится все более очевидной, отступничество других «официальных юрисдикций» также станет более очевидным. Тогда некоторые из тех, кто ждал, присоединятся к нам. Даже если этих людей всего лишь горстка, мы будем рады за них, потому что они достаточно заботятся о своей вере, чтобы искать Церковь в эти последние дни.

Бог да укрепит и направит нас всех.

Приход Святителя Нектария по праву можно назвать «миссионерским приходом» не только самим по себе, но и для англоязычного православного мира в целом, благодаря его «Просветительской серии Святителя Нектария». В этой серии уже представлено около 30 документов, имеющих решающее значение для сегодняшнего Православия, среди них Открытые письма митрополита Филарета (включая недавнее «Скорбное послание»), два Открытых письма Свято-Преображенского монастыря к Логосу в защиту Русской Зарубежной Церкви, православная оценка Апостолоса Макракиса, текст «Декларации» недавнего Епархиального съезда в Каннах и многие другие. Их можно заказать бесплатно по адресу:

АМЕРИКАНСКАЯ ПРАВОСЛАВНАЯ ЦЕРКОВЬ СВ. НЕКТАРИЯ.
9223 20th Avenue N.E., Seattle, Washington 98115


6. ВЕЛИКИЕ ПРАВОСЛАВНЫЕ ИЕРАРХИ XIX–XX веков.

АРХИЕПИСКОП ФЕОФАН ПОЛТАВСКИЙ.

1873—1940 гг.
Память 19 февраля.

В связи с приближающимся 50-летием канонического установления независимости Русской Православной Церкви Заграницей, свободной от коммунистического господства, хотим представить краткие биографические очерки выдающихся столпов этой Церкви.  Некоторые из них достигли безусловной святости и сияют сегодня на фоне нынешнего века отступничества как действительно равные великим святителям истинно Вселенской Православной Церкви Христа Спасителя. С некоторыми из этих архипастырей читатели «Православного Слова» уже знакомы: архиепископ Иоанн (Максимович) (1966, № 5), митрополит Анастасий (1965, № 4), архиепископы Иоасаф (1968, № 2), Виталий (1965, № 3), а теперь и Феофан.


Владыка Феофан (справа) со своим учеником Иоасафом, впоследствии архиепископом Канадским.


РОДИЛСЯ Василий Димитриевич Быстров в 1873 году, он был сыном священника села Подмошье Санкт-Петербургской епархии и воспитанником местного духовного училища.  В 1892 году, окончив курс обучения в семинарии, он первым по списку экзаменуемых поступил в Петербургскую Духовную академию.  Он из года в год был в Академии первым студентом.  В 1896 году он окончил Академию и остался там преподавать;  через два года стал иеромонахом, а в 1901 году был возведен в сан архимандрита и произведен временным инспектором Академии.  В 1905 году он был удостоен степени магистра Богословия за свою работу «Тетраграмма, или Божественное ветхозаветное Имя», а три года спустя был назначен ректором Академии.  В том же году в Александро-Невской лавре хиротонисан во епископа Ямбургского, четвертого викария Санкт-Петербургской епархии.  Накануне своей архиерейской хиротонии в слове, обращенном к святителям-архиереям, он свидетельствовал: «... С тех пор как я появился на свет, я наблюдаю в себе непрекращающуюся борьбу жизни и смерти в сфере бытия, как природного, так и духовного.  О, как тяжела была порой во мне эта битва;  но да будет за это благодарность Господу!  Она глубоко внедрила в мое сердце спасительную истину, что я сам по себе ничто, а Господь для меня все».

Он обладал высокодуховным складом души и был великим молитвенником, за что получил широкую известность в столичном обществе.  Одно время он стал духовным наставником Императорской Семьи.  Позже он с умилением вспоминал, как часто в будние дни служил литургию в Придворной церкви и как пела на клиросе сама Императрица и все четыре Великие княжны.  Революция настигла его, когда он был архиепископом Полтавским, откуда он эмигрировал с Белой армией через Константинополь в Болгарию, где прожил много лет.

 О высоте его духовной жизни можно судить из воспоминаний Г. Я. Концевича: «Мне рассказывали, что в студенческие годы он усиленно подвизался, спал на полу и т.п. и погубил свое здоровье, у него был туберкулез и плохое пищеварение. Поэтому в зрелые годы он был противником чрезмерного телесного аскетизма.  Голос его всегда оставался очень слабым. Он был маленького роста, худой, и в нем было что-то особенное, что вызывало чувство благоговейного трепета. Шутки или смех в его присутствии были невозможны. Он был подобен неземному существу, явлению из  иного мира. Практические вопросы жизни были ему чужды. Он был очень ученый человек. Управлять епархией и вникать в мирские дела не было его призванием. Было большой ошибкой лишать его ректорства в Петербургской академии, где он был на своем месте. Он был большим знатоком патрологии. Он сам, будучи делателем умной молитвы и достигнув в этом делании высокой степени, как никто другой знал учение святых Отцов об  этой «науке наук». Протоиерей Сергий Четвериков, написавший вместе с игуменом Валаамского монастыря Харитоном книгу об Иисусовой молитве (перевод «Искусство молитвы», Faber & Faber, London, 1966. Отзыв в «Православном Слове», 1967, № 2, с.  66.) попросился в ученики к архиепископу Феофану.  Но святой жизни человек поставил ему условие: порвать с YMCA.  (Псевдохристианская организация, которая, особенно в Европе, много работала над тем, чтобы подорвать традиционную православную неотмирную духовность и заменить ее чисто гуманитарным мировоззрением. См. «Православное Слово», 1969, № 4, с.  146, 148.)

«Мой муж учился в Полтавском училище и знал, как там почитают владыку Феофана.  Когда он приходил служить в собор, ступени храма и вся дорожка у входа были усыпаны цветами.  Моя тетя Е.А.Н. поехала с мужем в Полтаву и по возвращении рассказала мне следующий случай: В Полтаве жила особо набожная чета.  Они были исключительно преданы Владыке.  Когда муж умер, вдова, будучи в великой скорби, попросила Владыку сообщить ей о загробной доле ее мужа.  Владыка ответил, что в скором времени он сможет дать ей ответ на ее вопрос.  Прошло некоторое время, и Владыка, помолившись, сказал вдове, что ее муж обрел милость у Бога.

 «Другой случай рассказал Владимир Давидович, князь Жевахов, ставший впоследствии епископом Иоасафом. Он спросил владыку Феофана о судьбе епископа Белгородского, найденного повешенным в уборной архиерейской резиденции. Неужели его душа погибла? Владыка  Феофан сказал, что этот епископ не погиб, он не удавился, но это сделали с ним бесы. Оказалось, что этот дом был перестроен, а раньше здесь была домовая церковь.  Но строители кощунственно сделали уборную комнату там, где прежде был алтарь и стоял жертвенник.  Когда оскверняются освященные места, или там, где совершено убийство или самоубийство, и благодать Божия оставила место, там поселяются бесы. Был ли этот епископ виновен в этом кощунственном деянии или нет, но он оказался  жертвой этого.

 «Когда Владыка жил уединенно в Кламаре, под Парижем, я имел честь иногда присутствовать, когда он служил Божественную литургию, а потом делить с ним трапезу за его столом, когда он вел беседы о духовной жизни, иллюстрируя их живыми  примерами святых подвижников. С трудом, будучи уже тогда немного глухим, я с напряженным вниманием насыщался его бесценными повествованиями, как бы исходившими из вышнего мира. Позднее, когда мне сообщили о его кончине, необъяснимый поток горечи охватил меня; я плакал, зная, что настоящий святой покинул эту землю, оставив после себя душевную пустоту и сделав этот мир серым и унылым. В то время у меня была страшная и непрекращающаяся зубная боль, которая не давала мне покоя. В отчаянии озарила вспышка надежды: я мысленно обратился к Владыке, как будто он был здесь живой и мог слышать меня, и я помолился ему о помощи. Мгновенно боль прекратилась!  Хотя я никогда не сомневался в его святости, это чудесное заступничество было для меня явным признаком того, что он действительно святой Божий!»

 Небезынтересны его слова о будущем многострадальной России, написанные в письме к тому же лицу в 1925 году:

 Ты спрашиваешь меня о ближайшем будущем и о последних временах.  Я не от себя говорю, а даю откровение старцев.  И передали мне следующее: Пришествие антихриста приближается и очень близко.  Время, отделяющее нас от него, следует исчислять годами, в лучшем случае несколькими десятилетиями.  Но до пришествия антихриста Россия должна быть восстановлена, правда, на короткое время. В России должен быть Царь, предначертанный Самим Господом.  Он будет человеком горячей веры, большого ума и железной воли. Так было открыто о нем. Будем ждать исполнения явленного.  Судя по многим признакам, оно приближается, если только из-за наших грехов Господь Бог не отменит, не изменит обещанного.  По свидетельству Слова Божия, так тоже бывает.

 Памятен и момент встречи архиепископа Феофана с группой духовенства «живоцерковного» направления и некоторыми либеральными профессорами на Московском Всероссийском Соборе в 1917-1918 гг.  Между сторонниками церковного понимания Святой Руси и модернистскими клириками за все время работы Собора не утихал спор о том, следует ли вести церковную жизнь по старому руслу или пойти на уступки духу времени и модернизировать церковную жизнь.  И вот модернисты вежливо, почтительно подошли к архиепископу Феофану;  видимо, и они чувствовали в нем духовного гиганта Православия... "Мы уважаем Вас, Владыка, знаем Вашу церковную мудрость... Но волны времени текут стремительно, меняя все, меняя нас; надо им поддаться.  Мы тоже должны поддаться, Владыка, бушующим волнам... Иначе с кем Вы останетесь? –  "С кем я останусь?"  – Владыка смиренно отвечал им. –  «Буду со святым Владимиром, просветителем Руси. Со святыми Антонием и Феодосием, чудотворцами Киево-Печерскими, со святителями и чудотворцами Московскими. С преподобными Сергием и Серафимом и со всеми святыми мучениками, Божиими угодниками, преподобными и чудотворцами, во славе просиявшими на Русской Земле. А вы, братия любезные, с кем останетесь, если и с многочисленностью вашей отдадитесь на волю волн времен? Они уже понесли  вас к дряблости Керенского, и скоро вас понесут под ярмо жестокого Ленина, в когти красного зверя».  Церковные модернисты молча оставили Владыку после его ответа. (Махароблидзе.)

 Последние годы своей уединенной жизни он провел во Франции;  он ушел на покой и жил отшельником в деревне в пещерах. Об условиях последних лет жизни архиепископа Феофана, «святителя-пещерника», рассказывает отец  Феодор И.:

 «Владыка умер в годы немецкой оккупации, в деревне Амбуаз во Франции. Здесь мы посетили его скромную могилу на маленьком католическом деревенском кладбище, на холме. Ближайший к кладбищу населенный пункт, со старой католической церковью,  это полверсты. Как тихо было на кладбище! Там был православный крест, имя, даты. Отслужили панихиду с двумя старушками, его прислужницами-послушницами, может монахинями в тайном постриге. Пошли домой тихо. Дорога  была милях в двух-трех до места, где в меловых пещерах в горах жил Святитель.

 "Здесь были три довольно длинные, высокие, хорошо выдолбленные пещеры. Возможно, это напомнило ему о жизни св. Павла Фивейского и св. Антония Великого. В одной находилась келья Владыки, бывшая и его домашней церковью.  В другой жили двенадцать свирепых собак – доберман-пинчеров, способных в минуту растерзать человека. Днем они были привязаны к цепи. В третьей пещере жили козы, гуси и утки, которые составляли все хозяйство владыки. В четвертой пещере был склад, где на полу мы увидели мешок с грецкими орехами, мебель, сложенную в кучу, кровати, столы и т.д.;  там мы и расположились на ночлег.  В саду был колодец и фруктовые деревья, а на холме виноградник.  Было и домашнее крепкое и ароматное вино, и хорошо сбитое масло, молоко, сыр и т.д., которые продавались.

 «В келье Владыки мы видели два его фотопортрета, Библию с вставленными сухими цветами, собранными на Серафимовской канавке в Дивеево, и другими вложенными святынями, киот с мощами, возможно, до 24, в золотых сосудах; и многое другое из святынь..." Такова была атмосфера его последнего земного жилища.

 После его святой кончины, ровно на 40-й день, праведный Владыка явился своему скорбящему духовному сыну Иоасафу, впоследствии архиепископу Канадскому, о чем сей дивный подвижник-просветитель Канады (см. Православное Слово, 1968, № 2, с.  88 и след.) поведал следующее, что является свидетельством святости владыки Феофана:

 «По кончине моего дивного наставника я ужасно скорбел... Мне было очень тяжело, и я много молился о нем... И тогда, в ночь на 40-й день после его кончины, мне приснилось, что я стою перед величественным храмом, из которого после службы выходит множество архиереев.  Я узнал великих святителей Василия Великого, Иоанна Златоуста, Григория Богослова и многих других;  вдруг среди них я увидел владыку Феофана!  Я подбежал к нему: «Владыка, вы откуда?»  — Ну, как видите, мы только что вместе отслужили литургию.  Пойдем с нами. Я пошел.  Все заняли места в просторном автомобиле или, может быть, лодке, которая начала как бы плыть по воздуху.  Мимо нас проходили холмы, леса, долины неописуемой красоты, дивные церкви и монастыри. Мой авва стал указывать мне на эти обители и открыл их судьбы: «Эта здесь спасется, а та, что там, внизу, в долине, погибнет.  Это было ужасно смотреть! И вокруг нас были прекрасные сады и дивное благоухание. Я смотрел с наслаждением, не мог насмотреться... Долго мы носились так по воздуху, среди этого великолепия.  Наконец я не выдержал и спросил: «А где же мы?»  Владыка Феофан ответил мне: «Неужели не понимаешь: в Раю!»  С этого момента я успокоился, поняв, что мой дорогой Владыка удостоился вечного блаженства».

 Да дарует Господь и нам, по молитвам праведного владыки Феофана, быть достойными милосердия у Бога.  Аминь.


7. Православие в современном мире.

ЗАЩИТА ПРАВОСЛАВИЯ В ЗАПАДНОЙ ЕВРОПЕ.

ДЕСЯТИЛЕТИЕ шестидесятых годов этого столетия, ставшее свидетелем стольких тяжких отступлений от Святого Православия и даже прямого вероотступничества, стало свидетелем и объединения истинных защитников неискаженной Православной веры. В качестве поборников этого последнего движения мировое Православие все больше обращается к епископам Русской Православной Церкви Заграницей, чье единодушие в отстаивании традиционного Православия столь же примечательно, как и всеобщий «экуменический» тон других православных иерархий (за примечательным исключением греческих старостильников, чья борьба за существование перед лицом отвратительных преследований со стороны государства и официальной Церкви Греции не дает им возможности оказывать влияние за рубежом). Многочисленные Открытые письма митрополита Филарета, последнее из которых, «Скорбное послание»1, адресованное всем православным епископам, протестующее против упадка православной стойкости в свидетельстве истины перед «экуменическим» миром, к настоящему времени хорошо известны англоговорящим православным; «Православное Слово» напечатало, кроме того, откровенные статьи архиепископа Аверкия из Свято-Троицкого монастыря2 и архиепископа Виталия Монреальского3. Недавно Западно-Европейская епархия Русской Православной Церкви Заграницей в «Декларации», принятой на Девятом съезде этой епархии (Канны, Франция, 4-6 мая этого года) и подписанной архиепископом Антонием Женевским, епископом Иаковом Гаагским и многочисленными священнослужителями и верующими, объявила о своей твердой решимости не отступать от спасительного учения Святого Православия в трясину экуменических смятений. Несколько выдержек из этой Декларации покажут ее бескомпромиссный православный характер4.

___
1. Переводы на английский язык этого и других Открытых писем митрополита Филарета содержатся в «Просветительской серии Св. Нектария» (см. стр. 190).

2. Православное Слово, 1967, № 5-6, стр. 182 и далее.

3. Там же, 1969, № 4, стр. 145 и далее.

4. Полный английский текст содержится в «Просветительской серии Св. Нектария» (см. стр. 190).


«Вне Церкви нет Истины. Есть Единая Глава. Есть единое Тело... Вот почему не может быть двух, трех или более Церквей одновременно Единой, Святой, Соборной и Апостольской, и почему мы не можем говорить о каком-либо Союзе «церквей», тем самым приписывая звание Церкви инославным общинам... Тот, кто не живет в Церкви и не принимает ее как основу Истины и место Откровения, не может быть назван христианином в полном смысле этого слова...

Не скрывая наших различий, мы достигнем единства. Было бы предпочтительнее развеивать недоразумения словами, которые, хотя и неприятны для слуха, искренни и милосердны, и не должны быть найдены дающими змею, когда у нас просят рыбы (Мф. 7:10, Лк. 11:11). Категорически необходимо, чтобы мы открыто и твердо исповедовали Истину, хранимую нашей Церковью, и не только на словах, но и в нашей жизни... Эти разделения, которые «отделенные братья» называют чисто человеческими и бесполезными спорами, легко преодолеваемыми братским поцелуем и забвением прошлого, на самом деле являются одной из главных проблем свидетельства об Истине. Те, кто хочет заполнить пропасть, отделяющую нас от наших инославных братьев, дружескими чувствами, только еще больше ее углубляют своим равнодушием к Истине, которая есть Христос. Можем ли мы сказать, что догматы, составляющие самую основу нашего спасения, имеют лишь относительное значение? Тот, кто восстает против догматов, восстает против Истины, против Христа. Церковь всегда имела четко обозначенные границы и бдительную стражу: Отцов Церкви. Тот, кто хочет вернуться в Церковь, должен исповедовать ее Православие, освободившись от всего неправославного.... Утрата веры в Православную Церковь стала сегодня главной опасностью для христиан.

…Пора говорить откровенно и честно, называть вещи своими именами, чтобы не вводить людей в заблуждение и не порождать несбыточных мечтаний...»

Непоколебимость Православия этого документа не оставляет сомнений относительно положения Западно-Европейской епархии, в гармонии со всей Русской Зарубежной Церковью, перед лицом экуменических фантазий и обманов этого времени. Отчеты этого съезда раскрывают и другой факт, который стал логическим следствием того, что Православие стало выше национальности и всех других мирских соображений: возрастающая роль новообращенных из многих стран в миссии Русской Зарубежной Церкви. Отчет в «Православной Руси» (1969, № 10, стр. 9-10) сообщает нам:

«Вскоре после открытия Конгресса все познакомились друг с другом, и образовалась одна дружная семья, хотя в ее состав, кроме русских, входили французы, швейцарцы, испанцы, греки, югославы, голландцы и другие».


Духовенство и миряне — делегаты Епархиального съезда в Каннах. Впереди — два иерарха: архиепископ Антоний (слева) и епископ Иаков.


«Надо сказать, что инородческие священники поражали всех своей необыкновенной стойкостью в Православной вере, исповедуя ее искренне и от всего сердца. Через какие испытания они прошли, ища Истину! И только придя в Православие, они глубоко убедились, что Истина только в Православии. Эти люди, с глубокой верой и необыкновенной преданностью Православию, являются сеятелями нашей веры во многих чужих странах. В римско-католическом лагере происходят смуты и беспорядки, и многие стали обращаться к православному духовенству, ища у него духовной поддержки. Видя стойкость и правильность Православия, они глубоко в него входят, находя в нем то, что они потеряли в католической церкви». «Вечерню служил епископ Иаков со своими священниками1, которые служили и пели на голландском языке под обычные русские распевы... В целом епископ Иаков оставил глубокое впечатление. И все священники Французской Православной Церкви, присутствовавшие на Конгрессе, произвели и оставили очень хорошее впечатление. Во всех их беседах и личных разговорах можно было видеть их убежденность в правоте Православной веры».

___
1. О Нидерландской Православной Церкви см. «Православное Слово», 1968, № 2, стр. 72 и далее.


«Международный» характер Конгресса подчеркивался тем, что все выступления немедленно переводились с французского на русский (и наоборот), при использовании микрофонов.

Таким образом, в небольшом масштабе (помимо двух иерархов, присутствовали 15 священников и два диакона, не считая мирян-делегатов) этот Епархиальный съезд отразил то, что в целом происходит сегодня в Русской Зарубежной Церкви, существование и природа которой стали знаком для православных верующих во всем мире. Публикация «Декларации» этого Съезда сразу на русском, французском, греческом и английском языках является еще одним знаком актуальности и послания Русской Зарубежной Церкви мировому Православию сегодня.


ЗАЯВЛЕНИЕ О ПРАВЕ СОБСТВЕННОСТИ,
УПРАВЛЕНИИ И РАСПРОСТРАНЕНИИ.

(Закон от 23 октября 1962 г.; Раздел 4369, Раздел 39, Свод законов США.)

1. Дата подачи 11 октября 1969 г.

2 . Название издания: Православное Слово.

3 Частота выпуска: Два раза в месяц.

4 Местоположение известного офиса издания: Платина, Калифорния 96076

5 Местоположение штаб-квартиры или основных офисов издательства: То же, что и выше.

6 Имена и адреса издателя, редактора и главного редактора :
Издатель: Православные Христианские книги и иконы, Платина, Калиф. 96076
Редакторы: Евгений Роуз и Глеб Подмошенский, оба из Платина, Калиф. 96076
Главный редактор: Евгений Роуз, адрес тот же, что и выше.

7 Владелец: Православные Христианские книги и иконы, Платина, Калиф. 96076 (Евгений Роуз и Глеб Подмошенский, адрес тот же, что и выше).

8 Известные держатели облигаций, ипотечные закладные и другие держатели ценных бумаг, владеющие 1 процентом или более от общей суммы облигаций, ипотечных кредитов или других ценных бумаг: Нет.

9 Для заполнения некоммерческими организациями, уполномоченными отправлять по почте по специальным тарифам: Не применимо.

10 Объем и характер обращения:

Средн. кол-во
каждый выпуск
последние 12 мес. Фактич. кол-во
последний выпуск
(июль-авг.)
A Общее кол-во Напечатанные копии (чистый тираж) 1825 1860
B Платный тираж
Продажи через дилеров и курьеров, уличных торговцев и прилавочные продажи
Почтовая подписка









72

1127








4

1212
C Общий платный тираж
1199
1216
D Бесплатная рассылка (включая образцы) по почте, курьером или другими способами





69





59
E Общий тираж (сумма C и D)


1268


1275
F Использование в офисе, остатки, неучтенные, испорченные после печати



557



585
G Всего (сумма E и F)
1825
1860

Я подтверждаю, что приведенные мной выше заявления верны и полны.
Евгений Роуз.