Писатель

 Сюйпути проснулся,встал со своей деревянной лавки и открыл дверь. Наполненный энергией ледяной воздух обжёг лёгкие. Луч восходящей звезды рассек синеву неба над седыми великанами гор, смотревших на него из-под нависающих бровей снежных лавин. Старый монах вышел из своей кельи, его босые ступни ощутили ледяную шершавость камня. Высоко в небе раздался крик пролетающего орла. Под небольшим водопадом, что стекал с горных утёсов, он замедлил дыхание, пока тело не онемело от холода, а сознание не стало прозрачным и пустым, как этот утренний воздух. Вода уносила с собой сон,уносила лишние мысли и только льдинки, похожие на маленькие алмазы, сияли в его седой бороде.

«...Телефон звонил,хотел, чтобы я встал, оделся и пошел. А точнее — побежал. Но я его послал, сказал, что болен и устал... я эту ночь не спал.»

 Саша бухнулся обратно на подушку,зажав виски пальцами. В висках стучало. Я не врал — я и правда болен. Болезнью без названия, которая высасывает все соки и оставляет внутри одну лишь серую, колючую вату. И да, я устал. От бесконечной вереницы бессонных ночей. Устал от грохота города, пробивавшегося сквозь двойные стекла, от требовательного писка уведомлений, от самого себя.

Он провёл рукой по лицу и потянулся за ноутбуком,стоявшим на прикроватном стуле. Экран вспыхнул, осветив синевой его невыспавшееся лицо. Поглотил его .Спутал мысли .Перемолол его сознание на калейдоскоп ярких разноцветных осколков стекла и растворил в этой синеве .

 Сюйпути сел,закрыл глаза, положив стопы на бёдра, выпрямил спину, почувствовав, как энергия течёт по позвоночнику и растекается к пальцам рук, и сделал глубокий вдох. Выдохнул. Пальцы, холодные от горной воды, обхватили чурпу — длинный металлический конус. Провёл подушечкой большого пальца по её узкому носику.Почувствовал идеальную гладкость. Внутри — первый цвет, песок цвета ультрамарина, тёмно-синий, как космос перед рассветом. Он закрыл глаза, сделал вдох и слегка наклонился . Палец лёг на край носика, готовый задать едва заметную вибрацию. Первая песчинка сорвалась и полетела вниз становясь началом нового цикла маленькой вселенной на деревянных досках-тхрилбу.

Чашка с кофе неловко встала, чёрная жидкость в ней опасно вздрогнула, едва не пролившись на клавиатуру. Липкие пальцы от пота вытер об штаны . Положил указательные пальцы на клавиши «Ф» и «J». Ощутил подушечками привычные насечки. Десять лет этой привычки. Десять лет он ставил пальцы так, чтобы не смотреть на клавиатуру, а смотреть сквозь неё. Сделал глубокий вдох.Лёгкие заполнил дым машин,смешаный с вонью мусорных баков и затхлым ,мёртвым воздухом квартиры. Выдохнул — и клавиши послушно щёлкнули под его пальцами.

Песчинки скользили одна за другой.Вторая, третья... Монах ощутил под ногами горячий песок пустыни. Знойный ветер ударил в лицо, пахнувший пылью и чужими специями. В его руке лежала рукоять меча — тяжёлая, потная, живая. Собственный хриплый крик, слившийся с рёвом сотен глоток прорезал воздух .Стена из копий мечей и шлемов неслась ему навстречу .

Пальцы легко и уверенно перебегали с одной клавиши на другую. Слова текли сами, обгоняя мысль. «...и тогда Каэн ощутил во рту вкус крови и металла. Солёный, густой... он схватился в рукопашной с каким-то азиатом». Спину сковал страх.В ладони, сжимающей невидимую рукоять, заныли старые раны. Сердце колотилось. Адреналин смешался с потом и кровью.

Сюйпути размахнулся для удара и оказался в невесомости.Тепло сменилось влажным холодом. Тишина, нарушаемая только ритмом собственного сердца. В тёмной. Бездонной воде.Его тело изгибалось, жабры впитывали жизнь из холодной влаги. Вокруг него серебрились тела таких, как он, косяк двигался словно единое существо среди коралловых рифов.

Азиат куда-то исчез,звенящие звуки битвы затихали и отдалялись, он взглянул на свои руки: пальцы оканчивались длинными мощными когтями. Воздух свистел в перьях, а земля под ним была лоскутным одеялом лесов и рек. Чистая, дикая мощь, пьянящее чувство свободы и полного владения своим телом. Его зрение было настолько острым, что можно было разглядеть, как внизу, среди горных пиков, рядом со старым лхакангом с черепичными кровлями пагод стоял человек. Он вскрикнул от восторга, и его крик превратился в пронзительный клич, разрывающий небеса.

Вода всё больше заполняла его,он стал маленькой каплей, летящей над ручьём, протекавшим под корнями огромного дерева, и стал деревом, чьи корни пили воду из ручья, чьи ветви качались под напором ветра. Ветер вырвал его с ветвей и понёс к высоким горным вершинам. А там у самого подножия гор . В древнем ,таком же древнем как окружавшие его горы храме ,на полу- сидел монах. Он открыл глаза. Свет в храме изменился — это был золотой, тёплый свет позднего вечера. Перед ним на отполированых досках покрытых желтой охрой ,сияла законченная мандала. Она была совершенна. Спираль галактик, звёздные скопления, пылающие туманности — вся вселенная, которую он только что прожил, уместилась в этом хрупком круге из цветного песка.

На темнеющей скорлупе неба,проклюнулись огоньки звезд . Взмахнул сильным крыльями и его взгляд развернулся к горизонту .В густых сумерках ,освещённые электрическим светом , высились здания знакомого города. Под крыльями потянулось шоссе, с маленькими бусинками машин, перетекавших из одного русла этой металлической реки в другое. В самом центре копошащегося муравейника, на девятом этаже, было открыто окно.Через него просвечивалась одинокая фигура,освещённая синим светом экрана. Его пальцы замерли. Моргнув глазами Саша повернул голову . Комната погрузилась в сумерки. Экран ноутбука был единственным источником света, освещавшим его лицо, залитое слезами, которых он не чувствовал. Прокрутил текст в самое начало. Тысячи строк. Целая жизнь. Нет, много жизней. Он начал читать и остановился... . Я лишь проводник, маленькая частица вселеной . Роман был закончен. И ему не нужно было его читать ,каждой каплей в нем был он сам .

Сюйпути сидел неподвижно и смотрел на вселенную у себя под ногами . В ней пульсировала жизнь . Затем его рука, без малейшей дрожи, потянулась к ваджре — ритуальному жезлу.

Металлический кончик жезла коснулся центра мандалы.Один точный взмах — и сверкающая спираль была нарушена. Ещё несколько движений — и от великолепного узора осталась лишь куча разноцветного песка, смешавшаяся в единый серо-золотистый пепел. Собрал его в ладони и вышел под холодные звёзды. Вытянув руки перед собой открыл ладони . Ветер подхватил цветные песчинки и они кружа и переливаясь в свете звезд помчались навстречу новой жизни .

Саша смотрел на экран. В голове было чисто, просторно, легко. Словно все накопившееся за эти долгие годы , теперь поместилось на одном единственном файле.
В этот момент на экране возникло сообщение от редактора.«Ну что там?Есть что показать?»
Его палец повис над клавиатурой.Снова посмотрел на текст. Он был идеален.
Пальцы медленно,осознанно нажали:Ctrl + A.

Весь текст выделился синим.
Delete.

Экран ослепительно побелел и погас.На тёмном стекле осталось отражение его усталого лица. В бликах проступили глаза за стёклами очков, и в их глубине, ярче термоядерного взрыва, горела крошечная золотистая искра.

Он закрыл ноутбук.Подошёл к окну.Посмотрел на город. Глубокий вдох наполнил лёгкие звенящим ледяным воздухом гор.

Поток фар за его окном замедлился,растёкся... и превратился в сверкающий на лунном свете водопад, низвергающийся с заснеженных скал. А за ним, в утренней дымке, угадывались знакомые, будто из сна, пагоды старого храма.

Сюйпути,выпустив песок, стоял с запрокинутой головой, глядя в ночное небо. Созвездия над ним сдвинулись, замигали, загудели низкочастотным гулом, и Млечный Путь превратился в бесконечную, извивающуюся ленту ночной автострады, где звёзды были фарами неведомых машин, несущихся в никуда по серпантину Вселенной.
В своей келье на жёсткой постели лежал старый монах.На его лице застыла лёгкая, почти невесомая улыбка.

Маленькая золотистая искорка поднялась над спящим городом,где в своей квартире засыпал Саша и понеслась над спящей планетой .Над горным хребтом, где в своей келье лежал старый монах Сюйпути,над тёмными пятнами океанов, холодными пустынями , зелеными морями лесов. Земля превратилась в сине-белый мраморный шар, плывущий в черноте.

Она отдалилась ещё дальше,и вот уже вся Солнечная система — крошечные точки планет, вращающиеся вокруг жёлтой звезды.

И наконец,она вышла за её пределы, и перед ней развернулась во всей своей непостижимой красоте наша Галактика. Бесчисленные звёзды, пылающие туманности, тёмные облака космической пыли — гигантский космический водоворот, в котором истории монаха и писателя, их мандала и их роман, стали одной-единственной, мимолётной, но вечной песчинкой.