Рыжая соседка из подсознания

     Кабинет Ирины Львовны напоминал уютную гостиную доброй тётушки, которая к тому же разбирается в фрейдистских оговорках. Вязаные салфетки, акварельные пионы и терпкий запах лаванды — всё должно было успокаивать. Ирина Львовна, женщина с мягкими седыми волосами и воробьиными глазками за очками, считала, что гармония в пространстве рождает гармонию в душе.

   Её новой клиенткой была Валентина, женщина лет сорока пяти с тревожными глазами и дорогой, но безвкусной стрижкой. Она уже пятнадцать минут говорила без остановки.

  — ...И вот, Ирина Львовна, я уже просто извелась вся! Сны! Каждую ночь! Он что-то бормочет, улыбается во сне... а потом просыпается и смотрит на меня так, будто я ему котлету недожарила! Я уверена, ему снится другая!

   Ирина Львовна кивала, на лице — маска профессионального сочувствия. «Классика, — думала она. — Ревность, проецируемая через сновидения. Страх потери контроля».

  — Валентина, я вас прекрасно понимаю, — начала она своим мелодичным голосом. — Но давайте расставим акценты. Сновидение — это продукт нашего бессознательного. Поймите, эротические сны вашего мужа не являются изменой. Это могут быть нерешённые конфликты или просто переработка дневных впечатлений.

  Она сделала паузу, ожидая облегчения или задумчивости. Но Валентина отмахнулась от всей психоаналитической премудрости, как от назойливой мухи, и, придвинувшись к краю кресла, прошептала с азартом конспиратора:

  — Да я не об этом, доктор! Я о другом! Как бы мне хоть одним глазком посмотреть, к какой бабе он там ходит? Ну, в этих своих снах! Интересно же! Может, это какая-нибудь секретарша его, Маринка? А может, та соседка снизу, рыжая? Она на него так смотрит! Я бы хоть портрет составила... Может, там приёмы какие особенные? Я бы потом и ему намёкнула, мол, я в курсе, дорогой, и сама не лыком шита!

  Воздух в кабинете перестал так ярко пахнуть лавандой. Он застыл. Акварельные пионы на стенах, казалось, покраснели. Ирина Львовна медленно сняла очки. В её голове, годами натренированной на работу с тонкими материями души, рухнула целая теоретическая конструкция. Ей почудилось, что по её дипломам, висящим на стене, проползла тонкая трещина.

  «Фрейд? Юнг? Адлер? — пронеслось в её сознаниии. — Где хоть один учебник, где написано, что делать, если клиентка хочет организовать слежку за вымышленной любовницей в пространстве подсознания?»

  Она собралась с мыслями и попыталась вернуть беседу в профессиональное русло.

  — Валентина... Понимаете, сон — это не видеозапись. Это... больше похоже на абстрактную картину. Там нет конкретных лиц, только образы...

  — Ну, образ так образ! — не сдавалась Валентина. — Может, гипноз? Я в интернете читала, что под гипнозом можно в чужой сон заглянуть! Или вы мне таблеточку какую-нибудь, чтобы я ему приснилась вместо этой... этой абстракции егонейшей!

  Ирина Львовна представила, как она, дипломированный психолог с тридцатилетним стажем, выдаёт клиентке «таблеточку, чтобы присниться». Ей захотелось либо засмеяться, либо заплакать.

  — Валентина, — сказала она, надевая очки и чувствуя, как в её голосе пропадают профессиональные нотки. — То, что вы предлагаете... это нарушение всех границ, даже виртуальных. Давайте лучше поговорим о том, почему вам так важно это знать?

  — Что даст? — Валентина удивлённо округлила глаза. — Спокойствие, Ирина Львовна! Ну, представьте, муж вам снится с неизвестной абстракцией! Вы бы не волновались?

  Ирина Львовна посмотрела на портрет Фрейда. Ей показалось, что тот усмехается. Не мудрой, все понимающей усмешкой, а по-простецки.

  «Нет, Зигмунд, — мысленно парировала она. — Моему мужу снится огород. И его безумно волнует, вызреет ли в его подсознании капуста».

  В этот момент она поняла, что сеанс окончен. Во всяком случае, продуктивный.

  — Знаете что, Валентина, — сказала она, поднимаясь. — На сегодня, пожалуй, хватит. У меня для вас домашнее задание.

  — Ой, какое? — обрадовалась Валентина, предвкушая некий магический ритуал.

  — Сегодня вечером, вместо того чтобы анализировать сны мужа, попробуйте ему присниться. Сами. Без таблеточек. По старинке. Как думаете, справитесь?

  Валентина задумалась, а потом по её лицу расплылась хитрая улыбка.

  — Это... это как соблазнить его, что ли?

  — Ну, если хотите, можно и так это назвать, — с лёгким изумлением согласилась Ирина Львовна.

  — А вы знаете, доктор, это ведь идея! — Валентина решительно поднялась с кресла и направилась к выходу, уже строя планы. На пороге она обернулась. — Спасибо! Вы мне сразу помогли!

  Дверь закрылась. Ирина Львовна подошла к окну и глубоко вздохнула. Лаванда снова пахла лавандой.

  «Вот чертовщина-то, — подумала она, и в уголке её губ заплясала неподдельная, человеческая улыбка. — А ведь, пожалуй, это и впрямь лучший совет. И уж точно — самый практичный».

  Где-то там, в городе, её клиентка готовилась к операции «Соблазнение», а неведомая рыжая соседка из подсознания наконец-то могла отдохнуть.