Глава 30 дом на золотистых облаках

                ГЛАВА 30
                Никогда не делись сокровенным
    В тот день Кира второй раз в жизни исповедовалась и причастилась. Ей было страшно и стыдно рассказывать всё Фёдору - бывшему Фёдору и нынешнему отцу Алексию. Он тоже был уже не очень молод, тоже изменился, в нём исчезло то мирское, притягательное, что когда-то сводило её с ума. Теперь это был красивый возрастной человек с добрыми и какими-то неотмирными глазами, выдавал его лишь высокий рост, широкие плечи и походка сильного мускулистого мужчины. Лишь это осталось от прежнего Фёдора.
    - Кира, я всё понимаю, но исповедь, это ты Богу говоришь, а не мне, - ласково сказал отец Алексий. – Я лишь проводник. Без исповеди я не смогу тебя причастить. Ты ведь не просто так здесь оказалась. Тебя ангел привёл, тебя спасают. Знаешь, все люди грешны, даже святые. А я ведь даже не знал, что грешу, я думал, всё хорошо! Пока не попал в бесовскую ловушку и чуть не погиб.
  - Я тоже в ловушке! – воскликнула Кира, и залилась слезами. – Я в такой ловушке! Но бабушка говорила мне: никогда ни с кем не делись сокровенным!
 - С людьми не делись, а Богу всё говори, - сказал настоятель. – Бабушка верующая была?
 - Нет, она коммунистка, у нас в семье все коммунисты, и на высоких должностях, но все умерли. У всех судьба тяжёлая была, и никто не помог. Денег было много, квартиры хорошие, большие, но проблемы такие, что…  И никто, ни друзья, ни коллеги, а ведь уважали и любили, и никто! И мне сейчас никто… - рыдала Кира.
  - Тихо, тихо, успокойся, - сказал отец Алексий. – Знаешь, что сказал святитель Игнатий Брянчанинов? Он сказал; «Во время напастей не ищи помощи человеческой. Не трать драгоценного времени, не истощай сил души твоей на искание этой всесильной помощи. Ожидай помощи от Бога: по Его мановению в своё время придут люди и помогут тебе».
  - Да, ты мне поможешь, я поняла. Теперь я могу говорить. Я всё скажу. У меня столько грехов накопилось! Я давно исповедовалась, и с тех пор опять грехи прилипли.
 И она сумбурно, с воплями, со слезами, долго исповедовалась. Потом настоятель причастил её. И она сразу ослабла, как после долгой болезни, и почти рухнула на длинную деревянную скамью. Отец Алексий отёр пот с лица. И предложил попить иван-чая с пирожками в трапезной. Он помог ей подняться, и, поддерживая – Киру шатало – провёл в соседнее помещение. Там было безлюдно, стоял кулер, на полках – коробки пакетированного чая, какая-то еда в упаковках, чашки, ложки, тарелки и тарелочки, баночки с вареньем. Он бережно усадил Киру за деревянный некрашеный стол, на длинную скамью, и взял с полки две большие чашки с нарисованными храмами, две тарелочки, деревянную сахарницу, разрисованную под хохлому, ложки. Налил в чашки кипяток из кулера, положил в них чайные пакетики. И сказал:
   - Знаешь, у меня ведь всё в жизни очень странно было. С самого рождения. Родился я на Сахалине. Родители занимали большие должности. Партийные были. У меня была няня японка. В то время там много японцев было. А у неё причудливая судьба. Она из семьи потомственных кугэ. Это древняя не самурайская придворная аристократия, пацифисты и интеллигенты. Из богатых. Училась она в Англии. И влюбилась в однокурсника американца. Родители её не разрешили выйти замуж за него. Был страшный скандал, её заперли, он её выкрал, сбежали на Сахалин, она родила дочку, но он её бросил и вернулся в Штаты. Жить не на что, пошла в няньки. Девочку звали Милли, мы росли вместе, она как сестра мне была. Через пять лет Сталин издал указ – выдворить из Сахалина всех японцев. Ей пришлось уехать, сильно плакала, девочку не взяла, нам оставила. Потом меня забрала в Москву бабушка, на Сахалине я стал болеть. Судьбой  родственников не интересовался, новая жизнь закрутила, завертела. Потом бабушка умерла. Я тогда уже военное училище окончил. Пришло время, и родители умерли. С сестрой виделся на похоронах. И ещё три раза. Потерял её след. И вот недавно меня разыскали через интернет. Моя сестра с мужем и дочерью погибли в авиакатастрофе. У них осталась девочка, подросток. Сонечка. Внучка моей сестры. Я согласился забрать её. На днях Сонечку мне привезут. Но предупредили – очень сложный ребёнок. Три раза сбегала из детского дома, бродяжничала. Вот её фото. Мне прислали, глянь, как тебе?
  Он включил смартфон. И Кира увидела хорошенькое детское личико с мрачными глазами.