Тайна папируса Дестабенрат

ТАЙНА ПАПИРУСА ДЕСТАБЕНРАТ
Часть первая

В столовой Лис сообщил Милли об исчезновении Генриха. Несколько дней, как его никто не видел. Лунару Солезарову эту новость принес Кардинал. Всё, что понял ворон со слов своей подружки Мудрой курицы, так это то, что Генрих ушёл по старой карте на край Мидгар-Земли. Он догадался, где нужно искать вход в Агарту. Наложив одну на другую и сличив старую карту с планом местности Голлопуди и Озера Зеркал, студент вносил какие-то правки, что-то высчитывал допоздна несколько вечеров. В последний раз его видели где-то на руинах.

Несколько дней, как стало потрясывать землю под ногами. Однажды ударило так, что посыпалась штукатурка в обсерватории. Временами ходуном ходили корпуса, главное здание Академии. Часы Хроноса стали путать время: показывали полдень в полночь и ещё не понятно что.

Ректорат принял решение искать Генриха и по возможности установить причину толчков в сейсмически безопасной долине.
Подняли все курсы, сколотили несколько поисковых отрядов. Преподаватели возглавили специальные группы, по профилю.
Наиболее подготовленные отряды обшарили пещеры, пробороздили озеро, поднимались в горы. Пропавший студент не оставил ни каких следов. Единственной зацепкой оставался последний разговор с глазу на глаз.

Это было ещё в первые дни после каникул. Генрих был резок и дерзок. Обвинил Лунара Солезарова к причастности исчезновения семейных реликвий и благополучие Академии «ОАЗИС» увязывал именно с тем, что директор сумел поставить себе на службу силу и знания, ему не принадлежащие. Обвинил его в том, в чём много лет назад беспочвенно обвинил Фридрих. Что, в конечном итоге и стало причиной разлада между друзьями.

Лунар Солезаров готов был клясться чем угодно, что это ни так, но парень словно не слышал его. Точно так же, как когда-то не слышал его отец Фридрих. Свет могли пролить приятели Генриха, те самые курица и лиса, но с тех самых пор, как приступили к поискам пропавшего, сколько бы не посылал директор академии найти хотя бы кого из них, не могли отыскать ни одну, ни другую.
Не оставалось ничего другого, как звонить Фридриху Вильгельмовичу. Елене Николаевне говорить о случившемся пока не зачем, это ни женское дело: сердце и нервы матери нужно было беречь. Лунар чувствовал свою ответственность перед семьёй за судьбу парня. Безусловно, всю вину он взвалил на себя. У него пропал аппетит, ввалились глаза, он посерел лицом. Увещевания близкого друга ворона Кардинала он оставлял без внимания. Ни кто в академии не знал, спит ли он когда все эти дни. Лунар создал что-то вроде штаба и ежеминутно находился со всеми на связи, держа в руках все нити расследования.

Фридрих Вильгельмович не выразил ни какой радости, услышав голос старинного приятеля. Был не многословен и сух в разговоре. Лишь ответил на приветствие Солезарова, а выслушав Лунара и осознав суть, кратко ответил: — Выезжаю. Присылать ни кого не нужно. Дорогу ещё не забыл.

Едва собрался штаб, включавший в себя всех преподавателей, заведующих библиотеки, музея, хранилищ, обсерватории и даже оранжереи, как в приёмную быстрым шагом вошёл Фридрих Вильгельмович Лунгерсгаузен. Это был плотно сложенный человек лет за пятьдесят, чуть повыше Солезарова ростом и конечно, по моде тех лет, с седой профессорской бородкой клинышком, острым и цепким взглядом.

Профессор, лёгким кивком поклонившись давнему другу, прошёл вдоль ряда церемониально выстроившихся встречающих, уважительно пожимая руку каждого представляющегося и кратко рекомендуясь: «Профессор Лунгерсгаузен» или «Фридрих Вильгельмович».

Заслушав краткую сводку о положении дел, постановили: не тратить попусту драгоценного времени, а идти прямиком к катакомбам, вход в которые находился под руинами старого замка.
Лунар Солезаров открыл находящимся у него ключом старинный кованный замок запирающий крепкую клёпанную дверь в подземелье, но право пойти первым предоставил всё таки гостю.

Фридрих решительно ступил в темноту и уверенно зашагал по знакомым с юности проходам. Проведённое несколько лет назад электрическое освещение, облегчало задачу идущему впереди. Впервые видевший эти каменные своды и стены старинной кладки профессор, шагал по молодецки споро. Высокие потолки и довольно широкие проходы не создавали препятствий. Каким-то отцовским чутьём он не сомневался при ответвлениях тоннелей, будто ему заранее был известен маршрут сына или он сам его проложил для отпрыска. Остальные с трудом поспевали за ним.

Наконец профессор остановился у нужной двери и повернулся к идущим следом. Он жестом, как бы предложил Солезарову открыть теперь именно эту дверь. Где-то в самой плоти кованного затвора скрежетала под задвижкой не знавшая смазки ржавая сталь. Створку с трудом распахнули: на визжавших петлях она поддалась лишь двоим — Лунару и пришедшему на помощь Фридриху.

За дверью было темно и пахло сыростью так, что перехватывало дыхание.
— Фонарь! — потребовал профессор. Стали зажигаться припасённые ручные фонари. Один кто-то передал профессору. Он осветил бьющим далеко лучом пугающую пустоту и уверенно заявил: — Сюда!

Едва лишь левая нога его ступила за порог, как стены качнулись и по телу прошла внешняя дрожь. За стенами, где-то на глубине, в самой грунтовой толще, послышался гул. По тоннелю прокатилась звуковая волна и каждый ощутил её своим телом. Стало немного жутко, но замерший было на миг профессор бойко крикнул себе: «Вперёд!» и скрылся в проёме. И глядя на его широкую спину, с той же уверенностью, за ним последовали Лунар и все остальные. — Отец?! — обернулся изумлённый Генрих на внезапно ворвавшегося в глухой зал в потоке яркого облаке света человека.
— Сын! — Отдав кому-то за спину свой фонарь, Фридрих в обе ладони взял плечи парня, не долго глядел на него с улыбкой, словно не веря, что нашёл его невредимым и наконец обнял его, прижав к груди.

Обнимая отца, Генрих видит как входит Лунар Солезаров, за ним Хронос Могилиус, Эйван Вейлехат, другие преподаватели, некоторые студенты. Народ всё прибывал. От фонарей в их руках наполняется светом широкая зала и кажется становится теплей в стылом подземелье.
— Но как ты прошёл сквозь запертые двери?! — Дождавшись когда отец выпустит сына из объятий, удивлённо воскликнул Лунар Солезаров, в свою очередь обнимая за плечи своего подопечного.
— Я нашёл свой путь, — просто отвечал студент. — Я обратил внимание на интересную складку местности под скалой над озером ещё тогда, собирая минералы. Но в тот раз поджимало время. Но она не оставляла меня, я даже хотел вернуться к ней тогда же. Что-то будоражило воображение. Я нашёл свободное окно до занятий и решил потратить пару дней: проверить, что здесь. Оказалось, что это потайной выход из замка, из тех руин в студенческом городке.
— Ты прав, внук! — Все испуганно вздрогнули от громкого, гробового какого-то голоса за спинами, идущего оттуда, из темноты, где маячило третье ответвление прохода ведущего к этому залу. — ТЫ ПРАВ, ТЫ НАШЁЛ СВОЙ ПУТЬ!
Продолжение следует...
#Академия_ТЛ2_6

19 окт.
Ирина Санина:
Так, семейные тайны. Землетрясения и сбой часов времени - это серьезно.
21 окт в 21:12

Даша Демидченко:
Трогательно ,встреча с отцом! Спасибо, понравилось!
21 окт в 21:48