Как в СССР запрещали Шукшина

   
               

   Ефимыч попал в больницу на скорой. Диагноз – прободение язвы двенадцатиперстной кишки. Операция прошла успешно. На третий день его перевели из реанимационной в общую палату на шесть человек. Прогноз на излечение был благоприятный.

   Но не бывает, чтобы все было хорошо. Все-таки больница это не дом отдыха. Стало ему скучно. Надоело слушать стоны и охи соседей. Поэтому, когда к нему пришел племянник, Ефимыч сначала попросил принести поллитру для поднятия настроения, а затем, получив вполне ожидаемый отказ, какую-нибудь книгу веселую. В те времена мобильники еще распространения не получили, так как их еще даже не изобрели. Телевизор был один на весь этаж и находился в коридоре. Чтобы его посмотреть, сначала надо было выздороветь.

   Племяннику как раз повезло приобрести книгу Василия Шукшина, и он, понимая, что шансы получить ее обратно из больницы невелики, все-таки пожертвовал ею ради любимого дядьки.

   Но уже на следующий день книга была возвращена хозяину.

   А дело было так. Ефимыч сразу стал читать рассказы. Не вслух -про себя. Сначала негромко подсмеивался, сдержанно подхихикивал, а затем и громко захохотал. Соседи, те, что уже твердо встали на путь оздоровления, потребовали объяснений такому нетрадиционному для тяжелобольных поведению. А двое, готовившиеся покинуть наш мир, из любопытства согласились это дело отсрочить.

   Ефимыч был не лишен толики актерского мастерства, и через несколько минут в полный голос хохотала вся палата. Некоторые, правда, держались руками за животы и повторяли, как заклинание: «Ой, мамочка, не могу, ой не могу, щас помру!»

   На шум прибежала испуганная медсестра. Ефимыч спокойно ответил, что он читает вслух медицинскую литературу – рассказ Шукшина «Микроскоп». Но оказалось, что она поклонница творчества Шукшина, с содержанием рассказа хорошо знакома и книгу забрала, объяснив: «У вас же послеоперационные швы могут разойтись!»

   Утром знаменитый на всю Среднюю Азию хирург Акрамов, убедившись, что все в палате живы и чуть ли не здоровы, книгу Ефимычу вернул. Но заявил, что отныне Василию Шукшину, хотя он лично высоко ценит его творчество, запрещает пребывание на территории больницы. Особенно в литературной ипостаси.