Шок на шок грозит взаимоаннигиляцией

После уничтожения СССР приказала долго жить и политически непомерная раскрученность тезиса о «советской угрозе» западным странам. Всё послевоенное время вплоть до девяностых годов постоянное педалирование этого тезиса позволяло западным элитам держать в страхе из-за «злобных русских» практически всех обывателей-бюргеров Западной Европы, что развязывало руки власть имущим элитам по непомерному обогащению на военных заказах, живя при этом в комфортной обстановке на широкую ногу, не уставая демонстративно солидаризироваться с народными массами Запада в части действенного противодействия пресловутой «советской угрозе», для чего всемерно укреплялся блок НАТО на фоне ползучей милитаризации каждой страны евросоюза. Таким образом, западники были при делах, всем было хорошо – производители вооружений не могли нарадоваться своим барышам, а простые обыватели наслаждались неброскими  радостями своей обыденной жизни, уверенные в том, что «военная машина» трансатлантической солидарности надёжно защищает их от внезапного нападения коварных русских.

Такое блаженство в неге самого восхитительного в мире западного образа жизни продолжалось вплоть до исчезновения из реальности существования Советского Союза, то есть до 1991 года, после чего возник общеевропейский тренд на признание излишества расходования средств на вооружения и содержание уже никому не нужного блока НАТО в связи с полной ликвидацией «советской угрозы», для чего, собственно говоря, он и создавался в послевоенную эпоху. Теперь, мол, военные статьи бюджетов западноевропейских стран необходимо переориентировать на гражданские бизнес-проекты. Данный тренд активно набирал силу вплоть до 2007 года, когда мир был неожиданно ошарашен мюнхенской речью В.В. Путина.  Разнежившееся было на лаврах победы в «холодной войне» супротив СССР западное общество вдруг было поставлено перед фактом возрождения СССР в лице новой России. Истосковавшаяся по канувшему в Лету жупелу «советской угрозы» западная пропагандистская махина с места набрала бешеную скорость, возглашая о возникновении уже «российской угрозы» райскому саду западной демократии, в котором выращиваются священные ценности либерального образа жизни.

Вместе с тем, западное общество вкупе с натовской военщиной несколько лет после знаменитой речи президента России находилось в состоянии откровенного шока, поскольку НАТО уже дышало на ладан, армии западных стран деградировали, превратившись в декоративные небоеспособные формирования, евросоюз громко трещал по швам, что возвещало о его скором распаде, обывательское население под влиянием окрепших военных пропагандистов вновь находилось в состоянии истеричного страха перед «злобными россиянами» по аналогии со «злобными русскими» времён военной мощи СССР. Но это состояние продолжалось недолго – до середины десятых годов нового века. В те годы крупный бизнес вновь почувствовал запах сверхдоходов на военных заказах, НАТО активно занималось приведением в боевитое состояние своей заржавевшей «военной машины», в евросоюзе опять начали господствовать центростремительные процессы ради вымученного сплочения супротив Российской Федерации, а бюргеры перестали пить успокоительное и с устойчивой надеждой вновь стали ожидать заявления лидеров западного мира о готовности нейтрализовать любую «российскую угрозу».  Короче, по всему западному миру стали непрерывно звучать военные горны, призывая западноевропейцев массово вступать на тропу войны.

Однако во всём этом светопреставлении крайне удивительной была реакция доминантной части российского общества на полыхающий во всю мощь военный угарный психоз западников. В сравнении с шоком западной публики на выступление Путина на мюнхенской конференции по безопасности российская публика во главе с властной элитой государства испытывала во много раз более сильный шок, нежели то было на Западе. И причиной такого гипершока россиян стало полнейшее игнорирование западным сообществом верноподданнических чувств россиян, благоговеющих перед западным образом жизни, с которым российское буржуазное общество успело настолько крепко срастись, что отторгнуть одно от другого было сродни рубке по живому.

Российская элита в силу своей детской иллюзорности, существованию которой западные идеологические диверсанты усердно потакали со времени горбачёвской перестройки, возомнила себя равной тяжеловесам мирового закулисья. Такой искромётный комсомольский задор как раз и сподвигнул элитариев вложить в речь Путина настоятельное требование признания себя любимых в качестве полноценного отряда западной капиталистической системы, равноправного по отношению к старым отрядам мировой буржуазии. И надо сказать, что реакция коллективного Запада на выступление Путина не просто была уничижительной – российские элитарии и равняющийся на них неолиберальный пласт россиян были напрочь убиты таким отношением Запада, оскорбившего их в самых глубоких душевных чувствах. При всём при этом неолиберальные правители новой России даже лёгкие намёки коммунистов на отстаивание национальных интересов страны с помощью демонстрации военной силы воспринимали на уровне кощунственного святотатства. Они молились на Запад, каждый из них стремился осуществить по жизни «американскую мечту», самым изуверским образом перестраивали страну на капиталистические основы жизнедеятельности, уничтожали остатки социалистической социальной системы, настроили образовательную систему на штамповку примитивов ударного капиталистического труда и потребления, передали всё национальное достояние в руки западным спецслужбам и деловым людям. Поэтому речь Путина была всего лишь заявкой на принятие российской элиты в тесные ряды мировых элитариев…А в реалии оказалось, что западники их в упор не видели и в принципе видеть не желают, относясь к ним как к каким-то недоразвитым пигмеям.

Со временем гипершок перерос в крупную обиду межличностного происхождения, которая, в свою очередь, стала причиной серьёзной конфронтации с западниками в межгосударственном антураже. Причём эта конфронтация происходит со времён Мюнхена не в плане отстаивания национальных российских интересов, а всего лишь на межличностном уровне с робкой надеждой, что рано или поздно западные элиты всё же признают страновую элиту России равной себе по положению в мировой иерархии власти. И тогда любые конфронтации с Западом прекратятся как по мановению волшебной палочки, ибо интересы личности согласно идеологии объективизма превыше любых коллективных или государственных интересов.


3.07.2025



Сергей БОРОДИН