Просветление

Сценарий полнометражного фильма


Время действия: Cмутное время. Ранняя осень, 1604 год.


Эпизод 1. Яга


Сцена 1. Истина


День. Три средневековых монаха идут по полю.

Евпатий

 - Я вот вам скажу, я слона раз видел! Огромен! Вместо носа у него труба! Длинная труба, иногда по земле волочится!

Митрий

- Так уж и видел!? Смешишь ты, отец!

Юрий

 - Я тоже читал, что подобная образина явлена. Даже с драконам оно одно!

Евпатий

- Так и понял – истинный дракон на меня глянул...

Митрий (начинает истово креститься)

- Свят, свят, свят!

Евпатий и Юрий переглядываются. Под средневековую жалейку три монаха останавливаются далеко в поле и молятся!


Сцена 2. Яга


Ночь. Хата Яги.

Евпатий (стучит в дверь)

- Эй хозяйка отворяй! Божьи труженики пришли!

Дверь со скрипом открывается, внутри запустение и избушка на курьих ножках со всеми атрибутами.

Юрий

 - Хозяйка? Жива хоть?

Яга

 - Жива, славны молодцы! Жива, труженики! Ждала вас! Долго… ждала!

Спиной к камере стоит изумительно красивая обнажённая брюнетка в деревянном тазу. Она только что принимала ванную.

Монахи опускают глаза.

Яга (одевает домотканую рубаху)

 - Есть ли, пить ли будете?! Дозвольте угостить вас добры молодцы!

В красном углу избы, на столе стоят изысканные яства 16-го века.

Митрий

 - Не по чину нам такое!

Яга (идёт навстречу монахам)

 - Славны молодцы, потчевать вас, для меня отрада!

Монахи переглядываются.

Юрий (гневно)

- Я не буду, можно я в сенях лягу?!

Яга

- Ложись…

Монахи молча кивают. Юрий тихо выходит из хаты.


Сцена 3. Песня (поэтическое кино)


Ночь. Река у деревни.

Звучит очень древняя народная песня.

Юрий смотрит на серп луны, пасущихся в лунном свете лошадей и светящуюся вдали реку.
Он заглядывает в хату, через щёлку в двери и видит, как за столом сидят Митрий и Евпатий, многое перед ними уже съедено. Напротив монахов сидит Яга и, подперев щёку, проникновенно поёт.
Юрий гневно хлопает дверью!
Песня осекается, монахи и Яга в недоумении смотрят на дверь.


Сцена 4. Занавес


Ночь. Хата Яги.

Яга

- Довольны ли, молодцы?

Митрий

- Благослови тебя Господи!

Яга (целомудренно)

- Постелю вам!

Снова красивый ночной пейзаж. Юрий мирно и сладко спит.

Митрий и Евпатий лежат на лавах, а Яга на печи. Яга задувает свечу. Темно.


Сцена 5. Сны


Другой цветосветовой режим.

Сон Юрия

Тоже поле и серп реки, только ярким днём. Качаются берёзы и стрекочут насекомые в траве. Юрий идёт по полю, к нему навстречу идут люди в белых рубахах – мужчины и женщины. Они улыбаются.

Сон Евпатия

Он в доспехах русского витязя. На него бегут татары, Евпатий снимает из-за спины тяжёлый, круглый щит и ловко бросает его в грудь ближайшим врагам. Скосив троих, Евпатий достаёт два меча.

Сон Митрия

Яга (лежит на Митрии)

 - Любый мой, дорогой! Родной мой!

Митрий

 - Не гоже! Нельзя! Прости меня… Прости…

Яга

 - Любимый, родной, сейчас…

Митрий

 - Да пойми ты! Нельзя…

Яга

 - Можно, родной, можно! Любить не грех! Не любить - грех!

Яга превращается в отвратительную старуху, она начинает жутко смеяться, сжимая голову Митрия.
Яга бьёт ножом и кромсает подушку над головой монаха!

Митрий

 - Нет!

Митрий сбрасывает с себя клокочущую старуху, та летит с печи в далекую тёмную бездну, за край этого мира.


Сцена 6. Пробуждение


Утро. Три раза громко кричат петухи.

Юрий ворочается в сенях, вокруг него опускаются маленькие белые перья.

В избушке Евпатий падает с лавки.

Евпатий (спросонья)

 - Против меня не совладеешь..!

Тишина, по избе разбросаны огромные чёрные перья. Скрип двери, из сенцев появляется Юрий.

Юрий

 - Брат Евпатий…

Евпатий

- Где Митрий!?

Монахи оглядываются, на печи лежит Митрий. Он безучастно смотрит в потолок!

Евпатий

- Что с ним!?

Юрий

- Не знаю…

Митрий, тяжело и глубоко вдохнув, оживает. Его глаза, навсегда другие. На груди монаха лежит мёртвая чёрная змея.

Евпатий

- Пойдём поскорее отсюда…


Сцена 7. В путь


Гремит гром и темнеет небо. Монахи идут прочь от избушки Яги.


Сцена 8. Покаяние


День. Монахи сидят у костра на берегу извилистой лесной речки.

Митрий (тяжко)

 - Как же она ко мне приступила!? Ох грешен я братья, грешен!

Евпатий (возится со стряпнёй у костра)

- Простятся тебе грехи, брат мой!

Юрий

- Мы простим и Бог простит…

Митрий

- Я великим грешником был, столько людей загубил. В мире залез в долги, братья, и хлебнул правды князя. Не стал ждать Юрьева дня. Взял дубину половчее и ушёл правду у дороги искать. И что я только не творил… И чего только не сделал…

Искренне рыдает.

Юрий

- Полно тебе, полно брат Митрий! Всё в мире, тебя к Господу вело! (он обнимает голову Митрия) И к нам!

По лесной речке плывут обрывки старой, обгорелой рукописи на бересте. Обрывки кружатся в течении, озвученные красивыми женскими голосами.

Голос 1

- Чудные!

Голос 2

- Ай да!

Голос 3

- Лета!

Голос 1

- Купеля, не балуй!

Голос 2

- Аха-хах!

Обрывки рукописи уносится далеко прочь по извилистой лесной речке.

Евпатий

- Полно братья, наш дух справится, коль не поддадимся унынию. Верить надо…

Евпатий смотрит на костёр, над которым стоит чугунок с кашей.

Все трапезничают.


Сцена 9. Рассуждение


День. Монахи идут по светлой иглице сосен у большого озера.

Юрий

- Я в монастыре, читал латинскую космографию для Владыки. Один поляк, как его… Микола! Он сообщает, что Земля кружится вокруг светила и ещё и вертится.

Евпатий (смеётся)

- Ересь и дурь! Такого ещё не слыхал…

Митрий (смотрит в небо)

- Кто же его знает, как господь задумал…

Евпатий (насмешливо)

- Постой, о чём ты брат!? Если считать, что земля движется и оборачивается вокруг себя, а не небо! Это всё равно, как думать в едущей телеге, что остаёшься на месте, а Земля и деревья движутся! Аха-хах!

Юрий

- Поляк ещё расчёты написал в рукописи, но сложно...

Евпатий

- И что тут думать, если кто хочет быть умным, то должен выдумать что-нибудь своё и считать лучшим, то что он выдумал!

Юрий

— Это значит? Живут люди в мире только гордынею!?

Евпатий

- Так и есть, брат, я на службе у князя, только гордыню и видел.

Митрий

- Я тоже много видел. Есть и другое! Любовь сокола к соколице, матери к дитяти и воина к братьям.

Евпатий (улыбаясь)

- Ладно… Есть! Не серчай… Но небо и светила вращаются вокруг Земли, это понятно и видимо. А поляк этот, тьфу…

 Юрий отходит от братьев и бросает камешек в озеро, камешек отталкивается от воды и скачет, всё дальше и дальше, бесконечное число раз и не тонет.

Юрий (бежит обратно к братьям)

- Однако у поляка расчёты были! Жалко, что непонятно! Но я научусь! Обязательно научусь!

Юрий счастливо смеётся. Вокруг красивые, залитые солнцем сосны.


Эпизод 2. Воля


Сцена 10. Мельник

Вечер. Мельница.

В воде проплывает береста старой рукописи и тонет под стоячим мельничным колесом. На берегу угрюмо сидит мельник, из леса выходят монахи.

Евпатий

- Мир тебе, брат!

Мельник

- И вам…

Митрий

- Что пригорюнился?

Мельник

- Колесо не крутится, не молит…

Евпатий

- В траве запуталось небось!?

Мельник

- Ага запуталось! Пять раз уж распутывал, а оно вновь стоит.

Монахи переглядываются. Мельник смотрит на воду.

Митрий

- А ну, Юрий, сигай в воду, посмотри!

Юрий, охая, прыгает в воду и плывёт к мельничному колесу.

Юрий (работая у колеса)

- Много тины! Завертело, так завертело.

Евпатий

- Ну что ты, тетёня, толкай колесо!

Юрий (толкая колесо)

- Не даётся!

Мельник смотрит на него понимающе. Евпатий весело прыгает в воду.

- А ну-ка!

Монахи сталкивают с места колесо мельницы и начинается плавный механический ход!

Евпатий и Юрий

-Ура-а-а!!!

Они выходят на берег и колесо мельницы снова останавливается.

Мельник

- Стоит, водяной крепко держит! Жертву просит!

Митрий

- Жертву!? Это какую?

Мельник

- По-разному, кто чёрных кошек топит, кто поросят и мёда подносит, а кто и молодух.

Митрий (нахмурившись)

- Понятно…


Сцена 11. Изгнание


Закат. Мельница.

Монахи идут по берегу. Митрий несёт в руках огромный крест из двух деревянных жердей. Монахи поют церковный хорал, позади плетётся Мельник, он слабо подпевает и часто крестится.
Поднимается ветер и начинается сильный дождь.
Юрий оступается и падает в грязь, встаёт и отважно продолжает петь.
Монахи и мельник идут под дождём и поют хорал.


Сцена 12. Отдых


Ночь. Дом мельника. Ещё мокрые монахи греются у печи.

Юрий (прислушиваясь, весело)

- Работает!

Евпатий (сладко прислонившись к печи)

- Работает…

Митрий смотрит в маленькое окошко на ночную реку. Мельник сидит на печи.

Мельник (улыбается и берётся за голову)

- Спасибо вам, братья! Спасибо, православные! Ух и светопреставление было, особо когда вода в реке вверх взвилась. Ох, и страху я тогда натерпелся!

Митрий (задумчиво глядя в окно)

- Страх - щит тьмы и лукавого! Верь, брат, и пусть вера будет тебе щитом!

Мельник (задумчиво ложится на печь)

- Дак я стараюсь... Стараюсь…

Евпатий

- А чего живёшь без хозяйки? В избе вон пусто. А ты мельник! Важный человек…

Мельник

- Была у меня хозяйка. Да вышла… (поворачивается на бок и появляется из-за края печи, подперев голову). Хорошо мы жили! Но… охоту я сильно любил, пуще жизни! Неделями в лесу пропадал! Мельница работает, работники добрые, работы на год… И вот приезжаю раз с охоты… А у мельницы… стоит лошадь в дорогой сбруе…

Усталый Юрий засыпает на лаве у печи.


Сцена 13. Страшный сон Юрия


День.

Юрий идёт по болоту, по белым маленьким цветам, плоскость болота качается. Из-под воды появляется множество красивых, обнажённых женских рук и утягивают Юрия под воду.

Юрий

- Погодите, что вы делаете?!

Юрий оказывается глубоко под водой и не может больше кричать, вырываются только крупные пузыри воздуха.
Юрий мучительно оглядывается по сторонам. Рядом с ним, вросшая в дно, каменная баба, которой молились пещерные люди.


Сцена 14. Ночь


Ночь. Дом мельника.

Юрий просыпается и судорожно, глотает воздух! Погружённая в тьму избушка мельника и смешной, на все лады, храп его друзей.
 

Сцена 15. Новая земля


Утро. Монахи идут через широкое поле.

Евпатий

 - А слыхали братья про Новую землю?

Митрий (с улыбкой)

— Это ту, что Америгой кличут!? Слыхал ещё в миру.

Евпатий

- Правда это?! Про землю?

Монахи смотрят на Юрия.

Юрий (безразлично, он ещё в своих переживаниях от страшного сна)

- Должно быть. Максим Грек писал: «Португальцы и испанцы, по истечении седьмой тысячи лет от сотворения мира, начали переплывать на больших кораблях море и открыли множество островов, из коих некоторые обитаемы людьми и землю Кубу».

Евпатий

- А я слыхал от одного венецианца про диковинного армадилло, размером с кошку, головой поросенка и ногами ежа. Про тамошних людей, которые ходят голые и срам не скрывают, ибо некрещёные.  Они траву «табако» сушат и прикладывают к груди и голове.

Митрий (с сожалением)

- Нехристи одним словом!

Евпатий (с воодушевление)

- Так может спасти их, братья!? Вот дойдём до Киево-Печерской, а там можно испросить изволения на спасение нехристей? Отправимся к бусурманам, а после в Америгу?!

 Монахи задумчиво смотрят под ноги, продолжая свой путь. Поют птицы, в лесу осыпаются золотые листья.

Юрий

 - Я бы отправился… Но больше всего чаю служить при книжной казне братии: летописи переписывать, разум в латинских речах умножить, может даже книгопечатанию обучиться…

Евпатий (весело)

- А ты, Митрий?

Митрий

- Всё хорошая служба. Помоги, Господи и Пресвятая Богородица! (после паузы). Я старый уж, Евпатий, боюсь не выдержу путь в Америгу… И уж, прости меня, навидался… Монастырю буду служить. Вон, шведский князь Юхан, опять своих бояр на Соловец натравливает, коль помру, так в бою!

Евпатий

- Ну тогда и я с тобой, Митрий! Но уж, больно интересно было бы посмотреть диковинные страны и людей тамошних.

Юрий (улыбается).

Идёт красивый и сильный грибной дождь с солнцем, монахи прячутся в стоге сена. Дождь прекращается, в лужах - круги воды, квакают лягушки.


Сцена 16. Грамота


Вечер. Уставшие монахи идут через поле.

Евпатий (прикладывает ко лбу ладонь)

 - Кто это?!

Юрий (вглядываясь)

- Кажись всадник!

К монахам приближается точка на горизонте.

Митрий внимательно всматривается.

 Испуганная белая лошадь, на полном скаку, несёт всадника с двумя чёрными стрелами в спине.
 Евпатий, хватает лошадь под узду и останавливает её. Всадник бессильно сваливается на землю. Он лежит на животе. Лошадь возвращается к хозяину и склоняется рядом.

Всадник

 - Ох, плохо братцы.

 Евпатий (аккуратно поворачивает всадника на бок и приподнимает голову)

 - Ты попей брат, попей.

Юрий быстро подаёт бурдюк с водой.

Юрий

— Кто же его!?

Всадник задыхается, Евпатий прижимает его к себе.

Евпатий

 - Как зовут тебя, брат?

Всадник

- Тихон

Евпатий

- Исповедаю аз многогрешного Тихона Господу Богу и Спасу нашему Иисусу Христу и тебе, честный отче! Вся согрешения и вся злая дела, яже содеял Тихон во все дни живота, яже помыслил даже до сего дня…
Прости Милосердный Господи!

Всадник (испускает дух и успевает показать на грудь)

- Спаси Господи…

Юрий и Митрий крестятся.

 Евпатий достаёт из-за пазухи Всадника дорогой пергамент, передаёт его Юрию.

Юрий (разворачивает и читает пергамент)

Люд православный, бояре и воеводы, посадские и земледельцы!
Я Дмитрий Иванович, сын царя Иоанна Грозного, по Божьему чуду спасённый.
Вижу землю нашу разорённую, людей — в неволе, крестьян — в обиде, веру — в смуте, правду — в неволе сильных.
Сим объявляю волю мою царскую:
• Духовным и чернецам — жить в мире, служить Богу без страха.
• Крестьянам и посадским — дать вольность и прощение,
чтобы могли жить по правде, где им угодно.
• Служилым людям — жалованье чинить исправно,
а боярам и воеводам — не творить насилия над меньшими.
Кто пойдёт со мною — тому милость и прощение,
кто против — тому суд Божий.
Такова есть воля моя,
Дмитрий, царь всея Руси.
;

Евпатий (встаёт)

- Похоронить надо…


Сцена 17. Похороны


Тоже поле. Закат.

 Монахи копают землю короткими кольями и руками, рядом стоит белая лошадь Тихона.


Сцена 18. Свобода


 Лес. Ночь. Монахи лежат у костра и смотрят на звёзды. Громко воют волки. Недалеко, у дерева, привязана лошадь Тихона.

Митрий

 — Значит, жив царевич Дмитрий…

Юрий

 - Жив…

Митрий

 - Но что это за царевич, который волю обещает?!

Евпатий

 - Он силы народа ищет, а народу воля нужна! Значит и ему!

Митрий

 - А что такое воля, по твоему разумению?

Евпатий

- Воля… Волюшка! Это когда человек мыслит и поступает, так как мыслит!

Митрий

- А я разумею, что воля — это любовь к Богу!

Юрий

- Надо размышлять о корне воли!

Пауза. Старшие братья внимательно прислушиваются к молодому монаху.

Юрий

- Я читал в рукописи британского Епископа, что в корне воли всегда есть выбор. Выбор добра или зла.

 Монахи заинтересованно садятся вокруг костра и готовые продолжить диспут.

Евпатий

- А страх? Вот, родился я байстрюком у воеводы Полоцка, он с младенчества меня забрал в дружину. В первом бою с Али-Акрамом мне ещё и пятнадцати не было. Испугался братцы. Одного татарина в том бою кое-как осилил. Где моя воля была?

Митрий

- Басурман убивать не грех… Да и воли у тебя не было!

Евпатий

- Нет постой… А воля!?

Митрий

 - У всех воля одна! Добро осуществлять или Зло! Ты зла не вершил, тебе и царствие открыто.

Евпатий

- Вершил… я много жизней пресёк! Первым мечом в дружине Полоцка был! В разных землях с хоругвями Князя бывал… а потом… потом к вам пришёл!

Митрий

— Вот это и есть, твоя воля! Ты свет выбрал и стал вольным!

Юрий лежит и задумчиво смотрит на звёзды в ночном небе, падает одна.

Юрий (задумчиво)

- Стал вольным…


Эпизод 3. Любовь


Сцена 19. Лес


Утро. Туман. Монахи идут через берёзовый лес, деревья повязаны разноцветными ленточками. За монахами идёт белая лошадь.

Митрий

- Недобрый лес.

Евпатий

- Видал такое… Поганые тут молятся!

Митрий

- Выходить из этого леса надо.

Слышно, как аукаются вдалеке девушки (как и в сцене про берестяные рукописи в реке).

Голос 1

-  Ау!?

Голос 2

- Чудные!

Голос 3

-  Ау!?

Голос 2
 
- Лета!

Голос 1

- Аха-хах)

 Монахи, как прожжённые молниями, бегут из леса. Земля и берёзы петляют и они выбегают прямиком на опушку леса, где идёт языческий молебен.
 Люди разных возрастов, в белых одеждах, молятся высокой берёзе. У берёзы жертвы: живая курица, ленты и деревянная игрушка.

Митрий (с сожалением)

- Поганые…

Самый пожилой из молящихся - Яромир подходит к монахам.

Яромир

- Заблудились братья!?

Митрий

- Так и есть!

Яромир

- Меня Яромиром кличут. Скоро, молитва закончится, поснедайте с нами? (показывает на большой котёл на огне и разные угощения).

Митрий

- Спаси тебя Бог - Яромир, мы пойдём!

Яромир

- Счастья на пути, люди божьи!

Монахи крестятся и уходят. Одна из девушек оборачивается на монахов и смеётся Юрию.


Сцена 20. Болото


День. Болото. Сухой лес.

Монахи отважно идут по колено в воде, за ними осторожно ступает белая лошадь. Слышны девичьи голоса.

Голос 1

-  Ау!?

Голос 2

- Чудные!

Евпатий

- Слышите!?

Голос 3

-  Ау!?

Голос 1

- Лета не балуй!

Голос 3

- Аха-хах)

Митрий

- Я же говорил недобрый лес!

Лошадь, неосторожно ступив, проваливается в трясину и начинает медленно тонуть.

Монахи спасают лошадь. Выполняя трудную задачу, они по-деловому переговариваются.

Митрий (Юрию)

- Не тяни за узду! Держи её снизу за морду!

Евпатий

- Я за жердями!

Юрий

- Ага!


Сцена 21. Ночлег


Вечереет. В серой дымке видна пасека.

 Уставшие и грязные монахи подходят к большой деревянной избе. Дверь избы захлопывается.

Евпатий

- Хозяин!?

Тишина.

Евпатий (стучит в дверь)

- Отворяй, божьи люди пришли!

Тишина.

Юрий

- Да что же он, не слышит что ли!?

Митрий

- То его выбор, пойдём, братья…

Монахи уходят.


Сцена 22. Встреча


Закат. Шалаш у реки.

Евпатий

- Добрый вечер!

У шалаша сидит Яромир (из сцены про язычников).

Яромир

- И вам добра! Куда путь держите?

Митрий

- В Киев!

Яромир

 - В Киеве новоявленный царь Дмитрий, на Русь большую силу собирает…

Юрий

 - Зачем же на Русь войной идти раз он царь истинный, от Бога явленный?

Яромир

- Годунов, просто так царствие не отдаст…

Из-за шалаша выходит молодая красивая девушка с коромыслом и деревянными вёдрами (она улыбалась Юрию в сцене про язычников).

Яромир

 - Дочь моя – Забава.

Забава

 - Добрая ночь!

 Девушка склоняется к благословению.

Митрий (благословляет девушку).

 - Храни тебя Бог!

Юрий смотрит на Забаву.

Забава (Юрию)

 - Я за водой! Поможешь молодец!?

Юрий (нехотя)

- Ну ладно.

Евпатий

 - Сколько ещё до Киева?

Яромир

 - Четыре с половиной дня пути.

Митрий

 - А откуда вести, про царевича?

Яромир

 - Люди бегут, войны боятся! Про это только и говорят.


Сцена 23. Когда нет слов


Закат. Берег реки.

 Забава спускается к реке по длинному, поросшему травой склону, за ней плетётся Юрий с вёдрами и коромыслом.
 Забава проходит по деревянному мостку и робко улыбаясь, протягивает Юрию руку.
 Потупившись, он передаёт ведро Забаве. Она присаживается и зачерпывает воду.
 Забава достаёт ведро и снова смотрит Юрию в глаза, на этот раз он не отводит взгляд. Он протягивает второе ведро, Забава улыбнувшись, опускает деревянное ведро в воду.
 В воде плавают мальки и всякая рыбья мелочь. Отражение лица Забавы в воде, рядом лицо Юрия, они улыбаясь, смотрят в воду.
 Забава слегка поворачивается к Юрию, он быстро встаёт.

Забава

- А это правда, что инокам жениться нельзя?

Юрий

 - Правда.

Забава (цепляет полные вёдра за коромысло).

 - А какой в этом смысл?

Юрий

 - Чтобы отказаться от земного!

Забава

 - А разве любовь, это земное?

Юрий

 - Любовь разная бывает. Не всё одно.

Забава

 - А мы вот считаем, что любовь одна. К Создателю, Духам, Природе и между мужчиной и женщиной! Всё одно! Всё божественно…

Юрий

 - Любовь разная. Есть небесная и есть земная.

Забава

- Земная, как между мужчиной и женщиной!?

Юрий (тихо)

- Да… Я за тебя молиться буду!

Забава улыбается и проводит рукой по его щеке…


Сцена 24. Спор


Полные вёдра стоят покинутые на деревянном мостке. В них отражаются, падающие с неба звёзды.
Слышны голоса монахов и староверов.

Митрий

- Хороший ты мужик Яромир. Брат, Евпатий, подарим ему лошадь!?

Евпатий (смеётся)

- Подарим!

Яромир

- Спасибо, Святые отцы! Но не могу взять столь великий дар!


Сцена 25. Близость


Ночь. Поле.

Юрий и Забава бегут по полю в свете луны. Они останавливаются и улыбаясь, смотрят друг на друга.

Забава (тихо)

- Давай будем с тобой, как брат и сестра?

Юрий

- Мне все – братья и сёстры. Но я понимаю, давай.

Забава

- Ложись я тебе голову поглажу, тебе когда-нибудь гладили голову?

Юрий

- Нет…

Забава (садится и показывает на колени)

- Ложись!

Юрий

- Голову…

Забава

- Да…

Он смотрит в глаза Забаве и доверчиво кладёт голову на её колени.

Забава (гладит его по голове)

- Любовь одна…

Юрий закрывает глаза.


Сцена 26. Метеорит


 По ночному небу несётся метеорит, Юрий и Забава смотрят в небо. Играет древняя музыка.


Сцена 27. Утро


Поле. Утренний туман.

Евпатий

- Ау! Юри-и-й… Куда он запропастился!?

Митрий

- Ау-у-у!

 Юрий в рясе просыпается в обнимку с Забавой. Они лежат в стоге сена.

Забава (открывает глаза)

- Что случилось?!

Юрий

- Братья идут…

Забава

- Не иди с ними!

Юрий

- Не могу…

Они долго смотрят друг другу в глаза. По щеке Забавы стекает слеза.

Юрий молчит…

Забава

- Прости…

Она встаёт и исчезает в туманной дымке.

Юрий вскакивает и бежит за ней в туман, но нигде не может её найти.

Юрий

- Забава!

Митрий и Евпатий (услышав крик Юрия)

- Туда!


Сцена 28. Путь


День. Лес.

Монахи идут по лесу. Впереди чинно ступает Митрий, за ним Евпатий, последним плетётся Юрий.

Митрий

- Ты это брось и забудь! Ещё чего!? Сомневаться он начал… Сомненье, есть червь дьявола. Медленно, из нутра грызёт!

Братья оборачиваются на Юрия, он тихо плачет (немая пауза).

Митрий

- Ну, я не знаю...

Евпатий

- Брось, Юрий! Просто иди! Мы тебе поможем, земное – земле… Понимаешь!?

Юрий (тихо)

- Понимаю! Люблю её больше других! Должен всех любить, а Забаву больше!

Митрий

- Эх Юрий. Не ты первый, не ты последний… Все мы там были. Я о бабах плохого не скажу. Но сложно всё, брат! Ты сам должен решить, кто у тебя невеста: церковь белая или дева. Только… Выбор лучше делать после причастия, там и поймёшь... Как жить тебе дальше...

Юрий (тихо)

- Ага...

Евпатий (весело)

— Вот и не кисни! И не морщись. Ты брат мой! Как решишь так и будет! Обещаю!

Юрий

- Спасибо…

Митрий

- Вон солнышко, какое яркое! Посмотришь и тепло сразу – творение! Бог всех любит! А как тебе быть, решай конечно сам!

Солнце, в венце из сосновых верхушек, пересвечивает кадр.


Эпизод 4. Покаяние.


Сцена 29. Пожар


День. Лес.

Монахи молча подходят к опушке леса. Впереди Митрий, потом Евпатий, Последним идёт Юрий.
Юрий рассматривает молодую берёзку и кусты, которые пригибается от ветра, широкое и пустынное поле за опушкой – на его душе утрата и пустота.

Евпатий (вглядываясь)

- Кажись горит что-то!

Митрий

- А ну глянь, Юрка, у тебя глаз ещё молодой!

Юрий

- Хутор горит! Во-он там!

Митрий

- Бежим братья! Может помочь нужно…

Монахи бегут по полю.


Сцена 30. Ляхи


День. Хутор.

Молодой, статный воин-поляк, без лишних слов, тащит ко входу в сарай девушку в белой рубахе, девушка плачет. Вдали, за её спиной, полыхают строения хутора.

Митрий

- Стой! Что ж ты делаешь!? Думаешь кары Божьей на тебя нет!?

Воин (говорит на польском)

- Отстань дед!

Митрий (закрывает руками вход в сарай)

- Я тоже думал, что Кары нет! Знаешь, сколько жизней искалечил! А Кара есть, всё к тебе же и вернётся!

Воин (отбрасывает свободной рукой Митрия)

- Уйди! Сейчас сладко будет! Только сунься, я тебя быстро апостолу представлю!

Воин заходит в сарай со своей жертвой. Из сарая слышно:

- Ну что-ты! Тихо-тихо-тихо… (звук глухого удара и женский всхлип).

Евпатий

- Дозволь отче!?

Митрий

- На всё воля Божья…

Евпатий решительно заходит в сарай, слышен женский крик.

Митрий (Юрию)

- Бежим! Брат Евпатий догонит!

Монахи бросаются в поле, до опушки леса не близко.


Сцена 31. Спасенье


День. Сарай.

Евпатий (держит за руки девушку)

- Тихо ты, не кричи дура! Полежит, оклемается! Что ему станет… Лезь наверх на сеновал, заройся в сено и лежи тихо, как можешь долго лежи, жажду терпи и голод, всё терпи! Бог терпел и нам велел! Как стемнеет, уходи.
Поняла?

Девушка

- Ага… Спасибо, тата!

Евпатий (ласково)

- Благослови тебя Господь! Ну, давай…

Девушка взбирается по лестнице на второй этаж, заваленный сеном.

Евпатий

- Лестницу с собой забирай.

Девушка

- Ага…

Евпатий помогает девушке, поднять лестницу и выходит из сарая. За его спиной, неловко уткнувшись лицом в грязь, стоит на коленях неподвижный польский воин.


Сцена 32. Проверим?


Польский воин-всадник в чёрном оглядывается на широкое поле. Видит, как вдали, по полю убегают двое монахов.

Воин (на его лице зарево пожара)

- Глянь! Чего это они?

Старший (всматриваясь)

- Видать есть чего… Проверим!

Польские войны, с диким криком, пускают лошадей в галоп.


Сцена 33. Погоня


День. Поле.

Евпатий бежит по широкому полю, он последний присоединился к бегству монахов. За его спиной появляются две чёрные фигуры на лошадях.

Старший воин бросает вниз груз кистеня. Он готовится нанести удар. В последний момент Евпатий быстро падает на землю и всадник промахивается.

Старший воин (смеясь, оборачивается к товарищу)

- Закончи его! Я тех двух зайцев заберу!

Не останавливая лошади, он продолжает погоню за монахами.

Воин в чёрном, с копьём наперевес, подъезжает к лежащему монаху. Евпатий вскакивает и, ухватившись за древко копья, сбрасывает всадника с лошади!

Евпатий победно улыбается и тут видит, что к нему скачут ещё три польских гусара.

Евпатий убегает, всадники стремительно приближаются.

Богато одетый, гусар в мехах, на скаку, стреляет из иностранного пистолета и попадет монаху в грудь.

Евпатий, теряет сознание, с закружившейся головой, он падает.
Вдали польский воин с кистенём догоняет братьев: Митрия и Юрия.


Сцена 34. Плен


Вечер. Темница.

Полная темнота (почти чёрный экран)

Митрий

- Евпатий! Евпатий…

Евпатий

- Здесь я…

Митрий

- Жив!?

Евпатий

- Вроде…

Митрий

- Больно?

Евпатий

- Терпимо…

Митрий

- Юрий?

Юрий

- Да, брат Митрий.

Митрий

- Ты как, малец?

Юрий

- Господу молюсь.

Открывается дверь, яркий и узкий луч света падает на лицо Митрия. Евпатий безучастно лежит у стены, отвернувшись спиной ко входу. Юрий закрывается рукой от сильного света.

Тюремщик Амос (очень радостный голос)

- Чё расселись?! Дыба уже ждёт! Хех, малохольные! Шучу. Эй ты, старый, вставай! Пойдём до ясновельможного пана.

 Митрий тяжело встаёт и выходит с тюремщиком.


Сцена 35. Обвинение


Вечер. Приказная изба крепости Моравск.

На столе — опрокинутые шкатулки, свитки и остатки еды. Пан Марчин Заремба сидит на лавке, прислонившись к стене, его лицо усталое. Пан Адам Вишневецкий, расстегнув камзол, жадно ест мясо из миски с русскими щами.

Амос (придуркавато улыбаясь)

- Привёл! Дозвольте удалиться?

Адам Вишневецкий указывает птичьей ножкой на тюремщика, тот кланяется и выходит из светлицы.
Уперев голову в руку, ясновельможный пан Марчин Заремба с интересом смотрит на Митрия, он в раздумье.
Вишневецкий бросает недоеденную птичью ножку в большой таз и вытирает жирную руку о голову десятилетнего мальчика, стоящего возле него с тазиком воды. Он шутя пихает голову мальчика и тот весело убегает в двери кухни.

Вишневецкий

- Кто таков?

Митрий

- Иеромонах Митрий.

Вишневецкий

- С какого монастыря?

Митрий

- Соловецкого.

Вишневецкий

- Далеко забрёл. Зачем?

Митрий

- Владыка послал, на молебен в Киевскую обитель.

Вишневецкий

- Станислав!?

Писарь Станислав (берёт со стола пергамент и читает)

Люд православный, бояре и воеводы, посадские и земледельцы!
Я Дмитрий Иванович, сын царя Иоанна Грозного, по Божьему чуду спасённый.
Вижу землю нашу...

Пан Заремба (перебивает, неприятным ледяным голосом)

- Кто это пергамент тебе дал? 

Митрий

 - У убиенного богатыря Тихона взял…

Вишневецкий

- Куда нёс!?

Митрий

 - Высокопреподобному Елисею в киевскую обитель.

Пан Заремба (лениво)

- Лжёшь ты монах. Твой товарищ напал на воинов королевской гусарской хоругви! Ты далеко эту грамоту нёс… самому Годунову!

Вишневецкий преданно смотрит на пана Марчина Зарембу.

Пан Заремба

- Тебя Отец Каспер будет судить. Это его дело, не моё… Но ещё лютее тебе будет… от этого суда, еретик!

Станислав(вскакивает)

- Пшёл вон!


Сцена 36. Побег


Ночь. Коридор в подвале крепости. Вдали слышны звуки веселья и музыка.

Густо размалёванный скоморох открывает массивную дверь и входит в темницу.
За дверью трое монахов стоят на коленях спиной ко входу.

Скоморох

- Святые отцы, я конечно не Архангел, но пора!

Монахи медленно встают от молитвы.

Евпатий (улыбаясь)

- Ты кто!?

Скоморох

- А по мне-ль не видно!? Бежим, святые отцы, я эти ключи у гусара украл.

Митрий

- Чудной! Как звать тебя?

Скоморох

- Герасимом кличут.

Юрий (серьёзно)

- А чего к нам пришёл?

Скоморох (указывая на Евпатия)

- Так, я же видел, как этот Святой отец, мою сестрёнку от лютой смерти спас.

Юрий (серьёзно)

- Тогда хорошо…


Сцена 37. Былина


Ночь. Коридор в крепости. Звуки веселья становятся громче.

Впереди идёт скоморох, монахи далеко позади.
Неожиданно из-за двери выходит здоровенный казак. Скоморох подбегает к нему.

Скоморох (ласково)

- Пойдём я тебе былину спою!?

Казак (пьяным голосом)

- Былину!? А-м… не хочу.

Скоморох

- Слышал былину про Святогора и тягу земную..?

Казак (перебивает)

- А… Ерунда!

Скоморох (перебирает струны небольших гуслей)

- Былина, как Святогор повстречал на пути Микулу Селяниновича, несущего земную тягу в котомке!

Казак (чешет затылок)

- Тягу в котомке…

Скоморох (начинает петь и играть на гуслях)

- Едет богатырь выше леса стоячего,
  Головой упирается под облако ходячее.
  Поехал Святогор путём-дорогою широкою,
  И во пути встретился ему прохожий.
  Припустил богатырь своего добра коня
  К тому прохожему,
  Никак не может догнать его...

Скоморох, играя на гуслях, уводит пьяного казака за собой.

Как только фигура казака скрывается, монахи быстро пробегают по коридору.


Сцена 38. Прощание


Ночь. Берег у крепостного пруда, с красивой лунной дорожкой на воде.

Далеко видны огни факелов и доносится лай собак.

Скоморох Герасим (запыхавшись, после бега)

- Здесь прощаться будем… Вам к киевскому уделу, а я в уговоренное с сестрицей место. На дикое поле пойдём. Вы уж не обессудьте, Святые отцы!

Митрий

- Ступай с миром! Храни тебя, Бог! (благословляет Герасима).

Евпатий (обнимает скомороха)

- Храни тебя Бог, Герасим!

Юрий (крестит Герасима)

- Храни тебя, Бог!


Сцена 39. Река


Ранее утро. Лес и Берег реки.

Монахи бегут по непролазной чаще леса, вдали всё ещё слышен лай собак.
Выбегают на берег широкой реки. Юрий падает на берегу. Митрий и Евпатий устало прохаживаются, после долгого бега.

Митрий

- Сейчас отдохнём, братья… и дальше вплавь.

Евпатий

- Собаки близко, не время отдыхать…

Митрий

- Пусть малый отдохнёт, не бегал он столько, задохнется в студёной воде. Силы нужны!

Евпатий (идёт в лес, прочь от берега)

- Юрий, походи, легче будет!

Юрий встаёт, устало прохаживается, и внимательно смотрит на реку.
 

Сцена 40. Переправа


Утро. Река.

Юрий уверенно и долго плывёт, рядом с ним иногда мелькают стрелы. Впереди плывёт Митрий, Евпатий держится позади недалеко от Юрия.

Митрий

- Середина реки, держитесь братья!

Юрий продолжает работать руками и ногами. Одна из стрел протыкает насквозь спину, в зоне сердца монаха. Вода окрашивается в красный цвет. Он неловко, пытается плыть и медленно теряет сознание.
Монах погружается в воду и смотрит невидящими глазами на поверхность воды над собой. Он уходит всё дальше на дно, где медленно качаются заросли водорослей.


Сцена 41. Видение Юрия


Летний полдень. Русская деревня.

Юрий закрыл глаза и увидел, как перед ним расстилается поле с высокой зелёной травой. Он двинулся к небольшому селению вдали.
Через поле к Юрию идут люди в чистых полотняных одеждах.
Улыбаясь, к Юрию подошла его мама – он никогда её раньше не видел, но понял, что это именно она.

Мама (ласково)

– Пришёл!?

От волнения и услышанного родного голоса по телу Юрия побежали мурашки.

Юрий

– Да…

Рагмир (весело)

– Это наш, что ли!?

Мама (нежно)

– Наш, Юрием его зовут…

Задорно и хитро улыбаясь, Рагмир подходит к Юрию и осматривает его.

Рагмир (шутливо)

– Чуб светлый, значит, точно наш! А коленце можешь выдать!?

 Юрий (застенчиво)

- Могу…

Рагмир

- А ну-ка?!

Юрий, неуклюже «выдаёт» народный танец «коленце».

Рагмир (весело)

— Это ж разве коленце!? Это, кто ж тебя коленце так учил танцевать!?

Юрий

- Брат Феофокл… в монастыре… я ещё маленький тогда был…

Рагмир

— Вот коленце, гляди! Ай-яй-яй…

Рагмир выдаёт, что-то неистовое, со свистом и плясом… Остановившись, под всеобщее ободрение, он шутливо говорит:

- Я бы в этом, вашем монастыре, наверное главный по коленцу был и славно бы мне жилось тама. А невеста у тебя хоть есть?

Юрий смущённо молчит.

Мама (ласково)

– У него невеста - белая церковь…


Сцена 42. Молитва


Ранее утро. Берег реки.

Митрий и Евпатий, стоят на берегу. По монахам стекает вода, они с гневом смотрят на противоположный берег. Там горит множество факелов, беснуются польские гусары и их лошади.
Евпатий втыкает в берег деревянный крест.
Монахи становятся на колени и молча молятся.


Сцена 43. Юрий


День. Лес.

Монахи сидят у небольшого костра и едят лесные орехи.

Митрий

- Ты сколько, семь?! А я уже пятнадцать и Юрия вот таким помню… Всё на колокольню норовил залезть и бить в колокола. Мы его конечно ругали, но не наказывали…

Евпатий

- Не дошли...

Митрий

- На всё воля Божья, ты бы его от стрелы не укрыл.

Евпатий

- Надо было лодку искать…

Митрий

- Кто его теперь знает теперь, как надо...

Евпатий опускает голову вниз и плачет. Митрий садится рядом и обнимает друга.

- Ну, что ты… брат, Евпатий, он ангелом ушёл, значит любит его Всевышний… (большая пауза) Надо думать, что дальше делать будем?!

Евпатий

- Нам теперь только вперёд. У нас позади только ляхи, да царь ниякий. Не верю я больше, что это Дмитрий Иоаннович, раз такое вновь на Руси происходит!

Митрий

- Я давно царям земным не верю… так не об этом же. Думаешь далее надо в Киев идти? Там ведь тоже ляхов земля!

Евпатий

- Впереди нас искать не будут, брошено всё - война. А обратно к Соловкам пойдём, неровен час схватят, и уже не ждать нам честного суда.

Митрий

- А что же мы делать в Киеве будем? Мы Юрия на обучение сопровождали, чтоб он веру православную против латинян защищать научился, может архимандритом или протоиреем стал потом стал. А теперь что!?

Евпатий

- Не знаю… хочешь обратно пойдём, может и проскочим, но скорее всего смерть примем, да я уж и не против… Устал…

Митрий

- Ты, ты это брось! Я тоже устал… но не по-христиански это! Ты брось… У нас есть ещё служение впереди… Мы сейчас не знаем, а Бог знает и готовит…


Эпизод 5. Просветление


Сцена 44. Лодка


Закат. Озеро.

Юрий стоит в лодке, которая причаливает к каменистому берегу. Его ожидают люди, они поют древнюю восточную песню и улыбаются. На женщинах полосатые, вылинявшие восточные платья с грубыми накидками. На мужчинах – длинные тканые халаты, обмотанные плащами.

Пётр

– Мы ждали тебя…

Юрий

- Где я?!

Пётр

– Ты скоро узнаешь. Пойдём?

Женщины запели торжественную песню на каком-то древнем и диком восточном языке, а дети побежали вперёд, наперегонки, обгоняя друг друга.

Пётр

– Сейчас ты увидишь… Помни, что не каждому из живущих удаётся поговорить с ним. Будь внимательным во всём…

Юрий

– Я что, в раю!?

Пётр

– Ты сам должен увидеть, где рай! Смотри внимательно…

 Опустив глаза вниз, Юрий видит, совсем близко у ног, небольшой зелёный кустик, который выбивается ярким зелёным пятнышком в охре песчаной пустыни.
 
Юрий (недоверчиво)

– Вот это и есть рай!? Но ведь его поливать, наверное, нужно?

Пётр

– А ты готов!?

Юрий (уверенно)

– Да, готов…

Пётр

– Он готов… Ты не боишься грозы и туч?

Юрий

– Нет, ведь за тучами всегда восходит солнце!

Пётр

– Он готов!

 В эту секунду земля задрожала и небо мгновенно стало чёрным, от огромных и клубящихся туч, в них сплетались разрядами длинные светящиеся молнии. Юрий был один.

Пётр

– Он готов! – в оглушительном громе, в третий раз разнёсся, звучащий с неба, нечеловеческий голос.

И в одно мгновение, всё вокруг погрузилось в хаос и тьму, Юрий закрыл глаза.
Когда облако пыли рассеялось, Юрий стоял в толпе, напротив огромного храма, очень похожего на собор Святого Петра в Риме.
Люди расступились перед, приближающимся к Юрию, человеком в светлом хитоне и синем плаще.


Сцена 45. Таланты
 

Закат. Берег океана.

Человек в хитоне

— Всё это твои таланты!

У ног Юрия лежат сундуки с сокровищами.

Юрий

- Мои!?

Человек в хитоне

- Важно, только одно, как ты сможешь преумножить эти таланты… Теперь спрашивай… Ты же понимаешь где ты…

Юрий

- А, что сейчас, Андрей Рублёв делает?

Человек в хитоне

- Пишет…

Они оказываются на вершине горы, под горой облака, Рублёв пишет свою новую икону.

Юрий

- А Нестор?

Человек в хитоне

- Созерцает…

Они мгновенно оказываются на берегу океана, где красивые ладьи идут по морю, Нестор на одной из лодок задумчиво смотрит вперёд.

Юрий

- А как я могу преумножить свои таланты?

Человек в хитоне

- Тебе путь открыт…


Эпизод 6. Возвращение


Сцена 46. Река


Утро. Берег реки.

Слышны красивые женские голоса:

Голос 1

- Чудной!

Голос 2

- Ай да!

Голос 3

- Лета!

Голос 1

- Купеля, не балуй!

Голос 2

- Аха-хах!

Юрий лежит на мелководье у него в спине стрела… Худые мужские руки тяжело поднимают и бережно кладут его на волокушу из еловых веток…


Сцена 47. Спасение


День. Тропинка на болотах.

Юрия долго везут на волокушах:
по травам, цветущему болоту и лесной тропинке…


Сцена 48. Болото

 
День. Болото.

Монахи идут по болоту, прямо по колышущимся цветам.

Евпатий

- Я раз слышал от одного умирающего татарина, что мира то и нет…

Митрий

— Это как так, мира нет?

Евпатий

- Да не знаю я… Думаешь, я бы запомнил!?

Митрий

— Ну, вот чудишь… Совсем головой двинулся с печали…

Евпатий

— Он говорил, чудно: - «Не мы в мире, а весь мир в нас, а всё вокруг лишь мы…

Митрий

— Не знаю, не думал никогда про это…

 Евпатий

— А я думал, особенно в бою, когда время останавливалось…

Митрий

— У меня время тоже в бою останавливалось… Смотри, избушка!

 Евпатий

— И впрямь…


Сцена 49. Избушка


День. Избушка на болоте.

Монахи стучат в дверь, которая со скрипом отворяется, в комнате пусто.

 Евпатий (громко)

— Эй, хозяин, божьи труженики пришли…

Монахи оглядываются по сторонам, заброшенная избушка рыбака, кругом только старые и рваные сети.

Митрий

- Пойдём, нет здесь никого.

Евпатий

— Может чего съестного есть!?

Он ищет. Ничего…


Сцена 50. Новая жизнь
 

День. Землянка Колоба.

Юрий открывает глаза

Юрий

 - Где я…

Колоб

- Там где и раньше был - на Земле.

Юрий

- На Земле...?

Колоб

- Ага, поздравляю!

Юрий

- А ты кто!?

Колоб

- Добрый человек!

Юрий

- Добрый?!

Колоб

- Ага, Попей!

Видно что у Юрия обработаны раны.

Юрий

- А как я здесь оказался…

Колоб

- Течением вынесло. А вот зачем, тебе решать… (смеётся) Ох, и тяжёлый ты, брат, насилу дотащил. Ты посмотри силёнки у меня маленькие и сам я с горшок…!

Юрий (улыбается)

- Спасибо…

Колоб

- Ты поспи, поспи ещё, во сне силы восстанавливаются…


Сцена 51. Спор


Поздний вечер. Лес.

Митрий (жарко спорит)

- Так, по-твоему, всем управлять можно в мире!?

Евпатий

- Ну уж, раз на то пошло, Бог и мы друг друга слышим и отражаем! Разве ты не замечал!?

Митрий

- Смеёшься ты, отец! За такую ересь могут и анафеме придать!

Евпатий

- Так я же не на церковном соборе, я тебе говорю, то что сам заметил…

Митрий

- А чего раньше молчал!?

Евпатий

- Сам не понимал, только сейчас – дошло!

Митрий (насторожившись)

- Кто это!?

В темноте на пне сидит Колоб.

Евпатий

- Эй, ты кто!?

Колоб

- Строитель…

Евпатий

- И кого строишь!?

Колоб

- Озлобленный, ты брат, Евпатий, сильно тебе в жизни досталось…

Евпатий

- Что досталось, то моё! А кого здесь поджидаешь!?

Колоб

- Тебя и Митрия, вы же сподвижники мои самые главные!

Митрий

- А что у тебя за клеймо на щеке?

Колоб

— Это ещё из прошлой жизни, ты тоже святым не был, просто не попался…

На левой щеке Колоба выжжена клеймом буква «В».

Митрий

- Дай пройти, а то я тебе сейчас задам, вор!

Колоб

- Иди, тебя Господь приведёт куда должно!

Митрий и Евпатий осторожно обходят Колоба с разных сторон.


Сцена 52. Тёмный лес


Ночь. Лес.

Монахи ложатся спать в лесу у костра.

Евпатий

- А что в Киеве будешь делать?

Митрий

- Помолюсь и с купцами в Святую землю пойду… Теперь так решил… Коль помру на дороге, Господь легче примет!

Евпатий

- Тогда и я с тобой…

Митрий

- Ну, ты ещё подумай, брат, путь не близкий!

Евпатий

- Подумал уж…

Засыпают.


Сцена 53. Ещё один сон


Ночь. Пещера.

Евпатий, в доспехах русского витязя, идёт по каменному мосту, вокруг бушует лава.
Впереди мост обрушивается и из лавы возникает огромна голова чёрного змея.

Змей

– Евпатий! Я ждал тебя!

Евпатий (молчит)

Змей

– Ты знаешь, где ты!?

Евпатий

- Догадываюсь!

Змей

– Разве ты не боишься?

Евпатий

- Страх – щит тьмы… Вера – щит света!

Змей (задумчиво)

– Да-а-а… Он не боится!

Он не боится! – далёким и громким эхом повторяются слова змея где-то под сводами пещеры.
 Змей, приближает свой огромный красный глаз и внимательно смотрит на Евпатия. Его длинный чёрный зрачок, как сам ад.

Змей (с сожалением)

– Не боится…

Евпатий обнажает меч и бросается с обрыва, он целится в огромный глаз рептилии.

Змей отбрасывает Евпатия и витязь падает с огромной высоты.

Змей

– Ну что!? Помогли тебе, твоё бесстрашие и вера!?

Евпатий не может встать от полученных при падении травм.

В этот момент, рядом с Евпатием, из темноты появляется Митрий с огромной булавой и наносит сокрушительный удар в голову Змея.
Начинается битва в которой участвуют оба монаха, но они терпят поражение и оба лежат в ранах.

Змей

– Дурачки, мужички, вы песчинки в моём мироздании… Не вам со мной тягаться, дурачьё…

Но вдруг яркий столп света падает сверху на голову змея! В лучах появляется Колоб в белых одеждах и вонзает в голову змея деревянный крест.
Всё растворяется в лучах белого света и весь тёмный морок пещеры исчезает.

Колоб
- Поймите, ничего этого нет… Мы лишь отражение… нашей сегодняшней битвы. Но где ваше настоящее призвание – решите только сами…


Сцена 54. Светлый лес


Ночь. Лес.

Евпатий (подскакивает от сна)

- К каторжному надо возвращаться…

Митрий (проснувшись)

- Я тоже сейчас видел… Надо…


Сцена 55. Утро


Утро. Землянка Колоба.

Юрий встаёт и тяжело выходит на улицу. Он смотрит на иглицу сосен над головой.

Колоб

- Дыши, наслаждайся творением… А вот и твои друзья пришли… Всё чтобы тебя радовать!

Митрий (бежит к Юрию)

- Юрка, живой, живой, спаси Пресвятая Богородица!!!

Он обнимает Юрия! Евпатий улыбается!

Колоб

- Ну раз такое дело, то за дело!

Он берёт два топора и один бросает Евпатию.

Евпатий

- Как зовут тебя, каторжный!?

Колоб

- Колобом зови…

Они вдвоём уходят в лес.


Сцена 56. Храм


День. Постройка часовни.

Колоб и Евпатий поднимают на вершину свежего сруба деревянный крест.

Юрий, ещё восстанавливается от тяжкой раны, он сидит, уперевшись в дерево.

Митрий (задумчиво)

- И да будет здесь Юрьев монастырь!

Колоб

- Благослови, Пресвятая Богородица!

Юрий светло улыбается.

The end


bravofilm@list.ru
Денис Мищук