Домовый клуб

Учился я вместе с Леонидом Эйтингоном (наверное, про фамилию не надо пояснять). Вообще в нашем классе много было ребят с известными фамилиями. В те времена кто особо думал, у кого какие мама, папа: министр, член Верховного Совета или ЦК,  генерал или дворник, грузчик в порту, извозчик, токарь, слесарь… ? Все дети были как дети и даже носы друг другу квасили, если было за что. Тем более, что и школа была мужской...

Так что мы все, в том числе и Лёнька, начали свой школьный период жизни в условиях суровой дисциплины.  А потом нас всех с пятого класса «соединили» с женским полом.  И хотя по старой памяти строгости остались, однако они были уже по характеру скорее формой.  Однако речь пойдет не об этом… 
    
Лёньке с сестрой (она тоже училась позже в нашей школе, уже совместной), «повезло» больше всех. «Уважаемый» Никита Сергеевич Хрущёв упрятал  генералов НКВД Наума Эйтингона  и Павла Судоплатова в тюрьму за особые заслуги перед Отечеством.  Жене Эйтингона,  Музе Малиновской, в довоенное время известной парашютистке,  затем лётчице, а в войну   сотруднице НКВД (диверсантке – разведчице)  пришлось брать заботу о семье на себя. При этом она была отстранена от работы по профилю. Да и вообще её нигде в госучреждения не брали. Оставалась только уборка помещений в различных конторах и магазинах.
 
Можно представить себе, как Лёнька переживал все эти события. Поэтому после седьмого класса пошёл работать, чтобы матери стало легче с деньгами.  Однако никто в школе его не забыл и все ребята вне школы общались с товарищем по-прежнему.
 
Через всё это проскочило «время стиляг», характерное внешне у девчонок юбками колоколом,  туфлями на шпильке , а у парней  узкими брюками и толстенными  рифлёными подошвами ботинок, и музыкой : буги-вуги и рок-энд- ролл . Это было  время  фарцовщиков, спекулянтов.  Казалось, точку подобной деятельности поставили расстрелы  Рокотова и Файбишенко. 

Отрыжкой этой эпохи случился домовый клуб в подвале одного из домов на нашем проспекте.  Часто пробегая по делам мимо этого дома, ваш покорный слуга видел веселые компании молодежи, где особи мужского пола норовили топтать тротуары ботинками на «тракторном» ходу, а девчонки таскались в юбках колоколом, а из открытых полуподвальных  окон доносилась «музыка».
 
Однажды Лёнька при встрече дал мне пригласительный билет в этот клуб со словами: «Желание будет – заходи, у нас там весело бывает». А я ему: «Я слышал, там такая драка с мордобоем была, что еле милиция разняла». А он в ответ: «Ну, это не каждый раз. Обычно «тихие» танцы на всю ночь».

В один прекрасный день я созрел, а точнее, моё любопытство, для посещения означенного домового клуба. Вечерело…  У входа – мордоворот проверил моё приглашение. И ваш покорный слуга отправился по лабиринту узких (двое с трудом разойдутся) коридоров на звук оркестра. 

По дороге попался зальчик, где на стене на ватмане зеленой краской было крупно написано «Бар». Здесь за  стойкой, напоминавшей стойку обычной газировки на улице, другой мордоворот предложил принять что-нибудь прохладительное. Проигнорировав предложение, ваш покорный слуга пошёл дальше, куда указывала бумажная стрелка, исполненная тем же цветом.

Двигаясь на звук музыки, оказался на пороге «обширного» зала с высотой потолка 2,5 метра, где в табачном  мареве едва просматривающийся  оркестр (контрабас, барабан, фоно и сакс) наяривал «Обязательно я на рыженькой женюсь…». Перед ним в обнимку топталось десятка полтора пар.  Сразу стал высматривать объект в колоколе для танцев… Но не тут-то было…

Чья-то рука легла ему на плечо. Скосил глаза – Лёнька: «Что-то ты, Саня, выбрал неподходящее время, я же тебе давно билет пригласительный дал. Нет, чтобы без приключений.  Мне чуйка подсказывает, что минут через десять будет милицейская облава. Давай за мной».
 
Лёнька у меня пользовался большим авторитетом. Поэтому без вопросов я последовал за ним через те же коридоры. В одной из  ниш  он распахнул окно и подняв уличную решётку, сказал: «Прошу на воздух». Я не стал ждать повторного приглашения и вылез на тротуар.  Лёнька последовал за мной.

Мы бодро зашагали по проспекту в сторону школы. Отойдя уже метров на 150-200 от домового клуба, мы услышали звук милицейской сирены. Потом ещё один и ещё. Вот она и  облава, но мы уже за оцеплением. В моей голове мелькнула мысль: «Вовремя мы оказались на воздухе».
 
Идем дальше, и Лёнька сказал: «Ты вообще-то заходи. У нас весело. Бар есть. Что закажешь, то и нальют.  А танцы! Живая музыка, не то что в школе магнитофон!  А ловят не каждый день».

Осознав, каких неприятностей я благодаря Лёньке избежал,  рассыпался в благодарностях…