В чем людское счастье? По роману Л. Н. Толстого

Выдержки из романа «Война и мир»

1. ВСЕПРОЩАЮЩАЯ ЛЮБОВЬ 

       «Когда князь Андрей очнулся, разбитые кости бедра были вынуты, клоки мяса отрезаны, и рана перевязана. После перенесенного страдания он чувствовал блаженство, давно не испытанное им. Вспомнились все лучшие, счастливейшие минуты жизни, особенно из детства».
       «Слушая стоны человека, которому отрезали ногу, князь Андрей хотел плакать. Оттого ли, что он без славы умирал, оттого ли, что жалко ему было расставаться с жизнью, от этих ли невозвратимых детских воспоминаний, оттого ли, что он страдал, что другие страдали и так жалостно перед ним стонал этот человек, но ему хотелось плакать детскими, добрыми, почти радостными слезами».
       В несчастном, рыдающем, обессилевшем человеке, которому только что отняли ногу, он узнал Анатоля Курагина. «Да, это он; да, этот человек чем-то близко и тяжело связан со мною. Он вспомнил Наташу такою, какою он видел ее в первый раз на бале 1810 года, с тонкой шеей и тонкими руками, с готовым на восторг, испуганным, счастливым лицом, и любовь и нежность к ней, еще живее и сильнее, чем когда-либо, проснулись в его душе».
       Он вспомнил теперь эту связь, которая существовала между им и этим человеком, сквозь слезы с распухшими глазами, мутно смотревшим на него и восторженная жалость и любовь к нему (кто фактически соблазнил у него Наташу) наполнили его счастливое сердце.
       Князь Андрей не мог удерживаться более и заплакал нежными, любовными слезами над людьми, над собой и над их и своими заблуждениями: «Сострадание, любовь к братьям, к любящим, любовь к ненавидящим нас, любовь к врагам — да, та любовь, которую проповедовал Бог на земле, которой меня учила княжна Марья и которой я не понимал»;
вот отчего мне жалко было жизни, вот оно то, что еще оставалось мне, ежели бы я был жив. Но теперь уже поздно. Я знаю это!

2. ВОЗРОЖДЕННЫЙ ЛЮБОВЬЮ 

       «Радостное, неожиданное сумасшествие всепоглощающей любви, к которому граф Пьер считал себя неспособным, овладело им. Весь смысл жизни, казалось, заключался только в его любви к ней; в возможности любить и быть любимым».
       Представлялось, что все окружающие его люди были занятыми только одним — поддержанием его будущего счастья и в каждом их слове и движениях он видел намеки на это.
       Пьер интуитивно понял, что счастье людей в любви. Светские разговоры о судьбах страны казались ему мало значимы. «Когда ему предлагали служить или когда обсуждали какие-нибудь общие, государственные дела и войну, предполагая, что от такого или такого исхода такого-то события зависит счастье всех людей, он слушал с кроткой соболезнующею улыбкой и удивлял говоривших с ним людей своими странными замечаниями».
       Понял, что любить людей и быть счастливым можно просто так, без всяких заслуг, условий и достоинств. «Безумие Пьера произошло от мыслей счастья любить Наташу и быть  с ней всегда и состояло в том, что он не дожидался, как прежде, личных причин, которые он называл достоинствами людей, для того чтобы любить их, а любовь переполняла его сердце, и он, беспричинно любя людей, находил несомненные причины, за которые стоило любить их».