Вторая часть. В тени человечества. Глава 12

После того, как Алла Борисовна допела припев своего седобородого хита, в трубке раздался характерный щелчок и снова зазвучали те же самые слова:
«Позови меня с собой,
Я пройду сквозь злые ночи.
Я отправлюсь за тобой,
Что бы путь мне не пророчил.
Я приду туда, где ты
Нарисуешь в небе звёзды,
Где разбитые мечты
Обретают снова силу высоты» …
И хоть Муругана не была поклонницей Примадонны, то есть даже не близко, она прослушала повторяющийся отрывок три раза. Этого ей хватило, чтобы определить с точностью до метра, где в данный момент находится источник звонка. Муругана чётко видела на карте навигации, проецируемой на оптико-матричном мониторе за опущенными веками, точку сигнала. Звонили с сотового телефона, находящегося на аллее парка за театром.
Резко опустив трубку на рычаги аппарата, Муругана без промедления связалась с Аскольдом. В данный момент его сотовый, а значит, и он сам находился совсем близко к телефону незнакомца-шутника.
Аскольд неожиданно ответил шёпотом:
— Мы наблюдаем за ними.
— За кем наблюдаете?
— Мы с Ваней за театром в парке. Спрятались за кустами и наблюдаем, как Феликс разговаривает с Семёном и его девкой.
— С Василисой приехал? — удивилась Муругана.
— Жмут руки. Кажется, собираются уезжать.
— Чёрт! — громко выкрикнула Муругана.
— Нам их задержать? — сразу же спросил Аскольд.
Муругана уже вылетела из кабинета.
— Баоху с ними нет?
— Только сладкая парочка и паренёк из театра.
— Всё равно, постарайтесь их задержать. Придумайте что-нибудь. Сейчас буду на месте.
Еще не успев прервать связь, услышала Ванин вопль: «А ну-ка стоять! Стоять, кому я сказал!».
Когда выскочила из служебного входа, успела приветливо улыбнуться губернатору, помахавшему ей из открытого заднего окошка, отъезжающего чёрного BMW. Видимо, успел-таки заскочить в уборную и привести себя в порядок. Понимает, что выглядеть всегда нужно на все сто.
— Вы, двое, — окликнула Муругана двух здоровяков, стоящих возле микроавтобуса. — Быстро со мной.
Двинулись тем же маршрутом, которым шёл Феликс минут пятнадцать назад.
По пути до аллеи Муругана успела подумать:
«Они меня как будто пригласили. Бросают вызов? Наглость на грани глупости? Сейчас узнаем».
<¤¤¤>
Первой появилась точка активированного телефона возле здания театра. И буквально через считанные секунды определился другой сигнал. Он исходил от того, кто пытался получить данные о местоположении источника входящего звонка на телефон в кабинете директора.
— Есть! — почти вскрикнул Пётр, чуть не ударив монитор лбом.
— Лично я даже не сомневался, что получится, — совершенно спокойно сказал Баоху. — Теперь сохраняй все параметры и данные для дальнейшей телеметрической работы с владельцем источника. Да, — на довольном лице Баоху заиграла улыбка, — теперь-то мы её зацепили.
— О, — вдруг удивлённо воскликнул Пётр, — а это ещё кто?
Ещё одна точка появилась совсем рядом с их активированным сотовым.
— Кто-то начал пользоваться ещё одним телефоном, — только и смог добавить Баоху.
Программа показывала, что установлена сотовая связь между двумя источниками сигнала. Муругана прямо сейчас разговаривала с тем, кто находился рядом с Семёном и Василисой на аллее.
— Может, это Феликс, — предположил Пётр, — тот парень, с кем встречаются наши?
— Почему тогда на таком расстоянии? — задумчиво ответил вопросом на вопрос Баоху. — Не мог же он ненадолго отойти в сторонку, чтобы переговорить с Муруганой о чём-то очень срочном и важном.
— Да? — прищурился Пётр.
— Нет, думаю, не мог.
— Тогда кто это?
— Будем ждать звонка. Как только Семён с Василисой отъедут от этого места, сразу должны позвонить. Чтобы мы были уверены, что с ними всё в порядке.
— Я начал нервничать, — честно признался Пётр.
— Не стоит, это лишнее. С таким мужиком, как Семён, никакие передряги не страшны. Не нервничай.
Баоху похлопал Петра по плечу.
<¤¤¤>
Человек с белобрысой шевелюрой, оскалясь, с какой-то волчьей гримасой, уверенно шагал на Семёна. До слуха донеслось его глубокое, взволнованное дыхание и стал заметен яростный огонёк в глазах.
Когда до Семёна оставалось три-четыре шага, человек поднял руку с продолговатым предметом на уровень головы, и стало понятно, что блестящее в свете фонарей холодным металлическим блеском что-то — это короткий японский меч. Безусловно, рука поднялась не для приветственного салюта, а для атаки.
Вслед за человеком из кустов выскочил ещё один, в котором и Семён, и Василиса сразу же узнали своего давнего врага, боевика Муруганы, Аскольда.
— Ваня, — крикнул Аскольд, — не надо.
— Ваня? — удивлённо выдохнул Семён. Он не узнал помощника Аскольда. Настолько было искажено его лицо ненавистью, яростной злобой.
— Убью, — почти не раскрывая рта, прошипел Ваня и, сделав решительный шаг, резко опустил клинок.
Успев отклониться назад, Семён всё же почувствовал, как кончик лезвия слегка коснулся брови над правым глазом. В ту же секунду резким движением он ударил шлемом, который держал за подбородник, по кулаку Вани, сжимавшему рукоять меча. Раздался звон японской стали и самурайский меч улетел в скамейку, воткнувшись лезвием между реек. Осталась видна лишь торчащая рукоять.
Ваня схватился за ушибленную ладонь другой рукой, чуть наклонившись вперёд, и произнёс глухое «о-о-ох». Видимо, удар оказался достаточно болезненным. Сзади уже стоял Аскольд, нервно поглядывая то на Василису, то на Семёна. Феликса он словно не замечал вовсе.
— Вечерняя сходка, я смотрю? — ехидно спросил Аскольд.
— А вы, типа, ночной дозор? — парировала Василиса. — Следите за несанкционированными сходняками?
Она зло смотрела на Аскольда, но взгляд при этом оставался холодным, как январское раннее утро.
— Мы выполняем приказ, — нехотя ответил Аскольд. — Следим вот за этим. — Он не глядя кивнул в сторону Феликса. — Зачем припёрлись? Чего вам от него надо?
— Да ты, Аскольд, оборзел, — с улыбкой, но в полном недоумении сказал Семён. — Я тебе, что ли, докладывать буду?
— И так понятно, — медленно выпрямляясь, заговорил Ваня, — в свою веру хотят покрестить. На сторону сил добра перетягивают.
— Я, в общем-то… — открыл рот Феликс, но Василиса мягко отстранила его в сторону.
— Помолчи пока.
— Вот, ещё и рот ему затыкают, — продолжил Ваня. — Так вербовка не ведётся. Испортите всё с таким неуважительным отношением.
— Мы без чужих соплей знаем, как и с кем общаться, — назидательно сказала Василиса.
— Нам, если честно, плевать на ваше общение с этим театральным пареньком, — смягчая тон, заговорил Аскольд. — Отдайте нам Баоху и наши споры и подобные недоразумения прекратятся.
— Пойдём, Семён, — Василиса прикоснулась к его куртке, — интеллектуальная беседа закончена.
И этого было достаточно, чтобы Семён буквально на секунду отвлёкся от стоящего слишком близко Вани. Тот практически без размаха резко ударил здоровой рукой Семёна в лицо. Семён пошатнулся, но сумел устоять, ухватившись за подставленную руку Василисы. Воспользовавшись замешательством, Ваня метнулся к скамейке, выхватил меч за рукоять и в полуприсяде, сделав разворот с широко вытянутой рукой, полоснул Семёна по левому боку.
Семён скрипнул зубами от обжигающей боли. Василиса, продолжая придерживать Семёна за руку, чувствуя, как увеличивается вес его оседающего тела, бросила шлем на землю, освободившейся рукой уверено вынула из внутреннего кармана куртки пистолет и со словами «Получай, мразь!» выстрелила в Ваню два раза.
Рука Аскольда так же потянулась куда-то в область внутреннего пространства военной куртки, но замерла на пол пути. Василисы теперь целилась Аскольду прямо в лицо.
— Ты тоже хочешь попробовать горячего угощения?
Аскольд промолчал, зло улыбнувшись в ответ.
От первого выстрела Ваня вздрогнул и отшатнулся, видимо, испытав удивление, а от второго выстрела опустился на корточки и затем вовсе уселся на гравийную дорожку аллеи. Какая-то из пуль попала ему в горло. Он держался за рану рукой, пытаясь что-то сказать. Но лишь булькал кровью, пузырящейся изо рта и сочащейся между пальцами на шее.
Василиса, держа на мушке Аскольда, подняла свой шлем и попятилась назад, придерживая Семёна. Байкер держался как мог, ковыляя рядом. Они дошли до кустов вдоль дороги, нашли узкий проход и исчезли.
Аскольд хотел было броситься следом, но сделав шаг, передумал. Присел возле Вани, забрал из его руки меч и внимательно осмотрев, спокойно сказал:
— Никогда не смогу понять, зачем безмозглому идиоту японский меч вакидзаси.
В ответ Ваня что-то пробулькал и, закатив глаза, повалился спиной на землю.
— Может, скорую? — неуверенно предложил Феликс, так и не решаясь сдвинуться с места.
Аскольд выпрямился в полный рост, сунул вакидзаси за ремень и ответил:
— Обойдётся. Глупость не лечится.
Феликс хотел пояснить, что он имеет в виду помощь не в обретении Ваней новых мозгов, а чтобы тот остался в живых, но промолчал. Тон Аскольда давал чётко понять, что, если лежащий на аллее человек умрёт, мир от этого ничего не потеряет. И это мягко сказано.
Послышался звук взревевшего мотоцикла. Он пронёсся мимо и угас, влившись в далёкий шум центральной улицы города.
Из темноты, со стороны театра вынырнули трое. Спутать их с кем-то другими было невозможно. Муругана остановилась возле лежащего Вани, осмотрела с ног до головы. Двое сопровождающих в чёрных костюмах стояли в одном шаге от неё, видимо, ожидая дальнейших распоряжений.
Переведя взгляд из-под сдвинутых бровей сперва на Феликса, а затем на Аскольда, Муругана спросила:
— Значит, Баоху с ними не было?
— Не было, — ответил Аскольд.
— А Ваню кто?
— Девка Семёна.
— Василиса.
— Ага.
— А за что хоть?
Выражение лица Аскольда говорило, что ему не совсем приятно признавать факт случившегося, но начальнику всегда привык докладывать только правду.
— Ваня сам виноват. Рванул из кустов, как очумелый с саблей наголо. У него настрой в последнее время какой-то кровожадный.
— Да, я заметила, — согласилась Муругана. — Дай мне эту саблю посмотреть. — Она взяла из рук Аскольда японский меч. Чуть склонив голову, внимательно рассмотрела в неярком свете фонарей лезвие и рукоять. — То-то он в машине об убийстве бредил. Я у него раньше вакидзаси не замечала.
— Я тоже, — буркнул Аскольд. — Наверное, специально тайком приобрёл. А сегодня как раз случай подвернулся, чтобы опробовать.
— А ты что? От страха инеем покрылся?
Аскольд похлопал себя по груди, по тому месту, где под кожаной курткой, почти подмышкой, висел боевой ствол и грустно сказал:
— Сначала просто не успел среагировать, а потом девка меня на мушке держала.
— Понятно, — многозначительно произнесла Муругана. — Давайте-ка, ребята, положим этого самурая на скамейку. Проверим, жилец он ещё на этой планете или «прах к праху». Бери за ноги, — сказала она одному помощнику, — а ты подмышки, — сказала другому.
Феликс с Аскольдом спокойно наблюдали, как здоровяки перенесли обмякшее тело на скамейку и отступили на шаг. Теперь всем оставалось лишь смотреть, что будет дальше делать Муругана.
Отдав вакидзаси обратно Аскольду, Муругана внимательно осмотрела два пулевых отверстия, кровь в которых ещё не успела запечься. Задумчиво произнесла:
— Метко стреляет Василиса. Это ведь даже не мелкокалиберное. Ранения, скорее всего, от пневматики. Понимала девушка, что куртку вряд ли пробьёт. Наверняка стреляла, в открытые участки тела. Одна дырка в щеке, почти вскользь прошла, ухо зацепила. А вот вторая более удачно, прямо в шею. И, видимо, застряла в дыхательном горле. Удивительно меткий выстрел.
— То есть, он задохнулся? — спросил Феликс.
— И захлебнулся, — подтвердил Аскольд.
— Давайте полечим бедолагу. Может, сгодится ещё на что-то.
Муругана отработанным точным движением совершила разрез ногтем мизинца на шее Вани, расширив рану от пули, и аккуратно запустила вовнутрь пальцы, словно пинцет.
— Сейчас, сейчас, — сосредоточенно приговаривала она, неспешно пытаясь нащупать металлический шарик.
Неожиданно она скривила лицо и резко отдёрнула руку. В ту же секунду Муругана обернулась к Феликсу и Аскольду, и они увидели её удивлённые глаза. Затем она поднесла окровавленные пальцы к лицу и внимательно изучила кончики.
— Что за чёрт, — чуть слышно сказала Муругана. — Аскольд, — она подняла голову, — можешь мне помочь?
— Как? — тут же сделал он шаг к Муругане.
— Помоги вытащить шарик. Я его почти достала, вон он, у самой поверхности, — она кивнула на рану.
— Ладно, — пожал плечами Аскольд. — Посвети, — обернулся он к Феликсу. — Телефон есть?
Феликс без лишних слов включил фонарик на смартфоне и поднёс к шее Вани. Вид, после того, как в ней покопалась Муругана, был не очень. Феликс отвернул лицо немного в сторону, краем глаза контролируя, куда светит.
Аскольд склонился максимально близко, рассматривая разрез, при этом, видимо, не испытывая никаких отрицательных эмоций. Затем, достав из кармана что-то похожее на визитку, подцепил уголком тёмный шарик и выкатил его на чистый участок кожи на Ваниной шее. Повернул лицо к Муругане и спросил:
— Куда его теперь?
— Отдай ему в руку, — Муругана указала на одного из молчаливых помощников.
Понимая, что не испачкаться не получится, но пытаясь это свести к минимуму, Аскольд ухватил указательным и большим пальцами шарик и, выпрямившись, протянул его помощнику Муруганы. Тот подошёл сам и подставил ладонь. И за секунду, как металлическое ядрышко оказалось в его руке, Муругана приказала:
— Сожми пальцы и не выпускай несмотря ни на какие ощущения.
Здоровяк кивнул, сжал ладонь в кулак, продолжая держать вытянутую руку перед собой. Секунда, две, и все заметили, как меняется выражение лица помощника. Он явно испытывал чувство боли.
— Что происходит? — поинтересовалась Муругана.
— Очень сильно жжёт, — сквозь зубы доложил помощник.
— Терпи, так надо.
Ещё через несколько секунд обратная сторона ладони здоровяка пошла волдырями, закипела и, наконец, через образовавшуюся дыру вывалился шарик. Как только это произошло, пузырение в ране прекратилось, дыра стала понемногу затягиваться и секунд через десять ладонь со сжатыми пальцами выглядела, как и прежде.
— Теперь не жжёт? — спросила Муругана.
— Нет, всё прошло, — очень спокойно, словно с рукой ничего и не происходило, ответил здоровяк.
— И что это значит? — не удержался от вопроса Аскольд.
Вытащив из брюк своего тёмно-фиолетового костюма красный платок, Муругана аккуратно взяла им шарик, завернула в несколько слоёв и убрала обратно в карман.
— А это значит, боевой мой друг Аскольд, что если бы это ядрышко, эта пуля из металла, о котором я уже догадываюсь и свойство которого мне известны, попала в него, — она указала на помощника, прошедшего опытную экзекуцию, — и именно в то же место, что и у Вани, то последствия были бы катастрофические.
— Для него? — Аскольд указал на того же помощника.
Муругана поморщилась.
— Естественно, для него. Ваня — человек, в нём пуля просто застряла. А через него, — кивок на помощника, — она прошла бы, как через масло. На это, скорее всего, и рассчитано. От горла она начала бы медленно опускаться вниз, через всё тело, разрушая его изнутри.
— Ого, — удивился Аскольд. — Это серебро, что ли?
— Нет, — почти прошипела Муругана, — это не серебро.
Аскольд, поняв, что рассердил Муругану, поджал губы. Решил, что дальше лучше молчать.
— Феликс, ты же писатель? — переведя взгляд, спросила Муругана.
— Ну, в общем-то, да, — неуверенно ответил Феликс.
— Дай-ка мне свою ручку.
Парень ловко вытащил из внутреннего кармана куртки блокнот с ручкой и протянул Муругане.
— Нет, только ручку.
Феликс повиновался, убрав блокнот обратно.
Уверенным и быстрым движением Муругана свинтила с прозрачной, дешёвой ручки с двух сторон крышечки-ограничители, вытряхнула стержень на землю и вставила, ставшую полой, трубочку в горло Вани. Затем сунула руку под его рубашку, произвела какие-то невидимые для глаз присутствующих манипуляции и Ваня, что называется, ожил.
Первое, что произошло, это вылетевшая фонтанчиком струйка крови. Раздались бульканье и грудь Вани начала тяжело подниматься и опускаться. Потом он медленно открыл глаза и, посмотрев на Муругану, каким-то сдавленным сипом произнёс:
— Не смог. Упустил.
И его глаза вновь закрылись. Вероятнее всего, потерял сознание, но был жив. Дыхание не прервалось. Муругана улыбнулась словам Вани, чья преданность сейчас напоминала преданность охотничьей собаки. Она явно не ошиблась в нём.
— Несите Ваню в микроавтобус и везите в клинику, — сказала она помощникам. — Я подъеду следом и закончу лечение, иначе он до утра не дотянет.
— А с этим что? — осторожно спросил Аскольд, имея в виду Феликса, и тут же поймал испепеляющий взгляд Муруганы.
— Иди с ними. А нам с Феликсом нужно кое о чём поговорить. — Муругана демонстративно отвернулась от Аскольда и помощников. — Пойдём, Феликс, прогуляемся по аллее. Руку не предлагаю, я не из этих, — она сделала неопределённый жест рукой.
Помощники подхватили тело Вани и не спеша двинулись в сторону театра. Аскольд со злобой посмотрел в спины удаляющимся Муругане и Феликсу и поплёлся за здоровяками. Вечер сложился неудачно — лояльность начальства к нему пошатнулась.
— Театральное чучело, — вырвалось у Аскольда. Но его никто не услышал.
Молча дошли до следующей скамейки. И только проходя мимо неё, Муругана задала вопрос:
— Я правильно понимаю: встреча в столь поздний час была посвящена мне?
— Да, — коротко ответил Феликс.
— Чего хотели?
— Сотрудничества.
— Вот как, — Муругана изобразила удивление. — Попробую угадать: шпионить за мной?
— Рассказывать обо всём, что узнаю о ваших планах.
— Интересно. — Муругана вновь замолчала на несколько секунд. Звук шуршащего гравия под ногами напоминал лёгкий речной прибой. — Согласился?
Слова Феликсу давались с трудом. Будто бы он вытягивал каждое длинными металлическими щипцами, какими пользуются кузнецы возле огромных паровых молотов.
— Намекнули, что лучше пойти навстречу и сотрудничать. Мол, люди они крайне суровые, могут убедить не только словами. Как-то так. — Приходилось буквально подталкивать свой мозг, чтобы выдавать полуправду.
— Суровые? Ну-ну, — Муругана хмыкнула, — моторыцари. — Она остановилась и внимательно посмотрела на Феликса. — А ты знаешь, это даже хорошо, что согласился. И сценарий мне напишешь, и на их логово выведешь. Прячут они одного очень важного для меня человека. Никак отдавать не хотят. А ты мне поможешь. Не против?
Как же мягко она говорила. Словно заботливая старшая сестра или добрая тётушка-соседка. Иногда Феликсу начинало казаться, что он говорит вовсе не с монстром в женском обличие, а с каким-нибудь представителем Красного Креста или попечителем фонда помощи голодающим детям.
— Нет, не против, — ровным голосом автоответчика отозвался Феликс.
— Прекрасно, — и Муругана протянула ему ладонь. — Этот момент предлагаю обсудить отдельно, не сегодня.
— Хорошо, — Феликс протянул ладонь в ответ.
Муругана взяла ладонь Феликса в свою и плотно сжала.
— Я позвоню тебе завтра-послезавтра и договоримся о встрече. Я объясню, что тебе нужно будет рассказывать им про меня. Запустим им дезинформацию и сыграем на этом. Выманим из норы и сцапаем зверька. Ты ведь хочешь помочь?
— Да, конечно, — кивнул Феликс.
— Тогда пока, друг мой, — улыбнулась своей обворожительной улыбкой Муругана.
— До встречи, — постарался улыбнуться в ответ Феликс, но понял, что лишь показал свои зубы.
И пока Муругана легко трясла руку Феликса, она вновь осознавала удивительный и неприятный для неё факт: она не чувствует сердца Феликса, не может прочитать его мысли, его желания, его слабости. Полная тишина. Плотно закрытая книга. А значит, неспособность прогнозировать, направлять и подчинять волю. И это пугало и одновременно притягивало Муругану к молодому человеку. Его неприступность не давала Муругане покоя.
В какое-то мгновение она решила для себя, что непременно должна понять и разобраться в этом феномене. Первый асенсорик, попавшийся ей на пути. Манящий своей сердцевиной, крепкий молодой орешек.
— Кстати, — неожиданно поинтересовалась Муругана, — а Семён или Василиса, пока вы беседовали, ничего не выбрасывали? Может, ты что-нибудь заметил? Какой-нибудь предмет?
Сделав вид, что задумался на секунду-другую, Феликс ответил:
— Нет, не заметил. Так ведь и темно на аллее. Фонари, вон, — он кивнул в сторону ближайшего, такого же тусклого, как и все остальные, — со сталинских времён от городской пыли наверняка не чистили.
— Ну да, ну да, — согласилась с предположениями Феликса Муругана.
Высвободив руку, Феликс развернулся и пошёл прочь. Совсем не в сторону театра. А Муругана вернулась к скамейке, наклонилась и достала из-под неё обычный кнопочный телефон. Повертела в пальцах и подумала:
«Не видел или только сказал, что не видел? Как жалко, что я не могу прочитать его мысли? Нужно либо сделать его своим союзником, либо уничтожить, как и всех остальных, бесполезных, не желающих служить в новом постапокалиптическом мире».
Муругана прекрасно понимала, какую реальную угрозу может нести для неё Феликс.