Дом на окраине

глава 34
Школа гудела, как улей. В коридорах пахло краской, лаком для волос и мандаринами - кто-то из родителей уже принес корзинку для праздника. В актовом зале царил хаос: дети бегали по сцене, перепутывая очередность номеров, учителя переговаривались, и звуки микрофона раз за разом пробовали на прочность уши присутствующих.
Алина стояла у края сцены, держа список участников. Голос срывался от попыток перекричать общий шум:
- Нет, Маша, не сейчас! После хора! - Она улыбнулась, когда девочка, вздохнув, убежала за кулисы.
Репетиции всегда были таким вихрем, но сегодня в воздухе было что-то особенное - предвкушение праздника, и тонкая нить волнения, будто у каждого из них был свой маленький секрет.
Никита стоял у пульта, проверяя свет. В одной руке у него был фонарик, в другой - моток проводов. Он двигался спокойно, уверенно, как человек, который чувствует сцену так же, как другие - дыхание. Когда прожекторы вспыхнули, зал залился мягким янтарным светом.
- Вот теперь - идеально, - сказал он, не оборачиваясь.
- Только бы дети не сломали что-нибудь до завтра, - откликнулась Алина.
Он улыбнулся, поймав её взгляд. Свет падал сбоку, подчеркивая линию скулы, и Алина на секунду подумала, что не видела его раньше так. В нём было что-то - спокойное, надёжное, будто этот человек мог держать на плечах не только сцену, но и всё, что рушится вокруг.
Она подошла ближе, помогая разложить провода. Их руки встретились, случайно, в спешке. Короткое, почти ничего не значащее касание - но будто через кожу прошёл ток. Она отдёрнула ладонь, и сразу пожалела - не из-за неловкости, а потому что не хотелось терять это ощущение.
- Осторожнее, - тихо сказал он.
- Я в порядке, - ответила она, чувствуя, как сердце сбивается с ритма.
В этот момент в зал вошёл Антон. Он стоял у двери, сложив руки на груди. На его лице - лёгкая улыбка, но в глазах что-то настороженное. Он не мешал, просто наблюдал: как Алина что-то объясняет Никите, как смеётся, как откидывает волосы, не замечая, что за ней следят.
Когда шум постепенно стих, дети разошлись, а зал опустел, они остались вдвоём. Снаружи темнело, в окнах отражались огни фонарей. На сцене горел только один прожектор, выхватывая из тьмы их силуэты.
- Смотри, - сказала Алина, - я думала, можно добавить старые фотографии города. На экране за ребятами, когда хор поёт. Чтобы получилось как будто... память живёт.
- Это красиво, - ответил Никита. - Свет можно сделать тёплым, золотым. Как будто всё это - из прошлого, но светит в нас.
Она смотрела на него, и в груди вдруг стало тесно. Всё было просто - разговор о технике, о празднике, о детях. Но под словами - другое. Что-то, что ещё не произнесено, но уже существует.
Свет прожектора дрожал, мягко касаясь её плеча.
- Ты замёрзла? - спросил он.
- Нет, - ответила она. - Просто день длинный.
Они стояли так, не двигаясь, несколько секунд - слишком долго, чтобы это было случайно.
И именно в этот момент дверь снова тихо скрипнула.
Антон. Всё тот же взгляд, но теперь - без улыбки.
Он кивнул, будто между делом, и сказал:
- Алина, не забудь завтра проверить сценарий.
Она вздрогнула, и будто холод прошёл по залу.
Никита отвернулся к пульту.
Прожектор мигнул - и свет лег на сцену резким, слепящим лучом.
Алина подумала, что этот свет похож на память - он освещает, но и обнажает.
И в нём становится видно всё, что пряталось под поверхностью.
Свет прожектора мигнул, вспыхнул ярче - и на миг всё застыло. Пустой зал, шорох кулис, запах пыли и бумаги - и два силуэта на сцене, такие близкие, что между ними будто воздух стал плотнее.
Алина смотрела на свет и думала, что жизнь всё-таки продолжается. Дети завтра выйдут на сцену, зазвучит музыка, зал наполнится смехом и аплодисментами. Всё будет как всегда - правильно, привычно.
Но внутри что-то менялось. Тихо, как ток под кожей.
Она почувствовала, что Никита уже часть этой новой, уязвимой жизни, в которой она снова может ждать - звонка, взгляда, прикосновения.
Не потому, что нужно. А потому, что хочется.
Когда Антон ушёл, а зал погрузился в полумрак, она ещё долго стояла на сцене.
Смотрела в луч прожектора и думала:
Может, этот свет - и есть знак. Только бы не ослепнуть от него.