Обломок

(Автопортреты)

Первые чувства складывались в сознание катастрофы по стремлению, проявлявшемуся во всём и похожему на панику. Распределявшую обломки по предоставленным себе, иначе - брошенным. Родители тащили куда-то: помню давку накуренного холла, каменный пол. Обшарпанные стены, за которыми зимние сумерки. Тошнило, расстёгнутые куртки шуршали вокруг. Отводил душу рёвой, держа кулачок в большой, вспотевшей папиной ладони...

Взросление наблюдал промышленные заброшки, продолжавшие рушиться внутри от срезаемого металла. Лозунги вдоль крыш, выложенные красным кирпичом: "Наша цель - коммунизм!"; а под ними - жалкая вывеска шиномонтажа или аренды. Возможности руин конеретных удовлетворяли брошенок, быстро привыкших жить тараканами да крысами. Прошлое хранилось многими, новые поколения всё меньше понимали зачем...

Постепенно включавшиеся в отстройку, лишь нанизав универсамы на улицы. Похоже занимавшим площади рядам ларьков, обязательных окошком с объявлением: что-то куплю-продам. Не менялось общее: крысы и тараканы, стремления которых узакониваются, нормируясь и далее поощряясь. Без человеческой; а значит - общественной цели спрос примитивен, ограниченным воспитанный предложением...

Не только мои родители прятали деньги, детство принёсшего серебряную монету в ларёк. Продавщицу не беспокоил мой возраст, инертно прошедшей напряжёнке. Выхватила из рук и спросила стоявшего позади хозяина, который важно покрутил головой. Не желая отдавать, повторяла: не знаю. "Подругу спрошу, завтра принеси..."

Все мерили новыми категориями; воспитание - мимо, когда вокруг удовлетворение первичных потребностей. Впоследствии культивированных без почвы прошлых: зачем нужных? - мельчая до занятия скуки, потом - развлечения. Жаль: осознал, оставшись один - в идеальном осколке большого, рухнувшего дома...