Бэха

Пролог
Дзыыыынь… там, там, там. 
Зазвонил будильник в смартфоне. Сергей открыл глаза. Утро? Да, кажется, утро, было еще темно. 6 часов утра. Встал и пошел на кухню. Включил чайник, насыпал три ложки кофе и пошел в душ. «До восьми успею сделать четыре заказа», — подумал он. Оделся, перелил кофе в бумажный стакан и, допивая его на ходу, спустился с третьего этажа, лифт он не стал ждать, так быстрее.
Его встретил сонный город, мусорные баки во дворе, пара городских собак с бирками на ушах деловито пробежала по своим делам. Была осень, промозглый сырой воздух. Он съежился. Подхватил на плечо курьерскую сумку и пошел за первым заказом.
В наушниках играл любимый трек…
Ты говоришь мне,
что тебе нужны деньги.
Сколько же именно?
Какие же цифры!
«Довольно много!
Ведь деньги не пахнут
и их не может быть
слишком много»
Твоюююю-мать!
Твоюююю-мать!

   Зашел в первый подъезд, позвонил в дверь,
-Курьер!
   Открыла заспанная молодая женщина,  передал ей коробку, «вот и ее день начался в этом муравейнике», — подумал он и пошел вниз по лестнице.

Твой день бесконечен.
Ты думаешь — утро?
А может быть — вечер?
Всё повторяется
снова и снова:
Работа, кредиты,
покупки в Плей-маркет.
Стремишься догнать
то, чего не догонишь.
Скажи мне, дружище,
себя не теряешь?
подумай немного,
что на что,
ты меняешь.
Твоюююю-мать!
Твоюююю-мать!

Сергей  зашел в следующий дом и, поднимаясь по лестнице, думал, что сегодня на работе не отдохнешь. Квартальный отчет. А вечером нужно в таксопарк, он оплатил аренду на месяц и нужно отрабатывать. Но еще немного, потерпеть, еще немного…

Ты вырубил лес,
отравил океаны,
Ты объявил
бесконечные войны.
За твоей демократией
горы трупов,
А в твоих карманах
— все деньги мира.
Так что же ты хочешь?
Куда нас тянешь?
Я вижу плакат,
«Приходи на выборы!»
Я прихожу,
и не вижу выбора.
Вашууу-мать!
Вашуууу-мать!

Поднялся по лестнице , набрал номер этажа. На этот раз дверь открыл мужик, от него несло перегаром. Сергей быстро отдал сверток, брезгливо отвернулся и пошел к лифту. «Неужели я так же сломаюсь» — пронеслось у него в голове, — ну нет, только не я, еще месяц и новенькая бэха будет стоять у подъезда.

Ещё нужны деньги
Чтоб ядерным взрывом
всех разнесло по куску.
Вы — чертовы психи!
приставили дуло к виску:
«Выбирай: жизнь или деньги!»
Вашууу-мать!
Вашууу-мать!

Оставалось еще два заказа и можно отправляться в офис, сегодня все шло по графику, ничего, подумал он, прорвемся.

И я вам отвечу, идите к черту!
я сыт по горло, с меня довольно!
я не играю в такие игры, и ваших
денег стало слишком много!
ВАШУУУ МА-А-АТЬ!
ВАШУУУ МА-А-АТЬ!
ВАШИХ ДЕНЕГ СТАЛО СЛИШКОМ МНОГО!»
вашуууу -мать!
Вашууу- мать!

Глава 1.
 
Офис. Пахнуло запахом горелого кофе. Дмитрий Олегович стоял у кофе-машины.
— Здравствуйте, — буркнул на бегу.
— Сегодня отчет, ты помнишь? — вместо приветствия ответил шеф.
— Да, конечно.
Он занял свою ячейку в open-space. На экране сверкала черным глянцем его мечта, «Бэха» в 20 кузове, 150 кобыл, 2 литра, автомат, Carbon Black Metallic.
Не его пока. Но уже почти. Идеальный, черный, с хищным профилем. Он провел по экрану пальцем, ощущая холод стекла.
— Мечтаешь? – над ухом прозвенел голос.
Аня. Словно сейчас вышедшая с обложки гламурного журнала, материализовавшись рядом с его столом.
— Скоро, – буркнул Сергей, отводя взгляд от монитора. – Осталось совсем немного.
— О, я уже представляю, – томно протянула она, опираясь на его стол. – Мы с тобой, окна опущены, море, ветер... Круто... — она подмигнула заговорщицки.
 Ушла, оставив за собой шлейф аромата и покачивая бедрами на тонких высоких каблуках. Он снова посмотрел на заставку. Да. Именно так. Море. Ветер. Она. Счастье надо заслужить. Заработать.
 В дальнем конце зала, у кулера, копошилась Ольга. Она пыталась прикрепить к стене листок. Сергей сморщился. Опять.
 Ольга была бельмом на глазу у всего офиса. Немного полноватая, небольшого роста, с типичным крестьянским лицом, как его рисовали классики в эпоху славянофильства. Без косметики. От нее обычно пахло травой, не то сеном, не то вообще не пойми чем. Сегодня на ней был какой-то помятый свитер, волосы собраны в небрежный пучок, из которого выбивались пряди. В волосах застряла травинка. «Наверное, опять ночевала в палатке», — подумал Сергей.
— Оль, опять свои флаеры развешиваешь? – это Максим, коллега, щеголь в ультрамодных кроссовках, поднял голову от смартфона. – На этот раз кого спасаем? Улиток? Или, может, инопланетян? — Он засмеялся, довольный своей шуткой, другие тоже оценили, захихикав за своими перегородками.
Ольга не обернулась.
— Лес. Вырубают Увальничский бор. Под застройку. Нужны волонтеры для мониторинга.
— А, ну да, – фыркнул Максим. Довольный общим вниманием. — Сейчас все бросим и помчимся спасать деревья, а когда вернемся, то Дмитрий Олегович за рулем бульдозера уже будет давить нас, как твои деревья, за несданный отчет, нет, я слишком молод, чтоб так глупо погибнуть. — Опять послышались смешки.
Из кабинета вышел начальник. Его лицо выражало вселенскую усталость.
— Ольга, убери, пожалуйста. Я же просил… Снова ты... У нас корпоративная культура... — ааа, он безнадежно махнул рукой. — Напоминаю всем... Отчет!
— Это тоже важно, Дмитрий Олегович, – тихо сказала Ольга.
— Важно то, что приносит деньги, – устало проскрипел он и скрылся в своем кабинете.
 Сергей смотрел на эту сцену с привычным раздражением. Эта девушка была врагом его мечты. Врагом по определению. Все, что она делала, требовало ресурсов – времени, сил, денег. А он копил. Каждую копейку. Он пахал как лошадь. Днем – офис, утром – курьер, ночью – такси. Он спал по шесть часов, питался дошираком и черным хлебом. Он ненавидел ее за ее наивную, бессмысленную веру. За то, что она не понимала простой истины: мир жесток, и выживает сильнейший. Хочешь подняться в этой жизни. Никому не верь, не бойся, не проси. Все эти сопли, спасение природы — дурачье.
 Он прошел мимо, направляясь к принтеру, нарочно слегка задев ее плечом.
— Не понимаешь, куда эти деньги, что вы собираете, на самом деле уходят, – бросил он, не глядя на нее. – Все осядет в карманах у таких же, как мы, только похитрее.
Она посмотрела на него.
— А куда уходят твои? – спросила она просто.
Он не нашелся, что ответить.
— Не твое дело, — буркнул и вернулся к своему столу, к своей светящейся мечте на экране. «Чертова дура», — подумал он, почему-то расстроившись от ее слов. Он снова посмотрел на заставку. BMW был идеален. Слишком идеален.

Глава 2.

И опять эта Ольга... Было такое чувство, что она лично хочет испортить ему жизнь. Придумала этот корпоративный поход в хоспис, помочь старикам… тьфу. И главное, нашла же подход к начальству. Их процессия появилась в холле. Громкая, нелепая, пахнущая парфюмом и фальшью. Коллеги несли коробки с печеньем и соком, громко обсуждая, «как это благородно» и «как жалко этих бедных людей».
 Сергей шел в хвосте группы, чувствуя себя идиотом. Каждая минута здесь отнимала у него деньги, отдаляя его от «бэхи». Он мысленно подсчитывал упущенную выгоду и злился на Ольгу, организовавшую этот цирк.
 Их запустили в общую комнату. Пациенты, большинство — пожилые, смотрели на них пустыми или испуганными глазами. Коллеги наперебой вручали подарки, говорили заученные фразы из корпоративного буклета.
 Он, чтобы отделаться, сунул свою коробку конфет первому попавшемуся старику и отошел к окну, демонстративно глядя на часы.
— Не по нутру благотворительность? — раздался рядом хриплый голос.
Сергей обернулся. Тот самый старик, которому он сунул конфеты, сидел в кресле-каталке и смотрел на него не пустым, а изучающим взглядом. Глаза были на удивление ясные, живые.
— Времени нет, — буркнул он.
— Время есть всегда, — парировал старик. — Его просто тратят на разную ерунду.
Сергей нахмурился.
— У меня есть цели. А это, — он мотнул головой, указывая на суетящихся коллег, — просто показуха..
— А твои цели не показуха?
Сергей вспыхнул.
— Сказал бы я тебе, дед... — начал он, но посмотрел на комнату, полную людей, и вовремя остановился. — Сидите тут, ноете.
 Старик не обиделся. Усмехнулся. Сергею стало не по себе.
— Я-то не ною. Я уже все купил, что хотел. А теперь смотрю, как другие покупают. Забавное зрелище. Особенно когда покупают себе клетку и искренне верят, что это — свобода.
Он откашлялся и указал на коробку с конфетами.
— Спасибо, конечно. Но сахар мне нельзя.
В этот момент подошла медсестра, чтобы забрать старика на процедуры. Она кивнула Сергею, а старик, уже отъезжая, бросил через плечо:
— Заходи как-нибудь. Поговорим о чем-нибудь настоящем.

Группа двинулась к выходу. Сергей повернулся, догоняя остальных, слова старика не выходили из головы. «Клетка. Какая еще к черту клетка, совсем из ума выжил».

Как там говорят? Наступило то самое утро? Подумал он, проснувшись. Сегодня был редкий день, когда не надо было никуда идти на работу. Выходной. И сегодня назначена встреча в салоне дилера. Сергей надел новый, купленный специально для этого случая костюм и, поворачиваясь перед зеркалом, он поймал себя на мысли, что выглядит как актер, готовящийся к роли. Роли Успешного Человека. «Ну а что? — подумал он про себя и улыбнулся своему отражению. — Выгляжу на миллион долларов».
В автосалоне его встретил  усталый менеджер с папкой документов.
— Поздравляю, Сергей. Подписывайте здесь, здесь и здесь. — Менеджер говорил так, будто продавал ему не автомобиль мечты, а холодильник.
Но потом он подумал, что он такой же менеджер, только в другой фирме, все чего-то кому-то продают. Он посмотрел на парня, наверное, квартира в ипотеку, долги, такие же проблемы, как у меня, а чего я ожидал? Оркестра и красной дорожки?
Он взял в руки договор и посмотрел на сумму, ум, привыкший к постоянным подсчетам, мгновенно высчитал стоимость машины: 300 часов жизни, проведенных за рулем такси ночью. 1800 чашек дешевого кофе. Четыре потасовки с пьяными клиентами. Один выбитый зуб (он так и не вставил, экономя). Бесконечное чувство пустоты по утрам. «Ничего, у всего есть своя цена», — и посмотрел на новенькую, сверкающую перламутром под черным лаком — мечту.

Подписал.

— Ключи ваши, — менеджер протянул брелок. Он был на удивление легким.
Дверь мягко щелкнула. Пахнуло запахом новой кожи, он посмотрел на свои туфли, слегка испачканные осенней слякотью. Вернулся обратно в салон, купил салфеток. Тщательно вытерев туфли, наконец уселся на место водителя. Нажал на кнопку пуска. Под капотом глухо заурчал мощный мотор. Тронулся. Выехал на широкий проспект, занимая свое место в длинной пробке. Чувства счастья, несмотря на это, все-таки не возникало. «Ничего, — подумал он. — Надо привыкнуть к новому статусу». На сиденье пассажира квакнула смс в телефоне: «Ну где ты? Я готова» — от Ани.
Та самая Аня, чьи намеки годами подстегивали его. Она подошла к машине с тем же восхищенным вздохом, что и всегда, отточенными движениями, словно актриса в  сериале.
— О, Сереж! Наконец-то! — Она села на пассажирское кресло, и ее первым движением было сделать селфи.
Они поехали по городу. Он ловил на себе завистливые взгляды парней на светофорах. Раньше он мечтал об этом. Теперь почему-то это не доставляло радости. Задумавшись, он краем глаза увидел курьерскую сумку и резко затормозил на пешеходном переходе. Курьер выскочил как из-под земли, и он чуть не сбил его. — Придурок, смотреть же надо! — крикнул, открывая окно, но спина с сумкой быстро удалялась среди толпы. Он проехал немного и встал на обочину.
— Сереж, ты чего? — с легким недовольством спросила Аня.
— Да, так. Не обращай внимание. — Он завел машину, и они поехали дальше.
— Заедем в тот бутик? — кокетливо сказала Анна. — Мне просто необходимо купить ту самую сумочку, она же идеально дополнит образ!
В бутике он отдал за кусок кожи сумму, равную его трем ночным сменам. Деньги, которые он копил на сигнализацию. Когда он протягивал карту, внутри что-то екнуло, но он заглушил это мыслью: «Теперь я могу себе это позволить. Надо привыкать».
Они ездили весь день. Кафе, набережная, снова бутики. Все было как в его мечтах. Солнце, красивая девушка, крутая тачка.
Но к вечеру магия окончательно испарилась, обнажив картонные декорации.
Разговор с Аней вертелся вокруг цен, брендов и «вот Виталик из соседнего отдела купил себе Порше, представляешь?». Ее смех стал казаться ему слишком громким и неестественным. На ее шутки он уже не улыбался.
Он вез ее по вечернему городу и вдруг поймал себя на мысли, что считает минуты до того, как можно будет отвезти ее домой и остаться одному. Он сидел за рулем своей мечты и понял, что он — таксист. Таксист для Ани, для ее статуса, для поддержания иллюзии. Он таксист для самого себя, не настоящего себя, а выдуманного, того, в которого его заставили поверить рекламные слоганы и все эти люди, бегущие в вечной погоне за иллюзией. Он вспомнил курьера на переходе. И совершенно четко себе представил, что это он бежит на заказ, а кто-то совершенно чужой и незнакомый ему человек чуть его не сбил.
И самое страшное — ничего не изменилось внутри. Тот же стресс в пробках. Та же усталость. Та же знакомая пустота в душе. Только теперь к этому прибавился новый, точищий червь — страх. Страх, что поцарапают, что угонят, что кто-то испортит этот дорогущий, безупречный, абсолютно бесполезный и ненужный для счастья предмет.
Он остановился у ее дома. Она поцеловала его в щеку.
— Пока-пока! Было супер! Звони! — ее голос звенел, как у телеведущей.
Он смотрел, как она уходит, не оборачиваясь. И понял, что этот поцелуй был частью услуги. Частью оплаты за поездку. «Все мы что-то продаем…»
Он остался один. В салоне, пахнущем ее духами и его разочарованием. Включил свою любимую песню, помогавшую ему вставать в 6 утра и держаться до полуночи.
И слова, которые раньше были просто гневным шумом, фоном, пассивным протестом системе, обрушились на него с новой, сокрушительной силой.
«Скажи мне, дружище, себя не теряешь?
Подумай немного, что на что ты меняешь».
Он сидел в своем «лакированном гробу», в котором были похоронены пять лет его жизни. «Надо еще потерпеть, привыкнуть». — Снова подумал он. Но это уже не заходило, как раньше, уши лжи торчали из каждого слова. Мечта сбылась и оказалась фальшивкой. И это было в миллион раз хуже, чем если бы она не сбылась вовсе.

Когда Аня скрылась в дверях подъезда, в голове была всего одна мысль. Старик. Черная «бмв» с визгом развернулась во дворе дома и понеслась по темным улицам города.

 Он поставил машину на стоянку и зашел в холл. — Молодой человек, вы куда? Вы время знаете, здесь, между прочим, пожилые люди, они отдыхают уже. — Он посмотрел на часы: было половина второго ночи. На вахте сидела женщина лет шестидесяти и недоуменно смотрела на него. — Я на минуту, мне поговорить очень надо... — начал он нести совершенный бред, забыв, что происходит и где он находится. В другой момент он, прожженный продажник, в два счета уговорил бы эту женщину, сунул бы шоколадку, соврал, дал денег. Он тысячи раз решал такие вопросы. А сейчас сам не знал, что с ним происходит. В дальнем конце коридора открылась дверь, и сухой высокий старик произнес: — Пусть пройдет, пропустите, пожалуйста, в моей комнате я один. Обещаю, никого не разбудим. — Вахтерша посмотрела на старика, потом на Сергея. К этим людям не часто приходят гости. — Ладно, — сказала она, — но чтоб без шума.
В палате было тихо, только мерный звук аппаратуры нарушал тишину.
— Пришел, — тихо сказал старик. Его голос был похож на скрип старого дерева. — Я ждал.
Сергей подошел и сел на стул у кровати. Он не знал, с чего начать. В его голове крутились обрывки фраз, оправдания, вопросы.
— Я купил ее, — наконец выдохнул Сергей.
Старик молча смотрел на него, не двигаясь.
— И что? — спросил он после паузы.
— И ничего! — голос Сергея сорвался.
— Тише, — сказал старик ровным голосом. В комнату заглянула вахтерша. — Все нормально, — успокоил он ее.
Сергей немного успокоившись, продолжал: — Дерьмо, дерьмо, одно дерьмо вокруг! Я пахал как лошадь, я жрал доширак, и ради чего! Что изменилось? — Ничего! — Он закрыл лицо руками и замолчал. Потом снова поднял лицо на старика и продолжил: — Я все сделал правильно, я же все сделал правильно?! — в его голосе звучала почти детская обида.
— Кто знает, что правильно, а что неправильно, сынок? Жизнь сложная штука. Простых ответов тут нет. — Для тех, кто продает машины, сумочки и поцелуи. Для них, может, и правильно все, а для тебя, видишь, нет. — Старик улыбнулся, на этот раз в его глазах светился какой-то огонек. — Может, тебе надо спросить себя, чего ты хочешь? А не чего хотят они. Ведь это твоя жизнь, и никто за тебя ее не проживет.
Сергей опустил голову. В горле встал ком.
— Что же мне теперь делать? — прошептал он.
— Мне 84 года, я стар и мог бы то же сказать тебе, но я живу, строю какие-то планы, учусь. Иногда я думаю, ну все, что же еще? А сегодня ночью приходишь ты. Никогда не знаешь, что там впереди. Я не ты, и у меня нет для тебя готового ответа. Но если хочешь знать, что бы сделал я на твоем месте, остался бы дома на пару дней и все хорошенько обдумал. Весь мир подождет. Когда ты вернешься в него. Поверь, все так же будут спешить жить, как и раньше, и даже не заметят, что тебя не было.
— Нет, с офиса начнут звонить, с такси, с курьерской, у меня же миллион дел.
— А ты отключи свой электронный поводок и отдохни, ничего, апокалипсис не наступит.
Он замолчал, давая словам просочиться в сознание Сергея.
— И ты вспомни, — сказал старик. — Вспомни, о чем ты мечтал, когда был маленьким. До того, как тебе начали говорить, о чем нужно мечтать. Вспомни, что заставляло твое сердце биться чаще.
Сергей задумался. В его памяти всплывали обрывки: он в детстве сидел на крыше дачи и смотрел на звезды. Он ходил с отцом в походы, и они спали в палатке. Он однажды помог старушке донести сумки, и она улыбнулась ему так тепло...
— Но это же... это не серьезно, — неуверенно сказал он.
— Серьезно — это когда ты тратишь жизнь на то, что тебе не нужно, несерьезно, — возразил старик. — А то, что делает тебя счастливым, — это и есть самое серьезное дело в жизни.
Он снова замолчал, и тишина в палате стала густой и значимой.
— Иди, — наконец сказал старик. — Ошибаться не страшно. Страшнее всего — прожить жизнь впустую, потратив ее на барахло.
Сергей встал.
— Спасибо, — сказал он просто. — Как вас зовут?
— Только не пей, — старик уже закрыл глаза.
— Это нет. — Сергей поморщился, — это не про меня.
— Иван Васильевич.
— А меня Сергей.
— Будет время, заходи, Сережа.
— Хорошо.

Глава 3.
 
Утром он так и сделал. Но отключить телефон не решился, сказалась многолетняя привычка быть обязательным. Позвонил в офис.
— Дмитрий Олегович, я... не смогу выйти. На несколько дней.
— Сергей, ты в своем уме?! У нас горящий план! Ты что, вообще ни о ком не думаешь? Ты подводишь отдел, подводишь компанию! Ты...
Он не дослушал и положил трубку.
Второй звонок — от Ани. Кто-то уже успел рассказать.
— Сереж, ты чего не вышел? Заболел? — ее голос был сладким, как всегда.
— Нет. Я... я вернул машину, — сказал он, не придумав ничего лучше.
На той стороне повисла тишина.
— Ты что, совсем придурок? — какой-то незнакомый злой голос в трубке. — Неудачник. Я так и знала. Играешь в какую-то дурацкую игру. Ну и валяй, лузер.
Звонки в такси и в курьерскую службу были короче и честнее. Там просто выругались. Никаких иллюзий.
Он остался в полной тишине своей квартиры. «У меня нет... Ни друзей, ни любви, ни настоящей жизни. Есть только какой-то дешевый сериал, в котором я в главной роли».
Он лег на голый матрас и провалился в сон, похожий на обморок. Сон без сновидений, полное небытие.
Его разбудил настойчивый, неправильный звонок в дверь. В мозгу, привыкшем к будильнику в 6:30, спутались все карты. Был одиннадцатый час дня. Он спал как убитый, тело отчаянно цеплялось за первый за долгие годы настоящий отдых.
Звонок повторился. Сергей с трудом оторвал голову от подушки, поплелся к двери, не понимая, кто это может быть. Коллеги? Курьер? Пришли забирать душу?
Он открыл дверь.
На пороге стояла Ольга. В своем помятом свитере, с огромным рюкзаком за плечами.
— Доброе утро, — сказала она просто, протягивая ему руку.


— Привеет... — неуверенно протянул он, — ты как здесь оказалась?
— Да я узнала твой адрес в бухгалтерии…
— А начальство прислало…
— Дурак, — она развернулась, чтобы уйти.
— Постой, — он схватил ее за руку, она вырвалась, но остановилась.
— Что? — со злостью посмотрела ему в глаза.
— Ничего… Извини… Заходи, только у меня бардак здесь, ты не обращай внимание. — Он торопливо стал собирать разбросанные по полу вещи и прибирать постель.
— Ты садись. — Подавая ей стул, произнес он. — Я сейчас. — Одевая на ходу куртку. — У меня нет ничего в холодильнике. Но тут магазин внизу, я мигом.
— Не надо.. — начала она.
— Надо, надо, я быстро.
Через десять минут он уже бежал наверх с двумя огромными пакетами в руках.
Он купил шампанское. Но Оля сразу отказалась.
— Да я и сам не люблю, думал, так надо…
— Не надо… — наконец слегка покраснев и улыбнувшись, сказала она.
— У меня торт еще.. или тоже не надо? — неуверенно проговорил он, глядя на нее.
— Торт давай, у меня и чай есть. — Она полезла в рюкзак, доставая из него охапку густо пахнущей травы, завернутой в газету. — Где чайник?
Они съели торт.
Несколько раз снова ставили чайник.
За тортом пошли сыр и колбаса. А за сыром… и непонятно какой по счету кружкой чая пошел длинный разговор обо всем.

Через неделю он приехал обратно в автосалон. Его встретил тот же менеджер.
— Какие-то проблемы, Сергей? — узнал он его.
— Вы же покупаете БУ?
— Покупаем… — недоуменно уставился на него продавец. — Она же новая у вас, неделю назад только…
— Хочу вам продать, возьмете?
Менеджер выглянул во двор, где стояла машина.
— Да вы не волнуйтесь, с ней все в порядке, ни царапины.
— Но надо проверить, и вы понимаете, сколько вы теряете?
— Понимаю! — весело улыбнулся Сергей. — Вы даже не представляете, насколько понимаю! — Он засмеялся.

Ему хотелось поехать и рассказать все старику, его прям распирало. За эту неделю произошло больше, чем за все пять лет до этого. Он доехал на маршрутке до хосписа.
Прошел мимо вахты.
— Я к Ивану Васильевичу, — на ходу бросил вахтерше. — В седьмую...
— Сергей?
— Да.. А откуда вы…
— Вот. — Она передала ему коробку, — просил вам передать, как придете.
— А он…
— Умер. Три дня назад похоронили.


Он, Оля, Михаил и Лена, друзья Оли, стояли под моросящим дождем на кладбище рядом со свежим холмиком. Сергей положил венок, который они принесли с собой. На ленте было написано: «от друзей Сергей, Елена, Ольга, Михаил, скорбим, помним». Молчали. Больше на могиле ничего не было. Крест был казенный, хоронили за счет государства. Ветер трепал искусственные цветы.
В коробке, которую ему передали в хосписе, лежали старые потертые часы. Командирские. Сергей вынул их из коробки и надел себе на руку. Они еще постояли. Никто ничего не говорил. Потом так же молча, один за одним, пошли по тропинке к остановке автобуса.


Большими хлопьями валил снег. Из трубы в старом деревянном доме на окраине села, окруженного покосившимся забором, как из старинного паровоза, поднимались клубы белого дыма. В дверь постучали.
— Сергей, открой, у меня руки в муке, — послышался из кухни голос Ольги.
— Я не могу, у меня кот на коленях спит.
— Я сейчас приду и прибью вас обоих, иди открывай, холодно же на улице.
Он аккуратно взял большого пушистого кота и положил его на кровать, тот перевернулся на другой бок, потянулся и снова закрыл глаза.
За дверями стояли Миша, Лена и Олег.
— Вы совсем офигели, что ли, я тут к порогу чуть не примерз, — отталкивая Сергея и проходя в дом, говорил Олег. Лена с Мишей проходили следом.
— Снег отряхните, а то Ольга вас полы мыть заставит.
— Вот ты и помоешь, — смеясь, говорила Лена.
— Баню протопил? — в свою очередь спросил Миша.
— Нет, господа бояре, холопы устроили забастовку, так что вы своими белыми ручками извольте. — Олег толкнул его в плечо.
— Хорош придуриваться, что не топил?
— Да готово все, — улыбаясь, сказал Сергей, — вас ждали.