Киносценарий- Возрождение было возможно-34

Киносценарий- Возрождение было возможно-34 (3/12)

Новые испытания

Адаптированный киносценарий по книге Вардкеса Тевекеляна "Жизнь начинается снова"(1950 год)

Видеоклип https://yandex.ru/video/preview/4599591119599057521
Словно птица Феникс На стихи поэта Евгения Доставалова
Дата публикации 5 сен 2024

ИНТ. УЛИЦЫ БЕЙРУТА
АВТОР, МУРАД, ГОЛОС КАЧАЗА, ПРОХОЖИЕ

АВТОР

Наконец пришло долгожданное письмо из Марселя.

(Мурад читает письмо Качаза.)

ГОЛОС КАЧАЗА

«…Нечего и говорить о том, как я соскучился по вас. Быть опять с вами, наесться маслин и лука, напиться холодной воды, а вечером, при коптилке, читать до одурения Раффи — за это я отдал бы многое.
Мурад, душа моя, ты не унывай, вспомни песню ашуга Дживани, которого мы когда-то так любили:
Как дни зимы, дни неудач недолго тут: придут, уйдут,
Всему есть свой конец: не плачь! Что бег минут — придут, уйдут.
Тоска потерь пусть мучает нас; но верь, что беды лишь на час.
Как сонм гостей, за рядом ряд, они снуют: придут, уйдут.
Согласись, друг, нам с тобой нечего терять, а приобретем мы весь мир, тем более что частицу этого прекрасного мира — Астхиг — ты, кажется, уже нашел.
Я живу сносно, и не только потому, что имею работу, нет. Здесь, во Франции, много нового и интересного. Во многом нужно разобраться, и в этом мне помогают мои друзья французы, в особенности один из них — Нодье, о котором при случае напишу более подробно.
Передай мой горячий привет и пожелание всякого рода благополучий, если только они могут быть вообще в нашей жизни, Астхиг. Помнит ли она меня?
Посылаю вам триста франков. Если дела ваши не поправятся, то напишите, при первой возможности пришлю еще.
Ваш Качаз».

АВТОР

Прочитав письмо брата, Мурад улыбнулся.  Качаз, как всегда, был настроен бодро и немного легкомысленно. Мурад чувствовал непреодолимое желание с кем-нибудь поделиться своей радостью.

ИНТ. ЛАЧУЖКА МУШЕГА-АСХИГ
АВТОР, МУРАД, СТАРУШКА ШНОРИК, АСТХИГ

После работы Мурад приходит прямо к Астхиг.

МУРАД

Получил письмо от Качаза. Всё такой же оптимист. Передает приветы. Даже деньги прислал.

АСТХИГ

 Покажи же мне это письмо. Я совсем не помню Качаза.

(Мурад не устояв протягивает ей письмо.)

АСТХИГ (после прочтения письма)

Вот уж не знала, что я являюсь частицей прекрасного мира!

(С усмешкой.)

Представь, до сих пор об этом мне никто не говорил.

МУРАД (преодолевая смущение)

Ну, так я скажу, по крайней мере, буду первым.

АСТХИГ

Если на то пошло, то первый все же Качаз….

МУРАД

А давай пойдём немного прогуляемся.

АСТХИГ (смущённо)

Давай.

ИНТ. УЛИЦЫ БЕЙРУТА. ОДИН ИЗ ХОЛМОВ. ВЕЧЕР
АВТОР, МУРАД, АСТХИГ, ПРОХОЖИЕ

Солнце давно уже зашло, сумерки сгустились, но душно, как и днем; ни малейшего дуновения ветерка, все вокруг словно застыло, замерло. Мурад берёт Астхиг за руку. Они молча поднимаются на Зеленый мыс, где в пышных садах укрыты виллы и загородные дома богачей. Здесь чуточку легче дышать.

МУРАД

Давай здесь немного отдохнём.

АСТХИГ

Давай.

(Они садятся прямо на траве. Внизу мерцают тысячи городских огней, а чуть подальше тянулась безбрежная морская гладь. Узкая лунная дорожка светилась, дрожала на поверхности темной воды, и лишь изредка ее пересекала одинокая лодка.)

АСТХИГ (радостно, будто первый раз в жизни увидела море ночью)

Как красиво и тихо вокруг!

МУРАД (тихо, устремив взгляд вдаль)

Да, красиво, только жаль, что люди несчастны.

АСТХИГ

Вот, ты много видел, много знаешь. Скажи, почему же это так? Почему мы мучаемся со дня своего рождения?

(Мурад поворачивает лицо к Астхиг и улыбается.)

МУРАД

Трудно ответить. По-моему, потому, что есть бедные и богатые, одни работают из последних сил, а другие, ничего не делая, пользуются результатами их труда.

АСТХИГ

Но ведь так было всегда?

МУРАД (сжав кулаки)

Может быть, но так не должно быть, это несправедливо. Еще в Стамбуле старик Мисак говорил: «Все создано нашими руками, а мы нищие». Тогда я плохо разбирался в этом, но сейчас. Но сейчас…

АВТОР

Мураду казалось, что его кулаки со всей силой опускаются на плечи Смпада, Манукяна, хозяина булочной в Стамбуле, на тех, кто убил его деда и мать, кто отнял у него отца, детство, кто лишил его настоящего и будущего


МУРАД

А сейчас надо бороться, Астхиг! Надо организовать новую жизнь, надо, чтобы богачи не отнимали результаты чужого труда, и тогда все, все будут счастливы.

АСТХИГ

Какой ты смелый, Мурад! Мне даже страшно за тебя. Брат рассказывал, как ты в Афинах руководил забастовкой и попал в тюрьму.

(Астхиг любовно смотрит на загоревшее, решительное лицо Мурада и замечает, что у него как-то особенно блестят глаза.)

МУРАД

Положим, я не руководил забастовкой, а только участвовал в ней, как и все.

АСТХИГ

Смотри, Мурад, хоть здесь не впутывайся ни в какие забастовки, нам и так несладко живется. Я очень тебя прошу!

МУРАД

Если нужно будет бороться, я буду бороться, сколько хватит сил.

АВТОР

Мурад задумался о том, как трудно людям завоевывать счастье. Мысли же Астхиг унесли ее в далекое детство, в родную долину, где она жила, как ей сейчас казалось, в мире сладкой мечты. А Астхиг вспомнила свою нежную дружбу с подростком Мурадом. Он сидел сейчас с ней рядом, такой суровый, и так просто говорил о вещах, о которых она сама боялась даже подумать. Перед ее глазами вереницей прошли, как живые, образы родных и близких людей. Отец, мать, подруга Аместуи, бабушка Мурада — добрая Такуи, Сирануш, Апет и его мать — тетя Заназан.

АСТХИГ

Как ты думаешь, Мурад, что стало с Апетом? Добрался ли он до русских? Жива ли красавица Сирануш?

МУРАД (вздохнув, после молчания)

Не знаю! Апет был храбрым человеком, он был молод, не то что отец, может быть, и спасся. Да, я забыл тебе сказать: твой брат, живя у турок в нашем городе, узнал, что в ту страшную ночь после падения крепости Апет добрался до сыновей Османа, отомстил им и увез оттуда Сирануш…. Впрочем, их могли бы убить позже, в горах, или они просто умерли с голоду.

АСТХИГ

А мне почему-то кажется, что они добрались до русских и сейчас живут в Армении. Как они любили друг друга!

МУРАД

Если они живы и находятся в Советской Армении, то им можно позавидовать.

АВТОР

Мурад вновь посмотрел в морскую даль. Ему показалось, что за той чертой, где небо сливалось с морем, начиналась страна самых его горячих желаний. Сколько раз мысленно он старался представить себе эту страну, сколько раз в бессонные ночи думал о ней!

АСТХИГ

Знаешь, Мурад, по тому, как богачи страшатся этой страны, можно догадаться, что там беднякам на самом деле хорошо. В прошлом году к нам в порт зашел пароход под красным флагом с пятиконечной звездочкой в углу… Ты бы видел, что творилось в городе! С утра до поздней ночи на берегу стояла толпа. Люди кричали, махали морякам руками, шапками. Почему-то пришла полиция и разогнала их дубинками…
Пошли, Мурад! Уже поздно, брат, наверное, вернулся с работы голодный, его нужно накормить.

АВТОР

Они поднялись. Мурад взял Астхиг за руку, и от одного прикосновения к этой маленькой теплой ручке душа его наполнилась необъяснимой радостью. «Вот так взять Астхиг за руку и смело шагать с ней по жизни», — думал он. В эту минуту Мурад был убежден, что с Астхиг он легко перенес бы любые невзгоды, какими бы тяжелыми они ни были.

МУРАД

Ты очень-очень хорошая, и я люблю тебя.

(Она молча опускает глаза.)

ИНТ. ТЕКСТИЛЬНАЯ ФАБРИКА. ДВОР
АВТОР, МУРАД, МУШЕГ, РАБОЧИЕ, ПРОХОЖИЕ

Дня через четыре к Мураду на фабрику забегает Мушег.

МУШЕГ (Мураду, взволнованно)

Ты слыхал новость?

МУРАД

Нет, разве что-нибудь стряслось?

МУШЕГ

Сюда к нам в Бейрут пожаловал преподобный отец Смпад; он, оказывается, на самом деле стал американским миссионером.

МУРАД

Ну и черт с ним! Подумаешь, какая новость! Собаке собачья дорога!

МУШЕГ

Знал бы ты, чем занимается наш ученый земляк, не рассуждал бы так!

МУРАД

Чем же особенным может заниматься Смпад со своей маленькой головой и подленьким сердцем?

МУРАД
Наверное, читает где-нибудь проповеди о пользе добродетели или еще о чем-нибудь в этом роде.

МУШЕГ (особенно решительно, серьёзно)

Мурад, не будь наивным ребенком! Американцы не станут тратиться из-за таких пустяков. Говорят, на днях Смпад произнес горячую речь, в которой призывал армян всеми силами бороться против коммунистов, и заявил, что отныне армяне должны уповать только на милость американцев и только от них ждать освобождения своей родины.

МУРАД

Постой, постой! От кого же это армяне должны освобождать свою родину?

МУШЕГ

Разумеется, от большевиков.

МУРАД

Ну, брат, это старая песня, на эту удочку сейчас никого не поймаешь!

МУШЕГ

Как бы не так! Ведь эти речи сопровождаются дешевой благотворительностью, и проповедь приобретает определенный смысл для голодных людей. Смпад целыми днями ходит по лачугам бедняков, раздает поношенную одежду и обувь, а дашнаки на все лады расхваливают и превозносят добрые деяния американского миссионера.

МУРАД

Выходит, они уже снюхались?

МУШЕГ

Еще бы! У них все давно согласовано и роли распределены по всем правилам.

МУРАД

Мерзавцы! Крови им мало! Что ж, мы тоже сложа руки сидеть не будем, соберем рабочих, бедняков и расскажем им всю правду.

МУШЕГ

Это не так-то просто сделать, как ты думаешь: ведь у них деньги, газеты, типографии, а у нас что?

МУРАД

Мы еще посмотрим, у кого что! Зато правда наша и будущее тоже за нами. Мы с тобой не одни, везде друзья, даже на нашей фабрике. Надо действовать! Я встречусь с Вартаном и скажу тебе. Жди меня сегодня вечером в гараже.

ИНТ. ЖИЛИЩЕ ВАРТАНА
АВТОР, МУРАД, ВАРТАН

АВТОР

Поздно вечером Мурад зашел к Вартану и рассказал ему о случившемся. Вартан только улыбнулся своей доброй улыбкой.

ВАРТАН

Вы молодцы, правильно оценили опасность этой грязной пропаганды. Нам хорошо известны их козни: дашнаки хотят превратить армян, живущих вдали от родины, в наемников американского империализма. Армяне не раз испытывали на себе «благодеяния» англичан и американцев и за свою доверчивость расплачивались дорогой ценой — жизнями сотен тысяч людей. Сейчас времена другие, у нас есть рабочий класс, коммунистическая партия, и она не допустит повторения старого.

МУРАД

Дядя Вартан, вы не можете себе представить, что за низкий человек этот Смпад! Он на все способен, даже родного отца продаст без зазрения совести.

ВАРТАН

Что отец родной, когда он народ свой продал американцам!

(Вартан встаёт, входит в другую комнату и возвращается оттуда с листом бумаги в руках.)

Мы уже приняли кое-какие меры, подготовили к печати листовки. Кроме того, решили созвать большой митинг.

МУРАД (быстро пробежав глазами листовку)

Здорово написано!

ИНТ. ТЕКСТИЛЬНАЯ ФАБРИКА.
АВТОР, МУРАД, ВАРТАН, РАБОЧИЕ

АВТОР

Мурад начал энергично агитировать среди рабочих, выступать против дашнаков. В обед он собирал вокруг себя товарищей по работе и в шутливой форме рассказывал им отдельные подробности жизни Смпада: об его отце, предателе Манукяне, и о том, как сын ценой предательства в детском доме для сирот купил себе право на учебу. Рабочие, с интересом слушая Мурада, возмущенно качали головами.

ИНТ. УЛИЦЫ БЕЙРУТА
АВТОР, МУРАД, МУШЕГ, АСТХИГ

АВТОР

Почти каждый вечер Мурад заходил к Астхиг. Иногда они вместе бродили по окрестностям. Когда же оказывался дома Мушег, то начинались бесконечные споры, в которых Астхиг не принимала участия, только горящими глазами следила то за своим братом, то за Мурадом.

АСТХИГ (тихо)

Только, ради всего святого, будьте осторожны! Я страшно боюсь за вас обоих.

ИНТ. ТЕКСТИЛЬНАЯ ФАБРИКА.
АВТОР, МУРАД, ВАРТАН, РАБОЧИЕ

ВАРТАН (Мураду и другим рабочим)

Листовки уже отпечатаны. Зайдите по условленному адресу и заберите несколько пачек. Разбросайте их по рабочим местам, расклейте по курилкам.

(Мурад, забрав часть листовок, собирается уходить, Вартан останавливает его.)

Смотри, Мурад, будь осторожен! С этим можешь попасться, а нам каждый человек очень дорог.

ИНТ. ТЕКСТИЛЬНАЯ ФАБРИКА. ЦЕХА ФАБРИКИ. КУРИЛКА
АВТОР, МУРАД, ВАРТАН, ЭЛЕКТРОМОНТЁР КРИКОР, РАБОЧИЕ

АВТОР

На следующий день Мурад пришел на фабрику раньше обычного. Там его уже ждал электромонтер Крикор. Они вдвоем разбросали часть листовок по рабочим местам в ткацком цехе, потом спустились в красильню, но двери ее оказались на замке.

МУРАД

Как быть?

ЭЛЕКТРОМОНТЁР КРИКОР

В обеденный перерыв обычно все красильщики уходят в буфет, тогда и зайдем.

(Они клеют на стенах курилки еще несколько листовок, затем выходят во двор, дожидаясь начала смены.)

ИНТ. ТЕКСТИЛЬНАЯ ФАБРИКА. ДВОР
АВТОР, МУРАД, ВАРТАН, РАБОЧИЕ, РАБОЧИЙ Б1, Б2, Б3…

Во дворе фабрики становится шумно. Собираются рабочие. Они громко разговаривают, сообщают друг другу городские новости.

РАБОЧИЙ Б1

Слышали, в Бейрут из Турции приехала новая партия армян. Говорят, американцы и французы собираются открыть столовую, где будут бесплатно кормить бедняков и беженцев.

РАБОЧИЙ Б2

Американцы и, тем более, французы просто так никому ничего не станут делать…

ИНТ. ТЕКСТИЛЬНАЯ ФАБРИКА. ЦЕХА ФАБРИКИ
АВТОР, МУРАД, ВАРТАН, ЭЛЕКТРОМОНТЁР КРИКОР, РАБОЧИЕ

Ровно в семь люди расходятся по цехам, и начинается обычный рабочий день. В ткацком цехе рабочие, заметив листовки, оглядываясь по сторонам, прячут их по карманам или за пазуху. Наиболее нетерпеливые бегут в курилку, чтобы прочесть там. Мурад, нагнувшись над станком, осторожно и спокойно наблюдает за происходящим. Первая половина дня проходит спокойно. В двенадцать часов раздаётся протяжный свисток мастера, извещающий об обеденном перерыве. Монтеры выключают моторы, и рабочие толпой выходят во двор. Некоторые из них, главным образом холостые, направляются в буфет; большинство же, присев в тени чахлых деревьев, разворачивая свои маленькие узелочки завтракают. Мурад достаёт оставшиеся листовки, прячет их под блузу и спускается в красильню, но там полно народу, и он уходит оттуда.
Пройдя по коридору, Мурад замечает, что рабочие, собравшись маленькими группами, о чем-то шепчутся и смотрят в сторону ткацкого корпуса. Оттуда выходит Крикор.

ЭЛЕКТРОМОНТЁР КРИКОР (поравнявшись с Мурадом)

Полиция! Пройди в котельную и постарайся уничтожить листовки.

(Торопливо входит в механическую мастерскую.)

ИНТ. ТЕКСТИЛЬНАЯ ФАБРИКА. КОРИДОР.
АВТОР, МУРАД, ХОЗЯИН ФАБРИКИ, СЕРЖАНТ-ФРАНЦУЗ, ПОЛИЦЕЙСКИЙ 1,2,  РАБОЧИЕ

Мурад направляется в котельную. Из ткацкого корпуса выходит хозяин в сопровождении француза-сержанта и двух местных полицейских.

ХОЗЯИН ФАБРИКИ (увидев почти бегущего Мурада, хозяин визгливым голосом)

Держи его! Это он!..

СЕРЖАНТ-ФРАНЦУЗ (подходит к Мураду и положив свою руку на его плечо, пристально смотря ему в глаза.)

Ты принес листовки?

МУРАД

Какие листовки? О чем вы говорите?

СЕРЖАНТ-ФРАНЦУЗ

Ах, ты даже не знаешь, о чем идет речь!

 (Приказывает полицейским.)

Обыщите его.

(Полицейские принимаются грубо обыскивать Мурада и, без труда обнаружив листовки, передают их сержанту. На Мурада надевают стальные наручники, и полицейские, при молчаливом взгляде рабочих, уводят его.)

ИНТ. ТЮРЬМА БЕЙРУТА. КАБИНЕТ СЛЕДОВАТЕЛЯ.
АВТОР, МУРАД, ЛЕВОН, ПОЛИЦЕЙСКИЕ, СЛЕДОВАТЕЛЬ, АРЕСТАНТЫ

АВТОР

Три недели Мурад просидел в одиночке. Каждый день его вызывали на допрос. Сначала следователь говорил с ним вежливо, чуть ли не в дружеском тоне.

СЛЕДОВАТЕЛЬ

Мурад Сарян, не беспокойся, власти хорошо понимают, что ты слепое орудие в руках коммунистов, и, если скажешь, кто дал тебе листовки, тебя немедленно выпустят и помогут устроиться на хорошую работу.

МУРАД

Мне никто их не давал. Я их нашёл в цеху.

(После долгих допытываний, когда следователь понял, что Мурад ничего не скажет, его начинают избивать.)

ИНТ. ТЮРЬМА БЕЙРУТА. ОБЩАЯ КАМЕРА.
АВТОР, МУРАД, АСТХИГ, ПОЛИЦЕЙСКИЕ, СЛЕДОВАТЕЛЬ, ЛЕВОН, АРЕСТАНТЫ

Только на четвертой неделе Мурада переводят в общую камеру.

АВТОР

Каждую неделю Астхиг аккуратно приносила передачу и писала записки. И, читая эти дорогие для него клочки бумаги, испещренные мелким почерком Астхиг, Мурад понимал, что в четырех стенах камеры он не одинок.

Вскоре Мурада перестали вызывать на допросы, и ему даже показалось, что о нем забыли. Но вот однажды его позвали на свидание. Он шел через тюремный двор с замирающим сердцем, уверенный, что увидит Астхиг. Сердце радостно билось. В тюрьме, в дни тяжелой разлуки, он еще больше почувствовал, как она дорога ему.

ИНТ. ТЮРЬМА БЕЙРУТА. КОМНАТА СВИДАНИЙ.
АВТОР, МУРАД, ПОЛИЦЕЙСКИЕ, СЛЕДОВАТЕЛЬ, ЛЕВОН, АРЕСТАНТЫ

Комната свиданий. Мурад поражен: с противоположной стороны решетки стоит, слегка улыбаясь, Левон, в новом костюме, аккуратно выбритый, в неизменно ярком галстуке.

ЛЕВОН (весело, подойдя поближе к решетке)

Здорово, приятель! Наверное, не ожидал меня?

МУРАД (разочарованный)

Признаться, не ожидал.

ЛЕВОН

То-то, брат! Я ведь говорил, что для друга ничего не пожалею, последнее отдам, а ты, наверное, мои слова принял за хвастовство.

(Мурад молчит. Левон бросает взгляд на дежурного надзирателя, и тот поворачивается к ним спиной.)

ЛЕВОН

Скоро будешь на воле!

Мурад

МУРАД (пристально глядя на Левона, недоверчиво.)

Каким это образом?

ЛЕВОН

Очень просто. Я уже провел переговоры на этот счет: требуется солидное поручительство и кое-какие издержки. Ручаться за тебя, безусловно, могу и я, а насчет издержек тоже сообразим. Думаю, обтяпать это дело дней через десять и приехать за тобой. На этот раз тебе не отвертеться, мы выпьем на славу!

(Мурад молчит.)

ЛЕВОН

Не унывай, друг, поверь — все будет в порядке. Ну, говори, кому что передать, а то время истекает.

МУРАД (вздрогнув, резко)

У меня никого нет!

(Про себя.)

Неужели и этого подослали?

ЛЕВОН

Ну, будь здоров, до скорого свидания!

(Левон, улыбаясь надевает соломенную шляпу, выходит.)

ИНТ. КАНЦЕЛЯРИЯ ТЮРЬМЫ
АВТОР, МУРАД, ЛЕВОН, ПОМОЩНИК НАЧАЛЬНИКА ТЮРЬМЫ, ПОЛИЦЕЙСКИЕ

АВТОР

Мурад озадачен. Проходит еще одна томительная неделя. Наконец Мурада вызывают в канцелярию тюрьмы. Там его ждёт Левон.

ПОМОЩНИК НАЧАЛЬНИКА ТЮРЬМЫ (показывая в сторону Левона)

Вы отпускаетесь на поруки вот этого господина.

(Левон весело подмигивает Мураду. После долгой возни с бумагами Мурада выпускают.)

ИНТ. УЛИЦЫ У ТЮРЬМЫ
АВТОР, МУРАД, ЛЕВОН, ПРОХОЖИЕ

ЛЕВОН

Ну что, сейчас веришь?

МУРАД (шутя)

Не знал я, что ты такой всемогущий.

ЛЕВОН

Тут могущество ни при чем.

(Понизив голос.)

Наверное, твое освобождение входило в их планы, понимаешь?

МУРАД

Ничего не понимаю.

ЛЕВОН (немного рассердившись)

Не будь ребенком! Ты ведь знаешь, что я политикой не занимаюсь, это не моя профессия, но в таких простых вещах я разбираюсь. Нужно же, черт возьми, знать, кто стоит за тобой! В тюрьме они, наверное, попытались это узнать через тебя — не удалось. Сейчас будут следить за тобой…

МУРАД

Но они могли и осудить. Меня же поймали с поличным.

ЛЕВОН

А какая польза от этого? Тебя осудят, а организация осталась.

(Левон нагибается к Мураду и шепотом.)

Скажу одно: полицейские сами предложили мне это.

МУРАД

Понятно.

ЛЕВОН

Еще бы не понять! У тебя есть где остановиться? Может, ко мне зайдем?

МУРАД

Нет, я пойду к себе на квартиру, там кое-какие вещи остались.

ЛЕВОН

Ну, брат, твои вещи хозяйка давно выбросила, а комнату сдала другому. Вещи взяла какая-то девушка, она тебе не то родственницей приходится, не то просто землячкой, так мне передавали.

МУРАД

Землячка.

ЛЕВОН

Ну, так как решил? Ко мне?

МУРАД

Спасибо, я лучше пойду к землякам.

ЛЕВОН

Тебе виднее. Прощай.

(Они расходятся в разные стороны.)

ИНТ. УЛИЦЫ БЕЙРУТА. У ДОМА АСТХИГ
АВТОР, МУРАД, ПРОХОЖИЕ

АВТОР

После затхлого воздуха камеры у Мурада слегка кружилась голова, подкашивались ноги, как после тяжелой болезни. По мере того как он приближался к дому Астхиг, у него вдобавок начало сильно биться сердце, и Мурад это приписал своей слабости, хотя всю дорогу не переставал думать об Астхиг. И он завернул в переулок, где она жила….