Запретный Сад Эрис

Глава I: Лунный шёпот

Лунный свет, проникая сквозь густую листву древних олив, серебрил спины двух дев. Они стояли в объятиях друг друга, в самом сердце Запретного Сада Эрис. Воздух был напоён ароматом ночных цветов и лёгкой тревогой, ведь этот сад был ограждён от мира смертных не только заклинаниями, но и чувствами, чуждыми его владычице.

Эльза, златовласая хранительница сада, с рождения предназначенная служить богине раздора, чувствовала, как кровь приливает к щекам. Каждый шорох листа, каждый вздох ночного ветра казался ей укором. Рядом с ней стояла Линь, гостья из далёкой восточной страны, чьи волосы цвета воронова крыла мерцали в лунном свете, словно само ночное небо. Её присутствие здесь было нарушением всех мыслимых правил, но Эльза сама впустила её, поддавшись необъяснимому порыву.

С первого взгляда между ними пробежала искра, обещание чего-то запретного и опасного. Эльза, чья жизнь была посвящена поддержанию порядка в хаотичном царстве Эрис, ощутила, как знакомые границы её мира начинают рушиться. Она привыкла к терниям, к ядовитым цветам, к шёпоту интриг, что витал в воздухе. Но тепло, исходившее от Линь, было иным. Оно не обжигало, а согревало.

Линь, искавшая в этом саду древнее знание, нашла нечто гораздо более ценное – отражение своей души в глазах другой женщины. Она смотрела на Эльзу, на её тревогу и внутреннюю борьбу, и видела не стражницу богини раздора, а пленницу, тоскующую по свету.

— Твой сад прекрасен, — тихо промолвила Линь, её голос был подобен шёлку. — Но в нём так много печали. Эти розы... они плачут шипами.

Эльза вздрогнула. Никто никогда не говорил так о её саде. Для всех он был местом силы, местом страха.

— Такова воля Эрис, — ответила она, стараясь, чтобы голос звучал твёрдо. — Раздор питает всё живое здесь. Гармония губительна.

— А что питает тебя, Эльза? — спросила Линь, её взгляд проникал, казалось, в самую душу.

Эльза не нашла ответа. Она служила, исполняла долг, поддерживала равновесие хаоса. Но жила ли она сама? Этот простой вопрос, заданный под серебряной луной, заставил треснуть лёд, сковывавший её сердце.


Глава II: Поцелуй раздора
Молчание повисло между ними, густое и тяжёлое, как аромат дурмана. Эльза не решалась поднять глаза, боясь утонуть в тёмных омутах глаз Линь. Она чувствовала себя предательницей. Не только своей богини, но и самой себя, той, кем она была всю свою жизнь.

Линь же, напротив, сделала шаг вперёд, сокращая расстояние. Она мягко взяла Эльзу за подбородок, заставляя посмотреть на себя.

— Я вижу в твоих глазах не только долг, — прошептала она. — Я вижу тоску по солнцу. По теплу, которого нет в этом саду.

— Здесь не должно быть тепла, — с усилием выговорила Эльза. — Тепло рождает привязанность. Привязанность рождает покой. А покой — враг Эрис.

— Значит, мы враги? — улыбнулась Линь, но в её улыбке не было насмешки, лишь нежность. — Потому что, глядя на тебя, я чувствую покой, Эльза. Впервые за долгие годы моих странствий.

Сердце хранительницы пропустило удар. Эти слова были опаснее любого яда, что цвёл в её саду. Они были сладким искушением, обещанием мира, которого она никогда не знала. Не в силах больше сопротивляться, она подалась вперёд, и их губы встретились.

Их поцелуй был тихим взрывом, нарушением всех правил и клятв. В нём было отчаянье, страх и отчаянная надежда – всё то, что было запрещено в этом саду. В тот же миг сад откликнулся. Эльза почувствовала, как мир вокруг неё меняется — лепестки с чёрных роз, обвивавших статуи богини, осыпались на землю сухим пеплом, а на их месте, пробиваясь сквозь колючие стебли, начали набухать бутоны нежных, кремовых пионов. Земля под ногами потеплела, и где-то вдали робко запела ночная птица, чьей трели здесь не слышали веками.

— Мы не должны… — прошептала Эльза, отстраняясь. Увиденное повергло её в ужас. Гнев Эрис будет страшен. Он испепелит не только её, но и эту хрупкую гостью, принёсшую с собой губительное тепло.

Страх перед гневом богини сковал её сердце ледяными цепями.


Глава III: Семена сомнения

Линь коснулась её щеки, её пальцы были прохладными и нежными. Взгляд её горел решимостью, в нём не было и тени страха, который леденил душу Эльзы.

— Почему? — спросила она твёрдо. — Разве любовь — это раздор? Разве наше чувство — зло?

Вопрос повис в воздухе. Для Эльзы ответ всегда был очевиден. Всё, что противоречит воле Эрис, — зло. Любовь, гармония, сострадание — всё это слабости, вносящие губительный порядок в священный хаос. Так её учили. Так она верила.

— Это… это против природы этого места, — пролепетала Эльза, отступая на шаг. Она указала дрожащей рукой на преобразившиеся розы. — Смотри! Сад умирает от нашего прикосновения!

— Умирает? — Линь подошла к ближайшему кусту. Она осторожно коснулась нежного бутона пиона, и тот, словно откликнувшись на её ласку, начал медленно раскрываться, источая тонкий, сладкий аромат. — По-моему, он впервые по-настоящему оживает. Чёрные розы были символом скорби, Эльза. А это — символ надежды.

Эльза посмотрела в глаза Линь, и страх начал медленно отступать, уступая место сомнению. Впервые в своей жизни она усомнилась в правилах, которые ей навязывали. Может быть, любовь — это не раздор, а величайшая из сил, способная разрушить старые оковы и создать новый мир? Может, истинный хаос — это не борьба, а жизнь без любви, серое и бессмысленное существование?

— Эрис учит, что из столкновения рождается истина, — задумчиво произнесла Линь, не отводя взгляда. — Что, если столкнулись не мы с тобой, а твой долг и твоё сердце? Что, если именно в этом противостоянии родится твоя собственная истина?

Эти слова были подобны ключу, отперевшему потайную дверь в душе Эльзы. За этой дверью была не пустота, а целый мир, полный света, красок и чувств, которых она себя лишала.

— Я не знаю… — призналась она, но в её голосе появилась новая твёрдость. Это было не признание в слабости, а первый шаг к свободе. — Я не знаю, что правильно. Но я хочу понять.

Линь взяла её за руку, и на этот раз Эльза не отстранилась. Их пальцы переплелись, и тепло этого простого прикосновения было сильнее любого заклятия.

— Тогда давай узнаем вместе, — улыбнулась Линь.


Глава IV: Новый рассвет

Всю ночь они провели вместе, бродя по меняющемуся саду. С каждым их шагом, с каждым взглядом и прикосновением сад преображался. Ядовитый плющ отступал, уступая дорогу лозам дикого винограда. Хищные лианы, прежде душившие деревья, теперь лениво покачивались, усыпанные мелкими белыми цветами. Даже воздух стал другим — чистым, свежим, наполненным не тревогой, а обещанием.

Они сели у подножия статуи Эрис. Богиня раздора, высеченная из чёрного мрамора, казалось, взирала на них с холодным неодобрением. Но Эльза больше не чувствовала её гнетущей власти.

— Она будет в ярости, — сказала Эльза, но уже без страха. — Она отнимет у меня всё. Этот сад, мою силу, мою жизнь.

— Она может отнять лишь то, что сама дала, — ответила Линь, кладя голову ей на плечо. — Но она не может отнять то, что ты нашла сама. Твою свободу. Твоё сердце. Нас.

Эльза посмотрела на восток, где небо уже начало светлеть, окрашиваясь в нежные персиковые тона. Рассвет в Запретном Саду всегда был серым и безрадостным, словно угасающий уголь. Но этот рассвет был иным. Он был живым.

— Что мы будем делать? — спросила Эльза. Впервые в жизни она не знала, что принесёт завтрашний день, и это пугало и пьянило одновременно.

— Мы построим свой сад, — просто ответила Линь. — Не здесь. Где-то там, в большом мире. Мире, где есть место и для роз, и для пионов. Где гармония и раздор — не враги, а две стороны одной жизни. И где любовь — не преступление, а величайший дар.

Когда первые лучи солнца коснулись их лиц, статуя Эрис за их спиной треснула. Тонкая линия прошла от её каменного сердца до пьедестала. Сад больше не принадлежал ей. Он принадлежал им.

В ту ночь, в Запретном Саду, зародилась новая легенда – легенда о двух женщинах, чья любовь не победила божественный запрет, а доказала его бессмысленность. Они не разрушили старый мир, они просто вышли из него, взявшись за руки, чтобы создать свой собственный. И их история стала тихой песней надежды для всех, кто ищет свой путь в мире, полном предрассудков.