Маяковский и трындец

  Как называется блистательный полемист и публицист, у которого
весь блеск сосредоточивается в форме, в стиле, но не в конструк-
тиве содержания? Правильно, это ДЕМАГОГ. Вот Маяковский и был
демагогом: трескучим, нахрапистым, остроумным, шумным, ярким, а
по существу очень поверхностным, почти пустым. Эффектного словца
у него хватало, и многие люди на это покупались: воспринимали
его как толкового человека, способного рожать и озвучивать важ-
ные вещи.
  Страна стояла перед огромнейшими трудностями концептуального
характера: взялись строить "новый мир" -- но какой?! Надо было
заниматься проектированием новой социальной системы, новой мора-
ли, новой культуры -- на таком же уровне серьёзности и гениально-
сти, на каком, скажем, Эйфель проектировал башню своего имени в
Париже. Маяковский же галдюче сыпал вокруг своим информационным
мусором и тянул на себя одеяло общественного внимания, а где-то и
финансирования. То есть не только не делал сам действительно не-
обходимого, но вдобавок мешал делать это другим. СССР в 1991 году
ляснулся отчасти из-за наследия Маяковского.
  Маяковского особо настойчиво пропихивал Луначарский. Когда Мая-
ковский накропал в своей манере пьесу "Мистерия-буфф", Луначарс-
кий людям чуть ли не руки выкручивал, чтобы её поставили на сцене
-- такую ррреволюционистую.
  Театральные коллективы "Мистерию-буфф" отторгали. У В. Катаняна
("Маяковский. Литературная хроника", стр. 58-63):
  "А. В. Луначарский в кратком отзыве отметил проникающий всё
произведение революционный порыв и приветствовал Маяковского как
выразителя подлинно-революционного чувства."
  "Мистерия была прочитана в комиссии праздненств и, конечно, не-
медленно подтверждена к постановке. Ещё бы!"
  "А. В. Луначарский чуть ли не на другой день распорядился о
том, чтобы пьеса была прочитана в Александринском театре и затем
там же поставлена." "Чтение закончилось при общем длительном мол-
чании, затем послышались заявления о краткости оставшегося до 7
ноября срока, о трудности освоения стихотворного текста."
  В общем, александринцы ставить отказались. Другие коллективы --
тоже.
  "Невозможность поставить 'Мистерию-буфф' в профессиональном те-
атре заставила Маяковского попытаться осуществить постановку её
собственными силами, с помощью актёров любителей."
  "Театра не находилось, -- писал Маяковский в статье 'Только не
воспоминания'. -- Насквозь забиты Макбетами. Предоставили нам
цирк, разбитый и разломанный митингами. Затем и цирк завтео М. Ф.
Андреева предписала отобрать. Я никогда не видел Анатолия Василь-
евича кричащим, но тут рассвирепел и он."
  "О трудностях подготовки этого спектакля Маяковский писал в
статье 'Только не воспоминания': 'Аппарат театра мешал во всём, в
в чём и можно и нельзя. Закрывал входы и запирал гвозди... Только
в самый день спектакля принесли афиши, и то нераскрашенный кон-
тур, и тут же заявили, что клеить никому не велено.'"
  "И наконец в самый вечер один за другим стали пропадать актё-
ры."
  Эту "Мистерию-буфф" саботировали наверняка не только потому, что
она была "истинно большевистской", но ещё и потому, что её автором
был вызывавший у многих отвращение своими манерами крикуче-пропиху-
чий Маяковский и потому что она была написана в горланисто-демаго-
гическом плакатном стиле и вызывала "эстетическую" неприязнь.
  Маяковский в ответ на всякое такое даже сделал публичный донос
на предпочитателей Шекспира с его Макбетами и Гамлетами:
  "21 ноября [918 г. -- А. Б.] в газете 'Петроградская правда'
напечатано публичное письмо Маяковского Народному комиссару по
просвещению А. В. Луначарскому.
  'Товарищ! Вами была принята к постановке и опубликованию "Мис-
терия-буфф". 'Вы назвали "Мистерию-буфф" единственной пьесой ре-
волюции.' 'Иначе смотрит на это единственная в настоящее время
театральная газета "Жизнь искусства", официальный орган отдела
театров и зрелищ Комиссариата Народного просвещения.' 'Требуя к
общественному суду за грязную клевету и оскорбление революцион-
ного чувства, реакцию газеты и автора статьи, я обращаю на это
ваше внимание, тов. комиссар, ибо вижу в этом организованную
чёрную травлю революционного искусства.'"
  Уточню, что "Мистерия-буфф" тогда всё же была на сцене постав-
лена (нет такой крепости, которой не взяли бы большевики!). Из
того же источника (стр 62):
  "На премьере перед началом выступления А.В Луначарский произнёс
вступительное слово. 'Мистерия-буфф' шла в театре Музыкальной
драмы всего три дня -- 7, 8 и 9 ноября 1918 года."
  Продержаться на сцене 3 дня -- это ПРОВАЛ. А что так? Отверг
пролетариат?
  А ведь Луначарский лез из кожи вон ради рекламы (стр. 61):
  "5 ноября в газете 'Петроградская правда' напечатана статья
А. В. Луначарского 'Коммунистический спектакль' в связи с пред-
стоящей премьерой 'Мистерии-буфф'. 'Это, -- писал Луначарский, --
весёлое символическое путешествие рабочего класса, после револю-
ционного потопа постепенно освобождающегося от своих паразитов,
через рай и ад, в землю обетованную, которая оказывается нашей
же грешной землёй, только омытой революционным потопом...'."
  Ну, лучшие из большевиков ведь были в основном на фронтах. Хо-
дить на ррреволюционные пьесы было особо некому.
  Для партии большевиков управлять Маяковским (как и ему подобны-
ми) было элементарно, причём даже не требовалось нисходить до не-
го персонально: ЦК ВКП(б) всего лишь принимал какое-то постанов-
ление общего характера, и Маяковский ему радостно следовал. Ска-
жем, с Максимом Горьким или с Михаилом Шолоховым было несколько
сложнее.
  В СССР и после Маяковского хватало поддержки особо сервильных
творческих человеков в ущерб людям честным и соответственно менее
управляемым. Для руления плебсом здесь и сейчас сервильные были
очень кстати, а о дальних последствиях не особо думалось. Отчасти
поэтому СССР и накрылся медным тазом: накопились монбланы лжи, а
концептуальный рост не имел места. Идеология рассматривалась как
инструмент манипулирования, а не как концепция развития. Ну, до-
манипулировались (впрочем, некоторые очень выиграли -- правда, в
ненужном: в богатстве и власти на пороге глобальной катастрофы).
СССР образца 1991 года оказался в гораздо худшем идеологическом
состоянии, чем даже СССР образца 1930-х. Время для работы с боль-
шими проблемами было профукано.
  Сегодня, в давно уже постсоветской России (и не только в ней)
вовсю продолжается практика пропиха сервильных в ущерб несервиль-
ным. Ставка делается на манипулёж, а не на социальное развитие.
Кто лучше демагогствует в рамках "генеральной линии" -- тот и са-
мый нужный, самый обвешанный медальками. Чем это закончится --
см. историю СССР. Но на самом деле будет ещё хуже, потому что
приближение к глобальной катастрофе -- это не тра-та-та, а всё
более очевидный тренд:

                Ешь ананасы, рябчиков жуй --
                В бункере будешь скулёжить, буржуй!

  Где начинается сервильность, там заканчивается истина. А где
заканчивается истина, там заканчивается и возможность прорывов
к долгосрочно эффективному, блистательному, ВЫСШЕМУ.