Взрослое приключение школьной любви

     В январе восьмидесятого года с помощью своего товарища мне удалось в очередной раз купить за полную стоимость путёвку в Кисловодский санаторий. За несколько лет до этого я убедился, что активный отпуск именно в Кисловодске обеспечивает мне удовлетворительное состояние на последующие 6-7 месяцев. Такой эффект достигался благодаря особенностям Кисловодска и моей целеустремлённостью делать в отпуске только то, что полезно сердцу. Пониженное атмосферное давление в Кисловодске и нарзанные ванны способствовали расширению периферических кровеносных сосудов и, следовательно, сердцу становилось легче работать. Также там был терренкур – это дорожка в горы с чередующимися ровными участками и участками с разной крутизной подъёма и спуска, что позволяет хорошо тренировать сердце. И, наконец, удивительно чистый воздух и практически ежедневная солнечная погода позволяют сердечнику действительно окрепнуть, если он имеет соответствующую на это мотивацию, то есть хочет этого. Но для успеха требуется железная дисциплина отпуска – регулярные равномерно возрастающие нагрузки, отдых и никаких отвлечений или увлечений. Мне удавалось за время отпуска проходить более 600 километров, то есть чуть больше 25 километров в день. Безусловно, ходьбу я чередовал с отдыхом. Но для перехода в 25 километров желательно иметь несколько попутчиков с равными физическими возможностями.
     Вот это как раз и получалось очень редко. Одним из таких попутчиков и стал Москвин Валентин Иванович. Валентин работал в Ставрополе в горисполкоме, путёвку получил в своём профкоме после сердечного приступа. Неожиданная болезнь очень сильно морально на него повлияла, и он стал изучать не только свою болезнь, но и методы восстановления после неё. Начал регулярно бегать, заниматься холодолечением, самовнушением, йогой и так далее.
     Он был невысокого роста, нормального телосложения, лет 35. У него были правильные черты лица и хорошие волосы. По образованию он был инженером-строителем и занимался «руководством» строительства на селе. С его слов он человек по характеру целеустремлённый, настойчивый, коммуникабельный и откровенный (до особых пределов). Большой любитель «красиво» жить, любил деньги и часто играл в Спортлото. Я несколько раз объяснял ему, что игры типа «Спортлото» до добра не доведут и выигрывают всегда в результате организаторы, но он не прислушался и твёрдо верил, что разработанная им методика его не подведёт. Я понял, что «блажен, кто верует». Через несколько лет, он понял, что ошибался.
     В этом месяце он увлекался и меня увлёк системой дыхания по методу Бутейко Константина Павловича. Эта методика предлагала делать медленный неглубокий поверхностный вдох на определённый счёт и затем такой же медленный выдох, но более продолжительный по времени и, наконец, после выдоха необходимо было затаить дыхание на возможно более длительное время. Я убедился в эффективности такого дыхания, и мы с ним этим и занимались и на тропе терренкура, и дома вовремя отдыха. Я заметил, что эта система Бутейко помогает мне засыпать. А Валентин же вечером, лёжа, мог затаить дыхание во время паузы на 3-4 минуты. Это очень трудно и мне не удавалось достичь такого результата ни одного раза. Москвин же в результате этого засыпал очень крепко (так он говорил). По нашему распорядку дня мы после завтрака в определённое время выходили регулярно на «тропу» (так мы называли терренкур) и шли в одну сторону километров 12 с половиной и затем возвращались примерно к обеду. Это занимало примерно четыре часа. После такой интенсивной ходьбы одежда почти всегда была влажной и местами мокрой. Поэтому вначале душ, затем обед и отдых: часик поспать, часик почитать; а приёмы у врача и все назначенные врачом процедуры делались после обеда. Перед ужином полчаса не спеша погулять около санатория, затем – на ужин, потом кино, кефир и спать. Так что все беседы, развлечения, анекдоты, хохмы и байки имели место только во время утренней ходьбы в горы.
     Однажды мы раздобыли в санатории красные повязки с надписью «администрация» и на дороге между кафе «Красное солнышко» и Олимпийский стадион устраивали «контрольный пункт». Одевали повязки, вынимали блокноты и авторучки и требовали предъявления санитарных книжек у проходящих отдыхающих. Фокус состоял в том, что врачи санаториев для перестраховки практически всем отдыхающим в санаторных книжках разрешали прогулки только по маршруту номер один, который проходил далеко внизу и только по территории городского парка Кисловодска (у меня тоже был рекомендован маршрут № 1). А мы занимали позицию на маршруте номер три, что значительно дальше и выше разрешённого врачами. Позицию занимали такую, чтобы проверяемый мог легко убежать, а доверчивым и законопослушным гражданам мы ставили плюсик в книжку, записывали их данные в свои блокноты и назначали ему встречи с дежурным врачом на 6:30 утра следующего дня (это примерно на полчаса раньше подъёма). Многие отдыхающие, узнав или услышав, что проверяют разрешено или не разрешено врачом им ходить здесь, выхватывали у нас свои книжки и убегали, а мы и не препятствовали. Следующая шутка-прикол состояла в том, что один из нас на горе «Красное солнышко» садился на камушек рядом с тропой и со скамейкой для отдыха. Предварительно поверх свитера одевалась взятая у работника санатория старая форменная спецовка. Рядом мы клали кепку с мелочью и устанавливали самодельный плакатик с надписью: «Помогите собрать на обратный билет». Другой из нашей компании садился на скамейку для подстраховки. Отдыхающие шли потоком в горы. Одни улыбались, другие явно сочувствовали, но денег почти никто не бросал. Тогда мы незаметно подложили в кепку бумажный рубль. Реакция отдыхающих была такой же, как и раньше. Затем мы подложили 3 рубля. И вот спустя некоторое время, один из проходящих вдруг нагнулся и.. нет, не положил, а взял из кепки наши 3 рубля. Пришлось операцию прервать, отдыхающего догнать и 3 рубля отобрать. Такие развлечения устраивались редко, уже ближе к концу отпуска, когда мы чувствовали, что физически окрепли и ходьба уже не отнимает все силы и всё время. У нас было ещё много шуток с приёмом нарзанных ванн, но об этом как-нибудь расскажу в следующий раз.
     И вдруг, в одно прекрасное солнечное утро в назначенное время Валентин не вышел на тропу. Я подождал его пять минут и медленно пошёл по установленному маршруту до следующего пикета встречи. Валентин не пришёл, и я один отправился в горы. «Горы, не горы», но на гору «Малое седло» надо было сходить, что я и выполнил. В принципе я любил ходить и один. При ходьбе очень хорошо думается, а мыслей в моей голове всегда было много, я постоянно что-то изобретал, усовершенствовал, дорабатывал, обдумывал какую-нибудь статью или заметку. Время шло быстро, и я только успевал отмечать пройденные контрольные точки, пульс и своё состояние. Когда я вернулся в палату санатория, то записки от Валентина не было. Он появился только вечером после ужина и только на пять минут. Он был цивильно одет, что мы делали только на приём к врачу, весь сиял и не мог дождаться, пока я оденусь и мы выйдем на улицу. «Представляешь, утром по дороге к тебе я встретил свою первую любовь. Она тоже отдыхает здесь уже две недели, но в горы она не ходит и поэтому с ней мы не встречались. Сейчас бегу на свидание, а ты завтра меня не жди. Пока». И убежал. Всё это для меня было очень удивительно, ибо Валентин всё время говорил, что приехал в Кисловодск только ходить, ходить, ходить. Приехал только укреплять сердечко и вот вдруг такие дела. Правда, все вечера я всё равно проводил со своим старшим коллегой по институту (проректором по учебной работе Михаилом Владимировичем Медведевым, к которому испытывал глубочайшее уважение). Мы с ним прогуливались вечером рядом с санаторием, ходили в кино в своём здании, пили кефир и, «приняв на грудь» снотворное, засыпали. Утром следующего дня и в первую его половину всё было сделано почти так, как всегда. Но на обратном пути с «тропы», когда до санатория оставались один или два километра, меня встретил Валентин. Он предложил немножко изменить обратный маршрут и пройти через центр города. В самом центре было одно из зданий санатория «Нарзан», где, по словам Валентина, отдыхала его подруга детства. Пока мы шли в город, он рассказал, что они учились в одном классе и он был очень сильно в неё влюблён. Они были близки с 10-го класса, но поступили в разные институты и в разных городах. Поэтому он больше её не видел и ничего о ней не знал. Она не отвечала на его письма, а потом её родители сказали, что она вышла замуж. Прошло почти 15 лет. Она очень обрадовалась их встрече. Они вместе были целый день и каждый рассказывал о себе и о своей семье. Вечером встретились, поужинали в ресторане, выпили и ночь провели вместе. Спать ему не хотелось, но перед рассветом, когда она спала, он заставил себя уснуть, использовав приёмы йоги и методику дыхания Бутейко. Когда он проснулся, то её уже не было. Валентин рассказал, что он утром пришёл к санаторию и надеялся её встретить. Заглядывал в столовую, ходил по территории санатория и вокруг, но нигде её не увидел. И вот теперь он не знает, что делать и как ему её найти. Оказалось, что он не знает её новую фамилию и в каком городе она теперь живёт. Ну, в общем, «чудеса в решете». Ничего оригинального нам придумать не удалось, а так как была суббота, то мы решили, что может быть она уехала на какую-нибудь экскурсию. Отпуск у Валентина был нарушен, и он 2-3 дня проболтался вокруг её санатория и ничего не узнал. Ну и как-то утром он обратился к администратору санатория, который по имени, отчеству и дате её рождения назвал Валентину её новую фамилию и адрес в Ленинграде. Однако самой её уже не было, так как, по словам администратора, она ещё в субботу срочно выбыла из санатория, забрав открепительный талон. То есть, она куда-то уехала. Валентин был очень расстроен, долго не мог успокоиться и не знал, что ему теперь делать. Но всё же на тропу он начал ходить регулярно, а вот от отпуска потерял эйфорию. В день моего отъезда он дал мне листочек бумаги с её фамилией и просил разузнать что-нибудь о ней и перезвонить ему на работу.
     Когда я вернулся домой, то в первую же неделю выяснил все её координаты и телефон. Вечером ей позвонил, она сама взяла трубку, а я назвал себя и попросил разрешения поговорить о Валентине. Но телефон молчал, а потом пошли короткие гудки. И только после третьего моего звонка она предложила встретиться на следующий день у памятника Екатерине II. Я согласился, так как занятий в этот день у меня не было. Она сказала, как я смогу её узнать, и положила трубку. Она пришла в точно назначенное время. Довольно симпатичная женщина, но уж очень внешне строгая, неразговорчивая и неприветливая. Очень долго выспрашивала, кто я и почему интересуюсь Валентином. Да, они с ним учились когда-то в школе, и так далее и не давала сказать мне ни слова. Наконец я сказал, что меня просил встретиться с ней Валентин. На что она ответила, что не верит мне и ни о чём говорить со мной не будет. И вообще, она уходит. Я вдруг вспомнил, что около Казанского собора есть междугородний телефон и предложил ей пойти туда и позвонить Валентину на работу. Она помолчала и согласилась. За несколько минут нашего общения эта женщина стала мне очень неприятна за неприветливость, грубость и так далее. Пришли на переговорный пункт, заказали срочный разговор и нам его очень быстро дали. Я попросил пригласить Валентина, а когда он подошёл, то сказал, что передаю трубку его знакомой. Она взяла трубку, долго его слушала, а потом сказала: «Валя, прости, я позвоню тебе потом». Она повесила трубку и тут же зарыдала. Я сбегал за водой, посадил её в кресло. Потом мы вышли на улицу и, наконец, чуть-чуть успокоившись, она смогла говорить и рассказала, предупредив, что я знаю только что-то, но не знаю главного. Вначале всё было так, как без подробностей рассказывал Валентин. Но, очевидно, когда он уже утром засыпал и задерживал дыхание, то она в это время проснулась и вдруг почувствовала, что он не дышит. Сразу вспомнила, что он ей рассказывал про сердечный приступ, после которого ему и выделили путёвку в Кисловодск. Её охватил ужас! Валентин умер! А именно про такие случаи всё время рассказывали в санаториях. Она вскочила, быстро оделась, достала зеркальце из сумочки и ещё раз поднесла его ко рту Валентина. Зеркальце не запотело. Всё! Надо бежать, что-то делать! Она закрыла дверь и ушла (вернее убежала). Хорошо, что многие отдыхающие очень любят ранние прогулки и поэтому она вместе с какими-то людьми спокойно прошла мимо вахтёра и далее бегом до своего санатория. Решение приняла неожиданно, собрала вещи, у администратора взяла обратный талон от путёвки, на улице поймала такси и поехала на автовокзал. Там дождалась автобуса до Невинномысска, где жили теперь её родители. Побыла у них оставшиеся от путёвки дни и вернулась в Ленинград. Все эти дни она жила в диком напряжении – всё ждала звонка из милиции. «Кто же знал, кто же мог подумать, что всё так может случиться? Бедный Валя и т. д. и т. п. Господи, как я рада, что он жив! Но пережитого мне не забыть никогда!» Затем она много раз просила у меня прощения за грубость, а я еле сдерживался, чтобы не засмеяться. Ну, в общем, кому смешно, а кому было не очень. Вот такая трагикомедия конца 20-го цивилизованного века. Все имена и события достоверны.