19. Павел Суровой Седая нива

       ИНЦИДЕНТ МЕСТНОГО МАСШТАБА.

Две недели пролетели спокойно. Мыкола пил, гулял с теми же пропойцами, и глаз на Полтаву не казал. А после приехал Григорий Левченко. Он был с тремя сопровождающими его красногвардейцами (так их называли Мыкола с Гришкой). Уже поздно вечером, в дверь к Ралкам постучали.
; Кого это принесло так поздно, ; спросила Лина Данилу.
; Может Илья, но он входит сразу за стуком, ; повел плечами Данило.
; Входите уже, не заперто.
 Дверь отворилась, и на пороге появился Григорий.
;  Доброго вечера в вашей хате! ; сказал пришедший и прошел из сенцев в хату. Сзади стояли какие-то два мужика в кожанках.
; Что привело тебя, Гриша в такую поздноту? ; спросил хозяин.
; Да вот пришел потолковать про то, да сё.
; Ну, давай потолкуем, раз пришел. Видать что-то важное, раз пришел с охраной.
; Да, уж важное. ; Сказал Григорий, садясь на лавку без приглашения. ; Что ж ты, Данило, порядок нарушаешь. Самоуправством занимаешься. Вот и начальника, Кушнира, дискредитируешь в глазах подчиненных.
; Ты прости меня, Гриша, но он себя давно дискредитировал самолично. В селе не найдешь человека, который бы уважал этого, с позволения, начальника. Толи у новой власти людей нет поприличнее, кроме, как ворюга таврованный? Что ж это получается? Идет человек никого не трогает, а его под руки и в камору? Где же закон, который должен охранять этот долбаный начальник. Как же новую жизнь строить с такими людьми? Только воровскую.
; Не твоего ума дело, кого ставить на управление. Он, Мыкола, много хлебнул от прошлой власти.
; Да он и сейчас хлебает с утра пораньше. Управу в кабак превратил. Да, что с тобой, Григорий? Неужели ты не видишь, что он за человек. Одно твоё слово и его здесь завтра же не будет. Ты же так много о новой жизни говорил. А такие люди, как Кушнир, погубят вам все дело. Неужели ты не понимаешь?
; Сами разберемся, кто нам мешает, а кто помогает. Ты-то вон не сильно помогать собираешься. Сидишь тут под образами и не ругаешься.
; А я не отказываюсь помогать, да кто меня зовет. Прицепили ярлык, что я царский прихвостень. А я что во власти когда-то был?
; Ну, во власти не во власти, а верховодил тут в селе.
; Эт когда? Что-то я не припомню.
; Ты же складом заведовал?
; Так-то на пользу людей, которые голодали. ; А брат твой не притеснял трудящихся?
; Это кто же трудящийся? Мыкола? А во-вторых, ты же был в компании с тем профессором, когда Илью выбрали. Он, что сам просился?
; Так вот, Данило Степанович. Будешь порядок нарушать, арестую и увезу в волостную тюрьму.
; За что?
; Найдется за что. ; Сказав это, Григорий поднялся и вышел навстречу своим провожатым.
; Ох, ехать надо было с Давидовой семьей. Беда тут будет, ; вздохнула Лина. ; Быть беде, чует моё сердце. Не отвяжутся они от вас.
; Ничего. Скоро их власти конец будет. На чем удержится, на ворах?
Разворуют все и разбегутся.
; И ведь приперлись вечером, чтобы никто не видел.
; Я завтра с мужиками перетолкую по этому поводу.
; Перетолкуй. Обороняться нужно от них.
 На следующий день Данило собрал близких к себе людей и обговорил положение в селе. Решили отправить человека в волость, к вышестоящему, так сказать, начальству. Володька Окрушко предложил отправить Илью и сам собрался с ним ехать за компанию.
 Через день Илья с сотоварищем отбыли. Не было их больше недели. Когда приехали все, собрались в Даниловой хате.
; Ну, и шо говорило начальство волостное?
; поинтересовался Мыкола Близнюк.
; Ну, сказали спасибо, что мы им сообщили о беспорядке, что творит Кушнир с Гришкой. Пришлют проверить. Пока нужно ждать. Кстати, там, в начальниках наш старый знакомец, тот профессор, что меня поставил на милицию командиром. Привет, тебе передавал. Сказал, что ты правильно поступил, когда дал отпор этим, …как их Володька?
; Опортунитам.
; Может оппортунистам1? ; спросил Данило.
; Точно, этим самым.
; Ну, что? Подождем.

 Почти через месяц приехал какой-то чин от новой власти, поговорил с селянами, потом пришел к Даниле, они полчаса поговорили о том, о сем. И назавтра, вместо Кушнира стал начальником другой, «товарищ» Кропачев. Звали его Иван Михайлович. Родом он был, из Кукуя, что за озером напротив. Он, было, передрался с одним зажиточным мужиком, который имел скобяную лавку в Кукуе, из-за того, что этот торгаш приставал к его дочери с нескромными предложениями. Ну, этот Кропачев возмутился и пробил башку этому нахалу. Ну, его и упекли в Новониколаевскую тюрьму, как раз перед большевицким переворотом. Когда освобождали, начальники от новой власти, послушали его и приняли в свои ряды.

 Был он  мужиком простым, не заносчивым. С людьми обращался вежливо и с понятием. Семью свою он перевез в Лахмотку сразу по назначению его «головой». Было у него трое сыновей, две дочки и жена. Поселились они в брошенной хате рядом с управой. Ремонт им помогли сделать всем селом. Все стало «на круги своя».
 Мыкола Кушнир куда-то ушился из села. И не видно его было долго. А после выскочил, как черт из табакерки. Поселился у Гната ; бобыля, такого же пьянчужки, как и сам. Пили себе, да и в ус не дули. Откуда только деньги на пойло брали? Видать не просто Мыкола так долго пропадал. Позже выяснилось, что он с Шевченко занимался экспроприацией в Купино. Грабили евреев. Прошлись по городку, как чума по погосту. Отбирали все, что могли отобрать. После Григория взяли под стражу, а Мыкола смылся. Скользкий тип. Жена его не приняла в хату, как он не гнулся, так он у Гната «примостился».

 Наступило лето 18-го года. Пришло письмо от Давида. Он благополучно добрался до Лос-Анджелеса, где у него жили очередные родственники. Данило даже позавидовал старому другу. Нигде не пропадет иудей. Везде помогут свои. «Ну и, слава Богу», ; подумал он.
; Даня, пора и нам собираться. Давид поможет устроиться. Тут пути не будет. Чует моё сердце, ; как-то начала разговор Лина, когда они легли вечером спать.
; Да, куда мы поедем? Здесь хоть свои, православные. ; Ответил Данило.
; А ты слыхал, что в газетах пишут. Нам учительница читала, что приехала от профессора. Она газеты получила из Сельнягина. Там говорят, попов разогнать, церкви позакрывать. Ой, чует мое сердце, беды они эти большевики натворят. Поедем к Давиду. Пока деньги не отобрали. Продадим все, хату, мельницу и с Ильевой родиной в Америку. Там тоже люди живут. Чай не пропадем.
; Надо с Ильей потолковать. А деньги я на пашне приковал. Под банькой, в левом даль-

нем углу. Там червонцы царские. Знай, на всякий случай.
; На какой-такой случай? ; встревожилась Лина.
; Да, ни на какой. Так сказал, на всякий случай.
В середине июля приехал к Даниле, проезжающий домой в Карасук, родич по материной линии Степан Коваль. И привез новости из Новониколаевска. Оказывается, власть в Николаевске поменялась.
26 мая 1918 года одно из подразделений чехословацкого легиона во главе с капитаном Гайдой свергло советскую власть в Новониколаевске, захватив город в результате неожиданной военной операции с участием офицеров местного антибольшевистского подполья. Одновременно в Томске население свергло губернский большевистский Совет и объявило о формировании на территории Томской, Алтайской, Омской и Енисейской губерний автономной республики ; Сибирской области, руководить которой предложено антимонархической университетской интеллигенции под председательством Григория Потанина. 28 мая в Новониколаевск прибыл полковник А. Н. Гришин-Алмазов, который объявил о своём вступлении в командование войсками Западно-Сибирского военного округа республики Автономная Сибирь. Военной администрацией Новониколаевска лидеры большевистского городского Совета (Фёдор Горбань, Серебрёнников и др.) 4 июня 1918 г. были расстреляны без суда ; в отместку за ранее совершённые ими зверства. 30 июня 1918 года Западно-Сибирский комиссариат передал свои властные полномочия Временному сибирскому правительству, сформированному из областников во главе с П. В. Вологодским, прибывших из Томска и Харбина. После этого Временное правительство переехало в Омск, потому что Новониколаевск продолжал оставаться под контролем чешских легионеров.
; Да, недолго музыка играла, как говорил Давид, ;  сказал Илья, глядя на сидящих за столом Данилу и Степана. ;  Почему-то я не удивлен. Наведут порядок господа хорошие. Вон большевиков, как постреляли в Николаевске. Без суда и следствия.
; Да, может и наведут. Но только уж больно свирепствуют белочехи. ; Покачал головой Степан. ; Да, началась свистопляска.
Раньше как-то спокойнее жилось.
; Беда пришла на Россию, когда большевики не дали собрать Учредительное собрание. Может тогда бы все спокойно прошло.
; Говорят, царя в Екатеринбурге расстреляли. С семьей разом.
; Да ты что?! А детей-то зачем? ; воскликнул Илья.
; А царя зачем? Чтобы «флаг» из рук вырвать. Боже, как глупо. Теперь вся православная Россия поднимется против детоубийц, ; проговорил Данило. ; Теперь вся семья ; семья великомучеников!
; Еще говорят, разом и прислугу и врача «положили».
; А этих-то за что? ; уставился на Степана Илья.
; А им христопродавцам все равно. Всех до кучи. Слыхал я, что врач и прислуга не захотели  царскую семью оставить. Верными остались до самой кончины. И еще говорят, что их куда-то увезли, болезных, и где захоронены никто не знает. Да, вот такая жизнь пошла. Большевики они противники Бога. Им не понятны нормальные чувства. Это же надо, похоронили царскую семью, как собак безродных. Господи, на все твоя воля, не допусти, чтобы снова ироды пришли.
; Аминь, ; проговорили все разом.
Тревожно встретили 19-й год. Война все продолжалась. И страшно было подумать, за что же стране такая напасть? Убивать один одного. Ради чего? В германскую воевали за страну, за царя и Отечество. А сейчас? Братья убивают братьев. И это смертоубийство набирало чудовищных размеров. Война шла по всей стране. Кровь лилась реками. Заехавший в гости к Данилу, отец Митрофаний сказал, что это проклятие от жидов, которые жаждут православной крови.
; Да, что вы такое говорите, отец Митрофаний? Мы жили в соседстве с иудеями, в большинстве своем это хорошие люди. Со своими особенностями, конечно, но не злые как правило. ; Сказал Данило. ; Да вот к примеру, взять Давида Преклонского, вашего бывшего односельчанина. Ведь замечательный человек. Надежный, дружелюбный. А сколько он вам по делам церкви помогал?
; Да, и то верно. Давид хороший был человек. Как-то ему там на чужбине?
; Ну, иудеи уже привыкли жить на чужбине. У него там родственники. Пишет, что хорошо устроился, купил дом, открыл магазин скобяных товаров. Чтобы в мире не происходило, а народ строится всегда.
; Да, конечно, ты прав Данило. А как тут ваши? Все здоровы. Я твоего Николку часто встречаю. Хороший мальчик. Вежливый, уважливый. Он все с учителкой товарышует.
Она его учит всяким премудростям.
; Пусть учит. Она мне дала книгу одну хорошую, почитать. Писатель наш украинский написал. Михаил Старицкий. Земляк наш. Интересно пишет. Вернее писал. Там про разбойника Кармилюка. Ну и всякие рассказы, пьесы.
; Вот дописались. Сначала хвалят, героизируют разбойников. А потом от их же руки и погибают. Великие княжны тоже, наверно, восхищались этими «героями», Стеньками Разиными. А ведь все разбойники они разбойники и есть. Как там? «И за борт ее бросает?». Так вот взял неповинную душу и утопил. Герой!
; Та это, поди, выдумали, ; вставил слово Илья. ; В песнях чего только не наплетут.
; Утопил, это точно. Я старые книги по истории читал, когда в семинарии учился.
; Ой, много они, эти разбойники утопят. В крови народной, ; вздохнула Лина, сидящая за прялкой и слушающая разговор мужчин. ; Только вот, когда уж та война закончится. Только вздохнули спокойно, думали все, не будет больше похоронных писем, а вот ведь….
; Да, эта война не людская. ; Произнес в раздумье Данило. ; Та тоже жестокая была, а эта еще хуже.
; Нам в госпиталь привозили отравленных газовыми атаками. Сгорали люди на глазах, ; проговорил Илья. ; И ведь, что самое противное во всех этих делах? Люди стали чтото такое придумывать, чтобы поболе людей уничтожить. И ведь Бога не боятся!
; Ой, Илюша, кто сейчас Бога боится!? Быть Армагеддону! Сказано в Писании: «И пойдет брат на брата, и царство на царство», а еще было предсказание, Даниила, что придет Гог из Страны Магога". Так вот Гог из страны Магога, и есть большевики. Говорили, что они в Николаевске столько народу побили, не счесть. За ночь вывозили подводами по человек десять на каждой, а подвод там было в этой их Чике штук с десяток. Можете себе представить? Сотня душ! И по несколько ходок за ночь! Это же сколько «врагов» они уничтожили, пока чехи не пришли?
; Да, я тоже слыхал, что «Борцы за светлое будущее для людей» много положило людей на алтарь Революции. Если учесть, что Россия больше Франции, то Французская революция, так, небольшое происшествие, по сравнению с тем, что утворили «Ленин и компания»,- сказал Данило.
Этот год прошел так же тревожно, как и прошедший 18-й. Но деревня жила своей жизнью. Неспешной и размеренной. Лето было жарким, но дожди шли вовремя урожай вырос достойный, все подготовились к зиме и ожидали, что все наладится и станет на прежние «рельсы», такие, как были до переворота. По почте приходили известия о событиях, что происходили в стране и в Сибири в частности.
Сибирь в 18;19-х годах.

(Историческая справка, отступая назад).

 Военной администрацией Новониколаевска лидеры большевистского городского Совета (Фёдор Горбань, Серебрёнников и др.) 4 июня 1918 г. были расстреляны без суда ; в отместку за ранее совершённые ими зверства. 30 июня 1918 года Западно-Сибирский комиссариат передал свои властные полномочия Временному сибирскому правительству, сформированному из областников во главе с П. В. Вологодским, прибывших из Томска и Харбина. После этого Временное правительство переехало в Омск, потому что Новониколаевск продолжал оставаться под контролем чешских легионеров. В ноябре 1919 года Автономная Сибирь пала ; поздней осенью войсками 5-й Красной Армии был взят Омск, а через месяц войска Сибирских армий от Барнаула до Томска фактически сложили оружие: Томск и Ново-Николаевск пали в 20-х числах декабря 1919 года.
После Гражданской войны весной 1920 года в Ново-Николаевске (фактически ; это ещё рабочий посёлок с населением около 20 тыс. человек) не работали почти никакие государственные учреждения, включая железную дорогу, население испытывало голод. Однако памятуя, как Томск свернул первую волну советской власти в Сибири в последний день мая 1918 года, специально созданный по прямому мандату Ленина орган военной диктатуры в Сибири «Сибревком» переводит административный центр Томской губернии в Ново-Николаевск, сохраняя в Томске значительный гарнизон частей 5-й Красной Армии. Продразвёрстка, идущая в жёстких условиях в сёлах хлеборобной части юга-запада Томской губернии, вызывает антибольшевистское восстание крестьян «Сибирская Вандея», которое идёт под лозунгами сохранения советской власти и социалистической революции, но без большевиков, без РКП(б). Восставшие формируют собственные вооружённые силы и, двигаясь с запада, едва не берут штурмом Ново-Николаевск. Сибревком срочно эвакуирует в Томск все государственные и партийные учреждения, Томску возвращён статус столицы губернии, из Томска против восставших выдвинуты части ЧОН (отряды вооружённых членов партии и активных комсомольцев для подавления сельских недовольств) и части 5-й Красной Армии. Восстание было жёстко подавлено.

 
 События, описанные справкой, село не зацепили. Все сражения и преобразования были в стороне, и узнавали о них жители Лахмотки от приезжающих или из газет, которые периодически попадали селянам в руки. «Сибирская Вандея»3 тоже прошла незамеченно. Были, конечно, волнения в некоторых селах, но в соседних было тихо. Правда, исчезли на некоторое время сельские «революционеры», но после появились и некоторое время сидели тихо. Аж до весны 20-го года.

 Летом, в августе, когда уже собрали урожай, приехал уполномоченный по сбору продовольствия из Барабинска. Он собрал все село и объявил, что все жители должны собрать по двадцать пудов со двора для помощи голодающим в России. Сказал, что это будет производиться по приказанию Председателя ВЦИК товарища Ленина. И что это обязательно для всех. А на следующий год, что сеять и зиму как пережить, товарищ Ленин не прописал, ; спросил Илья, стоящий недалеко от помоста, где стоял уполномоченный.
; Урожай в этом году был богатый. Всем хватит. И вам и голодающим рабочим.
; Ты, товарищ уполномоченный, забываешь одну вещь, ; не унимался Илья. ; У нас тут своих голодающих хватает. И вдовы солдатские, и бедные семьи многодетные. Не у всех был урожай богатый. А ты говоришь «двадцать пудов со двора». Ну, хорошо отдадим тебе все, а на следующий год по зерно для сева, к тебе ехать? А тебя партия отправит в другую губернию зерно отнимать у голодающих. С кого мы спросим зерна.
; Ты что несешь? У каких голодающих? Мы собираем для голодающих, ; взвелся уполномоченный. ; Ты это что тут антисоветскую пропаганду разводишь?
; Я никакой пропаганды не развожу. Вот отделим для сева и пропитания зерно для каждой семьи, в каждом дворе, тогда и милости просим. Поделимся с голодающими. А пока можете дальше ехать, может, там дураков найдете. Верно, селяне? ; повысил голос Илья.
; Верно, Илюха. Ишь чё удумали, дырки нашими силами латать! - отозвался Шульга. И толпа его поддержала.
; Это вы што, против Советской Власти? Да, мы вас…!
; Вы этак зря товарищ уполномоченный. Никто не выступает против Советской Власти. Просто грабить мы вам людей не дадим. ; Спокойно сказал Данило. ; Вы не кричите, а послушайте голос народа.
; Какого народа? Этот вот хлыщ ; голос народа? Да, я его сейчас арестую! Или расстреляю тут на месте.
; Не стоит горячиться товарищ уполномоченный. Никого вы арестовывать не будете, да и расстреливать. Вы ведь хотите домой к семье вернуться. Хотите. Так едьте подобру по здорову.
; Ты чё мне угрожаешь. Ну-ка, бойцы, арестуйте этого врага! Связать и в обоз! ; надрывался уполномоченный.
; Федор Ипатьевич, не надо. Вон смотрите мужики вооруженные идут. Лучше пусть красногвардейцы пусть приедут, тут с зачинщиками разберутся,- начал останавливать начальника один из «бойцов». ; Они нас тут положат всех до одного.
; Ну, собака, ты у меня поплатишься, я тебе этого бунта не спущу на тормозах, ; надрывался уполномоченный, глядя, на Данила свирепыми глазами. ; Пугать меня вздумал? Ровню нашел?
; Вы, гражданин-товарищ не кричите. У нас тут народ простой, но попирать наши права не позволим, ; встрял Кропачев. ; А на человека не кричите, и пугать не стоит. Он правильно сказал. Отдать все, а после к вам за подачками ходить? Уж увольте. Будет лишнее, поделимся. А пока все что могли вам сказать, сказали. Если кто и должен отвечать перед губкомом, так это я. Потребуют ; отвечу.
; Ответишь, не сомневайся. А с умниками твоими мы еще разберемся.
; Не пугай. Я царских начальников не испугался, а уж тебя и тем паче.
; Погоди. Еще узнаешь, как мы можем заставить бояться.
; Ну, давай. Удачи.
  Позже приехал Григорий Левченко и поставил головой сельсовета опять Мыколу Кушнира и объявил, что тот имеет особые полномочия и, что Мыкола будет решать, кого карать, а кого миловать. Сказав это, он снова уехал в волость, как он сказал, по делам.
; Говорила я, нужно собираться и уезжать к Давиду, в Америку. Здесь уже пути не будет. Раз стали в чести такие, как Кушнир, то добра не жди, ; сказала Лина, когда они с Даниилом и Ильей, придя со схода, зашли в хату.
; Да, плохи наши дела. Сейчас Мыкола совсем распоясается. Начнет поборы устраивать. Сидел ведь тихо, пока Гришка не притащился, ; заговорил Илья, закручивая цигарку. ; Оно ведь что, можно и сейчас собраться. Просто стоит подсуетиться. Продать все и гайда.
; Все бы хорошо, да ведь сейчас неспокойно в дороге. Война, ведь еще не закончилась.
А у нас дети малые. ; Покачал головой Данило. ; Как-то оно доедется. Кругом стреляют, банды гадают.
; У нас тут тоже бандиты управляют. Смерть можно встретить, не выходя за дверь. Думать нужно, как выбираться. ; Попыхивая самосадом, сказал Илья.
; Хорошо, подумаем. Ребята все уже повыучились. Шурка еще маленькая для учебы, да Филя тоже. Зимой и поедем. Нужно только не сильно другим рассказывать о наших планах. Если узнает Кушнир, что собираемся, пакость какую-нибудь устроит. Считает, что мы ему много крови попортили, ; сказал Данило, усаживая Филиппка на колени. ; Все, Илюха, кончай курить. Закоптил уже все образа.
; Да, что им поделается? Ладно, бросаю. Вот ведь пристрастился в госпитале, беда просто. Насмотришься там, на солдатиков изувеченных, ну и только куревом себя успокоить можно. Или водкой. А до водки я спокойный. Лучше уж покурить. Хотя, где уж там лучше? И то беда, и это пропасть. Филиппок, вырастишь, не кури. Холера то.
; Что он там понимает? Ты ему еще что-нибудь «постарше» расскажи, ; засмеялась Лина.
; Да, и девки, Филиппок, тоже холера.
; Ой, давно ли ты так думаешь? Молодым ни одной мимо не пропускал.
; Молодой был, глупый. Пока Оксанку не встретил. Всех разогнала. Суровая девица была. Да, и колдунья, наверно. Приворожила накрепко, зараза, ни на одну не смотрю.
; Да-да, ни на одну.
; Вот те крест. Правду говорю. Она мне «як зіронька у віконці». Иванко, ты как. На девчат других не смотришь? Тильки на жинку?
 Иван, зашедший в хату, уставился на Илью, не понимая, о чем тот спрашивает.
; Нет, конечно, да и зачем мне? У меня жинка молодая. Да и некогда мне.
; Ну, вот и мне некогда. А что, Иванко, поедем в Америку, к Давиду. Он звал.
; Так это ж где, далеко, поди?
; А шо нам далеко? Мы вон и сюда заехали, прорва знает куда.
; Так, ты сильно не распространяйся, еще ничего не решено. Иван, не бери в голову. И молчи, если что, ; вступил Данило.
; А, если что? ; уставился на отца Иванко.
; Да ничего, забудь.
 Но думать об отъезде не перестал. Поискал и нашел покупателей на хозяйство, на мельницу и прочее имущество. Уже собрался все распродать, как случилась беда.

 Как-то проходя мимо конторы головы управы, он увидел, как один из опричников Кушнира пристает к молодой девчонке Яковенковых, Надийке. Данило подойдя к «воину революции», а им оказался Мишка Найденов, схватил ухаря за руку и оторвал его от перепуганной Надийки.
; Ты это что творишь, щенок? Совсем стыд потерял? Что тебе от девчонки нужно? А?
; Шел бы ты, дядь Данило. Товарищ Кушнир ее к себе вызывает.
; По какому это вопросу? Она должна с родителями к нему идти. Она же еще ребенок.
; Я почем знаю? Вызывает, значит должна идти.
; Ничего она ему не должна. Так ему и скажи. Если есть вопросы к ней, пусть с родителями решает. Пойдем, Надийка, я тебя домой проведу. ; И он, взяв девчушку под руку, пошел прочь от конторы.
; Спасибо, дядь Данило, ; вот ведь пристал окаянный. Они таскают девчонок к Кушниру, а он там с ними творит, что хочет.
; Как это? И что много они перетаскали?
; Я только троих знаю. Я перепугалась, ну, думаю, конец мне. Снасильничает. Он там себя Богом считает.
; А как же родители девчат? Неужто молчат. Вот ведь, живем на отшибе и не ведаем, что в селе происходит. И давно это началось?
; С месяц уже.
; Да, прости господи, и дела у нас начались. Здорово, Федор, ; поздоровался Данило с отцом Надийки, подойдя к дому Яковенко. ; Так Царствие небесное пропьешь. Тут твою дочку, средь бела дня, чуть на утеху нашему барину-начальнику не утащили.
; Да, не пил я сегодня…, ;  начал Федор, ;  што ты сказал? Какой барин?
; Так какой, Мыкола ; царь теперешний.
; Как тащил? Куда? ; не мог понять Федор.
; В контору, куда же еще? Мишке Найденову «приказал».
; Мишке?
; Ну, да, опричнику своему. И Надийка, оказывается, не первая.
; Вот паскудник! Ну, я ему покажу!
; Ты смотри беды не натвори. Сход нужно собирать. Народ пусть знает и решает, что с «барином» делать.
 Через два дня в хату Ралков ввалился Володька Окрушко.
;  Дядько Данило, что случилось-то. Федор Яковенко Кушниру голову топором раскроил. Мыкола сдох, совсем. Так-то этого скотину не жалко, да вот Федору-то тюрьма будет.
; Как сдох? Когда это сталось? ; не мог прийти в себя Данило. ; А Федор где?
; Тоже в кутузку его посадили, в волость за Гришкой послали.
; За Гришкой? Вот, черт запитый! Он, поди, пьяный был?
; Ну, да. Вместе с Мыколой пили. Он и давай того что-то за дочку ругать. А Мыкола-то форсистый, сказал, что Надька ;  шалава. Федор, как сидел у печи, схватил топор, да Мыколе по баняку и врезал. И наповал. Потом опомнился, да уж поздно было. Ну, он, конечно, кричать начал. Прибежали мыколины попличныки, и повязали Федора.
; Ну, вот и доцарствовався Мыкола. Не
увидит победы мировой революции, о кото рой всю свою никчемную жизнь мечтал.
; Это уж точно, ; засмеялся Володька. ; Федора жалко. Пьяница, конечно, но человек неплохой. Да и семья-то его как?
; Ну, посмотрим, что из всего этого выйдет. Расскажем Гришке, что Мыкола с девчатами вытворял. Может и не тронут Федора?
 Через две недели заявился Григорий с отрядом красногвардейцев. Он сходу залетел в контору и начал орать на Федора, угрожая положить тут его на месте без суда и следствия. Едва его успокоили. После он долго разговаривал с Федором, с Мишкой Найденовым и остальными Мыколиными подручными.

 Потом, выйдя из конторы, он отправился к Ралкам в хату. Зайдя в дом, он наказал Иванку позвать отца, который был в это время на сеновале. Данило, оставив работу, зашел в хату и увидел Григория, сидящим у стола.
; Здоров был, Григорий. Ты когда приехал, сегодня? ; спросил он волостного уполномоченного.
; Сегодня, конечно, и сразу к тебе в гости. Ничего, что без приглашения? ; спросил Гришка, глядя на Данилу прищурившись, как от яркого света.
; Дак мы не бояре, чтобы к нам только по приглашению приходить. Всегда гостям рады.
; А ты сильно не радуйся. Гости они разные бывают. Вот я, например, не с очень доброй вестью пришел.
; Ну, посмотрим. Может, весть не так уж плоха?
; Дак, это как посмотреть. Вот хочу я тебя, Даня, спросить, зачем это ты Федора Яковенка на Кушнира натравил? ; спросил Григорий, глядя немного в сторону, мимо Данилы.
; А он, что пес цепной, чтобы его натравливать? Да, и Мыкола не зверь лесной. У меня в привычке нет даже, собак на людей натравливать. Уж тем более людей на людей. Или ты меня так плохо знаешь? Я отвел дочку Федора домой, чтоб чего не вышло. Ваш-то голова последнее время спьяну начал чудеса с девчатами вытворять. А уж, если голова такое творит, то и другим захочется. Ну, а ты, наверно, знаешь, как дело было? Выпили, повздорили. Ну, а Федор он трезвый тихий, как ягненок, а пьяный может и сдуреть.
; Все-то ты складно балакаешь, да сказали мне, что ты его подбил.
; И кто ж такое сказал? Мишка Найденов? Так его, как соучастника Мыколиного, тоже под суд отдать трэба. Это ж, что умудрились! Таскают девок к Кушниру, как к султану из гарема. И это представитель власти? Говорил я тебе, что он не годится в головы.
; А кто годится, Илюха ваш?
; А что Илюха? Много вон нормальных мужиков в селе есть. Да и Илюха тоже нормальный, не в пример Мыколе.
; Ну, да. Кого Советская власть постави ла ; ненормальные. А кого Временное правительство ; молодцы-удальцы!
; Если ты помнишь, Илью сбор предложил. Ни я, ни сам Илья. Да и ты промолчал, если имел возражения.
; Вот теперь и жалею, ; бросил Гришка. ; Так, собирайся, я тебя, за подбивание на убийство, арестовываю.
; Как арестовываешь? ; поднялась Лина. ; За что?
; Да, за то, что Данило нажучил Федора на убийство.
; Он что, собака, чтоб его нажучивать. Не дам. Уходи, Григорий! Много себе позволяешь. Данило в жизни никого не обидел. А ты никого не обидел. А ты ; арестовываю. Пошел прочь из хаты!
; Акулина, не шуми. Что мне бойцов звать? Данило задерживается для проведения следственных действий. Разберемся.
; Я наслышана о том, как вы разбираетесь. Не пущу. Назначай время, когда ему прийти в контору. Он никуда не денется из села. Все можешь быть свободен.
; Ты как разговариваешь с представителем власти…
; Власть не для того нужна, чтобы девок средь бела дня похотливому жуку таскать, и не для того, чтобы невинных людей хватать, по своей воле. Завтра Данило сам придет в контору, обещаю. Ты меня знаешь, я слов на ветер не бросаю.
; Ладно, завтра так завтра. Ох, и криклива ты, Акулина.
; Я хоть раз крикнула? ; возмутилась Лина. ; Самоуправству в нашей хате не бывать. Завтра будешь выяснять, кто прав, а кто виноват.
 Наутро Данило с Ильей, Иваном и Володькой Окрушко отправились в контору. Войдя, они столкнулись с Мишкой Найденовым.
; А поставщик живого товара при дворе Новахудоносора! Шо ж ты подлюка на хороших людей наклеп ведешь, ; ухвативши Мишку за воротник кожуха, спросил Володька. ; Будешь, тварь, так делать, я тебя горбатым сделаю.
; А я-то, шо? Меня спросили, я сказал.
; Я сказал, я сказал. Метешь языком, как метлой.
; Это что тут за шум, ; спросил Григорий, заходя в контору следом за Ралками. ; Так, заходим, садимся на лавки. Я буду спрашивать, остальные отвечать. А вольноопределяющиеся, ; он посмотрел на Илью, Володьку и Ивана, ; сидим тихо или выходим на двор.
; Мы тут посидим, ; сказал Илья.
; Хорошо. Вот тут три человека, с которыми я собираюсь поговорить. Так, Мышко, как там дело было?
; Ну, так, это. Дядько Мыкола сказал: поди, на двор и посмотри, може какая-то девка по улице шляется. А побачишь, тащи ее сюда для «воспитания». Ну, я вышел, смотрю, Надька идет. Я думаю, вот ей нужно воспитание, ма буть. Батька пьет, мать хвора, кто ж ее воспитывает?
; Ты смотри, какой умный, а так и не скажешь, на рожу твою, глядя, ; сказал Володька. ; Это ты теперь будешь решать, как детей воспитывать?
; Окрушко, сиди, молчи, тебя никто не спрашивает ; рыкнул Гришка. ; Спросят ; ответишь.
; А шо он, дядь Гриш, дурню говорит?
; Молчи, я сказал, а то погоню. И шо было дальше?
; Так дядька Данило меня за воротник взял и так крутанул, шо я трохи не впал. А потом они пошли к Яковенкам.
; Понятно. И шо ты на это скажешь, Данило?
; А что я скажу? Негоже так делать, как покойный Мыкола. Он что поставлен был чужих дочерей «воспитывать». Он, покойный, пес блудливый не первую «воспитывать» брался, мне Надийка рассказывала. Девок пять «спортил», ну не худоба ли? И то, что Федор за свою дочь вступился, то он имел полное право. Я бы тоже ему не «спустил», не приведи Господь.
; Господь, Господь. Человека убили, а вы все поклоны бьете. Так Кожухов, ; обратился Григорий к бойцу, стоящему у дверей кутузки на часах, ; веди сюда убийцу.
 Боец, отворив дверь каморы, сказал:
; Яковенко, на выход.
 Вышел Федор. Лицо его было в кровоподтеках, глаз заплыл и отдавал синевой.
; Это что ж вы с ним изделали? ; возмутился Илья. ; Вам что здесь царские застенки? Да и там, поди, так не били?
; А что мы с ним любезничать должны были? С убийцей не цацкаются.
; Оно, конечно, так, но звереть-то зачем? ; удивился Данило.
; Так это он и есть зверь. Убил человека.
; Собутыльника, а не человека. Он человеком-то никогда не был. ; Сказал Володька.
; Окрушко, зараза нагоню! Сиди тихо.
; Да, сейчас я тихо посижу, а после меня так же?
; Заработаешь, получишь. Так что сиди, пока.
; Вот интересно сейчас у вас устроено. Говорили царский гнет скинуть, людям свободу дать, счастье для всех людей… ; начал Илья.
; …, но не тем, же, кто людей топором лупит, ; докончил фразу Григорий. ; Так, рассказывай, Федор, как дело было?
; А как было? Пришла Надийка с Данилом, говорит, Мишка меня к голове тащил в контору, а Данило отбил, говорит. Ну, мы с Данилом поговорили….
; О чем?
; Так про то, что Мыкола вытворяет. Он, Надийка говорила, не первую ее до конторы запроторивал. Девчата говорили, некоторые, что он их насильничал. Ну, а потом мы с ним
встретились у шинка, пошли до конторы, а там он Надийку шлёндрой назвал. А я и не помню, как за топор-то…. А он весь в крови и упал. Я потом и не помню ничего.
; Ну, понятно. Поговорили с Даниилом, потом топором Мыколу стукнул. А ты, Данило, говоришь не причем.
; А причем я? Проводил девочку до дому, поговорил с отцом о разном, и теперь виноват. Я вот считаю и Федор-то, по большому счету не очень виноват.
; Да ты што?!
; Да. Мыкола давно человеком быть перестал. И то, что он девчат хватал, это остаточное его оскотинивание, на лицо. Я, положа руку на сердце, не очень-то по нему «убиваюсь». Собаке собачья смерть.
; Это ты кого собакой назвал?! Представителя Советской власти?!
; Гриша, ты сам подумай, какой он представитель? Сволота первостатейная. И, если ты с ним воевал, может быть, то он стал человеком, которого можно ставить представителем власти? Что тогда это за власть? Даже при царе непотреб не ставили людьми управлять.
; Так, ты уж до ручки договорился. Власть ему не нравится? Да за такие слова тебя хоть сейчас в расход! ; закипел Григорий.
; Я против власти ничего не имею, но такие люди, как Кушнир, ее не красят.
; Мы сами разберемся, кто красит, а кто нет.
; Ну, да и, пожалуйста. Но терпеть надругательство над собой и над детьми мы не позволим.
; И что будет, если что? Бунт?
; Ну, сложа руки, сидеть не будем. ; Закончил Данило.
; Поговоришь еще немного, и бунтовать будет некому.
; Ну, ну, ; сказал Данило.