Таинство первой линии

     Сегодня — как первый вдох перед полётом.
     Ещё вчера мы договорились с преподавателем о моём первом уроке живописи и рисунка. А сегодня, 12 ноября, я узнала, что этот день — Международный день творческих осуществлений. И я улыбнулась: не иначе как знак. Вселенная, будто, шепнула: «Пора осуществляться». Внутри — предвкушение, будто вот-вот прикоснусь к тайне: там, где белый лист превращается в дыхание цвета, а кисть — в продолжение души. Хочется слушать, как шуршит бумага под прикосновением света, как краски спорят и мирятся, рождая полутон между сном и явью.
      Я чувствую: впереди не просто урок — а встреча с собой новой, той, что умеет видеть невидимое и слышать тишину цвета. Преподаватель — Альфия Камиловна Бикбулатова — мягко повела меня в мир линии и света. Она предложила начать с графики — с её точности, сдержанности и благородства. На листе возник цилиндр, обычный на первый взгляд, но под её чутким руководством он вдруг ожил — обрёл объём, дыхание, присутствие. Карандаш в руке то дрожал, то слушался, а свет и тень играли, будто подсказывая, где грань реальности, а где воображения. Я училась видеть не предмет, а взаимоотношение линий и воздуха, училась смотреть не глазами, а вниманием. И в какой-то момент поняла: рисование — это не про то, чтобы изобразить, а про то, чтобы увидеть по-настоящему. Каждый штрих — как откровение, каждая тень — как дыхание мира, а каждая похвала учителя — как тихое «ты на верном пути».
     Когда урок завершился, я долго не могла отпустить в ладонях этот лист —будто на нём остался не цилиндр, а мгновение моего пробуждения. Рука устала, но внутри — лёгкость и вдохновение. Словно карандаш стал дирижёром моего внутреннего оркестра, а линии — звуками новой мелодии, которую я только начинаю учиться слышать. Я вышла из мастерской с ощущением тихого счастья: мир вокруг стал объёмнее, глубже, живее. Каждая тень — уже не просто тень, а игра света, каждый предмет — форма, в которой спрятана тайна. И я знаю: сегодня, в День творческих осуществлений, я сделала первый шаг к своему живописному «Я» — к тому состоянию, где кисть, бумага и Душа говорят на одном языке.