Глава 7. Порщик номер семь. Ночь после второго дня

Виталий лежал на шёлковой койке, и простыня прилипала к его спине, будто живая. Кровь уже подсохла, но каждый вдох отрывал корку, и тогда жгло так, словно по коже водили раскалённым утюгом. Рядом стоял чемодан — чёрный, тяжёлый, набитый пачками по сто тысяч. Пятнадцать миллионов. Он не считал их, просто знал: столько же, сколько весит его новая жизнь.


Он смотрел в потолок, где лампочка мигала, как глаз умирающего. И вдруг вспомнил двор. Семь лет. Лето. Мама кричит из окна: «Витя, домой, суп стынет!» Он бежит босиком по асфальту, мяч под мышкой, и мир пахнет пылью и сиренью. Тогда боль была только от сбитых коленок. Тогда он был человеком.

Теперь он — порщик-натурщик. VIP.

Язык во рту — сплошной пузырь. Он трогает его пальцем, и боль вспыхивает, как вспышка. Олигарх тушил сигару о его язык, медленно, с наслаждением, будто гасил окурок в пепельнице. А потом расстегнул ширинку и пустил струю прямо в горло. «Десять тысяч за глоток», — сказал он. Виталий глотал. Задыхался. Глотал. И думал: *«Это работа. Это просто работа»*.

Он смеётся. Без звука. Смеётся, и слёзы жгут надпись на лбу: **SOLD**.

Телеведущая. Плётка из питона. Пятьдесят ударов. Пятьдесят тысяч. Миллион просмотров. Он стоял раком, читал текст: «Я продаю свою боль. Подписывайтесь». А в чате писали: «Ещё! Красавчик!» Она вставила микрофон ему в зад и крутила, пока он не завыл. Чат взорвался донатами. Двести тысяч за десять минут. Он был контентом. Он был трендом. Он был порщиком.

Сосок. У него больше нет левого соска. Коллекционер вырезал его скальпелем с рубинами, аккуратно, как марку. Положил в коробочку, залил формалином. «Пятьсот тысяч», — сказал он. Виталий смотрел, как кровь течёт по животу, и думал: *«Хватит ли на квартиру?»*

Семья. Отец, мать, сын. Урок финансовой грамотности. Сын бил плёткой по яйцам. Двадцать ударов. Двести тысяч. Мать считала деньги. Сын фоткался. Запостил: **#порщик #деньги #семейныйбизнес**. Виталий улыбался в камеру. Улыбался, пока кожа не лопнула.

Он переворачивается на бок. Чемодан рядом. Он открывает его. Пачки. Запах свежей краски. Он берёт одну, кладёт под подушку. *«На завтрак. На случай, если не выживу»*.

Свадьба. Двадцать восемь лет. Жена. Кольцо. Тост: «За любовь!» Где она сейчас? Видит ли сторис? Знает ли, что её муж — VIP-унитаз?

Он шепчет: 
— Я — Виталий. Я был человеком. 

Голос хрипит. Язык — мясо. 

— Я был менеджером. Я был сыном. Я был мужем. 

Слёзы. Кровь. Моча. 

— Теперь я — порщик-натурщик. Цена дня — пятнадцать миллионов. 

Он засыпает. С чемоданом в обнимку. 

В углу стоит **Тот**. Без лица. Смотрит. 

**06:59.** 
Голос из динамика: 
— Подъём. Совет директоров начинается. 

Виталий открывает глаза. Улыбается. 
*«Пора на работу»*.