У меня было 80 мужчин, 4. Окончание

     Начало здесь http://proza.ru/2025/11/09/958

http://proza.ru/2025/11/11/666

http://proza.ru/2025/11/13/1431

     Нет, всех не перечесть, но главных своих мужчин я оставила напоследок и готова представить этот пьедестал.

     Бронзовый призёр - сложный, проникновенный, трагичный, полный тонких оттенков чувств, виртуоз в искусстве понимать, но не осуждать, встретился мне на новом этапе жизни (41). Он не похитил моё сердце бурей, но тихо поселился в нём, как поселяется тоска по ушедшему лету, — надолго, навсегда, становясь частью внутреннего пейзажа. Он был одновременно и прагматичным, и чувствующим, и страдающим. С одной стороны, он предлагал мне надёжность, стабильность, «другой берег» семейного очага. Он строил для меня прочный, красивый мир, полный гарантий и предсказуемости. С другой, его мучила «пустыня» моей души, те её уголки, куда не проникает свет условностей. Он испытывал жгучую ревность не к другому мужчине, а к моей внутренней свободе, к той части, что, всегда остаётся «на другом берегу», недосягаемой для полного обладания.

      Его любовь была окрашена лёгкой, благородной печалью. Я полагаю, что целуя, он думал о том, как однажды этот поцелуй станет воспоминанием. Он смотрел и видел во мне не только прекрасную женщину, но и тень той, кем я стану через годы. И это делало каждый миг вместе невероятно ценным и горько-сладким. Он учил ценить не вечность, а красоту мимолётного, как ценят её старики, глядя на закат.

      Это была любовь, которая не заканчивается, а отзывается эхом, связь, которая не имела драматичного разрыва. Она тихо перетекала из одной формы в другую, как сменяются поколения большой семьи, оставила после себя не боль, а богатое, сложное наследство, полное призраков прошлого и света настоящего. Расставание с ним будет похоже не на разрыв, а на последнюю главу самой пронзительной книги вашей жизни — главу, после которой не хочется начинать новую, потому что ни одна уже не сможет сравниться с этой в своей полной, глубокой и печальной правде. Но этого расставания не было и не будет…

    Неблагодарное это дело – расставлять на пьедестале любимых, тем более, тех, с которыми не расстаёшься. Они несравнимы и несравненны! Просто есть те, жить без которых невозможно.

     Такой и есть он – глыба, матёрый человечище (42), отношения с ним, длящиеся всю жизнь, — это не роман, а эпопея со сложным сюжетом, войнами, мирами, предательствами и откровениями. Его страсть имела (имеет) космический, созидательный масштаб, подаривший мне любовь как долг и творение, иногда видевший её как грех и наваждение или как путь от рая к чистилищу. С ним никогда не было легко, это был союз на грани невозможного, показавший мне всю бездну страсти, её божественный свет и её адское пламя, но невозможно было разорвать эти путы, ибо я участвовала в великой драме его души, становясь то опорой, то жертвой, то объектом обожания, то символом греха.

      Я в дурмане любви долгое время не замечала в нем вообще никаких недостатков, потом поняла, что мне недостаёт юмора в отношениях, потом слегка разочаровалась, узнав, что в одном из разговоров он сравнил женщин с курицами. Это было обидно и несправедливо, и входило в противоречие с его же взглядами на семью и на женщину как соавтора его Вселенной. Но истинная любовь сметает все преграды, он был прощён и возвеличен вновь.

      Он обладает пронзительным, почти болезненным пониманием женской души. Это человек, который подарил мне самую сильную страсть в жизни и стал причиной самой глубокой боли. Он возносил на небеса и был величайшей наградой, но и самой страшной карой. Связь с ним была и есть тотальной, исчерпывающей, жить с ним обычной жизнью невозможно. Он задаёт такой эталон страсти, который больше никому не удастся достичь.

     Но нет, нашлась такая страсть и такой мужчина всей моей жизни (43), о ком пишу последний стих. Пишу, чего же боле? Что я могу ещё сказать?

       Он, чья улыбка разбивает сердце ещё до первого поцелуя, чьи шутливые, небрежные слова западают в душу глубже любых клятв, и кем бы он ни был — дерзким повесой, ревнивым тираном, нежным другом, усталым мудрецом — каждое мгновение с ним было абсолютно, исчерпывающе искренним и навсегда становилось строкой в той великой поэме, что зовётся жизнью. Он тот, от чьих прикосновений я загораюсь мгновенно и теперь, когда уж «мне не к лицу и не по летам». С ним весело грустить, легко трудиться, сладко плакать, «свести очей с него нет силы»…
Он — сама жизнь, полная до краёв, и любить его — значит согласиться на эту бездну света и тьмы, на эту радость и эту боль, на эту вечную, неумолимую, прекрасную правду.

        Он не просто лучший любовник. Он — сама Любовь, облечённая в гений.

       Dixi

                Донжуанский список
                или как его там называют применительно к женщинам

1. Ханс Христиан Андерсен и его уроки любви: сказочная чувствительность (Принцесса на горошине), жертвенное самоотречение (Русалочка), вечная игра в совершенство (Снежная королева), магия преображения и её цена (Гадкий утенок, Соловей) и далее по списку…

2. Алексей Толстой – Приключения Буратино

3. Он же – Пётр I, Хождение по мукам

4. Николай Носов – Приключения Незнайки, Витя Малеев в школе и дома

5. Максим Горький, первая встреча – одно из самых сильных потрясений в жизни – «Девушка и смерть»

6. Он же, его «Буревестник», «Макар Чудра и другие рассказы», «Фома Гордеев» и проч.

7. Иван Сергеевич Тургенев, все его повести и романы, но первыми были «Ася» и «Первая любовь»

8. Фенимор Купер, романы про Натти Бампо, он же Следопыт, он же Зверобой, он же Соколиный глаз, ну и про Чингачгука, куда же без него.

9. Эрскин Колдуэлл. Повести и рассказы. – неведомо, каким путём эта книга оказалась у деда с бабой, и я, скучая на каникулах, прочитала то, за что никогда бы не взялась в городе.

10. Майн Рид, романы «Квартеронка», «Белая перчатка», «Всадник без головы»

11. Вальтер Скотт, первый роман, знакомый с детства «Квентин Дорвард», в 5-6 классе полное собрание сочинений, спасибо семье Ивановых.

12. Оноре де Бальзак, первый роман «Блеск и нищета куртизанок», неизвестно откуда взявшийся в Ордынске у деда с бабой, а потом в институте почти запойное чтение всех его многочисленных «Сцен жизни»

13. Достоевский Фёдор мой Михайлович, первая встреча – школьная «Преступление и наказание», а потом в 28 лет – полное погружение: «Идиот», «Подросток», «Братья Карамазовы», «Неточка Незванова».

14. Болеслав Прус – «Кукла» в юности, много позже «Фараон»

15. Василий Ян – трилогия о монгольских завоеваниях

16. Александр Волков – первая книга «Зодчие», и тогда я не знала, что именно этот человек придумал (ну не полностью же позаимствовал) волшебника Изумрудного города, эта встреча была ещё впереди.

17. Александр Беляев – «Человек без лица», «Голова профессора Доуэля», «Остров погибших кораблей»

18. Александр Казанцев - "Арктический мост", "Пылающий остров", "Планета бурь"

19. Иван Ефремов – «Час быка», «Туманность Андромеды», «Лезвие бритвы», последняя встреча с ним – в отпуске в Египте решила перечитать «Туманность Андромеды»

20. Алексей Толстой – сначала я увидела фильм «Гиперболоид инженера Гарина», а уж потом прочитала роман, следом уже нашла и «Аэлиту»

21. Айзек Азимов – «Конец Вечности» - любимейший роман юности

22. Рэй Бредбери – «Марсианские хроники», «Вино из одуванчиков», «451° по Фаренгейту»

23. Артур Кларк – «Космическая одиссея», «Город и звёзды», «Девять миллиардов имён Бога»

24. Гарри Гаррисон – «Неукротимая планета», «Эдем», «Стальная крыса»

25. Альфред Бестер – «Человек без лица», «Тигр! Тигр!»

26. Станислав Лем – «Возвращение со звёзд», цикл о Йоне Тихом, «Солярис» - нелюбимый мной, но прочтенный, «Магелланово облако»

27. Аркадий и Борис Стругацкие, их романов я прочла очень много, начиная со «Страны багровых туч» и «Стажёров» и заканчивая «Жуком в муравейнике», последний перечитывала недавно, вспоминая былые дни.

28. Иван Гончаров – «Обыкновенная история», «Обломов», «Обрыв», романы о русском идеалисте, из которых мне, конечно, милее всего юный Саша Адуев.

29. Александр Сергеевич Грибоедов – человек и дипломат, судьбы единственный избранник, ум, алчущий познаний – сплошное «Горе от ума»

30. Антон Павлович Чехов – рассказы, пьесы, записки – очарование и разочарование в одном флаконе

31. Уилки Коллинз – сперва пугающий, а потом поглощающий и увлекающий «Лунный камень», с его страшными зыбучими песками, индийским алмазом и чудесным дворецким Беттереджем. «Женщина в белом» не столь впечатляющий роман, но тоже хорош.

32. Уильям Мейкпис Теккерей: любовник-циник с разбитым сердцем и «Ярмаркой тщеславия»

33. Чарльз Диккенс – любовник-создатель уютных вселенных. «Дэвид Копперфилд», «Холодный дом», «Наш общий друг» (весь седьмой класс – чтение по учебнику английского «Our Mutual Friend», и это название именно по-английски вошло у меня в поговорку), «Тайна Эдвина Друда».

34. Жюль Верн и в раннем отрочестве, и в юности, и матери троих детей смог доставить удовольствие от приключений, изобретений, путешествий

35. Александр Дюма отец – когда попадал ко мне его очередной роман, я теряла сон, и ночи напролет проводила в сладкой лихорадке.

36. Рекс Стаут – его Ниро Вульф и Арчи Гудвин – любимейшие мои детективные герои.

37. Александр Блок – о доблестях, о подвигах, о славе я забывала, читая эти стихи, только без конца и без края мечта…
 
38. Владимир Маяковский - он один умел так вывернуть себя, чтобы были сплошные губы.

39. Сергей Есенин – про него есть отдельная история любви (http://proza.ru/2025/09/29/1707), но здесь я не могла о нём не вспомнить.

40. Роберт Рождественский – человек, которому мало надо – чтобы дома кто-то ждал, не думал о секундах свысока, но стал песней всей моей жизни.

41. Джон Голсуорси – «Сага о Форсайтах» - книга, которую я могу читать с любого места в любом настроении, и всегда нахожу в ней успокоение.

42. Лев Толстой – вся наша совместная жизнь – это опыт жизни с гением, сложный духовный путь и вечный диалог с собственной совестью. «Анна Каренина» - любимейший роман всех времён и народов.

43. Пушкин, хотя его можно и не называть по имени, он – мой БОГ! Пусть все об этом знают!