Маска патриота и ядовитый талант Леонида

В бескрайних просторах русскоязычного интернета на платформе «Проза.ру» притаился автор, которого мы условно назовем Леонидом.
  Уникальность его не в литературном даре, а в патологической, вывернутой наизнанку ненависти к стране, в которой он прожил большую часть своей жизни — 60 лет.

Его творчество — это не просто критика. Это тотальный пасквиль, где Россия изображена как адское пекло, а ее народ — «несчастные мухи», «лизожопы» и «наемники». Президент Владимир Путин в его текстах — подобен «тирану», а народ — «безмолвствующая масса», которая покорно гибнет на СВО, движимая лишь жаждой денег и белой машины Лада.
 Весь этот яд он щедро разливает по страницам своих произведений, прикрываясь изощренной маской сарказма и иногда даже личиной «патриота», чтобы укол был больнее.

Но давайте отодвинем завесу его ненависти и зададимся простым вопросом: что стоит за этой разрушительной страстью?

 1. Портрет на фоне эмиграции
Леониду 70+ лет. Больше шести десятилетий он был гражданином СССР и России, дышал этим воздухом, был частью этого общества. Однако около 15 лет он с гордостью носит статус репатрианта в Израиле. Он спешит заверить, что не еврей, говорит что  он атеист, словно открещиваясь от любой идентичности, кроме одной — идентичности профессионального русофоба.

Это ключевой момент. Он не просто уехал в поисках лучшей жизни — такое случается сплошь и рядом. Он уехал, чтобы, обретя безопасную гавань, с высокого берега теплого моря плевать в ту страну, которая его вырастила, дала образование и, по сути, позволила состояться как личности. Получив от Израиля кров, гражданство и социальные гарантии, он использует полученную свободу не для созидания, а для тотального унижения своей старой родины.

 2. Что на самом деле скрывается за его ненавистью?
Психологи давно подметили: истеричная, агрессивная ненависть часто является обратной стороной глубокой личной травмы, нереализованности или обиды. Творчество Леонида — это классический пример переноса.

Крик невостребованного таланта. Возможно, за долгие годы в России его проза и стихи не получили того признания, на которое он рассчитывал. Обида на безразличие литературного истеблишмента, на равнодушие читателей постепенно переродилась в ненависть ко всей системе, а затем и к народу, который является ее частью. Гораздо проще объявить всех вокруг «насекомыми», чем признать, что твое творчество не нашло отклика.

 3. Попытка оправдать свой уход. Человек, покинувший Родину, часто испытывает внутренний диссонанс. Чтобы заглушить голос совести и ностальгии, он начинает демонизировать место, которое оставил. Чем страшнее и уродливее он нарисует Россию, тем более правильным и оправданным будет выглядеть его собственный побег. Ненависть становится психологической самозащитой.

 4. Стратегия самоутверждения. В эмигрантской среде, особенно в определенных кругах, модно и выгодно быть «борцом с режимом». Ядовитые пасквили Леонида — это его «визитная карточка», способ завоевать дешевый авторитет в глазах такой же маргинальной аудитории. Он не борец за идею, он — поставщик контента для тех, кто жаждет подтверждения своей правоты в ненависти.

 5. Народ-наемник и «безмолвствующая муха» — больное воображение или заказ?
Самое циничное в его творчестве — это отношение к соотечественникам. Люди, которые живут, работают, любят, воспитывают детей, совершают подвиги и ошибки, в его глазах — безликая биомасса. Он, сидя в уюте своей израильской квартиры, с апломбом судит о мотивах тех, кто находится за тысячи километров от него.

Его тезис о том, что на СВО воюют «только за деньги» — это не анализ, это глубокое духовное убожество. Он просто не способен понять, что существуют понятия долга, чести, защиты своих идеалов и правды. Он мерит всех по себе: раз он сам руководствовался в жизни прагматичными соображениями (переезд ради лучшей доли), то и все остальные не могут поступать иначе. Это проекция собственной ограниченности на целый народ.

   Заключение: не судья, а диагноз.

Леонид с «Проза.ру» — это не политический эмигрант и не правдолюбец. Это — живой диагноз.
   Диагноз душевной болезни, имя которой — неутоленная обида. Его ядовитые тексты разоблачают не Россию, а его самого: озлобленного, одинокого старика, который так и не нашел своего места в жизни и теперь мстит всему миру за свои неудачи, поливая грязью прошлое, которое он сам же и предал.

Его история заставляет задуматься не о «пороках России», а о простой истине: человек, не способный на благодарность и любовь, который сеет лишь ненависть, в конечном итоге становится рабом своего собственного яда. И пока он кропает свои пасквили в безопасном далеке, те самые «несчастные мухи» и «наемники» продолжают жить, строить, любить и защищать свою землю.
   Ту землю, которую он когда-то счел возможным променять на роль вечного оскорбителя в интернете.

   Пасквилянту Леониду
Вдали от северных снегов,
Под сенью пальм, в краю чужом,
Сидит озлобленный пиит,
Плюя в покинутый свой дом.

Он шесть десятков лет вдыхал
России воздух, ел ей хлеб,
Теперь же, желчью обуян,
Твердит, что край родимый слеп.

Что здесь не люди, а рабы,
Что честь — лишь выдумка и звук,
И что солдаты на гробы
Идут за горсть презренных штук.

Но что ж в душе твоей, старик?
Обида? Непризнанья яд?
Твой злобный, ядовитый крик —
Лишь отраженье личных врат

Твоей души, где пустота
И зависть вьют себе гнездо.
А Родина... Она проста:
Ей дела нет, кто предал что.

Живёт, цветёт, идёт вперёд,
Пока ты, в злобе утопая,
Свой жалкий пасквиль издаёшь,
Себя забвенью предавая.