Отголоски прошлого. 8 часть
Здравствуйте, мои дорогие друзья и подписчики! Иван Поликарпович опять с вами - ваш собеседник и внимательный слушатель ваших сердец. Именно собеседник, потому что читая ваши отзывы, я общаюсь с вами, хотя и заочно. Я так-же узнаю ваше мнение, что помогает в моем творчестве. Судя по вашим лайкам, я понимаю, что услышан вами, и вы находитесь на одной волне со мною. Смотря на рейтинг просмотров, где даже нет лайков, а только ваше присутствие, я всё равно ощущаю его на моей страничке. В этот момент, я говорю искреннее спасибо за то, что заглянули. За то, что не прошли мимо, хотя тяжёлой, но необходимой для рассмотрения темы. Даже то, что вы её прочитали, побуждает меня говорить языком пера и ваших невыразенных словами чувств. Я благодарю всех моих подписчиков, друзей, собеседников и не проходящих мимо, а заглянувших ко мне на огонёк!
На самом деле у меня сложная задача - донести информацию из присланного мне источника - письма, так, чтобы её услышали, в то-же время затронули вашу душу, сердце и разум. Хочу так-же заверить вас, что моя цель не настроить вас против существующей власти, так и прошлой - каждый делает свой выбор доверия! Я лишь только побуждаю на переоценку нашей с вами истории, чтобы не повторить ошибок прошлого. Побуждаю размышлять и учиться на ошибках, но не на своих, а того времени с чем мы столкнулись в прошлом. Главное не повторять их - вынося для себя ценный урок.
Сейчас, я смотрю на пачку писем в ожидании заговорить ещё одной боли, стона и надежды быть услышанным. Они лежат на моём журнальном столике и кажется, пришло время открыть одно из них. На улице лёгкая метелица. В лучах солнца снег сверкает серебром, отражая голубизну проявляющегося неба от прошедшего бурана. Кругом так тихо, что я слышу только стук своего сердца, побуждающего услышать ещё одно из них. Моя рука потянулась к одному из лежащих писем. Я не колеблясь, его тут же открыл, трепетно читая:
- " Здравствуйте, уважаемый Иван Поликарпович! Мы с вами незнакомы, но тема поднятая вами, касается непосредственно меня и моей семьи. Меня зовут Мария Николаевна Орлова - я дочь бывшей репрессированной, по ложному обвинению, сосланной перед самой войной вместе с родителями в Сибирь. Там, в одном из дальних поселений репрессированных, моя мама, как и её родители трудились в артеле по заготовке и разделке пушнины, а так-же шитьём меховых унт для командного состава. Поселение находилось глубоко в тайге, которое называли кордоном. Шкуры убитых животных добывали охотники, а следили за всем этим егеря и солдаты, во главе с командирами.
В свободное время от работы в артеле, находящиеся в поселении заготавливали дрова для отопления бараков. Работа была тяжёлой, особенно для женщин, которых в поселении было большинство. Они работали наравне с мужчинами, но даже физический труд не так угнетал женщин, как моральный. Женщины в поселении были дешёвым товаром, которым можно было пользоваться бесплатно, одаривая их лишним куском хлеба. Постоянно голодные, женщины на это шли, чтобы освободиться от лесоповала. У них не было выбора, так как их могли забить до смерти за непослушание. Кругом, на многие километры куда ни глянь - была тайга.
Командный состав пользовался этим бесприпятственно. Если женщины беременели, то им делали аборт, при котором некоторые умирали, так как хороших врачей в поселении не было. Когда мама забеременила, то вначале ей удавалось скрывать своё положение, но вскоре становилось всё заметнее, и тогда пришло решение бегства. Это была чудовищная мысль, но другого выхода мама не видела. В тайге в это время был осенний период, а ночи уже стояли не просто холодные, а промозглые и дождливые, что конечно было на руку беглецу - собаки в такую погоду теряли след.
Мама не просто решилась бежать в никуда. Слышала она от одного егеря, что в тайге есть поселение евенков, куда никто из военных не заглядывал. Они жили обособленно, не по советским законам, а по своим устоям исходящим из древности. Эвенки поклонялись духам гор и тайги, которые их защищали. Знал о них и егерь, по имени Макар Иванович. Он был cамым пожилым среди егерей и охотников, но суровым в общении, хотя с добрыми глазами. Макар Иванович сразу заметил беременность моей мамы, и каждый раз проходя мимо неё, тяжело вздыхал. Однажды, он подозвал её, якобы помочь с разделкой шкуры, и проговорил:
- Дочка, убьёт тебя твоя беременность, не выживешь. Ребёнка не оставят, беременность прервут, а на родах можешь умереть. Вот, что я тебе предлагаю - бежать к одному стойбищу эвенков. Дорога тяжёлая и трудная, даже опасная, но оставаться здесь ещё опаснее. Я тебе помогу найти стойбище - дам карту. По карте чётко пойдёшь, она и выведет тебя к стойбищу. Зверья в тайге много и не только... В той местности обитают духи, но шанс спастись у тебя есть, а это лучше чем ничего.
- Макар Иванович, а что за духи обитают, и как мне от них защититься?
- Незнаю дочка кто они, но вид их страшнее разъярённого медведя шатуна, а встреча с ними не сулит ничего хорошего. Сам видел, как один из духов у медведя шкуру снял и на дерево закинул, только кости и остались. Они как бы душу вынимают, но ты дочка не бойся. Есть у меня амулет, подаренный эвенками, ещё когда я молодым был. Он меня всегда защищал, и тебя защитит.
- Макар Иванович, а почему вы мне помогаете?
- Почему? Грешок у меня имеется... Вот и хочу искупить добрым поступком. Помирать мне скоро, а уносить свой груз в могилу не хочу. Пусть твой сохранённый ребёнок и будет моим искуплением. Давай дочка, прямо сейчас и уходи. Я тут узелок тебе собрал в дорогу, не обесудь, что мог. Накидку мою возьми от дождя. Давай дочка, иди с богом, а родным твоим я потом сообщу, как доберёшся. Я сразу узнаю - сердце подскажет и душа отпустит грех мой. Иди с богом.
И мама пошла.... В ливень... Вода под ногами чавкала и хлюпала, а мокрые, хвойные ветки хлестали по лицу, будто пощёчина за отважность, решившей бороться с тайгой и системой, которая лишила её свободы, чести и выбора материнства. Сначала мама слышала лай собак, но вскоре собаки потеряли след, упёршись в болото. Мама прошла его по тропке, указанной в карте. Преследователи подумали, что мама утопла в болоте, так как следов больше не нашли. Отдохнув после перехода болота, мама перекусив хлебом пошла дальше, к своему спасению. Дорога была тяжёлая, а путь трудным. Часто силы покидали её, но она упорно шла, переставляя отёкшие ноги. Постоянно слышались пугающие звуки и вой волков.
Она шла уже несколько дней. Ноги дубинели от холода. Однажды, ей удалось поспать в полуразрушенной избушке, где она разожгла костёр, чтобы хоть немного согреться и обсохнуть. Оставаться в ней было опасно, ведь туда могли забрести военные или охотники, и тогда она пропала! Мама пошла дальше...
По мере приближения к скалистым склонам, она слышала странные звуки. Они не были похожи на звуки издаваемые животными. Это наводило на неё сковывающий всё тело страх, но она преодолевая его, упорно шла, думая о свободе и ребёнке, пульсирующим у неё под сердцем.
Один раз она всё-же встретилась с духом, о котором говорил Макар Иванович. Высокий, под три метра вышиной, он встал на её пути с горящими как красные огни глазами. Он смотрел на неё не отрываясь. Его длинные руки, с такими же длинными пальцами, почти касались земли. Они коснулись её живота и маму охватил леденящий ужас. Лица великана мама не видела - его не было вообще, а только сплошная бесформенная маска и глаза прожигающие её насквозь. Он издал гортанный зов, от которого мама вскрикнула, но не растерялась. Она вытащила амулет и направила его прямо на гиганта. Тот издал какой то непонятный звук и сразу затих, а затем отошёл в сторону, как бы пропуская маму. На дрожащих от страха ногах, она пошла вперёд, толкаемая стремлением спасти себя и ребёнка.
Наконец преодолевая скалистые выступы и буреломы поваленных деревьев, она вышла на равнину к стойбищу. Это было её спасением. Ноги ныли от хотьбы, а живот тянул вниз, указывая о скорых родах. Её опоясывала боль, но это не было уже тем страшным, что она испытала в дороге, потому что она дошла! Она почувствовала шевеление и толчок внизу живота. Эвенки её заметили, и подхватив на руки понесли в чум. Женщины сняли с мамы верхнюю мокрую одежду.
Мама уже стонала. Увидев, что начались роды, женщины стали приготавливать воду и чистые пелёнки. Во время родов мама, как в забытье слышала звуки бубна и напевы эвенков, а затем прорвался детский крик. Он оглушительно вырвался на свободу, с тысячами феерверков маминой радости. Слёзы струившиеся по её измученному лицу, капали на детское сморщенное личико, казавшееся ей самым красивым цветком, каким она видела в своей жизни. По щекам лились слёзы радости, освобождения и чувства материнства. У неё родилась дочка! Она дошла и выжила!
Так она осталась жить в стойбище эвенков, под защитой непроходимых болот, скалистых гор и духов, оберегающих их стойбище. Эвенки не выдали её. Оберегали и относились к ней по доброму, а увидев амулет, вовсе приняли в свою семью. Я росла и крепла среди их народа культуры и духов, по преданию защищающих их. Мама узнала о реабилитации репрессированных, только с распадом Советского союза. C тех пор стало возможным восстановить себе имя.
Мы с мамой посетили место поселение репрессированных. Там почти ничего не осталось, а только прогнившие и обгорелые бараки. Похоже их сожгли, как ненужное свидетельство своего преступления. Вот только, так и осталось тайной - с людьми сгорели бараки, или без них. Об этом никто не знает. Система НКВД умела заметать следы, оставляя правду в архивах под грифом "Совершенно секретно". Я надеюсь, что когда нибудь, пусть для нового поколения, они откроются...
Спасибо вам Иван Поликарпович, что вы поднимаете эту тему. Низкий вам поклон от всех тех, кто был осуждён несправедливо. От тех, кто выстоял и не сломался - на этом и держится справедливость! C уважением к вам и вашей писательской деятельности - Мария Николаевна Орлова, а в прошлом эвенка Майя!"
Продолжение:http://proza.ru/2025/11/16/779
Предыдущая:http://proza.ru/2025/11/15/972
начало:http://proza.ru/2025/08/31/1370
Свидетельство о публикации №225111501021
