Знание закона освобождает от ответственности. Запи

Молодой юрист лихо колесил по старым астраханским улицам. Город постепенно становился хорошо знакомым старые дома, кривые переулки, переполненные перекрёстки, сносный асфальт, запах Волги, река блестела вдоль набережной, как широкая серебряная лента. Он уверенно лавировал между ямами и поворотами, будто всю жизнь здесь ездил, а не приехал пару дней назад. И вдруг среди большого потока машин мелькнула фигура полицейского. Тот, заметив иностранные номера, весьма оживился и засуетился, размахивая жезлом, выскочил на дорогу, рискуя собственной жизнью и спокойствием движения. Выловил из потока автомобиль молодого юриста, уверенно кативший по дороге.
Полицейский стоял перед машиной, нахмурившись, словно перед сложным уравнением. Документы — порядок, скорость — в норме, ремень пристёгнут. Но служебная интуиция подсказывала: без нарушения не обойдётся, просто нужно присмотреться. Он обошёл автомобиль еще раз, пригляделся и вдруг нашёл.
— А это что у вас? — спросил он, указывая пальцем на номерной знак.
— Хомут, — спокойно ответил юрист. — Чтобы номер не болтался.
Инспектор прищурился.
— Хомут… значит. А ведь он частично закрывает читаемость номера.
Юрист взглянул на табличку, цифры и буквы видны чётко, как и намерения инспектора найти нарушение.
— Как же закрывает? Всё же читается, — возразил он.
Полицейский с умным видом отступил на шаг, выдержал паузу и произнёс с достоинством:
— Пройдёмте, пожалуйста, в машину. Разберёмся по закону.
Молодой юрист глубоко вздохнул и выдохнул:
— Ну что ж, раз по закону — так по закону.
И внезапно перешёл на казахский:
— Ма;ан аудармашы мен адвокат керек. Мен бас;а мемлекетті; азаматымын, орыс тілін білмеймін. (Мне нужен переводчик и адвокат. Я гражданин другого государства, русского языка не знаю).
Инспектор замер, будто не расслышал.
— Как… не знаете? — пробормотал он. — Вы же минуту назад со мной на русском разговаривали!
Юрист с невозмутимым лицом посмотрел на него и молча, пожал плечами.
Полицейский обернулся к напарнику:
— Слышь, Петрович, он говорит, что не понимает по-русски. Что делать будем?
Петрович, человек обстоятельный, открыл потрёпанный кодекс об административных правонарушениях, полистал страницы, и оба склонились над ним, шевеля губами. Минуту спустя инспектор прочёл вслух, по слогам:
— Если лицо, в отношении которого ведётся производство по делу, не владеет языком, на котором ведётся производство, ему обеспечивается переводчик и адвокат…
Повисла тишина.
— Ну и где мы ему сейчас возьмём переводчика с дипломом? — мрачно спросил один.
— И как протокол составлять, если он “не понимает”? — добавил второй, уже с досадой.
Они переглянулись, тяжело вздохнули и синхронно захлопнули кодекс.
— Ладно, пусть едет. Нам проблемы не нужны.
Молодой юрист вежливо кивнул, хромая обошёл патрульную машину, сел за руль и растворился в потоке машин.
На пассажирском сиденье жена смотрела на него широко раскрытыми глазами.
Молодой юрист, улыбнулся и, глядя вперёд, тихо произнёс:
— Знание закона освобождает от ответственности.