тварь

Может,  его окружала все та же атмосфера дзен: рассеянный свет, темные стены, пустота? Такая обстановка способна успокоить нервы или довести до истерики.
Ты злишься?
Ладно, проехали.
Тоска снимет с тебя скальп. Ухоженный благопристойный скальп с умных , талантливых,  живущих постоянно на пике мозгов.
Не жалко?
Спасайся, дружок. Оставь львов Хемингуэю.

какая же ты тварь
моя тоска
пришедшая как тьма
с седого моря
с покровом ночи
чьим то стонам вторя
взвела курок
у моего виска

Самые разрушительные ураганы начинаются с легкого ветерка.  Какой ясной и светлой казалась будущая жизнь и как немыслимо запутался мир. Ритмичное постукивание тысяч сумасшедших шестеренок его механизма, где оно?  Жизнь, потраченная на эти истории,  встречи,  образы...У мира никогда еще не было так много движущихся частей и так мало этикеток для них.
Живёшь круто, рискуешь  каждый миг...
Что   в чистом остатке?
Какая-то гуща, похожая на овсянку.
Серое на сером.

какая же ты тварь
какая тварь
я ждал тебя
поэтом голодранным
а ты подкралась
вовсе не с экрана
шепча: аптека,
улица, фонарь

И что вы об этом думаете,  дамы и господа?
Что, скажите на милость, это означает?
До чего же это странная штука, одержимость. Стоит только раз попасть в удушающие объятия идеи фикс, и окружающий мир просто исчезает.  Ожидания, без которых обычные люди не могут обойтись,  осмысленность — все это кажется несусветной чушью. Слова стучат в виски как барабаны -
угрожающие,
умоляющие,
обещающие.
И в самых мощных укреплениях бывают лазейки, куда проникает то, чего мы меньше всего ждем. Это называется жизнью, а то — смертью, это — безумием, то — горем, это — адом, чистейшим адом... Чтобы выдержать это бремя, нужно быть крепко связанным с жизнью, это называется ... жить так, словно ничего не случилось..., а   еще — сполна заплатить,  бог  знает за что.
Это —
хотеть  оказаться  там... ,
хотеть  убить...
желать  убитым быть ...
Всплеск чувств на грани безумия,  когда  взрывная сила  бомбы чересчур велика… И он - о рвущемся из груди стоне: не оставляйте меня один на один с этим ужасом…

ты мне под ребра
острием блеснув
воткнула нож холодный
равнодушно
и вот -
я мертв:
ты мне проткнула душу.

Возможно…
Возможно.
Все эти «возможно» вели к... " только если".
Если бы только  не ... иллюзия  собственной удаленности от  тела, когда все сенсорные сигналы добираются до тебя какими-то несвежими, потрепанными в долгом пути через запретные для тебя самого пространства. И не являются ли  тоска и  тварь одним словом, записанным разными буквами?
Закрыл глаза, пытаясь выжать из надпочечников капельку норадреналина, который погнал бы его вперед.  Время растягивалось... Мир не выдержал  большего количества правды.   Мы-то знаем, что суть не в мироустройстве, а в мироощущении. И анонимность  тоски  будто высасывала индивидуальность, и  было в этом  что-то вампирическое.

ну хватит
ну за что меня ты так
я знаю, виноват, но расплатился
уже давным давно
и во сто крат
и во сто крат вперед
в сто тридцать
ну хватит
я устал. оставь меня
дожить и додышать мои пять-двадцать
прошу тебя ну хватит издеваться
эринии преследуют меня
холодными руками облепляют
и душат словно змеи
взяв кольцом
и та из них что Тизифона, злая -
с твоим лицом.

Он фантастический человек. Эринии кружат до тех пор, пока  он не потеряет ориентацию. И во всем, что он говорит и делает, мерещится второй, третий смысл. А мозг закрыт,  словно аэропорт  Домодедово. Ни вылетов, ни приземлений.
Лоренс Стерн, в "Тристраме Шенди" вспоминает, что древние германцы все важные решения обсуждали дважды – пьяными и трезвыми. Мир меняется в зависимости от того, какими глазами мы на него смотрим. Нормальное, трезвое восприятие – только одно из многих возможных. Да и сама нормальность условна,  и у каждого - своя.

Не считайте это экстравагантной крайностью, духовным капризом, прихотью,  социальным вывихом, граничащим с духовной болезнью или криминальной практикой.
Что главное в ней сегодня? Необычные переживания. Не высокие, а именно глубинные, идущие из подсознания…   Всякие, насколько всяким может быть сам человек.
Может быть - смерти?

я так устал.
припасть к воде губами.
прошу, молю,
не отступает смерть
и бьет в ознобе, и нарциссов танец
вокруг стеной
I'm going slightly mad*

Пламя вселенной. Высший тип черной дыры, содержащей абсолютно всю информацию, в нее попадающую, и прокладывающей себе путь из одной умирающей реальности в другую.
Может, он живет между молотом и наковальней?   
Может просто опережает события?
Может, он агент перемен,  слишком продвинутый, чтобы жить, слишком безразличный к себе, чтобы умереть?
 
стою спиной к дверИ
из-за которой
и вой
и рык         
и лай.
я знаю,
знаю,
знаю.               
уж скоро.
и ... бывай.

Он отстреливался словами, как солдат, атакуемый вражеским войском.   Кто же он  - такой принц  безделья или король психологического  реванша? Природа почему-то не боится подобных  вопросов. Жизнь продолжается, она пульсирует, у нее есть своя новая геометрия.
Последние боги гаснут , и небо становится просто небом. Улицы - немы, здания — глухи, у автомобилей исчезают голоса, а у людей остаются только лица, закрытые, словно сжатые кулаки.
Ты получил что хотел. Ты понял, что в какой–то момент начал играть сам с собой в очень древнюю игру: в последний пасьянс. И конечно, ты рассказал бы , как это.... быть непонятым. А может, мы боимся быть понятными  и  не позволяем себя понять?

Его тряхнули    тысячи тонн энергии, жаждавших успокоиться в его теле. В этот миг  он видит спираль бесконечных возможностей, открытых....
Для  кого ?

*Я понемногу схожу с ума.
На стихи Е. Стрельского  "Тварь"