Глава 7. Осколки былой славы

Уже с первыми лучами солнца ворота Варзслава распахнулись настежь, и в город нескончаемым потоком хлынул народ. Казалось, сюда стекаются жители со всей бывшей империи. В толпе можно было различить и людей, и дриад. Вон там — компания гномов в длинных плащах медленно продвигается ко входу. Неподалёку возвышается долговязый эльф. Чуть ниже юркая группа лепреконов спешит прошмыгнуть под ногами — хотя они-то должны быть в городе уже с вечера. И даже орки попадаются! И люди, люди, люди…
Стражники у ворот, похоже, полностью смирились с происходящим — уныло облокотившись на длинные алебарды, они поглядывали на бесконечный поток тех, кто спешил к празднику.
Разумеется, к празднику! Ох, читатели, если вы ещё не знаете, что такое Праздник Урожая в Варзславе, то я вам искренне завидую! Потому что вам только предстоит это увидеть. И если вы когда-нибудь окажетесь в окрестностях Варзслава в этот период, настоятельно рекомендую попасть на торжества. Запоминайте: провинция «Волчьи Холмы» (или непризнанное Королевство Антария), город Варзслав, месяц «Злато-Жатвы», неделя после окончания сбора урожая.
А теперь не будем толпиться у ворот. Вообразим, что мы сели на спину большой птицы — и посмотрим, как город готовится к празднику.
Итак! Все, кто прошёл ворота, расходятся по широким улицам кто куда. Если свернуть направо, по обходной улице, то вскоре можно попасть в большой парк, где лепреконы уже устанавливают сцены. Помните, я говорил, что они давно должны быть в городе? Дело в том, что лепреконы — кочевники, путешествующие большими семьями и зарабатывающие представлениями. И каждый год к празднику они неизменно прибывают в Варзслав.
Летим дальше!
Минуя парк, мы оказываемся на огромной ярмарке. Здесь можно купить всё, что только придёт вам в голову. Серьёзно — всё. Лотков и палаток такое множество, что их не сосчитать. Обычно ярмарка и так велика, но в Праздник Урожая она разрастается вдвое, а то и втрое. Сотни торговцев с побрякушками и талисманами; кузнецы, продающие от крошечных украшений до полного латного доспеха; одежда, мебель, продукты, специи. Лошадь! Можно даже лошадь купить! И отличную сбрую по скидке.
Летим дальше — и берём левее.
Здесь начинаются улицы таверн и харчевен. Пара кварталов превращена в одну огромную уличную столовую. Столики выставлены прямо на мостовую, а хозяева таверн снуют меж них с подносами в руках. По улицам ходят актёры, фокусники, жонглёры и музыканты. Над всем этим клубится густой дым от жаровен и стоит невероятная смесь ароматов — всего, что можно съесть или выпить. Если вы присядете за один из столиков, то рискуете раствориться в этой круговерти так, что вас никто больше не найдёт.
Берём ещё левее — и оказываемся на главной дворцовой площади.
Здесь уже возвышается огромная сцена. На ней будут выступать самые известные актёры и музыканты всех земель бывшей империи. Сюда же выйдет король Скавеон, чтобы открыть церемонию начала торжеств. По краю площади стоят торговые ряды и палатки с закусками. А за сценой вовсю трудится бригада пиротехников: ночью гостей ждёт грандиозное огненное шоу.
Площадь дворцовая, и за сценой, конечно, поднимается королевский дворец. Вот только выглядит он далеко не как дворец — скорее как неприступная крепость. Его серые могучие стены доминируют над городом, а на башнях реют знамёна с изображением головы, из-за которой тянутся длинные щупальца. Думаю, вы догадались — это старый имперский герб, который здесь до сих пор используют. И, разумеется, на каждой башне можно разглядеть множество вооружённых стражей в доспехах. Праздник праздником, но никто не забывает, что соседние народы всё ещё держат друг на друга зуб.
Ну а теперь — в левую часть города, куда мы как раз подлетели.
Здесь обстановка куда спокойнее. Это зажиточные районы. Широкие мостовые выложены крупным отшлифованным камнем, а дома в основном двухэтажные и больше. В связи с праздником здесь тоже чувствуется суета, но совсем иного рода. Вместо разношёрстной толпы путников по улицам спешат нарядно одетые горожане и семьи с детьми, а пожилые жители устраиваются на балконах, раскуривая трубки и готовясь наблюдать за торжеством с максимальным комфортом.
Смотрите-ка! А вот и наши героини. Приземляемся.
— Не задерживайтесь, пошлите уже, — подгоняла подруг Индра.
— Но интересно же! — воскликнула Милта.
— Смотри, какой у них балкон, — добавила Кжишта, во все глаза разглядывая дома вдоль улицы.
— Потом посмотрим, — раздражённо бросила Индра. — Нам нужно найти ночлег. Или хочешь ночевать на улице?
— Планируешь остановиться в башне? — спросила Милта.
— Да. На большее у нас всё равно нет денег.
— Что за башня? — удивилась Кжишта.
— Вон, видишь? — Индра указала на одинокую башню, возвышающуюся над крышами. — Нам туда.
— Но разве там есть ночлег?
— Ага, — усмехнулась Милта, — для таких бродяг, как мы.
— Но это же башня! — Кжишта округлила глаза. — Там наверняка живёт какой-нибудь смотритель… чтобы наблюдать за окрестностями.
— Ага, смотритель… — прыснула Милта. — Он-то нам и сдаст уголок. По умеренной цене.
— Это… законно? — прошептала Кжишта, потрясённая.
Индра покосилась на неё и едва заметно улыбнулась.
— А мы никому не скажем, — прошептала Милта и подмигнула.
Подруги рассмеялись, а Кжишта осталась стоять в растерянности, переваривая услышанное.
Что же получается? Смотритель башни сдаёт ночлег в служебном помещении? Она была уверена: так нельзя. А вдруг у них будут проблемы со стражей? Но и оставаться на улице совсем не хотелось. Старшие подруги выглядели уверенными… значит, знают, что делают. Правда же?
Миновав улицу с разукрашенными балконами, девочки свернули в узкий проулок и оказались в портовом районе. Здесь улицы были застроены рыбными лавками и складами, тянувшимися вдоль городской стены. На фасадах висели сети и снасти, а в воздухе стоял густой запах рыбы. В конце этой длинной улицы находились ворота, ведущие в речной порт, а неподалёку от них — та самая башня, куда и направлялись подруги.
На первый взгляд казалось, что башней никто не пользуется уже много лет. Камни её стен почернели от влажной плесени, а плющ и дикий виноград густо оплели каменную кладку, и тянулись почти до самого верха. К башне даже не было дороги — лишь протоптанная тропинка через кустарник.
Но вот из тёмного входа у подножия показался стражник, а за ним второй. И только благодаря им становилось ясно: место всё же обитаемо.
— Ждите здесь, — сказала Индра и направилась к стражникам.
Кжишту охватило беспокойство. Эти двое совсем не походили на имперских стражников, как она их представляла. Оба тучные, без шлемов, кожаные доспехи наброшены небрежно — скорее для вида, чем для защиты. Если бы кто-то напал на башню сейчас, вряд ли они смогли бы её защитить.
Кжишта посмотрела на Милту, но та выглядела совершенно спокойной.
— Опа! Что за штучка? — оживился один из стражников, кивнув на Индру.
Индра остановилась в нерешительности.
— Привет, Брум, — тихо сказала она второму стражнику.
— А! Инга? — произнёс Брум, щурясь.
— Индра.
— Точно! Индра! — довольно улыбнулся он и неторопливо подошёл поближе. — Какими судьбами? На праздник, что ли? — усмехнулся он, пытаясь ухватить Индру за подбородок.
— На праздник. Нам нужен ночлег на троих, - отмахнулась она.
— Хо-хо! На троих! — захохотал он и, повернувшись к напарнику, крикнул: — Эй, Слюгг! У нас сегодня три девочки!
— Как платить будете? — спросил Брум, пытаясь схватить её за щёку.
— Монетами, монетами, — быстро произнесла она, доставая из кармана три медных кругляша. — Три сейчас и три утром.
Она ловко сунула монеты ему в ладонь, уклоняясь от его руки.
— Ладно, — причмокнул Брум, ощутив в руке металл. — На верхнем этаже есть лежанки. Приходите, как нагуляетесь.
Получив деньги, он как будто изменился. Индра его совсем перестала интересовать, а ленивое воображение уже рисовало ему бочонок дешёвого шнапса, который скрасит “грозным воинам” эту долгую ночь.
— И рот на замке. Не забыла?
— Не забыла, — кивнула Индра.
— Опять голову морочит? — спросила Милта, когда Индра вернулась.
— Ерунда, — отмахнулась та.
Кжишта с тревогой посмотрела на стражников. Брум, похлопав по карману, довольно подмигнул напарнику. Оба обернулись к девочкам и начали их разглядывать.
Кжишту распирало одновременно негодование от их наглого поведения — и удивление тем, как спокойно держалась Индра. Они росли вместе, играли во дворе, и Кжишта всегда видела в Индре такую же девочку, как она сама.
А теперь… Она шла уверенной походкой, знала куда идти, знала, где найти ночлег, знала людей. Мужчины разглядывали её без стеснения, а она будто вовсе их не боится.
Когда она успела стать такой взрослой?
Кжишта почувствовала себя совсем ребёнком. Ей внезапно ужасно захотелось стать такой же, как подруга. Она твёрдо пообещала себе, что перестанет всего бояться. И будет брать пример с Индры.
Через некоторое время подруги, наконец, выбрались из портового района и снова смешались с толпой спешащих на праздник жителей. Замок был уже совсем рядом, и девочки во все глаза разглядывали его могучие стены и длинные гобелены, свисающие с башен. На каждом — гербы многочисленных владений, когда-то подчинявшихся империи.
— Смотрите, а вон дриады, с которыми мы сюда добирались! — воскликнула Милта.
И действительно: прямо возле стены стояла небольшая группа путников, будто бы чего-то ожидавших. Все они были одеты в одинаковые бледно-зелёные плащи, а капюшоны скрывали лица так тщательно, что узнать кого-либо было невозможно. Но девочки уже знали — это Пламенные дриады. А раз их сопровождал отряд королевских мечников до самой границы, становилось ясно: это не просто гости праздника.
— Чего они там торчат? — спросила Милта.
— Смотри, — произнесла Индра, указав чуть левее группы, — видишь дверь в стене? Они ждут, когда их впустят.
— Почему они не идут через главный вход?
— В этом и дело, дурёхи, — фыркнула Индра. — Переговоры, похоже, тайные. Праздник — лучшая дымовая завеса: толпы, шум, суета… никто и не заметит, кто входит в замок, а кто выходит.
Как только она договорила, дверь в стене тихо приоткрылась, и делегация в плащах быстро юркнула внутрь.
— Видели? Пошли дальше. Это уже не наше дело.
И подруги двинулись к центральной площади. Когда они отошли достаточно далеко от секретной двери, Кжишта оглянулась — и заметила ещё одну группу путников в плащах, скрывающихся в тени неподалёку от того места, где минуту назад стояли дриады.
«Интересно… они всё это время были здесь?» — подумала она. — «Похоже, королю сегодня будет не до сна».
День пролетел незаметно, и солнце уже клонилось к закату.
«А где же Бердаш и Ханна?» —спросите вы. Не волнуйтесь: они как раз прошли через главные ворота и тоже направляются к площади.
— Ханна, пусти уже меня, — смеясь сказал Бердаш, пытаясь освободить свой рукав из её рук. — Мне вообще-то в замок надо.
— Да успеешь ещё! — отмахнулась Ханна. — Всё равно король сейчас будет на сцену выходить. Ты должен это увидеть!
— Ладно, ладно… — сдался Бердаш, окончательно оставив попытки вырваться. — Ингеборг, подожди меня на месте встречи, хорошо?
Старый воин только сокрушённо покачал головой и, махнув рукой, направился к замку.
— Бежим, а то не успеем! — сказала Ханна, и они вдвоём припустили по шумной улице.
Перед сценой уже было столько народа, что ближе пройти было невозможно. Солнце спряталось за горизонт, и вся площадь засветилась огнями факелов и масляных светильников.
— Вот, сейчас начнётся! — возбуждённо сказала Ханна, прыгая, чтобы хоть что-то увидеть. — Ничего же не видно!
— Давай я тебя подниму, — предложил Бердаш, осторожно обнимая её за талию.
— Эй! Щекотно! — Ханна хихикнула и вывернулась.
— Ну хорошо, делай, что хочешь, — засмеялся он.
— Бочки! — выпалила она и стремглав потащила Бердаша к маленькой лавке со сладостями.
За лавкой пирамидой громоздились большие бочки, так, что верхние из них возвышались точно над головами собравшихся зевак.
— Так, подсади меня, — скомандовала она, пытаясь ухватиться за край.
— Пожалуйста, — сказал Бердаш и с легкостью подсадил ее на бочку, не сразу сообразив, что делает.
— Ладно, — шепнула Ханна с хитрой улыбкой, смахивая его руки со своих бёдер. — Потом это обсудим.
Она вскарабкалась на следующую бочку и оглянулась.
— Ну же, залезай!
Площадь была заполнена до отказа: люди ели, смеялись, переговаривались, ожидая начала торжеств. Где-то в толпе затерялись Индра, Милта и Кжишта. Ханна и Бердаш возвышались над всеми на самой верхней бочке.
А на противоположной стороне площади, на большой сцене, уже появился Скавеон — князь Волчьих Холмов, наместник Восточной Провинции и самопровозглашённый король Антарии.
— Жители Варзслава! Народы Восточной Провинции! Сыны и дочери великой Антарии! — громовым голосом произнёс он, перекрывая гул толпы.
Он сделал паузу — и площадь мгновенно стихла.
— Снова пришёл этот славный месяц — Злато-Жатвы! Вновь наши руки не знали покоя, но наши амбары полны! Это — наш труд! Наша сила! Наша земля!
Вся империя пала, но Варзслав стоит! Мы стоим на костях предков! Этот праздник — наш ответ врагам: мы живы, мы сильны, и нас не сломить!
Пока предатели рвут наши земли, мы отвечаем не страхом — а хлебом, смехом и звоном кружек!
Слуга поднёс ему золотой кубок, и Скавеон поднял его высоко над головой.
— Пусть каждый, кто сегодня ест хлеб Антарии, помнит: мы — один народ! И никто не заберёт у нас того, что дано небом и отвоёвано кровью!
Пейте! Ешьте! Танцуйте! И знайте: пока в амбарах есть зерно, а в сердцах — огонь, Антария будет жить!
Он вскинул кубок.
— За Урожай! За Победу! За Империю!
Как только он это произнёс, за сценой раздался оглушительный грохот, и в ночное небо взмыли десятки огненных шаров. Они ушли высоко вверх, на миг погасли, а затем с громким хлопком разлетелись на тысячи искр, осветив город ослепительным дождём огня. Площадь замерла, глядя в небо, но спустя секунду её вновь охватил бурлящий восторг — сотни голосов разом взорвались радостными воплями, и гул праздника вернулся ещё громче прежнего. Группы людей подхватывали последние слова Скавеона, торговцы снова зазывали покупателей, уличные актёры — пели и плясали, и всё это смешивалось в огромный живой шум.
Празднования начались.
Кжишта всё ещё стояла неподвижно, заворожённая затухающими искрами над городом. Она никогда не видела ничего подобного; всё происходящее казалось ей настоящим волшебством. В эту секунду она почувствовала, насколько она мала перед лицом мира — словно былинка, от которой ничего не зависит. Дунь — и рассыпется на ветру. И этот величественный Скавеон со своей речью… Кто она рядом с ним? Просто девочка в толпе. Никто.
Она осторожно дотронулась до рукава Индры и крепко сжала его. Так они и стояли — три маленькие фигурки среди гудящей толпы, не замечая ни толчков, ни шумящих проходящих мимо людей.
Ханна сидела на бочке, подперев щёку рукой, и задумчиво смотрела на сцену.
— Ну, как тебе речь? — спросил Бердаш.
— То, что надо… — произнесла она, чуть сжав губы, - то, что надо.
— Король уже уходит, мне нужно отправляться в замок, — прошептал он. — Тебя со мной не пустят. Подождёшь?
— Не пустят, — рассеянно повторила Ханна, наконец приходя в себя. — Здесь и встретимся. На бочке.
— Их, может, уже через час уберут, — рассмеялся Бердаш. — Давай у сцены, через три часа.
— Договорились.
Через некоторое время Бердаш, сопровождаемый Ингеборгом и ещё тремя воинами, вошёл в замок через секретный проход. Скавеон, оглядев ещё раз гудящую площадь и народ, который уже перестало обращать на него внимание, тоже сошёл со сцены и направился в замок с охраной. Для всех начинались праздничные выходные, а для него — рабочая ночь, и ночь обещала быть долгой.
А что же Ханна? Она тоже направилась в сторону замка — но вошла через парадные ворота. Стражники её пропустили.