Феноменология. Гуссерль, Хайдеггер и андроиды

Как мне представляется, развитие западной философии — это подход к простым и благородным истинам восточной метафизики только с чёрного входа. Тщетные попытки высказаться о том, о чем тысячелетиями молчат даосы и садху.

Феноменология очищает гносеологическую луковицу, редуцируя её до интенционнального раскрытия феномена в поле сознания субъекта, но при этом такая редукция остаётся техникой и в своём методе — автореферентной рекурсией, и в конечном счёте не добирается до имманентной структуры хайдеггеровского здесь-бытия.

Хайдеггер проводит деконструкцию феноменологии и лишает её субъектно-объектного основания, таким образом заменяя отношение к сущему становлением данного — экзистенцией.

Гуссерль смотрит на раскрытие бутона цветка со стороны и дескриптирует феномен, хайдеггеровское бытие раскрывается вместе с бутоном.

При этом всё равно западная философия остаётся лишь указателем на опыт, но не опытной данностью, которая только и возможна в лоне истинной метафизической Традиции.  Потому как любая попытка искусственно удержать онто-поэтическую позицию, лишенную метафизики и связи с Традиции — иллюзорна, абсурдна и подобна сизифову труду, что в конечном счете показывают Камю и постмодернисты.

***

Чем лучше я узнаю феноменологию, тем больше убеждаюсь: после того как Гуссерль отказался от ноумена Канта, феноменология может симуляцией онтологии, виртуальной онтологией искусственного интеллекта. Похоже это предел того, чего можно достигнуть при «онтологизации» искусственного сознания.

Но вот чего у машин точно не будет, так это хайдеггеровского Dasein. Недаром Хайдеггер и пишет, что мы забыли о бытии, технологизировались. Даже метафизика редуцирована до схемы и топологии.

Однако формализация наткнулась на свою собственную неполноту. И эта неполнота — тот самый остаток, за вычетом всех формальных признаков, который и делает нас людьми, а не андроидами. На этом островке бытия и может все еще существовать живая христианская этика — которая призывает нас полюбить своего ближнего как самого себя.