Гость с Востока

Главе Саламозской сельской администрации, Зарифу Ахмеджанову, пришлось много сил и нервов потратить на то, чтобы в его родном селе наконец-то появилось «голубое топливо». Однако это долгожданное событие, по разным причинам, раз за разом откладывалось: то сначала долгое время почему - то проект не утверждали, потом для его осуществления денег не находили, то не могли найти нужных специалистов – то… то…то - и вот, наконец, все препоны были преодолены и квалифицированная бригада из района приступила к осуществлению давнишней мечты односельчан. К счастью, хорошие мужики попались - рукастые, работали дружно, сноровисто, со знанием дела. Но, как часто бывает, не обошлось и без ложки дегтя! Грешили сильно ребята с алкоголем: напивались после работы до чертиков, а утром, с похмелья, приступали к работе лишь к полудню, что, естественно, вызывало справедливое возмущение у жителей села, которые жили ожиданием скорого подключения к газовой системе, потому что заниматься дровами и заготовкой угля впрок всем уже изрядно надоело. Вот и решил тогда Ахмеджанов «накатить телегу» начальству газовиков, указав на недостойное поведение их работников. После этого обращения, монтажники, вроде, несколько присмирили, дела пошли гораздо лучше, быстрее: шумных попоек и пьяных разборок по вечерам больше замечено не было. Но по всему было видно, что сильную обиду-то на жалобщика они все-таки затаили: всякие попытки заговорить с ними по поводу хода работ Ахмеджановым, в корне отвергались или ограничивались короткими ответами - междометиями - «да» или «нет».
        К несчастью, беда не приходит одна: в тот год рано ударили морозы и уже к середине октября ночные заморозки достигали минус 15-17 градусов. Работы по газификации села были срочно свернуты. Несколько домов, расположенных по другую сторону от газовой магистрали, пересеченной асфальтовой дорогой, остались без газа, в том числе и дом Ахмеджанова; их подключение к газу было отложено до весны следующего года.
       Бригадир газовиков, однофамилец известного по истории российского бунтаря Иван Пугачев, с переброшенным через плечо кислородным шлангом, завидев Зарифа Исмагиловича, копошащегося возле своих «Жигулей», со злобой тряся порванной рукавицей, выкрикнул издалека: «Это Аллах твой тебя покарал! Нечего было зазря горлопанить и ябедничать куда ни попало! Попробуй поживи теперь зиму без газа в своем каменном мешке, померзни немного, авось и поумнеешь. Только смотри не окочурься».
«Подлец!», - в сердцах нашелся что сказать Ахмеджанов в адрес обидчика, горько размышляя о том, как будет зимовать в своем немаленьком доме. 
      Рано начавшиеся морозы, к середине зимы еще больше усилились. В январе дневная температура воздуха держалась в районе минус 20-25 градусов, а ночная – опускались еще ниже. Все ждали, что в феврале наступит наконец-то перелом, и погода начнет улучшаться. Однако этого не
произошло, а случилось как раз ровно наоборот - зима словно сдурела в этом году: вместо потепления морозы ударили еще сильнее и столбик термометра, висевшего на косяке дверей Ахмеджанова, по ночам застывал на отметке минус 35-38 градусов.
       Зариф Исмагилович понимал, что борьбу со стихией он проиграл начисто: до теплой весны еще было далеко, а запасы топлива, которые оставались с прошлого года, уже были на исходе. Дрова почти кончились и хозяину уже пришлось даже ломать штакетник вокруг дома на розжиг угля.
А вот с углем он сильно лоханулся! На исходе зимы рассчитывать на качественный уголь было глупо, люди хватали все что есть. Но Зарифу хоть на этот раз повезло: спасение пришло нежданно, как-то само-собой. Однажды поздно вечером, когда семья Ахмеджановых уже собиралась спать, в дверь громко постучали. Выйдя на улицу, он увидел при свете уличного фонаря, переминавшегося с ноги на ногу от холода молодого человека цыганской наружности. Был он в теплой куртке, среднего роста, коренастый; из-под шапки выбивались густые черные волосы. Сверкнув белозубой улыбкой, мужчина спросил: «Хозяин, тебе уголь не нужен? Продаю свое, лишним оказался».
- А он хороший? - осторожно спросил Зариф Исмагилович, веря и не веря неожиданно прибывшему счастью.
- Слушай, уважаемый, какой настоящий мужчина будет у себя дома держать плохой уголь? Хороший, очень хороший! Отменный! Я тебе говорю, потом ты меня вспомнишь и сто раз «спасибо» скажешь. Бери не пожалеешь!
Пока Ахмеджанов сходил в дом за деньгами и обрадовал жену с удачной покупкой позарез нужного товара, продавец заехал во двор и разгрузился. Расплатившись с водителем, Зариф Исмагилович закрыл за ним ворота и довольный удачно произведенной сделкой спокойно пошел спать.
Наутро, когда Ахмеджанов, зябко поеживаясь от утреннего мороза, стал расчищать крыльцо от снега, вдруг невесть откуда появился Фатих бабай, старик, который каждый день спозаранку обходил все улицы села и невольно являлся свидетелем всех новостей. Он поднял с кучи привезенного угля несколько черных камушков и поднося их близко к лицу, стал внимательно рассматривать своими подслеповатыми глазами. Потом почему-то недовольно покачал своей головой и ухмыльнувшись спросил у хозяина: «Зариф, ты что купил?».
- Не видишь что ли, старый – уголь, - недовольно буркнул Ахмеджанов, уловив плохо скрытую иронию в его голосе.
- Шайтан тебя попутал, сынок. Ну какой же это уголь! – засмеялся тот, пнув носком валенка замерзшую кучу с углем. -Ты топить им не пробовал еще?
- Да нет, сегодня буду, - уверенно ответил Зариф Исмагилович. – А в чем дело не пойму?
-Дурья твоя голова, ты что ослеп совсем? – наступал на растерянного Ахмеджанова старик. - Неужели до сих пор не понял, что тебя нагло «надул» цыган: вместо угля он привез окрашенный щебень. Я видел, как в городе им украшают цветочные клумбы, фонтаны и дорожки.
В общем, как вскоре выяснилось, лоханулся Ахмеджанов с углем по полной: действительно «уголь» оказался обыкновенным щебнем. Надо было каким-то образом срочно выходить из этого трудного положения – решить вопрос с топливом. Но, слава Всевышнему: как известно, татары своих в беде не оставляют: сосед Садыков, у которого было газовое отопление, поделился ставшим теперь ненужным углем. Ведер сорок привез на санях, живущий в другой деревне дальний родственник Ришат.
У Зарифа Исмагиловича отлегло от сердца: появилась надежда, что проблема с отоплением теперь благополучно разрешена.  Но…не зря в народе говорят, что беда не приходит одна!
         В один из последних дней февраля, вдруг ему позвонили из областного центра и сообщили, что в Саламоз едет группа врачей с благотворительной миссией и просили их хорошо встретить и создать необходимые условия для успешной работы. Предупредили, что они в селе задержатся всего часа на три-четыре, а потом поедут дальше по определенному маршруту. Это известие и обрадовало, и огорчило Ахмеджанова. Обрадовало оттого, что односельчане смогут, наконец-то, получить квалифицированную медицинскую помощь на месте, и бесхлопотно. Чего уж тут греха таить, надо сказать все как есть: врачи из райцентра редко выезжали в деревни, а тут – на тебе! – едут аж прям из Саратова.
        А с другой стороны, их приезд – это дополнительная забота для него – Ахмеджанова. А куда деваться – раз велено, значит надо подсуетиться! Он тотчас же отдал распоряжение своему специалисту – ушлой, шустрой бабенке Диляре, чтобы та продумала как накормить дорогих гостей, а сам занялся вопросом их размещения.
       Когда белая «Нива», юля и разрезая своими колесами снежную целину, осторожно подъехала к сельскому клубу, короткий зимний день уже приближался к своему исходу. Солнце неспешно зашло за горизонт, оставив после себя резкую оранжевую полосу; свет от золотого заката удивительным образом отражался от белоснежной поверхности, создавая мягкое, почти сказочное освещение.
         К большому удивлению Ахмеджанова, успевшего уже изрядно замерзнуть, из машины вышли только два человека – водитель и молодой человек лет тридцати пяти. Вытерев лицо от мельчайших тонко-жестких снежинок, которые беспрерывно бросал усилившийся ветер, Зариф Исмагилович по очереди поздоровался с приезжими. Водитель, которого звали Али, представил своего пассажира: «Джафар, ученый врач из Иордании. Будет лечить ваших односельчан. Вы ему место для приема больных приготовили?»
- Да, пожалуйста, вот здесь, - ответил Ахмеджанов, показывая на клуб.
          Пока Али бегал в туда осмотреть рабочее место прибывшего гостя, Ахмеджанов бесцеремонно разглядывал врача.
Он почему-то ожидал увидеть араба, одетого в семь шуб или в какой-то национальной одежде. Но перед ним стоял импозантный молодой мужчина, в коротком демисезонном пальто, и что удивительно, без головного убора в устоявшийся жуткий мороз. Роста он был немного выше среднего и весьма хорошо сложен. Его голову красиво обрамляли кудрявые волосы, на овальном лице с бронзовым оттенком и высоким лбом, выделялся длинный и узкий нос.
«Один Аллах ведает странными помыслами людей, - подумал Зариф Исмагилович, невольно пожав плечами. – Какая нужда заставила этого аборигена из далекой азиатской страны, где снега и жутких-то морозов никогда не бывает, приехать сюда, в среднюю полосу России в зимний период?»
Джафар своими крупными, миндалевидными глазами улыбаясь, также рассматривал молча представителя местной власти.
- Он тут часа два полечит, и мы поедем в другое село, - сказал, подошедший Али, похлопывая себя двумя руками по груди. – Однако холодно тут у вас, прямо как на Севере.
Ахмеджанов в ответ лишь развел руки: дескать что поделаешь – зима есть зима, и предложил ему пройти в клуб, где было относительно тепло, а сам остался на улице, чтобы посмотреть на реакцию людей по случаю приезда зарубежного эскулапа. К его радости - народ валил и валил, несмотря на мороз и пургу. По его прикидке, такого наплыва посетителей сельский очаг культуры не видел давно: наверное, со дня своего открытия, - казалось, какая-то магическая сила тянула туда, всех, может, пожалуй, кроме полностью обездвиженных.
Вскоре, выйдя из клуба, Али перетаскал из машины несколько больших коробок с лекарствами и пошел помогать врачу. Ахмеджанов войдя с ним в помещение, увидел огромную очередь к столу, где сидел Джафар, и убедившись, что работа по облечиванию населения идет успешно, с легкой совестью отправился домой.
«На субботник их не дозовешься, если даже по домам будешь ходить, а тут такая активность, что в клубе яблоку негде упасть!» – в сердцах посетовал он, идя к дому, закрыв лицо от колючих снежинок, но потом ему стало вдруг стыдно от этих набежавших мыслей: «Зря я так, ведь даже фельдшера нет в селе, а врачи приезжают редко, вот поэтому и такой ажиотаж».
         Дома все уже давно спали; Зариф Исмагилович посмотрел на часы – они показывали девять вечера. Наскоро попив чаю с булочками, Ахмеджанов посмотрев на градусник, висевший на стене, который показывал плюс восемь градусов, быстрым шагом прошел на кухню, где работал еле теплый котел. 
Он занес из сарая целое ведро угля и ковшом покидал в теплоагрегат. Но уголь оказался паршивый: мелкий, с примесью земли; еле-еле горел, часто забивая колосники котла и приводя его к полному потуханию. Так что, несмотря на все предпринятые усиленные попытки хоть как-то протопить свой дом и создать более - менее комфортные условия для своих домочадцев, Зарифу Исмагиловичу это не удалось сделать. Чертыхаясь и ругая все на свете последними словами, он выгребал ковшом горячий уголь из котла; при этом пыль с искорками огня поднималась вверх до самого потолка, а потом медленно оседала, покрывая серым цветом поверхность кухонного стола, стулья, посуду, пол.
Затем следовала уже наезженная процедура: лучина для розжига, немного дров, так как они были на исходе, и, наконец, плохо горящий уголь.
        Ахмеджанов посмотрел на часы: они показывали полночь. Приезжих гостей все не было: сквозь замерзшее окно он увидел, что «Нива» как стояла, так и стоит на месте. Им охватила смутная тревога, и он, засыпав очередную порцию угля, хотел было идти в клуб, чтобы посмотреть в чем дело, как вдруг дверь дома отворилась и в комнату, впустив клубы морозного воздуха, расползшегося ледяным туманом, вошел, весь облепленный снегом, Джафар. Потирая руками раскрасневшееся от мороза лицо, он, улыбаясь, как-то странно заключил: «Все село больное!». А потом вдруг неожиданно спросил: «А где мне спать?»
Выяснилось, что миссионеры в такую погоду ехать никуда не собираются, а остаются ночевать в Саламозе. Правда, водитель пошел прогревать машину и, скорее всего, там и заночует, а Джафару пришлось найти относительно теплое место в детской комнате, согнав оттуда сонных и ничего не понимающих ребятишек. 
Он быстро накрылся двумя одеялами, и вскоре затих. «Аллага шокер!» - подумал про себя Ахмеджанов, довольный тем, что удалось разместить, без его каких-либо претензий, столь дорогого гостя и быстрым шагом пошел на кухню «выжимать» из старого котла столь необходимые сейчас калории тепла.
Где–то в половине третьего ночи, он вдруг вздрогнул от неожиданного прикосновения чьих-то рук к его плечам. Зариф Исмагилович быстро обернулся и увидел завернутого в одеяло и дрожащего от холода Джафара.
- А где у вас тут тепло? – спросил он, заплетающимся языком. Ахмеджанов растерянно развел руками, давая понять, что тут он совершенно бессилен чем-либо помочь.
Джафар быстро откинул с себя одеяло - Ахмеджанов успел заметить, что тот спал одетым - и захватив свои вещи выскочил на улицу, где уже начиналась пурга. Вышедший за ним Ахмеджанов увидел, что тот подбежал к «Ниве», постучал в окошко и вскоре нырнул в открывшуюся дверь. Мотор автомобиля с трудом, но завелся, и через несколько минут заработал ровно, без перебоев.
Зариф Исмагилович понял, что гость собрался досыпать в машине и повернувшись побрел домой.
         После таких ночных треволнений, сам Ахмеджанов спал как убитый, благо что наступивший день был выходной, нерабочий день. Проснувшись, он вышел на улицу и с удивлением заметил, что от «Нивы» и след простыл! Когда гости уехали и куда, это осталось неведомо для него. Но он особо, честно говоря, и не печалился: слава Богу, что так, весьма неплохо все закончилось.
К утру вчерашний жестокий мороз заметно отступил, небо заволокло тучами, и крупными хлопьями повалил снег. Ахмеджанов с удовольствием смотрел на это чудо природы, приходя в себя после вчерашней колготной ночи.
 Прошло два месяца с того памятного февральского дня, как вдруг Зариф Исмагилович, получил перевод денег на крупную сумму, от чего он чуть не потерял дар речи. В районном отделении Сбербанка, куда он тут же поспешил, чтобы узнать природу этих нежданных денег, ему ответили: что да, деньги предназначаются ему и получены они из далекой Иордании. И еще дали ему там лист бумаги, с переводом английских слов на русский.
Ахмеджанов дрожащими от волнения губами прочитал: «Это вам на подключение газа. Спасибо, что не дали замерзнуть».