Кошачья дипломатия от насмешек к объятиям

В огромном панельном доме по улице Советской в просторной трёшке на пятом этаже разместилось настоящее маленькое государство с пушистым названием Мурландия. Три старожила – вальяжный полосатый Барсик, изящная черепаховая Маркиза и рыжий одноглазый Пират – давно поделили территорию: подоконник с видом на двор принадлежал Маркизе, диван с мягкой спинкой был приватизирован Барсиком, а большая плетёная корзина с пледом досталась Пирату. Их жизнь текла степенно и размеренно: сон, еда, важные гигиенические процедуры, наблюдение за птицами и редкие дипломатические переговоры по поводу границ влияния.

Однажды утром всё изменилось. Солнце вовсю заливало подоконник, и Маркиза, сладко посапывая, дергала во сне лапками. Барсик возлежал на диване с видом римского патриция, а Пират закончил умываться и только собрался проследовать на кухню, чтобы приступить к завтраку, как щёлкнул замок входной двери. Хозяйка вошла в комнату, держа в руках маленькую картонную коробку. Она осторожно поставила её посреди комнаты и сказала:

- Знакомьтесь, это Тимоша…Кто-то выбросил его на помойку. Я не смогла пройти мимо…

Из коробки неуверенно выглянул тощий серый котёнок с большими испуганными глазами и чихнул.

Барсик приподнял бровь:

- Это ещё что такое?! Какой-то мешок с костями…Выглядит так, будто его унесёт даже самый лёгкий ветерок…

Маркиза брезгливо понюхала воздух:

- От него пахнет помойкой. И он… чихает! И у него наверняка блохи…

Пират обошёл новичка по кругу:

- Да он даже хвост держать прямо не умеет! Смотрите, весь дрожит.

Тимоша съёжился и снова чихнул. Хозяйка достала старую лежанку Пирата, положила её на комод и устроила на ней новичка. Котёнок потоптался, покрутился, свернулся в клубок и затих.

Первые дни были тяжёлыми. Старожилы демонстративно отходили, когда Тимоша приближался. Маркиза занимала подоконник, едва котёнок делал шаг в её сторону. Барсик устраивался на диване, как только Тимоша оказывался рядом. Пират нарочито громко хрустел кормом, когда малыш робко подходил к миске.

- Это наша территория, - заявил Барсик однажды вечером. – Здесь свои правила.

- И ты их пока не знаешь, - добавила Маркиза, вылизывая лапу.

- Или не можешь выучить, - хмыкнул Пират.

Тимоша молчал. Обычно он забивался в угол за креслом и смотрел на остальных огромными печальными глазами. Иногда чихал, иногда дрожал, но подружиться больше не пытался.

Но однажды случилось то, чего никто не ожидал. Ночью Тимоша закашлялся так сильно, что разбудил всех. Он задыхался, в груди что-то хлюпало, маленькое тельце скрутила судорога. Хозяйка вскочила, завернула его в мягкий плед и баюкала до утра, не зная, чем ещё помочь и молясь, чтобы утро поскорее настало. А как только солнце облизало горизонт, оделась и убежала с Тимошей в клинику.

Утро наступило тихое и странное. Маркиза не могла сосредоточиться на птицах. Барсик несколько раз подходил к тому самому углу за креслом. Пират без аппетита грыз корм.

- Может, он не вернётся? – тихо сказал Пират.

- Зря мы его обижали, - неожиданно произнёс Барсик.

- Надо попросить прощения, если вернётся, - глядя на всех с подоконника, сказала Маркиза.

Когда вечером хозяйка принесла Тимошу обратно, он был очень слабенький, но уже не задыхался. Кошки молча наблюдали, как она ставит его переноску рядом с диваном.

- Всё будет хорошо, маленький, - тихо шептала она и гладила взъерошенную серую головку. – Ты обязательно поправишься!

На следующий день Барсик первым нарушил молчание. Он медленно подошёл к Тимоше и сел рядом. Он просто сидел, не говоря ни слова. Потом осторожно провёл лапой по серой шёрстке и прижался к нему тёплым пушистым боком.

- Ты… ты молодец, что справился, - пробормотал он.

Потом подошла Маркиза. Она не стала вылизывать его, как делала это со своими котятами, но тоже прижалась боком и муркнула что то неразборчивое.
А Пират… Пират принёс свой любимый мячик и положил перед Тимошей.

- Попробуй поиграть. Он прыгает забавно.

С этого дня всё изменилось. Тимоша больше не прятался в углу. Он всё ещё иногда чихал и был не таким сильным, как остальные, но теперь у него было место на подоконнике (Маркиза уступила половину), местечко на диване (Барсик подвинулся) и право на первую миску корма (Пират настоял).

А однажды вечером, когда все четверо свернулись в корзине с пледом, Тимоша поднял голову и сказал:

- Спасибо, что не прогнали.

Барсик потянулся и лизнул его маленький серый носик:

- Мы же семья. А в семье…

- …не шипят на тех, кто слабее, - закончила Маркиза.

- А играют вместе! – радостно добавил Пират и толкнул мячик в сторону Тимоши.

И тогда все четверо замурчали – сначала тихо, потом всё громче, пока их мурлыканье не слилось в один тёплый, уютный звук, который заполнил всю комнату.

Так кошачья дипломатия одержала победу: насмешки остались в прошлом, а объятия – в настоящем.