О парадоксе нематериальности у Лабрюйера

                О парадоксе нематериальности у Лабрюйера


Так называемый «парадокс нематериальности», обнаруженный французским философом Жаном де Лабрюйером (1645-1696), можно было бы, модернизируя, преподнести следующим образом: если человеческое «сознание» (; у;ннпйб, conscientia) материально, если человеческое «мышление» (; н;зуйт, ; цс;нзуйт, intelligentia) материально, если человеческий «ум» (; нп;т, mens) материален, если «разум» (; дй;нпйб, intellectus) и «рассудок» (; л;гпт, ratio) человека материальны, то откуда, спрашивается, в них зародилась мысль о нематериальности?..*1 Р;т ; ;л;фзт д;нбфбй генн;н ф;н л;гпн ф;т ;;л;бт;*2 Quomodo materialitas potest generare notionem immaterialitatis?*3 Вот вопрос! Как, каким образом материя может породить представление о нематериальном, представление о том, что вне материи и никакого отношения к ней не имеет?*4 Допущение идеи того, что когнитивные способности человека, будучи материальными, в силах породить представление о «нематериальности» (; ;;л;б, immaterialitas) и осуществить тем самым умозрительную концептуализацию того, что «пребывает» extra materiam, materialitatem («вне материи, материальности»), заставляет нас признать идею о том, что в укоренённых в материи познавательных способностях человека содержится нечто ей противоположное. Значит, познавательные способности человека парадоксальны – и в них заключено глубочайшее внутреннее противоречие.*5 Такой неутешительный и, в сущности, пессимистический вывод подталкивает нас к идее о том, что «материя» (; ;лз, materia), способная, как выясняется, продуцировать нематериальное, не в силах (а значит, не вправе!) быть действенным и универсальным принципом человеческого познания.*6 Стало быть, сознание, мышление, ум, разум, рассудок – вне материи, то есть нематериальны, бестелесны… Такой вывод вполне в духе философов, настроенных на идеалистический лад, – и, допуская, что сознание, мышление, ум, разум и рассудок нематериальны и бестелесны, мы подходим к ряду исконных гносеологических проблем, настойчиво требующих своего разрешения. 
Если корень человеческого познания нематериален и бестелесен, если «основание познания» (; уфпйче;щуйт ф;т гн;уещт, elementatio cognitionis) нематериально и бестелесно, если человек как гносеологический субъект опирается в своих когнитивных изысканиях на нематериальное и бестелесное, являющееся истоком и отправной точкой его «познавательных» актов, то возникает закономерный вопрос: как, каким образом познающее «Я», нематериальное и бестелесное, соотносится с чувственно-телесной, чувственно воспринимаемой эмпирикой, с миром телесного сущего?*7 Эмпирика телесна – познающее «Я» в корне бестелесно; эмпирика материальна – познающее «Я» в корне нематериально. Парадокс. Получается, что между двумя этими регистрами реальности, познаваемым и познающим, объектом познания и субъектом, пролегает бесконечная и – что важно! – непреодолимая экзистенциальная дистанция, ставящая над человеческим познанием жирный знак вопроса.
Paradoxus immaterialitatis,*8 отгораживая субъект познания, «Я», от объекта познания, от чувственно-телесного, чувственно воспринимаемого слоя реальности, в той же мере отгораживает «Я» от самого себя: если «Я», будучи в корне бестелесным и нематериальным субъектом познания, силится постичь себя как объект познания, то соматическая составляющая человеческого «Я» оказывается для бестелесного познающего «Я» столь же непостижимой, как непостижим для него, бестелесного и чуждого материи, окружающий его телесный мир. Самопознание,*9 как и познание внешнего, оказывается в тупиковой ситуации, которая настойчиво побуждает нас снова и снова задаваться вопросами психосоматического единства, единства «души» (; шхч;, anima) и «тела» (;; у;мб, corpus), и стараться переформулировать их в более «доходчивой» форме:

• Ум телесен или нет?
• Ум материален или нет?
• Мышление телесно или нет?
• Мышление материально или нет?
• Разум телесен или нет?
• Разум материален или нет?
• Разумение телесно или нет?
• Разумение материально или нет?
• Рассудок телесен или нет?
• Рассудок материален или нет?
• Мозг телесен или нет? – Очевидно, телесен.
• Мозг материален или нет? – Безусловно, материален.
• А деятельность мозга материальна или нет, телесна или нет?
• Сознание телесно или нет?
• Сознание материально или нет?
• А деятельность сознания и его «содержание» материальны или нет, телесны или нет?
• Допустимо ли противопоставлять ментальное (ум, умственное, мышление, мыслительное) психическому (душевному, анимическому), видя в первом материальное, телесное, а во втором – нематериальное и бестелесное?
• Допустимо ли противопоставлять ментальное психическому, видя в первом нематериальное и бестелесное, а во втором – материальное и телесное?
• Допустимо ли противопоставлять интеллектуальное (разум, разумное) психическому, рассматривая первое как материальное и телесное, а второе как нематериальное и бестелесное?
• Допустимо ли противопоставлять интеллектуальное психическому, рассматривая первое как нематериальное и бестелесное, а второе как материальное и телесное?
• Допустимо ли противопоставлять рациональное иррациональному, видя в первом материальное и телесное, а во втором – нематериальное и бестелесное?
• Допустимо ли противопоставлять рациональное иррациональному, видя в первом нематериальное и бестелесное, а во втором – материальное и телесное?
• Душа телесна или нет?*10
• Душа материальна или нет?
• Вправе ли мы сопоставлять и противопоставлять душу «духу» (;; рне;мб, animus, spiritus), считая (быть может, ошибочно) её телесной и материальной, а его –  бестелесным и нематериальным?
• Как и в какой степени разрешение этих вопросов могло бы содействовать решению «основного вопроса философии» – вопроса о том, что первично – бытие или сознание?..
• Что, с гносеологической точки зрения, в человеке первично: дух, душа, ум, разум, рассудок или тело?*11
• Чем в первую очередь конституируется единство человеческого «Я» – душой, телом или же их общностью? 
• Не является ли логическое заключение о том, что корень познавательных способностей человека бестелесен и нематериален, прямой дорогой к тотальному агностицизму?

Ряд этих ключевых вопросов побуждает нас выйти за рамки антропологии и гносеологии и сформулировать умозрительные вопрошания, значимые в сфере онтологии:

• Можно ли утверждать о том, что всякое сущее телесно?
• Можно ли утверждать о том, что всякое сущее материально?
• Допустимо ли утверждать о том, что всё бытие телесно?
• Допустимо ли утверждать о том, что всё бытие материально?
• Является ли вывод о том, что небытия нет,*12 достаточным основанием для идеи того, что бытие (взятое по частям или же в его совокупности) – не что иное, как тело?
• Является ли вывод о том, что небытия нет, достаточным основанием для идеи того, что бытие – это «масса» материи?   
• Все ли причины, участвующие в цепях каузального взаимодействия, телесны и материальны? Можно ли поставить знак равенства между массой телесного сущего и «витийствующими» в ней телесными причинами и следствиями? Или же есть такие причины, которые пребывают вне сферы телесного сущего?
• Можно ли противопоставлять друг другу телесное и материальное? Одно ли это и то же?*13

Эти принципиальные вопрошания побуждают обратить наше исследование в сферу философской эстетики.

• Что есть «красота» (;; к;ллпт, ; кбллпн;, ; кбллпу;нз, ; ;глб;б,  pulchritudo), в той или иной степени присутствующая в «массе» телесного сущего? Quid est pulchritudo in nostra corporalitate?
• Не является ли наличная данность красоты, явленной в нашем чувственно-телесном, чувственно воспринимаемом сущем, неким «указателем» на более высокий уровень реальности, на более высокий слой действительности действительного?

Допущение этой мысли заставляет нас обратить наше исследование в русло философской аксиологии.
 
• Так что же, с аксиологической точки зрения, является тоникой и универсальным метафизическим центром человеческого «Я»?..

Как видим, при самом поверхностном взгляде на очерченную выявленным «парадоксом нематериальности» диспозицию, расстановку «действующих и познающих сил жизни» вскрывается бездонная пропасть иных умозрительных проблем, значимых в самых разных сферах философского знания; и заслуга Жана де Лабрюйера заключается в том, что обнаруженный им парадокс побуждает к переосмыслению и переоценке аксиоматических основоположений, столетиями зревших на почве философского догматизма; и подобная переоценка – что важно! – должна начинаться с с;мого центра гносеологического субъекта – с вопроса о том, что же является исходной и отправной точкой человеческого познания…


               
                *      
 









                Примечания


*1   Выявленный Лабрюйером когнитивный парадокс можно счесть за своего рода гносеологическое обоснование метафизических аксиом концептуального философского идеализма, отличительной чертой которого, со времён Платона, было прошедшее сквозь столетия учение рес; ф;т ;ущмбф;фзфпт ; шхч;, de incorporalitate animae («о бестелесности души») человека.   

*2   «Как нематериальность может порождать понятие нематериальности?» (др.-гр.).

*3   «Как нематериальность может порождать понятие нематериальности?» (лат.).

*4   С онтологической точки зрения, материя, – какими бы особенностями, свойствами, качествами, атрибутами и модусами она ни обладала, – порождая нематериальное, порождает себе противоположное, и в экзистенциальном смысле такая «ситуация» – нонсенс, абсурд, парадокс.
«Материя» (; ;лз, materia), порождающая нематериальное, – такое же чудо, как, скажем, «не-сущее» (;; м; ;н, non ens), порождающее «сущее» (;; ;н, ens), или «небытие» (;; м; е;нбй, non esse), производящее «бытие» (;; е;нбй, esse).
 
*5   Следует, впрочем, попутно заметить: любое вопрошание человеческого «Я» как гносеологического субъекта о самом себе как об агенте познания, в сущности, безрезультатно, ибо человеческий «мозг» (; мхел;т, cerebrum) не в силах познать самого себя.

*6   С этим выводом не согласились бы, к примеру, Левкипп и Демокрит, Эпикур и Лукреций, Гольбах и Ламетри…

*7   В этом пункте главный вопрос – это вопрос о том, что является посредником между, с одной стороны, чувственным восприятием человека, которое непосредственно соприкасается с чувственно воспринимаемым, а с другой – ментальной, интеллектуальной составляющей гносеологического субъекта, которая, как мы заключили, бестелесна, нематериальна. Quid est mediator sensus atque mentis, intellectus?

*8   «Парадокс нематериальности» (лат.).

*9   Следует, впрочем, учитывать, что самопознание самопознанию рознь: к примеру, для Плотина и Августина самопознание – как интроспекция – акт бестелесный и происходящий ;ощ ф;т б;уи;уещт, extra sensum, вне чувственного восприятия, ориентированного на чувственно воспринимаемое, чувственно-телесное, и интроспекция, о которой повествуют создатель «Эннеад» и автор «Исповеди», бесконечно чужда и чувственности, и сенсорным «регистрам», и всей соматике.   

*10  Тертуллиан ответил бы: да, телесна. Плотин же вслед за Платоном указал бы: нет, бестелесна.

*11  Или же первые два «компонента» – плоды идеалистической мистификации и метафизические фикции, а ум, разум и рассудок – высокоорганизованная материя?

*12  Sic dicit Parmenides apud Arist. См. на эту тему работу «Апология единства у Парменида» в кн. Смирнов Ю.Е. От Фалеса до современной религиозной антропологии. – СПб.: Алетейя, 2022 (стр. 29-33). 

*13  К примеру, Плотин и Шопенгауэр различают между собой «телесность» (; ущмбф;фзт, die K;rperlichkeit) и «материю» (; ;лз, die Materie). См. на эту тему работу «Плотин и Шопенгауэр о материи» в кн. Смирнов Ю.Е. О философии Плотина.– СПб.: Издательский проект "Quadrivium", 2017 (стр. 695-702).


                *   *   *   *   *
                Ю.Е.С.
                15.11.2025.