Инвентаризация

  Роза Львовна производила очередную инвентаризацию своей сумочки. Это был ритуал, сложившийся за долгие годы.

  Когда-то, в эпоху, которую она мысленно называла «до», это была косметичка. На дне звенели флакончики с духами, помада . Рассыпались золотые тени, пахнущие надеждой и вечеринками. Там водились загадочные шпильки для волос, найденные потом в самых неожиданных местах, и обрывки записок с адресами, сулившими приключения. Это был арсенал красоты и легкомыслия, тактический набор для завоевания мира.

  Теперь её сумка была аптечкой. Тяжелела с каждым годом, наполняясь не тайнами, а необходимостью.

  С характерным сухим шелестом упаковались блистеры с таблетками – белые от давления, желтые для сердца, синие от бессонницы. Флакончики теперь содержали не духи, а капли – для глаз, в которых стало меньше блеска и больше усталости.
 
  Роза Львовна застегнула сумку с тихим щелчком. Зеркальце, всё ещё лежавшее на дне, поймало её взгляд. Она увидела не себя, а ту самую девушку с алой помадой, которая с удивлением разглядывала бы нынешнее содержимое своего изящного бархатного мешочка.

  Именно в этот момент из соседней комнаты внучка задала свой невинный, как удар скальпеля, вопрос:
  — Бабуль, а когда наступает старость?

  Роза Львовна взвесила на ладони свою увесистую, практичную сумку. Она больше не была легкомысленной косметичкой, она стала серьёзной, ответственной аптечкой.

  Она посмотрела на внучку и улыбнулась той особой, неизъяснимо грустной улыбкой, которая доступна только тем, кто уже пережил большую часть своих глав.

— Когда косметичка превращается в аптечку, моя хорошая. Вот тогда. Никогда не думала, что тюбик с обезболивающей мазью займет в жизни больше места, чем  самая дорогая помада.