Собор Русских Националистов

Сатирическая пьеса в шестнадцати картинах о том,
как зарождался фашизм в России, была написана мною
в 1995 году по горячим следам с документальной точностью.
Все ФИО изменены.



КАРТИНА 1. ДЖОН КРОКОДАЙЛ ЗНАКОМИТСЯ С МЕДУЗОЙ

Лица:
Иван Крокодильников — генерал КГБ, он же — Джон Крокодайл, агент ЦРУ
Джордж Браун — шеф одного из подразделений ЦРУ
Майкл Чериз — контрразведчик ФБР
Meduza — монахиня из Сербии, она же агент ЦРУ

1992 год. Пятизвёздочный отель в центре Нью-Йорка. Растянувшись в креслах, потягивают джин с тоником Браун, Чериз и Крокодильников.

Браун: - Наш коллега из России прибыл с делегацией, чтобы составить кой-какое представление о работе ФБР по борьбе с наркотиками.

Чериз: - Мистер Крокодайл не новичок в этом деле.

Крокодильников: - Двадцать лет в контрразведке!

Браун: - В КГБ. Вот если бы ты сказал, двадцать лет в ЦРУ! Среди твоих коллег у нас есть агенты с гораздо большим стажем. Тебе ещё повезло, что ты вот так сразу попал к нам.

Крокодильников: - Ну, так уж и сразу…

Браун: - Согласен. Ничто не делается сразу, вдруг. Всё предопределено свыше. Вот и в России то, что происходит сейчас, было задумано нами давно.

Крокодильников: - Со времён президента Трумэна? Согласно планам Даллеса?

Браун: - Да. Наша агентура за последние четыре десятилетия сделала достаточно много для продвижения на руководящие посты наших людей в сфере политики, экономики и науки СССР. Задачи, которые мы ставили перед нашими агентами влияния, дали свои результаты. Советское общество составило негативное представление о социализме и стало готово принять западные ценности и идеалы. Так что ваша перестройка — это наша работа. Спасая мир от коммунистической заразы, мы спасаем и наших детей, и ваших детей, наше общее будущее. И Россия у нас за это в неоплатном долгу. Но мы люди щедрые, великодушные, мы не берём с вас, а вам же ещё и помогаем. Кстати, Джон, на твой счёт сегодня переведено пятнадцать тысяч долларов. Это аванс. Но весь вопрос в том, какой путь изберёт для себя Россия, ведь это страна непредсказуемая. Мы должны предусмотреть все варианты: от демократического пути развития до установления диктатуры.

Чериз: - Диктатуры? То есть фашизма?

Браун: - Фашизма, национализма, называйте, как хотите. Мы не имеем права на ошибку, и при любом режиме в России у власти должны оказаться наши люди — наша агентура, наши ставленники, НАШИ! И поэтому ты здесь, Джон. Зная твои способности, нравственные устои, имидж достойного русского офицера, в нашем Управлении приняли решение поручить тебе стратегическую линию по восстановлению в России монархии. Народ у вас аполитичный, пресса и телевидение под нашим контролем, и когда наступит момент, мы дадим добро — реабилитация монархии по нашему плану с нашим ставленником станет реальностью. А ты, Джон, подготовишь нам почву. Разрабатывай эту линию, возглавь оппозицию нынешнему режиму и веди кропотливую работу в массах. Когда в России начнётся экономический и политический хаос (а он непременно наступит, за это мы с вами здесь деньги получаем), тогда-то народы России с чувством облегчения встретят возрождение традиционной формы правления на Руси — монархии. На российский трон сядет наш человек, и россияне не будут на нас в обиде! Ха-ха-ха!

Крокодильников: - В России существовала историческая традиция — выборы народного монарха Всероссийским Земским Собором…

Браун: - Вот и отлично! Возрождайте эту традицию! Собирайте эти там ваши Соборы, и я желаю, чтобы монархом выбрали тебя, Джон. Мы будем только рады. Надеюсь, ты нас не подведёшь, когда сядешь на трон в Кремле? Ха-ха-ха! Ну, как тебе Америка? Майкл, угости нашего гостя хэшем, а то от джина, я смотрю, ему не слишком весело.

Чериз: - Это мексиканская травка из Соноры. Угощайся, Джон. Уверен, будет покруче вашей азиатской анаши.

Все трое затягиваются дымом.

Браун: - Мы тут подготовили тебе сюрприз, Джон, чтобы от Америки остались приятные воспоминания. Сейчас сюда привезут прелестнейшую особу. Пять лет назад приняла постриг, второй год работает на нас, с тех пор, как начались разборки с Югославией. Её отец после второй мировой войны эмигрировал из Югославии в Америку. Он был чётником королевской армии, а эти ребята неплохо поживились, когда открыли гитлеровцам фронт со стороны Горнего Милановца и Браетичей. За тот кровавый террор, который учинили офицеры-чётники в Западной и центральной Сербии, в Боснии и Герцеговине, по окончании войны их ждало возмездие со стороны народа. Поэтому многие чётники смылись кто куда. Отец нашей монахини женился на американке еврейского происхождения. Ничего у них получилось! Сейчас посмотришь на неё. Монахиня Meduza вскоре отбудет на свою историческую родину Сербскую Краину. Твоя задача, Джон, состоит в том, чтобы через год-полтора внедрить Meduza в сербскую разведку, прикрыть её этим щитом и перебросить из Сербии в Россию уже как агента сербской разведки якобы для исполнения миссии православного миссионера.
За это время ты должен будешь укрепить своё влияние в оппозиционных патриотических кругах. Твоя мини-цель — сделаться национальным лидером, контролировать национальное движение, сдерживать и направлять в нужное нам русло. Тактика будет меняться по ходу, тебя будут информировать, монахиня будет твоей помощницей. А сейчас познакомься с Meduza поближе. Уверяю, монахиня стоит того, чтобы попотеть! Ха-ха-ха!


Входит женщина 23-х лет с большим чувственным ртом, влажными сверкающими глазами, в мини-юбке. Крокодильников вскакивает и стоит навытяжку, как подобает русскому офицеру, когда входит женщина. Остальные мужчины остаются сидеть развалившись.

Meduza: - Помогай вам Господь!

Браун: - Матушка, я боялся, что ты придёшь в своём монашеском одеянии, а ты порадовала нас!

Meduza: - Я потеряю с вами благодать!

Браун: - Зато найдёшь верных друзей и поклонников. Знакомься, это Майкл Чериз.

Meduza: - Да знаю я его, как облупленного! (Смотрит не отрываясь на Крокодильникова).

Браун: - Тогда разреши тебе представить твоего будущего соратника по борьбе с сионизмом Джона Крокодайла или генерала КГБ Крокодильникова, будущего с Божьей помощью национального лидера России.

Meduza: - Спаси, Господи, Россию! Русские — это Богом благословенный народ! Я, сербка, просвещённая Духом Святым, говорю вам: сербы любят русских!

Браун: - О`кей, Meduza! Ты отлично вошла в свою роль. Только не забывай, что ты американка, подданная Соединённых Штатов Америки.

Meduza: - И слава Богу!

Браун: - Ну, вы тут поговорите, а мы пошли…

Джордж Браун и Майкл Чериз уходят. Крокодильников подходит к Meduza, осторожно кладёт руку ей на плечо. Meduza обвивает его шею.



КАРТИНА 2. ВЕЛИКИЙ СЪЕЗД СОБОРА РУССКИХ НАЦИОНАЛИСТОВ

Лица:
Крокодильников Иван Яковлевич — генерал-майор, председатель Собора Русских Националистов
Омаров Василий Захарович — миллионер, предприниматель, один из официальных спонсоров СРН
Тунцов Геннадий Петрович — генерал-полковник
Навага Вадим Борисович — генерал-лейтенант
Лососёв Ефим Ефимович — атаман казачьих войск России
Скумбрик Станислав Михайлович — профессор, президент Академии Славянских наук
Осетров Владимир Алексеевич — идеолог СРН
Медуза — монахиня из Сербии
Отец Мотыль
Сардинкин Прохор Тимофеевич — представитель Православного братства
Ёршиков Олег Иванович — председатель регионального отделения СРН


Два года спустя, 1994. Комфортабельная гостиница «На дне» в одном из древнерусских городов, в которую съехались патриоты из разных регионов России, Украины, Беларуси. В конференц-зале 300 человек, в президиуме: Крокодильников, отец Мотыль, монахиня Медуза, Омаров, Навага, Скумбрик, Лососёв. Председательствует Тунцов. На сцене чёрно-золотисто-белый флаг, иконы, свечи.

Тунцов: - Соратники! Разрешите открыть Великий Съезд Собора Русских Националистов. (Аплодисменты). С докладом выступит Председатель Иван Яковлевич Крокодильников.

Крокодильников: - За прошедшие два года нашими усилиями сформировалась организация русского национального движения, имеющая всероссийский статус и не имеющая аналогов в мире. Чем же отличается наша организация от прочих псевдопатриотических партий и партишек? Ну, прежде всего тем, что мы имели мужество отмежеваться от красно-коричневого направления в национальном движении, от его как коммунистического, так и шовинистического крыла, от разных там партий со свастикой. Однако наша цель — это объединение всех здоровых патриотических сил, мы всегда готовы к компромиссам, а свои программные материалы готовы сделать предметом широкого обсуждения. Ну и ещё одно отличие нашего Собора от всяких там партий и партишек — это Русская Идея. Мы видим высшую справедливость в воссоздании государства Российского и предполагаем в ближайшее время собрать представителей всех регионов России с тем, чтобы выбрать правительство народного доверия. И мы полагаем, что к этому времени Русская Идея проникнет достаточно глубоко в народные массы. Народ не хочет реформ по западным образцам, ельцинский режим лихорадочно ищет выхода из создавшегося тупика. Президент, избранный незаконно, вынужден будет уйти в отставку. Сами выборы президента в России были незаконными, поэтому нет законной власти. Почему они были незаконными? Да потому что нет закона о выборах президента, о самой процедуре, нет закона о гражданстве российском. Об этом мы как раз говорили с Дудаевым, когда ездили в Чечню. Дудаев считает, что режим в Москве незаконный, к тому же Дудаев начинает укреплять контакты с национальным движением в России, а этого режим уже не может пережить, поэтому в Кремле принято решение кончать с Дудаевым. Это очень странно с позиции здравой логики, странно, потому что Дудаев совершенно нормальный советский генерал, прошедший всё снизу и характеризуется в армии совершенно положительно. В чём тогда дело? А всё дело в том, что нужен конфликт, как в Югославии, мусульман с христианами. И если сегодня поджечь Кавказ, то Запад это устраивает, потому что тогда всё внимание будет сконцентрировано на коварных и злых чеченцах и все забудут о Кремле. Ну а мы соберём Совет всея Земли по примеру исторических Соборов 1605-1613 годов, изберём своё правительство и покажем им дулю! Я думаю, вы со мной согласитесь, что к тому времени идея восстановления российской народной монархии станет реальной.

Ёршиков (с места): - Объясните Съезду, почему завалили работу в Москве и регионах? Почему выгнали редактора «Вперёд, соборяне!»? Где старые кадры?

Крокодильников (Тунцову): - Вывести его из зала!

Тунцов: - Охрана! Взять его! (Охранники в штатском выводят Ёршикова из зала). Слово предоставляется атаману казачьих войск России Ефиму Ефимовичу Лососёву.

Лососёв: - Низкий поклон нашему национальному лидеру Крокодильникову от всех казаков России! Казачество — опора и мощь России, и хорошо, что председатель Собора Русских Националистов это понимает. Поэтому всё российское казачество поддерживает Крокодильникова и выносит предложение выдвинуть его кандидатуру на Российский престол. (Аплодисменты).

Тунцов: - Ставим предложение на голосование. Кто за, прошу поднять мандаты. Принято большинством голосов. Слово предоставляется идеологу Собора Русских Националистов Владимиру Алексеевичу Осетрову.

Осетров: - Есть предложение: почтить память невинных жертв, патриотов России, погибших во время кровавой провокации в Москве в октябре 1993 года, которых бездарные политики завели в тупик. (Зал встаёт, минута молчания). У нас должно быть совершенно чёткое осознание того, что ситуация поменялась не в нашу пользу после октября 93-го. Режим ельциноидов, несмотря на предсказанную лидерами оппозиции агонию, окреп и обнаглел. Доказательством тому — избранная карманная Дума и навязанная народу конституция. Очевидно, что с такими лидерами ничего позитивного для России сделать нельзя. Наивные надежды патриотов на то, что можно единым актом захватить власть, не меняя по существу сознания, бесплодны и обречены на поражение, они помогают нашим врагам. Сколько людей засветилось и стали невинными жертвами! Налицо провокация, в том числе и в оппозиционных кругах. Мы разбираем и анализируем причины нашего поражения в октябре 93-го. Большая иллюзия полагать, что вот есть набор врагов. Враг укоренён и растворён в обществе. Поэтому мы должны исходить из наших интересов: политических, экономических, международных, раскрывать эту ситуацию, расширять сознание людей. Для этого нами была разработана Концепция Общественной Безопасности, сокращённо КОБ. Предлагаем принять наш коллективный труд за основу идеологии Собора Русских Националистов. Когда у народа будет цельное миропонимание, тогда будет воля к победе.

Голос с места: - Вашу Концепцию народ не знает!

Тунцов: - Я призываю к порядку! Слово предоставляется профессору Академии Славянских наук Скумбрику Станиславу Михайловичу.

Скумбрик: - Товарищи! Сегодня идёт плановое уничтожение русских людей и коренных народов России. В последнее время неестественной смертью погибает до 673 тысяч человек в год, планово уничтожается до 80 тысяч человек в год. 83 тысячи молодёжи в год гибнет от самоубийств, без вести пропало 100 тысяч за 1992 год на территории бывшего Советского Союза. Снизилась рождаемость на 200 тысяч в год. В России 50 миллионов маргиналов — интеллектуально бесперспективных. Если в 1992 году зарегистрировано 2 миллиона наркоманов, то в 1994-ом уже 5 миллионов! Это геноцид русского народа! Сегодня нужно говорить не столько о русофобии, сколько о русофагии — пожирании русских. И мы должны знать аксиому, истину, не требующую доказательств: мы не сами пьём — нас спаивают! От алкоголя и курения ежегодно умирает 1,5 миллиона человек. Мы должны назвать нашего главного врага — это сионизм, это бредовая идея, идея мирового господства, нового мирового порядка, которую навязывает России Запад. Мы должны бороться с сионизмом!

Крокодильников: - Чего с ним бороться-то?

Скумбрик: - Как это чего? Сионизм — это бред! Сионизм — это вред! Вы что с этим не согласны?

Тунцов: - Профессор, вы заговорили стихами, а это уже плохой симптом. Ваше время истекло.

Скумбрик: - Мы должны бороться и победить сионизм! Да здравствует русский народ! (Аплодисменты).

Тунцов: - Профессор обрисовал здесь такую жуткую картину в цифрах, что нам стало просто страшно… Слово предоставляется представителю Православного братства Сардинкину Прохору Тимофеевичу.

Сардинкин: - Всё, что сказал профессор Скумбрик, истинная правда. Только нужно понимать, кто ведёт нас по пути геноцида. Враг назван правильно — сионизм. Но среди нас распространилось явление, которое можно назвать так: ожидовление русского самосознания, наших душ. Этот сатанинский процесс начался со времён декабристов, Белинского, Чернышевского, Добролюбова, Некрасова, Льва Толстого, Горького, разросся в массовых масштабах после Октябрьской (сионистской) революции. Нас оглупляют с роддомов, обрабатывают в яслях, детсадах, школах, институтах, академиях и особенно с помощью средств массовой информации: радио, телевидения, печати. Русские с 1917 года отстранены от управления Россией. Сегодня идёт засилие антихристианских сил в Православии, ему навязываются те, кто угоден сионо-мондиализму, оккультизму, масонству, сатанизму. И все сегодняшние шулерские разговоры о чуть ли не родственной совместимости иудаизма и Православия преследуют цель отдать Православие на съедение мировому сатанизму. Иудаизм — не религия, иудаизм — главная сфера деятельности сатаны. Масоны говорят нам о «свободе», ожидовливая наше самосознание. Только Христос есть высшее выражение свободы! Говоря о соборности, нужно понимать не столько стремление к материальному благополучию, удовлетворению экономических интересов, за которые здесь ратует идеолог Концепции Общественной Безопасности, а соборность — это не гаснущая тяга жить по заповедям Христа. Ожидовленность КОБы, которую предложил Осетров за основу идеологии Собора Русских Националистов, выражается в явном неприятии Православия как единственной опоры в становлении Российской государственности. От вашей КОБы, господа, отдаёт душком бесовства, язычества, американосионизма! А сионизм страшнее гитлеризма! Поэтому если сегодня встанет выбор между диктатурой германского фашизма или иудейского сионизма, я выберу фашизм!.. Сегодня идёт повальная иудоизация Православия, крещение евреев в православную веру. Это обман! Крещёный еврей, выкрест — это лжеправославный, он должен быть изгнан из православной среды, как сатанинская нечисть. Не бывает хороших евреев, как не бывает хороших крыс! Мы русские! С нами Бог!

(Бурные аплодисменты, у иконы Христа Спасителя гаснут свечи).

Тунцов: - Соратники! Поскольку мнения по поводу Концепции Общественной Безопасности разделились, предлагаю поставить вопрос на голосование. Кто за КОБу как основу идеологии, прошу поднять мандаты. Кто против? Большинство против. КОБ не принимается. Авторам предлагается доработать КОБу до уровня, при котором сознание народных масс будет готово к восприятию этой идеологии. А то, действительно, непонятно, о чём написано. Я вот тоже читал-читал и не понял… Ну, поработайте ещё. Продолжим! Слово для выступления монахине из Сербии Медузе.

Медуза (затягивает с завыванием песню на сербском языке, по окончании):
- Поскольку говорят, что я агент ЦРУ, меня надо бояться… Я, просвещённая Духом Святым, призываю вас к единственному выходу из вашей ямы. Сионисты уже раскололи вас со всех сторон. Вы уже ничего не представляете, если не сохраняете свои интересы! Без духа, разума и гордости к своей культуре, вере и нации. Но размахиваете американскими флагами! Слушаете американскую музыку! Одеваетесь в американскую одежду и едите отравленные американские продукты! У вас нет права на собственный голос! Вы на пороге полного уничтожения! Вместо сувороване — пушкинствуете! Русские, знайте, вы не стоите на здоровых ногах! У вас нет здорового духа! Вы добровольно приняли чужой! Вы проиграли своё достоинство! Вы, как завтрашние трупы, очутились в яме! Клянусь вам — не выберетесь. Если не объединитесь. Русский народ умирает. Тихой смертью. Добровольным предательством. Русской нации не существует. Она в агонии — в егзистенции. На исход души. Пришёл ангел смерти. Но «жёлтый ангел», который ликует, предвкушает победу, от которого только покаянием, объединением и очищением вы спасётесь. А вы сохраняете жидовские интересы. Вы жидовствуете! Деградируете американобеснованием! Браво, русские! Вы безвременные в своей безличности! Бездумно, без духа! Раскольничают патриотические силы! Объединяются Америка и Россия! Пилат с Иродом! Непросвещённость с инертностью! Как стыдно! Сумасшествие ваше русское! Русские кормят жидов, чтобы жиды лучше их сожрали! А я должна воспринимать вас как трезвый народ? Извините! Вы не имеете права говорить против своего президента, когда вы все такие! Если у него нетрезвая голова, у вас ещё меньше! Кто его выбирал? Если он сообщает государственные тайны Америке, вы всё, что американское, духом приняли! Если он нехристь, чем же вы лучше? Некрещёные, непросвещённые! Когда вы сами бежите от Всемогущего Бога Живого! Вы воспитывались в больной идеологии и остались больными и ещё гордитесь своей болезнью. Вы горды в своей тупости! Вы нас предали! Сербы защищают Православие за весь славянский народ! Я сербка, которая знает войну, которая боролась всегда с масонами во всём мире. Сербы на смертном одре с достоинством протягивают русским свою руку из живого гроба, просвещая брача руса последними словами: «Россия моя! Малая, Белая, Великая! Объединяйся!»

(Бурные аплодисменты, делегаты встают с мест, правда, не все. Поднимается Крокодильников и с ним весь президиум).

Тунцов: - Слово генерал-лейтенанту Вадиму Борисовичу Наваге.

Навага: - Сегодня в России идёт война, целью которой является захват наших сырьевых ресурсов. Для того чтобы завоевать Россию, нужно уничтожить её национальный дух. Мы же сидим и благодушничаем. А в это время уничтожают наших детей и стариков, грабят нашу Родину, насилуют наших жён и сестёр, растлевают молодёжь по радио и телевидению. СМИ рекламируют западные ценности, всякие вибраторы, механические удовлетворители! Да мы что уже сами не можем удовлетворить наших женщин и девушек?!

Выкрики с места: - Можем! Можем! (Кричат не все).

Навага: - Где же выход? Выход в одном. Не надо бояться слова «национализм». Национализм — это абсолютно здоровое чувство, абсолютно здоровое сознание. Так нет! Они приклеивают ярлык фашиста! Но не выйдет у них ничего! Потому что всё упрётся в национализм. Наша основная задача — объединиться любой ценой, даже если нужно, пожертвовав чьей-либо головой. Пусть кого-то убьют, кого-то посадят в тюрьму, мы должны пожертвовать, но объединиться. Мне поручено возглавить организационный комитет по созданию Всероссийской партии русских националистов. Скажу прямо, без утайки: мы будем вести жёсткий отбор с проверкой метрик и родословной каждого члена, чтобы быть уверенными в чистоте своих рядов. У нас мало времени, пора действовать, поэтому предлагаю предоставить нашему лидеру Крокодильникову чрезвычайные полномочия на ближайшие три года.

Тунцов: - Ставлю предложение на голосование. Кто за? Единогласно! На этом Съезд Собора Русских Националистов объявляю закрытым.

(Звучит гимн. Все встают).



КАРТИНА 3. ПРАВОСЛАВНЫЕ, ЯЗЫЧНИКИ И СИОНИСТЫ

Лица:
Щучкин Веденей Архипович — полковник внешней разведки в отставке, редактор оппозиционной газеты «Родина-Уродина».
Кальмарин Роман Андреевич — редактор оппозиционной газеты «Здесь русский дух».
Минтаев Пётр Сергеевич — редактор оппозиционной газеты «Вперёд, соборяне!».
Килькин Альфред Кузьмич — редактор оппозиционной газеты «Моя россияночка».
Омаров Василий Захарович — миллионер, предприниматель, один из спонсоров СРН.
Ледяной Алексей Васильевич — полковник, защитник «Белого дома» в 1993 году, делегат с Урала, председатель регионального отделения СРН.

В номере у Щучкина Кальмарин и Минтаев. Выпивают, закусывают.

Щучкин: - Мне так и не дали выступить, а ведь я записывался. Тунцов говорит: «Я тебя вызову». И не дал слова. Проститутка! Испугались, что я им правду-матку врежу! Лидер наш говорит об объединении, а сам разъединяет. За эти два года, как он возглавил патриотическое движение, столько патриотов отсеялось, благодаря Крокодильникову. Он, что называется, потопил движение. Сегодня в зале сидели всё новые лица, и так на каждом очередном съезде.

Кальмарин: - В президиуме тоже незнакомые лица: Навага, Тунцов. Их раньше никто не видел. Монахиня…

Щучкин: - Монахиня своей речью оскорбила всех патриотов!

Кальмарин: - Она разжигает антисемитизм. И Пушкина оскорбила.

Щучкин: - Она оскорбила весь русский народ. Она работает согласно «Сионским протоколам» - разжигание антисемитизма на руку Сиону. Монахиня провокатор! Чего она там вякнула, что она агент ЦРУ?

Минтаев (шепелявит, во рту не хватает зубов): - Я в редакции недавно. Все говорят, что монахиня цэрэушница. Выступала тут как-то на офицерском собрании, так многие офицеры вставали и уходили.

Щучкин: - Она раскалывает!

Минтаев: - Жила и училась в Америке. Крокодильников привёз её из Сербии. Ей купили квартиру в Москве… Ну, монахиней тут и не пахнет! Она как вошла ко мне в номер, двух минут не пробыла — всё ясно. Баба из неё так и прёт. Ну, баба и всё тут! Ногти из-под рясы крашеные! Монахиня!.. На квартире у неё вечно оргии с казаками…

Щучкин: - Глаза у неё бешеные, не фокусируются. Наркоту она что ли жрёт?

Кальмарин: - Выступление на публике и есть своего рода наркотик. Монахиня психопатическая личность. В нашей патриотической среде вообще полно психопатов.

Минтаев: - И шизофреников.

Щучкин: - И параноиков с манией преследования.

Кальмарин: - Всё по Климову: две мании — мания величия и мания преследования. А этот Сардинкин из Православного братства, он что православный фашист? «Бей их — они не верят в Христа!» Евреев обозвал крысами…

Минтаев: - Да он на ломках. Ему везде крысы мерещатся. Человек на протяжении жизни перенёс 30 онкологических операций. Врубитесь, как его сейчас должно ломать! От всего и от всех.

Щучкин: - Ясно! Наркоман. Ну, выпьем! Слава Сварогу!

Кальмарин: - Слава Сварогу!

Минтаев: - Слава Сварогу!

(Все трое выпивают).

Щучкин (Минтаеву): - Это мы так называемся Православный собор, а на самом деле у нас все язычники собрались. У нас в Питере соборов — пруд пруди, и кругом язычники и партноменклатура.

Минтаев: - У нас в Москве в СРН тоже одни сионисты и партноменклатура.

Щучкин: - Одно не исключает другое: сионисты и партноменклатура в одном лице.

Входит Килькин.

Щучкин: - Вот как раз один из них! (Килькину) Знаем мы, что у тебя жена еврейка! Пить с нами будешь? (Не дожидаясь ответа, наливает Килькину).

Килькин: - Я не пью.

Щучкин: - Или ты с нами пьёшь, или ты сионист и отваливаешь отсюда. (Килькин ухмыляется). Что пришёл послушать наши пьяные разговоры? Роман, ты чего себе мало налил?

Кальмарин: - Да я с пяти утра вчерашнего дня на ногах. Сколько можно пить? Вчера как позвонили в 5.45 в дверь, с тех пор и не сплю…

Щучкин: - И пью… (Объясняет Минтаеву). Романа вчера арестовывать приходили. Он мне звонит в 6 утра: «Веденей Архипович, что делать?» Я говорю: «Не открывай, а когда уйдут, скорей из дома, у тебя поезд, ты едешь на съезд».

Кальмарин: - Я так и сделал. Милиция явилась в 5.45, я не открыл, угрожали взломать дверь, санкции на обыск у них не было, говорят, звоните в прокуратуру за объяснениями.

Щучкин: - А методы-то какие! Энкавэдэшные! В пять утра, когда все спят! Сволочи!

Кальмарин: - Я позвонил в 9 утра в прокуратуру. Имеется магнитная запись телефонного разговора с прокурором. Кассета у Килькина.

Килькин: - Вот она.

Кальмарин: - Прокурор нам объявил, что нашу газету прикрыли. Нам шьют 74-ую статью УК РФ — разжигание межнациональной розни и 70-ую — призыв к свержению существующего строя и пропаганду войны. Параллельно с прокуратурой проверку ведёт ФСК. Нам пытаются пришить уголовщину. Мы расцениваем это как преследование за убеждения. И призываем мы не к свержению существующего строя, а даём читателю чёткое обоснование того, что как в 1917 году банда иудеев-большевиков пришла к власти насильственным путём при поддержке всех внутренних и внешних врагов России, так она и по сей день у власти. Она лишь меняет своё обличье и название, но сохраняет свою сущность. И мы, русские националисты, никогда ни на йоту не верившие ни коммунистической, ни демократической лжи, обязаны прояснять сознание народа.

Килькин: - Кое-кто считает, что ваша газета «Здесь русский дух» имеет антихристианскую, антиправославную направленность, а сами вы язычники.

Кальмарин: - Язычество и «Ветхий завет» (иудаизм) явления взаимоисключающие. Языческий значит народный. Тысячу лет церковники делали всё, чтобы придать этому слову ругательный, отрицательный смысл, но у них ничего не вышло. В нашей дохристианской вере нет ничего позорного, и мы не имеем права стыдиться мировоззрения наших далёких пращуров. Христианство же за последние две тысячи лет своего существования отбросило человечество далеко назад в смысле верного и единственно правильного осмысления своего прошлого и лишило возможности человечество нравственного и духовного совершенствования личности. И сегодня в наше тревожное время Церковь призывает к спасению через туманное воцерковление. Это когда должно противостоять бездумной и безответственной вере — Знание, мракобесию и невежеству — Сила Человеческого Разума, накопительству и ростовщичеству — бескорыстие и общинный дух, поползновению врага — яростный и беспощадный отпор!

Килькин: - Да вы атеисты!

Кальмарин: - Мы не атеисты и не враги Православия. Мы с полным правом русских людей требуем от Церкви выполнения её прямых обязанностей по защите интересов русского народа. Православие должно быть отделено от государства, а не от народа.

Килькин: - А вот Крокодильников считает иначе. Они хотят объединить Православие и государство.

Кальмарин: - Это чтобы преподавать в школе Библию? Но у нас есть Русские Веды! Это наша древнеславянская священная книга. Её надо преподавать в школах, а не ветхозаветные писания. Огосударствление Церкви поставит русский народ на колени, в позу, при которой нас легче будет насиловать и добивать, рассчитывая, что у русского человека нет предела терпению. И религия, Православие будет воспитывать это терпение, культивировать его, поощрять и прививать. Из нас будут делать и уже делают рабов, покорных, смиренных, всепрощающих, которые должны постоянно чувствовать свою вину и каяться, каяться… Кому? Да в тех же православных церквах тем же крещёным иудейским попам-сексотам. Вот за такую нашу позицию нас преследуют и прикрывают. Любой власти выгодно держать народ в повиновении, в наше время это будет удобно и выгодно осуществить с помощью идеи, опирающейся, как на костыль, на Православие.

Минтаев: - Мы обязательно дадим сообщение в следующем номере «Вперёд, соборяне!» о вашей ситуации.

Щучкин: - Сейчас они за всех националистов возьмутся. Необходимо организовать защиту газеты, направить письмо в прокуратуру от Собора Русских Националистов.

Минтаев: - Я передам Крокодильникову. Думаю, с письмом в защиту газеты проблем не будет, он же обещал защищать всех национал-патриотов.

Щучкин: - Вот и посмотрим, как наш национальный лидер сдержит своё слово. Ну, что, Килькин? Ты пьёшь с нами или ты еврей и отваливаешь? Я налил тебе, пей! Вот интересно, он выпьет или он всё-таки еврей? (Килькин встаёт и уходит). Ага!!! Я говорил, что он сионист! Вот чего он приходил? Чего?

Кальмарин: - Он мне кассету вернул.

Щучкин: - Ходит тут, шпионит. Что я не знаю?

Входит Омаров.

Омаров: - Архипыч, дай-ка свеженьких номеров.

Щучкин (суетится, даёт Омарову несколько номеров газеты «Родина-Уродина»): - Бери, бери, тебе сколько? Выпей с нами, Вася. (Омаров опрокидывает стакан водки). А вы гостиницу собираетесь нам оплачивать? Москвичам оплатили, и дорога у них бесплатная. А мы, питерцы, что, сами должны всё оплачивать?

Омаров: - Если вы патриоты, то должны сами за всё платить. Никто вам ничего не должен. Ни я, ни Крокодильников. Почему Крокодильников должен за всех платить? Почему я должен?

Щучкин: - Но мы же договорились! Проезд за свой счёт, а гостиницу и питание нам оплатят. Приезжаем, а с нас берут за гостиницу. Как же так? Если б знали с самого начала, не поехали б!

Омаров: - Ну, так и не ехали б!

Щучкин (жалобно): - У нас денег нет… Нам обратно не на что ехать…

Омаров: - У меня тоже денег нет!

Щучкин (угрожающе): - Ах, ты!..

Омаров: - Ну, ладно, ладно… (Пятится к двери). Можно ведь и по-хорошему договориться…



КАРТИНА 4. ПОЛУЧАЙ ОТ РУССКОГО ОФИЦЕРА!

Лица:
Корюшкин Игорь Николаевич — председатель Санкт-Петербургского отделения СРН
Щучкин Веденей Архипович — полковник внешней разведки в отставке, редактор оппозиционной газеты «Родина-Уродина».
Килькин Альфред Кузьмич — редактор оппозиционной газеты «Моя россияночка».

Через два часа после съезда. Щучкин идёт по коридору гостиницы «На дне», в фойе третьего этажа встречает Килькина и Корюшкина.

Щучкин: - На каком этаже номер Крокодильникова?

Килькин: - На шестом.

Щучкин (поднимается тремя этажами выше, через некоторое время возвращается назад): - Что ж ты меня, пожилого человека, послал не на тот этаж? (Жалобно). У меня позвоночник сломан, мне ходить тяжело. Зачем же вы так со мной? А? Ну, зачем? (Укоризненно). Нехорошо…

Килькин (хихикает): - Мы пошутили. Нас тоже так послали.

Щучкин (меняется в лице, свирепеет): - Ах, так! Получай от русского офицера! (Врезает Килькину ладонью по лицу, у того из носа струйкой бежит кровь. Щучкин удаляется с гордо поднятой головой).

Корюшкин (вслед Щучкину): - Это вам так не пройдёт!..



КАРТИНА 5. ГЕНЕРАЛ КРОКОДИЛЬНИКОВ НАЕДИНЕ С МОНАХИНЕЙ

Одноместный номер монахини Медузы. Входит без стука Крокодильников.

Медуза (вскакивает с кресла): - Государь мой! Благодарю Бога, что Он послал тебя ко мне!

Крокодильников (шлёпает Медузу по заднице): - Ну, как ты тут?

Медуза (в восторге): - Ты меня искушаешь! (Крокодильников щиплет монахиню за грудь). Я потеряю благодать!

Крокодильников: - Ну, как тебе съезд?

Медуза: - Слава Господу! Ты был великолепен!

Крокодильников: - Ты тоже дала им жару.

Медуза: - Всё прошло, как надо?

Крокодильников: - Да. Вот так теперь будет всегда.

Медуза: - Тебя выберут монархом! Помогай Тебе Господь!

Крокодильников: - Ну, ладно, ладно… Как это у тебя снимается? (Пытается стащить с монахини рясу, одновременно расстёгивая свои штаны).



КАРТИНА 6. ПОЛКОВНИК ЩУЧКИН ОБЛИЧАЕТ И ВОСХВАЛЯЕТ ГЕНЕРАЛА

Лица:
Щучкин Веденей Архипович — полковник внешней разведки в отставке, редактор оппозиционной газеты «Родина-Уродина»
Минтаев Пётр Сергеевич — редактор оппозиционной газеты «Вперёд, соборяне!»
Ледяной Алексей Васильевич — полковник, защитник «Белого дома» в 1993 году, делегат с Урала, председатель регионального отделения СРН
Крокодильников Иван Яковлевич — лидер СРН, генерал-майор

В номере у Щучкина: Минтаев, Ледяной, Щучкин, позже Крокодильников.

Щучкин: - Я сейчас врезал Килькину. За дело. Он издевался надо мной. Так врезал, что у него кровь хлынула из носа. Я, конечно, погорячился. Не так надо было и не в таком месте. Но уж очень он ведёт себя по-хамски. А Корюшкин прошипел мне вслед: «Вам это так не пройдёт...» Они что-нибудь предпримут?

Ледяной: - Очень может быть. Крокодильников их поддержит, ведь Килькин последние полгода только и делает, что печатает в своей «Россияночке» портреты Крокодильникова на первой полосе и его речи на двух полосах.

Щучкин: - Но я тоже его печатаю, в основном позитивное. И Роман в своей газете тоже о нём пишет позитивно.

Минтаев: - А «Вперёд, соборяне!» вообще его газета. Он увольняет и назначает редакторов по своему усмотрению. Меня назначил временно. Моё положение очень шаткое, я чувствую. Крокодильникова все не устраивают.

Щучкин: - А куда наш Кальмарин запропастился?

Минтаев: - Не знаю. Вышел из номера час назад. У себя его нет. Может, прогуляться пошёл?

Щучкин: - Не случилось ли с ним чего? Если из Питера пришло сообщение в местную прокуратуру, то Кальмарина могли взять.

Ледяной: - Я помню Кальмарина ещё по октябрю 1993-го. Я был в «Белом доме» от начала и до конца, как и он.

Щучкин: - И как там вёл себя наш национальный лидер Крокодильников?

Ледяной: - Его там не было видно. Он рассчитывал, что ему дадут нишу в новом правительстве, но для Крокодильникова места не нашлось, и он сбежал из «Белого дома».

Щучкин: - Он ведь предлагал свой список правительства.

Ледяной: - Да кто его будет слушать? Он трус и предатель. Это знают все, и никто его мнение в счёт не берёт.

Щучкин: - На кого он всё-таки работает? Я полагаю, что он ельцинист и работает на режим.

Ледяной: - В конечном счёте он работает на Сион.

Щучкин: - И что, есть доказательства?

Ледяной: - Есть большие подозрения. Крокодильников и говорит, и пишет всё правильно и красиво, не придерёшься. А действует прямо противоположно тому, что говорит.

Минтаев: - Мы в Москве за ним тоже наблюдаем и приходим к выводу, что Крокодильников делает что-то не то.

Щучкин: - Именно не то! Все оппозиционные патриотические партии и движения возглавляют провокаторы, ставленники режима, чтобы завести патриотов в тупик. Схема одна и та же: внедряют в патриотическую организацию провокатора, создают псевдопатриотические партии и движения, о которых потом в СМИ вопят как о грядущем «русском фашизме», новоявленный внедрённый лидер поначалу набирает темп в работе, развивая бурную деятельность, антисионистскую и антимарксистскую, выступает в печати, даёт интервью, становится как бы опасным для режима, патриоты его обожают, верят ему. На следующем этапе лидер избавляется от наиболее активных и толковых патриотов под разными предлогами. Набирает новые фигуры из рядов коммунистической или демократической номенклатуры, требует чрезвычайных полномочий, получает их. Менее года уходит на подготовку следующего этапа — резкой смены курса, лозунгов и симпатий. Патриоты недоумевают, спорят, горячатся, мечутся между лидерами. В результате — раскол! Налицо факт предательства!

Ледяной: - Картина, нарисованная вами, достаточно реальна.

Щучкин: - Батенька мой! Так ведь не первый год замужем! В оппозиции я уже давно, и Крокодильников при мне в лидеры пролез. Мы же ему и способствовали. Он внушал доверие своей импозантной внешностью, этакий русский офицер, контрразведчик. Кому же ещё верить, как не ему? Мы и верили. Прозрение пришло со временем.

Ледяной: - Есть мнение, что его назначили сверху — национально-патриотическое движение изначально контролировалось КГБ.

Минтаев: - КГБ или ЦРУ?

Ледяной: - Хрен редьки не слаще. КГБ и ЦРУ взаимодействуют с давних пор. «Перестройка» их совместное производство.


Крокодильников входит в номер, резко распахнув дверь.

Щучкин: - Иван Яковлевич! Долго жить будете! Мы как раз о вас говорили.

Крокодильников (садится на кровать): - Ну, что у вас там произошло?

Щучкин: - Это вы насчёт Килькина или Кальмарина?

Крокодильников: - Килькина.

Щучкин: - Я шлёпнул его по губам, слегка, по-отечески. Он сам виноват, послал меня не на тот этаж. Я же не мальчик, чтобы со мной шутки шутить.

Крокодильников: - Ну, он, наверно, не хотел так…

Щучкин: - Он наглый, вместо того чтобы извиниться, ещё смеётся. Иван Яковлевич, газету «Здесь русский дух» прикрыли, Кальмарина вызывают в прокуратуру, передают дело в ФСК. Шьют им призыв к свержению существующего строя. Нужно бы помочь, защитить ребят. Письмо бы в прокуратуру от СРН? А?

Крокодильников: - Я в курсе всех дел. Поможем.

Щучкин: - Иван Яковлевич! Я собираюсь в новом номере дать материал и показать, что никто из лидеров оппозиции не может претендовать на российский престол, кроме Крокодильникова, что только Крокодильников как человек, прошедший КГБ и прочие коридоры власти, обладающий опытом управления, высокой моральной устойчивостью, способен возглавить Российское государство в качестве помазанника Божьего.

Крокодильиков: - Ну, ладно, ладно… Что у вас там ещё?

Щучкин: - Выпейте с нами, Иван Яковлевич!

Крокодильников: - Нет, уже поздно. Пора спать, завтра рано вставать, в семь утра служба в храме.

Щучкин (умоляюще): - Ну, выпейте! (Протягивает стакан с водкой. Лидер решительно поднимается и уходит).



КАРТИНА 7. КРОКОДИЛЬНИКОВ МЕНЯЕТ ОКРАС СРЕДИ СВОИХ

Лица:
Крокодильников Иван Яковлевич — генерал-майор, председатель Собора Русских Националистов
Омаров Василий Захарович — миллионер, предприниматель, один из официальных спонсоров СРН
Тунцов Геннадий Петрович — генерал-полковник
Навага Вадим Борисович — генерал-лейтенант
Лососёв Ефим Ефимович — атаман казачьих войск России
Минтаев Пётр Сергеевич — редактор оппозиционной газеты «Вперёд, соборяне!»


В номере Тунцова готовится пьянка: Тунцов, Лососёв, Навага, Омаров, позже Крокодильников, ещё позже Минтаев.

Тунцов: - Ну, где он пропадает? Полтора часа его ждём. (Входит Крокодильников). Иван Яковлевич! Первый тост за кандидата в монархи! (Чокаются, выпивают, закусывают). Ну, что? По-моему, съезд прошёл гладко.

Омаров: - За исключением инцидента с этой выскочкой Ёршиковым. Как он попал на съезд? Кто допустил его в списки?

Тунцов: - Этого провокатора мы знаем не первый год. Он нам везде мутит воду. Сегодня мы его вывели, надеюсь, навсегда.

Крокодильников: - Надо тщательней проверять списки делегатов.

Тунцов: - От регионов проследить сложно, они сообщают нам лишь фамилии делегатов, а кто там за ними?..

Крокодильников: - Ещё раз всех проверить - перепроверить! Что у нас нет специальных служб? А на что бывшее 5-ое Управление КГБ?

Омаров: - Это нынешняя президентская охрана — политический сыск?

Крокодильников: - Да, эти службы нам помогают, поэтому и мы должны их всячески поддерживать.

Лососёв: - А как вам Сардинкин? Он православный фашист?

Крокодильников: - А, этот… Он нам не опасен. Ну, что такое православный фашист? Он зовёт вернуться в лоно Православия, и стоит народу поверить, что власть ведёт честную политику, как сразу проявятся в народе православные качества, и тогда русский человек способен и на самоограничение, и на самоотверженность! Православный человек не может рваться к власти. Он обретёт национальное самосознание, вернувшись в лоно Православия, а это всё те же ценности, на которых паразитирует та или иная теория. И мы не должны упускать это из виду. Нам выгодно, чтобы Православие стало государственной религией. Поэтому вот, я думаю, вы со мной согласитесь, нас не должен тревожить православный фашизм. Нас должен больше беспокоить Осетров, этот идеолог, который носится со своей КОБой, как курица с яйцом. Ведь эта их работа полный бред! Она никому не понятна, никому не нужна!

Лососёв: - Казаки не признают эту Концепцию!

Крокодильников: - Правильно! Вот поэтому такие, как Осетров, нам, нашему движению, русским людям более опасны, чем всякие там Сардинкины и прочие вместе взятые.

Тунцов: - А что будем делать с бывшей редакторшей «Вперёд, соборяне!»? Вы её уволили, а она теперь ходит, сеет смуту.

Крокодильников: - Никто её не увольнял. Она делала, что хотела, я ей не мешал. Обиделась! Мы её, видите ли, мало любили… У женщин в определённом возрасте это бывает… (Все хохочут).

Омаров: - Да, женщины в нашем движении … Это нечто… Это не женщины…

Крокодильников: - А что женщины?.. Пока делаешь им комплименты, они с тобой. Не трахаешь их — они меняют лидера. (Все хохочут).

Тунцов: - Монахиня сегодня всем круто врезала!

Навага: - Она всегда так! И правильно! Так и надо! Наш народ, как свинья, лежит в грязи и хрюкает. Вот и надо им врезать, чтобы проснулись от спячки!

Тунцов: - Про неё говорят…

Навага: - Знаем, знаем… Что она агент ЦРУ. Да, её кто-то хорошо информирует. Мы с Крокодильниковым думали-думали и пришли к выводу, что она всё-таки не ЦРУ. Это, скорее, сербская разведка. А если так, то и пусть! Нас надо контролировать, за русскими нужен глаз да глаз.

(Входит Минтаев).

Минтаев: - Иван Яковлевич, завтра верстаем новый номер. Будем давать сообщение о закрытии газеты «Здесь русский дух»? Они просят письмо в защиту от СРН.

Крокодильников: - Ни в коем случае! Никаких сообщений! Чего их защищать-то? А может, они и вправду призывают к свержению существующего строя? Верстайте номер с материалом о помощи детям-сиротам, которую нам оказал Фонд Сороса. Это будет более полезная информация, чем о какой-то там газете язычников. От газеты «Здесь русский дух» нерусским духом пахнет. Он ведь еврей, этот Кальмарин!

Минтаев: - Разве?

Крокодильников: - Конечно! Типичный еврей! Чего его защищать-то?

Минтаев: - А Владимир Максимов в одном интервью сказал, что господин Сорос никогда, ни при каких обстоятельствах не потратит на благотворительные цели ни одной собственной копейки, он слишком хорошо умеет считать свои деньги.

Крокодильников: - А кто такой этот Максимов? Изменил Родине, устроился в Париже, а теперь учит русских жить!

Минтаев: - Говорят, он работает на сионистов.

Крокодильников: - Это доказать невозможно! Наши органы безопасности до того разрушены, что не могут выявить и зафиксировать сотрудничество с иностранными спецслужбами наших представителей власти и пятой колонны, а тем более сотрудничество подданного другой страны с сионистскими центрами. Это безнадёжное дело. И пусть говорят, что угодно, а доказательств-то нет! Идите, Минтаев! (Минтаев уходит). Надо менять редактора. Что-то он не того… Много пьёт, зубы вставить не может, позорит СРН. У меня есть на примете одна, работала в армейских газетах, так что проблемы офицерства, Отечества ей не чужды.

Тунцов: - Выпустим этот номер и освободим Минтаева.

Омаров: - Мне сейчас Корюшкин рассказал, что Щучкин ударил по лицу Килькина. Мерзавец! Я незадолго до этого был в номере у Щучкина. Он тряс меня, как грушу, требуя бабки. Я ему сказал, что никто им ничего не должен.

Лососёв: - Правильно!

Крокодильников: - Да он всё время пьяный болтается по гостинице! Мы ему выплатим деньги, а он на них пить будет!

Тунцов: - Вообще-то мы обещали вернуть деньги за гостиницу…

Крокодильников: - Ну, тогда возвращайте. Но чтобы больше этого Щучкина на съездах не было!

Тунцов: - А я ему слова на Съезде не дал!

Крокодильников: - Щучкин хитёр, как старый лис, держит камень за пазухой, льстит, но я ему не верю. В своей газете разжигает антисемитизм, его постоянно привлекают, но он как-то выкручивается.

Тунцов: - Надо бы ему всыпать за хамство!

Навага: - Это точно!

Тунцов: - Так, чтоб не встал!

Омаров: - Он давно напрашивается. Ведёт себя, как хам. Русские себя так не ведут. Мы как-то были у него на Думе в Питере с Крокодильниковым. В маленькой комнатке не продохнуть, а Щучкин сидит и дымит прямо в лицо генералу, а Иван Яковлевич не курит… Щучкин или больной, или провокатор.

Крокодильников: - До денег жадный. Как только вопрос касается денег, человека сразу видно. Вот и Щучкина мы давно знаем, каков он в отношении денег.

Омаров: - Рвач и хам неблагодарный! Всё ему мало! Один раз я помог его газете, но содержать его не обязан. Я помогаю Килькину, «Моя россияночка» существует за мой счёт, а Минтаевскому «Соборянам» ни копейки больше не выделю! Я не дойная корова!

Лососёв: - Ты у нас племенной бык!

(Все гогочут, допивают водку, расходятся).



КАРТИНА 8. ПАТРИОТКИ СПЛЕТНИЧАЮТ О ЛИДЕРЕ

Лица:
Мойва Мария Ивановна — журналистка Радио России
Селёдкина Ольга Алексеевна — член Московского отделения СРН


В номере гостиницы «На дне» Селёдкина Ольга Алексеевна, в возрасте за пятьдесят, крашеная блондинка, сзади волосы собраны в кокетливый бантик, и Мойва Мария Ивановна, полноватая, в очках, около тридцати, провинциального вида москвичка.

Селёдкина: - Хорошо, что я попала в номер к своим, а не к чужим. Я так боялась, что меня поселят в номер к чужим. Вы ведь были на Съезде?

Мойва: - Я аккредитована от Радио России. Мне надо взять интервью у Крокодильникова. Он сказал, что до двенадцати ночи, возможно, зайдёт за мной. Поэтому я не ложусь, жду. (Натягивает новые ажурные чулки).

Селёдкина: - А если он не придёт?

Мойва: - Мы договорились, что тогда я возьму у него интервью утром после девяти. К семи он пойдёт в храм на службу. Ну, что же делать, говорит, ведь мне надо там быть. Я ему посочувствовала. (Мойва красит тушью ресницы).

Селёдкина: - Иван Яковлевич верующий, православный. Три года назад принял крещение. Я хорошо его знаю. Я давно в оппозиции. Я одна из первых, кто создавал «Память». Мне столько пришлось пережить! На меня покушались, было нападение, ударили по голове, я получила травму, сотрясение мозга! До сих пор голова болит…

Мойва: - Крокодильников рассказывает об этом случае с трибуны всякий раз и с большой гордостью. Так что вы патриот бывалый и, так сказать, проверенный.

Селёдкина: - Да! Иван Яковлевич мне доверяет, прислушивается к моему мнению, советуется со мной.

Мойва (завивает волосы щипцами): - Я тоже с ним давно знакома. И знаете, не думаю, что нам будет лучше, если Крокодильников придёт к власти…

Селёдкина: - Что вы! Иван Яковлевич такой порядочный человек! Такой интеллигентный, мягкий, доверчивый!.. Вот только монахиня эта мне не нравится. Иван Яковлевич привёз её из Сербии. Училась в Торонто. Все говорят, что работает на ЦРУ.

Мойва: - Крокодильников нравится женщинам. Он мне сегодня при встрече руку поцеловал. Он знает, кому целовать руку и кому дарить цветы. Только меня он почему-то никогда не пытался соблазнить…

Селёдкина: - Он такой осторожный, такой порядочный…

Мойва (разочарованно): - Уже полночь, он не придёт.

Селёдкина: - У него сегодня столько дел, столько встреч.

Мойва: - Что ж, подождём до утра. (Снимает со вздохом новые ажурные чулки).



КАРТИНА 9. РУССКИЕ ПАТРИОТЫ БЬЮТ РУССКИХ ПАТРИОТОВ

Лица:
Щучкин Веденей Архипович — полковник внешней разведки в отставке, редактор оппозиционной газеты «Родина-Уродина»
Омаров Василий Захарович — миллионер, предприниматель, один из спонсоров СРН


Полночь. В номер к Щучкину входит в сильном опьянении Омаров.

Омаров: - Ну, что, Архипыч, подерёмся?

Щучкин: - Чего мне с тобой драться?

Омаров врезает Щучкину, заваливает его на кровать, садится верхом и бьёт то в глаз, то в грудь, пока из правого глаза не брызжет кровь. Наконец, Щучкин вырывается, идёт в ванную, смотрится в зеркало.

Щучкин: - Что же ты, сволочь, сделал? Ты же выбил мне глаз! (Склоняется над раковиной, чёрная кровь капает из глаза. Омаров протягивает руку и разбивает стеклянную полочку в ванной).

Омаров: - Так то ж ты сам, Архипыч, об полочку!

Омаров уходит. Щучкин теряет сознание. Через двое суток его доставляют в Санкт-Петербургский военный госпиталь и фиксируют тяжёлую контузию глаза и глазницы, разрыв склеры с выпадением оболочки и стекловидного тела, полную потерю зрения правым глазом.

Омаров на следующее утро после инцидента смывается из города и в пути попадает в автомобильную катастрофу, доставляется в СПб в больницу на отделение реанимации.

Остальные делегаты съезда благополучно возвращаются по домам. О местопребывании опального редактора газеты «Здесь русский дух» Романа Кальмарина ничего не известно.



КАРТИНА 10. ПЕРЕВОРОТ В ПИТЕРСКОМ ОТДЕЛЕНИИ СРН

Лица:
Корюшкин Игорь Николаевич — председатель СПб отделения СРН
Осетров Владимир Алексеевич — идеолог СРН
Скумбрик Станислав Михайлович — профессор, президент Академии Славянских наук
Рядовые патриоты-националисты, человек тридцать, в числе которых:
Воблин Владимир Иванович
Ставридов Валерий Петрович
Путасов Леонид Иванович
Лещ Виктор Николаевич
Хек Сайра Матвеевна


Собрание Санкт-Петербургского отделения Собора Русских Националистов.

Корюшкин: - Товарищи! Сегодня члены делегации Съезда СРН выступят с отчётом. Слово Владимиру Алексеевичу Осетрову.

Осетров: - На Съезде отсутствовали представители многих регионов России. Только казачество было широко представлено. В президиуме появились новые люди: генералы, монахиня. Мы не знаем, кто они. На Съезде не прозвучало доклада мандатной комиссии. В итоге не было принято никаких решений. Неожиданно предоставлены чрезвычайные полномочия сроком на три года Крокодильникову. Атаманом казачьих войск Лососёвым Крокодильников был выдвинут кандидатом в монархи на Российский престол. На Съезде не была принята за основу идеологии наша Концепция Общественной Безопасности, хотя ранее Крокодильников обещал, что она будет принята. Съезд был хорошо отрежиссирован, любые критические реплики с места подавлялись силовыми методами. Вообще, на Съезде происходили всякие несуразицы: гасли свечи, флаг висел вверх ногами. Бесовщина какая-то! Съезд был назначен в день православного праздника, а в такие дни православным людям грех проводить подобные мероприятия. Нельзя не отметить раздробленность на Съезде патриотических сил. Национально-патриотическое движение не может освободиться от толпо-элитаризма, когда основу руководства составляет элита — генералы, а мнение толпы — рядовых членов не учитывается. Всё делается для того, чтобы развалить движение, увести в сторону. Генерал Крокодильников не честен по отношению к народу. С таким лидером мы не получим поддержки у народных масс. На Съезде наша делегация не голосовала за кандидата в монархи Крокодильникова. Нам стыдно за такого кандидата!

Корюшкин: - Ваше время истекло. Следующий делегат, пожалуйста, Владимир Иванович.

Воблин: - Съезд — это фарс, спектакль. Хорошо бы знать, кто режиссёр и по чьему сценарию он поставлен. На Съезде было сделано всё, чтобы изолировать делегации друг от друга. Съезд был проведён галопом за два часа, а потом всех, за небольшим исключением, выдворили из гостиницы. Не всем оплатили проживание в гостинице, хотя обещали. Проезд патриоты оплачивали из своих дырявых карманов. На Съезде выступила монахиня из Сербии с оскорбительной для собравшихся патриотов и для всех русских людей речью. Мы не заслужили тех ярлыков, которые на нас навесила монахиня. Полностью её речь обещал опубликовать Килькин в «Моей россиночке». Очевидно, что патриотов принимают за стадо баранов. Только вот кто нас пасёт? Крокодильников? А тогда кто пасёт его? Не пора ли менять пастуха?!

Выкрики с места: - Давно пора!

Хек: - Но Крокодильников наш национальный лидер!

Выкрики с места: - Он не лидер!

Хек: - Крокодильников кандидат в монархи!

Голос с места: - России такой монарх не нужен!

Корюшкин: - Товарищи! Я призываю всех к порядку! Высказываемся по очереди. Слово профессору Станиславу Михайловичу Скумбрику.

Скумбрик: - Товарищи! Вы все понимаете, что наш главный враг сионизм. На Съезде от руководства, а также в программных документах не прозвучало определения врага, сионизм не назван, завуалирован. Моё мнение: нашему Собору надо поставить на голосование кандидатуру Крокодильникова на Российский престол.

Корюшкин: - Предложение поступило. Будем голосовать или нет? Большинство за голосование. Итак, голосуем: кто за поддержку кандидатуры Крокодильникова на Российский престол? 9 человек за. Кто против? 25 против. Таким образом, Санкт-Петербургским отделением СРН кандидатура Крокодильникова отклоняется.

Хек: - Это переворот! В России нет более достойных престола, чем Крокодильников!

Корюшкин: - Так уж и нет? Сайра Матвеевна, вам нельзя так волноваться в ваши серебристые годы! Итак, продолжим, товарищи. Какие будут вопросы?

Ставридов: - Что за инцидент с Щучкиным? Говорят, ему выбил глаз Омаров?

Корюшкин: - Это гнусная ложь! Щучкин был постоянно пьян, в гостинице в пьяном виде налетел на пожарный кран и выбил себе глаз! Какие ещё будут вопросы?

Лещ: - Зачитайте документы, принятые на Съезде.

Корюшкин: - Мне не было дано указаний зачитывать документы. Они ещё в работе. Возможно, позднее будут напечатаны. Могу только сообщить, что генерал Навага назначен возглавить оргкомитет по созданию Всероссийской партии русских националистов.

Путасов: - Кто его выдвигал?

Корюшкин: - Навага, генерал-лейтенант, назначен Крокодильниковым, генерал-майором.

Лещ: - И что это будет за партия?

Корюшкин: - Я и сам не знаю. Как я понял, это будет военизированная организация. Они думают, что наших патриотов так легко объединить. Что ж, пусть попробуют.

Ставридов: - А что с редактором «Здесь русский дух»? Мы слышали, он арестован.

Корюшкин: - С Кальмариным всё в порядке. Никто его не арестовывал. Он исчез из гостиницы вечером после съезда. Потом выяснилось, что этот викинг два дня развлекался с певичкой из местного ресторана. Устроил нам переполох, не сообщил о своём местопребывании, безответственно себя вёл.

Ставридов: - Его газету прикрыли?

Корюшкин: - Давно пора прикрыть.

Путасов: - Надо написать письмо в защиту газеты в прокуратуру от нашего СРН.

Корюшкин: - Вот сами и пишите!

Путасов: - А мы уже написали! Нужна ваша подпись и печать.

Корюшкин: - Ничего подписывать я не буду.

Путасов: - Это почему?! Надо защищать русских! Мы должны помогать друг другу! Евреи в этой ситуации быстренько организовали бы помощь и не только письмом, но и деньгами!

Корюшкин: - Леонид Иванович, эти вопросы с бухты барахты не решаются. Мы должны обсудить на Думе и согласовать с Москвой.

Ставридов: - А что с Концепцией? Москва, Съезд её отвергли, а у нас она принята за основу.

Корюшкин: - Будем дорабатывать.

Голоса с места: - А нам не понятна КОБ. Столько терминов! Ваша КОБ против Православия!

Осетров: - Мы не против Православия как такового. В нашей работе убедительно доказывается, что Библия сеет в обществе калейдоскопический идиотизм, мировоззрение толпоэлитарной части населения основано на Библии в её переводе для толпы. В результате иудо-христианской экспансии сложился межрегиональный евро-американский конгломерат. И мы в меру своего понимания работаем на себя, а в меру своего непонимания работаем на них! Если есть глубокое миропонимание, то тогда есть устойчивость и политическая воля, а если нет, то человек теряется и прилепляется к кому угодно. Тогда начинает работать синдром потери хозяина. Не важно куда, лишь бы с кем-то, тогда не страшно. А вот это и есть то, что враги наши хотят, это их задача — висеть у нас гирей, чтобы выиграть время.

Хек: - Значит вы против христианства? Против Иисуса Христа?

Осетров: - Мы понимаем историческое значение Иисуса Христа. Считаем, что он не был агнцем, чтобы позволить себе запутаться и себя распять. Богу не нужно было убивать своих посланцев!

(В зале одобрительный шёпот).

Корюшкин: - Товарищи! В ближайший вторник лекцию по разгерметизации прочтёт профессор Сёмгин. В субботу в 17 часов в Доме культуре глухонемых выступает казачий хор. Ведёт концерт монахиня из Сербии Медуза. Приглашаются все желающие патриоты. В понедельник в 10 утра пикет у Американского консульства в защиту русских за рубежом. В 18 часов митинг у телецентра против засилья секса и порнографии на телеэкране. Явка всех патриотов обязательна. На этом собрание окончено.



КАРТИНА 11. ХУ ИЗ ХУ ЛИДЕР КРОКОДИЛЬНИКОВ?

Лица:
Патриоты, члены СРН Скумбрик, Лещ, Путасов, Ставридов. После собрания на улице.


Путасов: - Как вам съезд, Станислав Михайлович?

Скумбрик: - На съезде я выступил с резкой критикой сионизма. Крокодильникову это не понравилось. Он сказал: «Чего с ним бороться-то?» Это значит с сионизмом. Он боится произнести это слово вслух. Я окончательно сделал вывод, что он сам сионист!

Лещ: - Один мой знакомый физиономист говорит, что Крокодильников по всем признакам человек-животное.

Ставридов: - Нынче летом я был в Москве, разговаривал с патриотами, которые разошлись с Крокодильниковым. Они говорят, что он работает на ФБР. Я приехал из Москвы в удручении. Кому теперь верить?

Скумбрик: - Некому! У России нет национального лидера! Я бывал во многих партиях, движениях — и везде одно и то же. Одни болтуны, политиканы, предатели. Никому нельзя верить. Все куплены, а на народ им наплевать, лишь бы дорваться до власти. А другие лидеры заведут нас в тупик и бросят в решающий момент, как Крокодильников. А самых непокорных и догадливых уберут. Корюшкин говорит, что генерал вытаптывает вокруг себя людей, и предупредил меня, что они будут убирать всех, кто слишком высунется. И ещё он намекнул, что за Крокодильниковым стоят силы, по величине равные Бурбулису. Теперь вам понятно, кто наш лидер?

Ставридов: - Щучкин, видно, тоже хорошо высунулся, они и выбили его из строя.

Скумбрик: - Не вызывает сомнений, что глаз Щучкину выбил Омаров не без ведома генералов. Потому генералы и не соболезнуют редактору. Хоть бы из приличия посочувствовали. Так нет! Крокодильников уверял с трибуны ещё год назад: «Не может быть сомнений в том, что ни один террористический акт в отношении участников русского национального движения не останется без последствий для их организаторов». А что мы видим на деле? Сами же изуверски избили Щучкина. Русские бьют русских! Позор! А методы-то какие! Фашистские, иудео-большевистские!

Путасов: - Так они и есть большевики — Корюшкин, Омаров, Крокодильников.

Скумбрик: - Корюшкин во времена КПСС при трёх секретарях обкомов оставался заместителем в течение не одного десятка лет. Отсюда и большевистские замашки, и весь партноменклатурный стиль работы — и нашим, и вашим. Он у Крокодильникова на оплачиваемой должности, и хоть очевидно, что его ненавидит, но тем не менее с ним заодно. Вот ведь как бывает!

Путасов: - Щучкин известный борец с сионизмом, и тот, кто его пытается уничтожить, сам и есть сионист!

Скумбрик: - Так и я вам про то же толкую!

Ставридов: - Станислав Михайлович, вы пойдёте на концерт казачьего хора?

Скумбрик: - Схожу. Надо понаблюдать за этой монахиней. Она вызывает у меня большие подозрения. Говорят, работает сразу на две разведки — двойной агент. На днях пожертвовала храму 4000 долларов. Откуда у неё такие деньги? Ясно, что от ЦРУ. Патриоты собирают деньги для Сербии, а эта «сербка, просвещённая Духом Святым», выкидывает на ветер 20 миллионов рублей. Это жест чисто американский: знайте, с кем имеете дело, что нам стоит?.. Ей купили квартиру в Москве и в Петербурге. Так кто такая эта монахиня? А? Кто мне ответит?

Ставридов: - А вот пусть-ка наш экстрасенс скажет, кто такая монахиня Медуза из Сербии? Виктор, поднапрягись!

Лещ (загадочно вращает глазами): - Это не монахиня! Я вижу ясно!

Все: - А кто? Кто?

Лещ: - Крокодильников хорошо знает, кто она. Надо у него спросить.

Путасов: - Ну а кандидат в монархи, кто он на самом деле?

Лещ (подключаясь к информационному полю Земли): - Крокодильников состоит в масонской ложе, центр которой находится где-то в Голландии!

Все: -Ааах!!!



КАРТИНА 12. ГЕНЕРАЛЫ КОРЕШИ - НЕ РАЗЛЕЙ ВОДА

В купе СВ поезда Москва — Санкт-Петербург генерал-лейтенант Навага и генерал-майор Крокодильников.


Навага: - Завтра с утра едем в больницу к Омарову, потом к митрополиту, на него уйдёт часа три, не меньше.

Крокодильников: - Да уж! Он так стар, что спешить ему некуда. А нам надо ещё успеть встретиться с банкиром и с нашим человеком из прокуратуры.

Навага: - Это по делу Щучкина?

Крокодильников: - Это теперь называется уже по делу Омарова. На него завели дело. Щучкин закусил удила и решил посадить нашего Васю. Но ничего у него не выйдет! Свидетелей-то нет. Вася будет всё отрицать.

Навага: - На нет и суда нет!

Крокодильников: - Вот именно. А у Щучкина ещё и денег нет. Без денег ему не выиграть процесс. Деньги решают всё! Как в политике, так и в любом деле. И неважно, кто их даёт. Главное, чтоб они были. Я это понял — без денег никуда! Кстати, вчера встречался с Соросом. Он нас профинансировал.

Навага: - Замечательно! А как наш Омаров себя чувствует?

Крокодильников: - Плохо. Вчера звонил Корюшкин, говорит, его колют наркотиками. Сделали операцию, но он ещё очень плох.

Навага: - Они там не сделают нашего Васю наркоманом?

Крокодильников: - Мы проконтролируем ситуацию. Я дам распоряжение нашим людям. На-ка вот, прочти. Это одна дворяночка полукровка Сайра Хек регулярно меня информирует, что у них там в Питере в СРН делается. На последнем собрании Осетров, Воблин и Скумбрик устроили переворот — задробили мою кандидатуру.

Навага (читает письмо): - Ах, они мерзавцы! Подонки! А что говорит Корюшкин?

Крокодильников: - Намекнул, что у них там не всё ладно.

Навага: - Темнит? Не всё выкладывает?

Крокодильников: - Да, и уже давно. Пора с ним разобраться. Для начала прекратим его финансировать.

Навага: - У него вроде сын в бизнесе.

Крокодильников: - И сыном потом можно заняться, если Корюшкин по-прежнему будет ставить палки в колёса. Ничего, разберёмся! И не с такими разбирались. И с идеологом тоже разберёмся.

Навага: - А профессор-то каков! На него дунь, и он рассыпется, божий одуванчик, а туда же лезет, в борцы с сионизмом.

Крокодильников: - У нас с ним это давно. Он всё хотел, чтобы я вступился за него, когда его привлекали по 74-ой. А я ему ответил: а может, вы и вправду разжигаете антисемитизм. После этого профессор Скумбрик заимел на меня зуб.

Навага: - Но Осетров? Вы ведь с ним вместе столько дорог исколесили!

Крокодильников: - Да. Но потом объявился ты. Старый друг лучше новых двух. Отсюда и ревность пошла. Я стал с тобой ездить по регионам, ему перестал платить, он теперь сидит без денег, не работает и злится.

Навага: - Разве дело только в деньгах?

Крокодильников: - Ну, не только в них, конечно… Но у меня с ним ничего не было! Просто он очень давит, я этого не люблю. А тебя я знаю столько лет! (Смотрит на Навагу с нежностью).

Навага: - Можно сказать, с пелёнок…

Крокодильников: - Хахахаха! Ну, с пелёнок, не с пелёнок, но только ближе тебя, Вадим, у меня сейчас никого нет. Ты моя охрана, ты моя поддержка, ты моя…

Навага: - А твои женщины?

Крокодильников: - А что женщины? О чём с ними говорить-то?

Навага (ревнивым тоном): - А жена? А Медуза?

Крокодильников: - Ну, Медуза нам не помеха. Кстати, в следующую поездку по Сибири возьмём её с собой. Будет свои речи толкать, сибиряков разогревать. И нам всё веселей будет.

Навага: - А она двоих выдержит?

Крокодильников: - Она и троих выдержит, и роту, если понадобится. (Генералы громко хохочут). Завтра вечером заедем к ней. Посмотришь, какая у неё квартирка в самом центре на Миллионной с видом на Храм, чтобы о Боге не забывала. Получше, чем в Москве.

Навага: - Может, у неё и заночуем?

Крокодильников: - Неплохая идея! А что касается жены… К жене меня можешь не ревновать, я тебя вижу чаще, чем её. Три дня в дороге, два дня в Москве. С женщинами, знаешь, как тяжко! Дома у меня Содом и Гоморра. Я совсем не отдыхаю. Без конца звонки, звонят какие-то патриоты в одиннадцать вечера, совсем обнаглели!

Навага: - Тяжела шапка Мономаха!

Крокодильников: - Приезжаешь из командировки, а дома — грязь, у них, видите ли, времени не было, чтобы убраться. Я молча беру пылесос и сам всё убираю.

Навага: - Разбаловал ты жену.

Крокодильников: - Ей не до хозяйства, она всё по ателье бегает, одевается у модного модельера Вячеслава Зайцева.

Навага: - О таком не слыхал. Вернёмся в Москву — съездим ко мне на дачу, попаримся в баньке...

Крокодильников: - В воскресенье не могу. Ни-ни! У нас на даче идёт заготовка овощей на зиму. Надо банки закатывать. Я не могу. Нет, нет!

Навага: - Ну, ты и подкаблучник! Без тебя женщины не справятся?

Крокодильников: - Нет, нет! Я обещал, не могу!

Навага: - Вот они настоящие семейные ценности, о которых ты так любишь говорить на собраниях!

Крокодильников: - Я говорю о них, потому что так надо, ведь это православные ценности. А у нас с тобой настоящая мужская... Ладно, давай спать!



КАРТИНА 13. БИОЭНЕРГЕТИЧЕСКИЙ ТЕРРОР В КВАРТИРЕ ПРОФЕССОРА ПСИХИАТРИИ

Лица:
Скумбрик Станислав Михайлович — доктор медицинских наук, профессор психиатрии
Воблин Владимир Иванович — член СРН


Профессор Скумбрик дома. К нему приходит Воблин.

Воблин: - Станислав Михайлович, извините за беспокойство!

Скумбрик: - Заходите! Милости прошу! Рад вас видеть!

Воблин: - Здравствуйте!

Скумбрик: - Добрый вечер! Чай или кофе? Может, чего покрепче?

Воблин: - Да не беспокойтесь, я сам принёс.

Скумбрик: - Надеюсь, не «Рояль»?

Воблин: - Что вы, что вы!

Скумбрик: - Вы же знаете, как нас травят сионисты? В алкоголь импортного производства добавляются психотропные вещества, а потом с нами может быть что угодно, вплоть до летального исхода.

Воблин: - Знаю, знаю. Я читаю все ваши публикации и пью только отечественную водку.

Скумбрик: - Ну и ладушки! Выпьем и закусим! За нашу многострадальную Родину! За русских! (Выпивают). Тунцов на съезде не дал мне высказаться. Я собирался донести до собравшихся, что среди войн, которые велись против русских, генетические самые масштабные по жертвам, не сравнимые по числу с войной Гитлера против Советского Союза. Катастрофична картина дегенерации половины населения России, особенно в крупных городах. Здоровых людей не более 25%. Начиная с 1989 года число наркоманов в нашей стране возросло с 50 тысяч до 5 миллионов на сегодняшний 1994-й год. Нас облучают электромагнитным излучением, зомбируют людей, внушают на подсознательном уровне определённые мысли. В результате облучённые ЭМИ не только деградируют сами, но и производят на свет ослабленное потомство (предмутантов), от которого, вероятнее всего, родятся уже настоящие мутанты: уроды, идиоты, дебилы, маргиналы, психопаты, предрасположенные к психическим заболеваниям и так далее. Общество, половина которого составляет 15 миллионов дебилов, 30 миллионов психопатов, 25 миллионов маргиналов, способно допустить стократное падение своего жизненного уровня и разрушение своей державы.

Воблин: - Станислав Михайлович, я как раз с этой темой к вам пришёл! Со мной в последнее время происходит что-то неладное!

Скумбрик: - Да что такое? Говорите скорей!

Воблин: - Одним словом, у меня в квартире чертовщина: то ли барабашки завелись, то ли черти, то ли хрен поймёшь…

Скумбрик: - Как давно?

Воблин: - Третий день. Особенно тяжко по ночам. Голоса преследуют. Отдают команды: «Погаси свет! Ложись! Спать не дадим!» И чувство такое гнетущее, бежать из дома хочется, но сил нет, вялость во всём теле. Профессор, я похож на сумасшедшего?

Скумбрик: - Ничуть! Продолжайте!

Воблин: - У меня жена с дочкой уехали в деревню. Я мечусь по пустой квартире, а они за мной, голоса то есть. Я на кухню, а они: от нас не спрячешься! Что всё это значит, Станислав Михайлович? Я третьи сутки не сплю…

Скумбрик: - Это биоэнергетический террор, о котором я вам только что говорил. Я отдал статью на эту тему в ближайший номер «Здесь русский дух». Но газету сейчас прикрыли. Это вас, мой хороший, обрабатывают психотронным оружием, сверхвысокочастотным генератором. Это оружие имеет применение в некоторых странах. У нас используется в КГБ уже давно.

Воблин: - Зачем я им?

Скумбрик: - Я думаю, вас просто хотят попугать, предупреждают о чём-то. Когда приезжал Крокодильников?

Воблин: - Ровно неделю назад. Я был у Омарова в больнице и столкнулся с обоими генералами на отделении.

Скумбрик: - Вы не видите связь с тем, что они приезжали в Питер, и с тем, что происходит с вами через три дня после их отъезда?

Воблин: - Нет… Неужели?.. Но что я им?.. Ааа! Надо позвонить Осетрову!

Скумбрик: - Звоните! Срочно!

Воблин (набирает номер): - Алло! Владимира Алексеевича, пожалуйста! Как кто? Владимир Иванович. А я с кем говорю? Повесили трубку! Мужской голос, незнакомый. Откуда там мужчины? Он живёт с женой и маленьким сынишкой. Может, я не туда попал? Перезвоню.

Скумбрик: - Ни в коем случае! Нас запеленгуют! Впрочем, уже наверняка установили, откуда был звонок.

Воблин: - Вы думаете, его арестовали и в квартире обыск?

Скумбрик: - Нет, я думаю, похуже.

Воблин: - Что может быть хуже?

Скумбрик включает телевизор.

На экране диктор: - Ещё совсем недавно лидер национально-патриотического движения Иван Крокодильников был в Санкт- Петербурге и вот он уже в Новосибирске даёт интервью нашему корреспонденту прямо по окончании конференции.

На экране Крокодильников: - Очевидно, что выборы будут проходить по сценарию Запада. А поскольку все западные силы будут брошены на то, чтобы национальные силы в России к власти не пришли, то возникает вопрос: следует ли нам играть в те политические игры, замыслы которых рождаются за границей? Совершенно очевидно, что Запад искуснее нас, денежнее, опытнее и есть ли смысл состязаться с ним? Поэтому нам нужно чисто русское решение. Или мы собираем Съезд русского народа, или мы погрязнем в грязи. Наши зарубежные «друзья» сделают всё возможное, чтобы патриоты не были самостоятельной силой и не смогли определять политику страны. Каждый русский человек должен уяснить себе, что значительная часть российской интеллигенции антинациональна и космополитична и заражена русофобией. Политические интриганы, пятая колонна мировой закулисы, обладая огромными денежными средствами, телевидением и газетами, неизбежно переиграют всех нас…

Скумбрик: - Хамелеон! Меняет окраску в зависимости от ситуации. Провокатор! Говорит смело, ничего не боится. Знает, что режим его не тронет. У него иммунитет. Быстро идёт в гору. Оглянуться не успеем, как его выберут монархом.

Воблин: - Тогда нам с вами крышка!

Скумбрик: - Я боюсь, что крышка захлопнется ещё раньше… Тише!

Диктор телевидения: - Сегодня в 10 утра было совершено покушение на известного национального патриота Владимира Осетрова.

Скумбрик: - Вот оно! Началось!

Диктор: - Неизвестный выстрелил в упор, когда Осетров выходил из подъезда своего дома. Пострадавший находится в реанимации. Преступник скрылся, идёт розыск. Есть подозрение, что это политический заказ. Всех очевидцев просим звонить по телефону…

Воблин: - Станислав Михайлович, что же это такое?!

Скумбрик: - Теперь вам ясно, почему в квартире чужой мужской голос?

Воблин: - У него обыск?

Скумбрик: - Да!

Воблин: - Но они должны искать преступника, а не рыться в вещах пострадавшего!

Скумбрик: - Наивный вы человек! Забыли, с кем имеете дело? Они теперь так всё вывернут, что Осетров сам окажется преступником, а настоящего конечно же не найдут.

Воблин: - Вы подозреваете в организации покушения генералов?

Скумбрик: - Тише!

Воблин: - А что?

Скумбрик: - Вы забыли, что было с вами недавно?

Металлический голос из окна: - Воблин, выключи телевизор!

Скумбрик: - Они вас выследили!

Воблин: - А вот не выключу! У меня распоряжайся, а здесь я в гостях! Здесь хозяин профессор!

Голос (исходит из всей наружной стены): - Эй, ты! Профессор кислых щей и гречневой каши! Вырубай, тебе говорят, телевизор!

Скумбрик: - Действительно, лучше выключить. А то этот ящик усиливает негативную информацию в 25-30 раз. Они могут этим воспользоваться. (Выключает телевизор).

Голос: - А ну, включи обратно!

Скумбрик: - А вот фигушки тебе! Не включу!

Голос: - Включи!

Скумбрик: - Не включу!!

Воблин: - Лучше включить, а то хуже будет.

Скумбрик: - Ни за что! Я у себя дома! Что хочу, то и делаю!

Воблин: - Профессор! Мне дурно! Сердце сейчас выскочит из груди!

Скумбрик: - У меня тоже сердцебиение… Это их работа. Они нарушают права человека! Я буду жаловаться!

Воблин: - Какие права? Кому жаловаться?

Голос: - Господу Богу!

Скумбрик: - Уроды!

Голос: - Сам ты урод!

Скумбрик: - Прекратите эксперименты! У меня слабое сердце! Вы будете отвечать, если оно остановится!

Воблин: - Перед кем отвечать, Станислав Михайлович? Надо бежать из дома!

Скумбрик: - Куда бежать? От них не убежишь!

Голос: - Вот это правильный вывод. Бежать бесполезно. А теперь слушай, профессор и ты, недоумок.

Воблин: - Сам ты недоумок!

На кухне слышится звон разбитого стекла. Скумбрик бежит на кухню.

Скумбрик: - Они разбили рюмки!

Воблин: - Ах, ты сволочь! Бить чужую посуду!

Скубрик: - Не препирайтесь с ними, Владимир Иванович, а то они разобьют ещё чего-нибудь.

Воблин: - Надо спасать бутылку с водкой!

Скумбрик: - Чёрт с ней, с водкой!

Воблин: - Выпьем, профессор, чтобы зря не пропадала!

Голос: - Выпейте, выпейте для храбрости!

Воблин: - А тебе, выродок, небось тоже охота? Иди к нам, нальём! Мы, русские, люди добрые. Нам водки не жалко, даже таким, как ты.

Голос: - Я на работе не пью!

Воблин: - Видали? Не пьёт? Может, ты сионист и потому не пьёшь? Знаем мы, как в вашем КГБ не пьют… Глушат по-чёрному. Алкаш на алкаше, от капитана до генерала.

Голос: - Осторожней на поворотах, недоумок!

Воблин: - Слушай, тебе чего от нас надо? Говори прямо. Где ты спрятался? В машине или в доме напротив?

Голос: - Вопросы буду задавать я.

Воблин: - А, ну да, конечно! Я и забыл, с кем имею дело. Ты в каком чине? Майор или подполковник?

Голос: - Значит так! Сегодня вы спать не будете, завтра тоже. А потом загремите в психушку, там места для вас забронированы.

Скумбрик: - Ничего у вас не выйдет! Мы сами с усами! Я профессор психиатрии, и меня голыми руками не возьмёшь!

Голос: - Отлично, профессор. Поговорим на твоём профессиональном языке. Изменения в психике и во всём организме начнутся на третий день. А при желании можно процесс ускорить. Так что сопротивление бесполезно.

Скумбрик (испуганно): - А кто сопротивляется? Никто не сопротивляется! Воблин, ты сопротивляешься?

Воблин ((удивлённо глядя на Скумбрика): - Не-а.

Голос: - Вот так-то лучше. А сейчас у меня пересменка. До завтра, господа нацио-патриоты!

Воблин: - Споёмте, профессор! (Затягивает песню)

Наверх, вы, товарищи, все по местам.
Последний парад наступает.
Врагу не сдаётся наш гордый «Варяг».
Пощады никто не желает!

Как там дальше? Не помню…

Скумбрик: - У меня есть песенник. (Приносит тоненький песенник). Друг прислал из Москвы. Сам издал, со своим портретом. Смотри, какой красавец казак! Это он в молодости.

Под Скумбриком и Воблиным начинают вибрировать стулья и стол. Они поют:

В предсмертных мученьях трепещут тела,
Гром пушек и шум, и стенанья,
И судно охвачено морем огня,
Настали минуты прощанья…

Вибрации усиливаются. У патриотов трещит в головах, но они поют упрямо и гордо:

Прощайте, товарищи! С Богом! Ура!
Кипящее море под нами!
Не думали, братцы, мы с вами вчера,
Что нынче умрём под волнааааааа...



КАРТИНА 14. В РОССИИ НЕТ ЛИДЕРА!

Лица:
Акулов Александр Борисович — лидер оппозиционной Чистой Партии (ЧП)
Миногов Николай Павлович — лидер оппозиционной партии Русская Рябь (РР)
Устрицин Виктор Антонович — лидер оппозиционной партии Православная Держава (ПД)
Опарышев Игорь Ильич — редактор газеты «Вода-ТВ»
Щучкин Веденей Архипович — редактор газеты «Родина-Уродина»
Кальмарин Роман Андреевич — редактор газеты «Здесь русский дух»


1995 год. Санкт-Петербург. В чайной «Мокрое место» за круглым столом лидеры оппозиции и редакторы патриотических газет обсуждают сложившуюся политическую обстановку в Соборе Русских Националистов.

Акулов: - Я был одним из инициаторов создания СРН, помимо 5-го отдела КГБ. И именно в СРН я достиг больших результатов: туда приходило много честных, настоящих людей.

Опарышев: - Я тоже был членом Центральной Думы СРН. Был на последнем Съезде. Походил он, сказать честно, на съезд КПСС времён застоя. Часть нашей питерской организации его покинула и из состава Думы ушла.

Акулов: - Политики не должны подстраиваться под общественное мнение, они должны его формировать, прогнозировать и работать на перспективу. Те, кто плетутся в хвосте общественного мнения и пытаются всем угодить, всегда оказываются в проигрыше. Пример — Крокодильников. Был коммунистом, кагэбэшником и вдруг стал русским националистом! Почему? Потому что некая, стоящая за ним группа политиков вдруг поняла, что тенденция национализма неизбежна и её надо оседлать.

Опарышев: - И его назначили?

Акулов: - И его назначили! Они стали разыгрывать эту идею не потому, что они её любят, они поняли неизбежность её развития, и не умом, а шкурой.

Опарышев: - Ещё два года назад было ощущение — патриотическая волна нарастает, у нас большие шансы на победу. Но произошёл спад, какой-то срыв дыхания, настала апатия. Это потому, что патриотическое движение возглавили провокаторы. Крокодильников призывал, обещал и гарантировал, он метал громы и молнии в наших противников, но они никого не поразили.

Миногов: - А вспомните его абсолютно провокационное выступление на Монархическом совещании в октябре 1994 года, сильное и яркое, когда государственник Крокодильников открыто поддержал бандитский режим Дудаева и призвал отказаться от бесполезной для России скалистой Чечни, раз мы отдали без боя порты Прибалтики. И, добавил Крокодильников, мы же не хотим, чтобы в Москве взрывались дома, магазины, транспорт... Это что угроза, шантаж?

Устрицин: - Я считаю, что Крокодильников выполнял возложенное на него задание — типичная «Операция Трест».

Опарышев: - Сколько людей ему поверило, пошло за ним! И мы с вами встали под знамёна СРН.

Щучкин (Смотрит одним глазом, второй выбит патриотом Омаровым): - Да, он был скромен и сдержан, о своём приходе к власти говорил: «Доверят — готов!» Популярность его в патриотических кругах росла и национал-патриоты приложили немало труда, чтобы рассеять недоверие народа к его прошлому. Но потом при ближайшем рассмотрении выяснялось: генерал невозмутимо лгал, не моргнув отказывался от выданных обещаний, совершенно не реагировал на замечания по программным документам СРН.

Кальмарин: - Подобным образом он повёл себя, когда его спросили, почему его приближённые отказались дать списки сионистских организаций для публикации в нашу газету. Крокодильников ответил, что ему никто не передавал об этом нашем запросе. А нам обещала дать списки Селёдкина.

Щучкин: - Селёдкина такая же провокаторша, как Крокодильников. Она в «Памяти» состоит сколько лет! А эта их монахиня чего стоит! В Москве у неё на квартире притон. В Сербии её не признают монахиней. Я эту монахиню сразу раскусил! Я её разоблачу! Как сказал мне один приятель с Лубянки, Крокодильников — это Борькин человек. Вот за что Ельцин дал ему генерала? За какие такие заслуги? Никто не знает!

Миногов: - Единение патриотических сил Крокодильникова никогда не интересовало, для него важно было перехватить инициативу и пустить всю энергию народного гнева на сотрясание воздуха, а не на практические дела.

Устрицин: - Крокодильников потопил национально-патриотическое движение!

Опарышев: - Зато сейчас он оказался у разбитого корыта!

Кальмарин: - На последней встрече Крокодильникова с патриотами, проходившей в большом зале дома графини Паниной, в президиуме сидело десять человек, а в зале не больше пятидесяти, почти пустой.

Акулов: - Сейчас он никто, и я считаю, говорить о нём больше не стоит.

Кальмарин: - На сегодняшний день я не вижу лидеров!

Щучкин: - Народу выбирать своего лидера, а не нам с вами!



КАРТИНА 15. ОТЧЁТ МЕДУЗЫ ЦРУ

Лица:
Джордж Браун — шеф ЦРУ
Майкл Чериз — генерал ФБР
Медуза — агент ЦРУ


1995 год. Штаб-квартира ЦРУ.

Браун: - Ну, Медуза, рассказывай, что у вас там в России?

Медуза: - Всё о`кей.

Браун: - У меня другие сведения. Дело не двигается с места. Где этот Всероссийский Собор, где обещанные выборы монарха? Или какую ещё форму правления предпочитают русские?

Медуза: - Они предпочитают на западный манер — президента, а не монарха. Какой монарх в атеистической по сути стране?

Чериз: - Крокодайл будет избираться в президенты? Осталось несколько месяцев до выборов.

Медуза: - Его выдвинули в кандидаты в президенты. Но мне он сказал, что нужно быть сумасшедшим, чтобы желать стать президентом России в такое смутное время.

Чериз: - Ах, ему время не подходит! А может, это он нам не подходит? Кажется, Джордж, мы ошиблись с нашим кандидатом. За что мы ему платили три года?

Медуза: - Да погоди ты! Он много сделал. Ну, не объединил патриотов России, зато всех перессорил и пересажал, убрал наиболее догадливых.

Чериз: - А дальше что?

Медуза: - А то, что теперь в стране нет оппозиции режиму. И делать ставку можете преспокойно на Ельцина, ЕБН, как его называют. Его поддерживают олигархи в России. Он сделает то, что не смог бы Крокодильников, которого демократы ненавидят и боятся, а патриоты не доверяют. Если хорошо проплатить ЕБН, то в 1996-м он выиграет выборы и, вновь став президентом России, продолжит её разрушение.

Браун: - А монахиня-то правильно мыслит. Ельцин и так уже сделал достаточно: развалил СССР, разогнал компартию, поставил нашего Егорку Гайдара на реформы, Чубайса на приватизацию, опять же Чечня…

Чериз: - Выходит, что ЕБН — наш человек?

Браун: - Да он всегда был нашим! Ещё в 1991 году бегал к нам в посольство в Москве за помощью. Благодаря ему армия РФ планомерно уничтожается, ВПК получает менее 10% необходимого для поддержания себя на должном уровне. Планируются и уже кое-где проводятся совместные российско-американские учения боевых наступательных действий на полигонах России, на Томском, кажется. Планируем постепенное введение войск НАТО на территорию России.

Медуза: - А ещё сокращают количество ВУЗов в России на 2/3. В Москве влияние пятой колонны, демократов, или дерьмократов, как их называют патриоты, очень велико. Весь бомонд, шоу-бизнес будет голосовать за ЕБН, а Бурбулис с Соросом разрабатывают стратегию поддержки и выживания дерьмократов. Ох, извините, демократов. Это я по привычке ляпнула.

Браун: - Ты хорошо вжилась в свою роль. Даже чересчур. Поговаривают, что тебе тоже не верят в оппозиции? Переиграла, матушка?

Медуза: - Да и хрен с ними! Что я должна себя во всём ограничивать? Живём один раз, а я ещё так молода…

Браун: - Вот и придётся тебе, видимо, пожить теперь в своё удовольствие в США. В России ты уже всё сделала.

Медуза: - А как же Крокодильников?

Браун: - Ну, можешь забрать его к себе.

Медуза: - Он говорит: зачем мне президентство, я бы лучше жил на какой-нибудь ферме, ближе к земле, занимался сельским хозяйством, спокойнее и здоровее.

Браун: - Вот и пусть Джон Крокодайл занимается фермерством где-нибудь в Техасе, разводит лошадей, поросят. Только за свой счёт, мы ему больше ни цента не выделим. А что? Мысль интересная! В Техасе сильны сепаратистские настроения. Тут-то Крокодайл и может пригодиться. Возглавит патриотическое сепаратистское движение Техаса и заведёт их в тупик, как в России. Ха-ха-ха!

Чериз: - Ну что? Начинаем разрабатывать новую линию по поддержке действующего президента России на выборах в 1996-м?

Браун: - Да. И учтите, что влияние коммунистического крыла в России велико, как никогда, поэтому надо национально-патриотические лозунги от оппозиции переносить на демократические поля. Используя их, укрепить положение ЕБН, дезориентировать избирателей. Раз уж им так импонируют патриотические настроения и лозунги, они их получат. Внедряйте лозунги в умы демократов!

Медуза: - А кто теперь будет внедрять, если я здесь, а Крокодильникову не доверяют?

Браун: - Наивная ты у нас герла, монахиня! Неужели ты думаешь, что в России не найдётся предателей!? Их всегда хватает, только плати. Так что выборы по нашему сценарию мы обеспечим.

Медуза: - А дальше-то что? Ну, продержится этот трухлявый пень Ельцин ещё четыре года. А потом опять выборы и опять всё сначала?

Браун: - Может, и сначала. Этой войне нет конца. Надеюсь, ЕБН подготовит достойного преемника, и нам не придётся тратить много сил и средств, чтобы окончательно установить в России наше правление уже в следующем веке.

Медуза: - Свежо предание, а верится с трудом!

Чериз: - Типун тебе на язык!

Медуза: - А ты неплохо знаешь русские поговорки, Майкл!

Браун: - У Майкла мать была сладкая ягодка Анастасия Черизова, поэтому у него русские корни. Вот они и пригодятся для последующих внедрений. Готовься, Майкл! А на что ты намекаешь своей пословицей, Медуза?

Медуза: - То, что Россия страна непредсказуемая. Мы ожидаем один результат, а получится может совсем другой.

Браун: - Действительно, на язык тебе хрен!

Чериз: - Ха-ха-ха! Типун!

Браун: - Что хотите, то и кладите! Медуза, ты свободна. Жди дальнейших распоряжений.

Медуза уходит.

Чериз: - Как мы так промахнулись с Крокодайлом!

Браун: - Зато он оправдал доверие своего президента.

Чериз: - Клинтона?

Браун: - Какого Клинтона? Своего! ЕБН!

Чериз: - ???

Браун: - Крокодильников — это рекомендация Боба Эльцина. Он ему доверяет, как самому себе. В 1991 году Крокодильников помог ему в предвыборной гонке за президентское кресло в Кремле.

Чериз: - Каким образом?

Браун: - Подробности не знаю. Кажется, ликвидировал какой-то компромат на Ельцина, чем спас его честь, а возможно, и голову. За это получил генеральские погоны из рук ЕБН, как только тот выиграл выборы. Видишь, как легко в России стать генералом! Не так, как тебе пришлось попотеть.

Чериз: - Да, Крокодайл не так прост, как мне показалось с первого взгляда. Что же, может, перебросим его в соседний с Россией регион? Скажем, в Грузию или Украину?

Браун: - Неплохая мысль! Мы уже разрабатываем план по Украине. Уже есть предпосылки, там неспокойно, сражаются между собой братства, захватываются православные церкви. В общем, работа ведётся. Без дела не сидим. Зря хлеб не едим. Крокодильников там будет как раз к месту.



КАРТИНА 16. ДЖОН КРОКОДАЙЛ И БАНДЕРА

2005 год. Штаб-квартира ЦРУ. Джордж Браун — шеф ЦРУ и Майкл Чериз — генерал ФБР, постаревшие на десять лет.


Браун: - Хочу показать тебе одно видео. (Включает запись). Это Техас, Бандера. Наш Крокодайл на своём ранчо пасёт баранов. (Крокодильников тщетно пытается загнать стадо в стойло). Он даже баранов не может собрать, фермер хренов. А мы ему русских патриотов доверили. Что из этого вышло?

Чериз: - Не вышло в России... Может, выйдет в Украине?

Браун: - Украина не Россия, там завести националистов в тупик не удастся, они сами заведут, куда захотят. Как это у них говорят: где хохол побывал, там еврею делать нечего. Крокодайл легко объединит украинских нациков. Эта задача, думаю, будет ему по плечу.

                КОНЕЦ               


Сатирическая пьеса в шестнадцати картинах о том,
как зарождался фашизм в России, была написана мною
в 1995 году по горячим следам с документальной точностью.
Все ФИО изменены.