25. Грааль

НАТ.          ИЕРУСАЛИМ НА ПЛЁСЕ — ДЕНЬ

     Солнечный день. Нагретые солнцем пески Палестины. Скудная растительность и белые стены Иерусалимской цитадели. Войска Ричарда Львиное Сердце после изнурительного штурма взяли Иерусалим. Развеваются в безоблачном небе красные флаги, скалятся с них золотые львы. Видны передислокации сторон средневекового конфликта. Саладин отступает, но клянется вернуться.
     НАДЮХА СЛИВА идет просекой до магазина, замечая в кустах крестоносца на коне. Бросает полиэтиленовый пакет и с криком бежит назад. Рыцарь в белых одеяниях, с красным крестом поверх кольчуги, ПИЛИГРИМ, с трофейной изогнутой саблей за поясом арабской вязи поворачивается к ней, и видит русский лес в снегу, деревянные заснеженные дома, из труб которых валит сизый дым. Идет снег.
     АВТОР рассказывает историю ПЕРЕПЕЛА ФЕНИКСА, зритель наблюдает за повествованием в кадре. Также зритель видит, как НАДЮХА СЛИВА беседует сама с собой в Сельмаге.
     За белыми стенами Иерусалима зрителю открываются зеленые кущи русского Плёса, его водные просторы, деревянные церкви Руси, белокаменные златоверхие храмы.
     Рыцарь с красным крестом и сарацинским мечом загадочно улыбается. Спешивается. Выкапывает из снега сияющую золотую чашу. Заглядывает в нее. Поднимает чашу к небу. Зритель видит летнее небо с облаками, обрамленное зеленой листвой.

          ПИЛИГРИМ

     Как услышать звучание тишины и услышать голос человеческий? Белое солнце
     плавит белые пески пустыни, плавит и лед.

          АВТОР

     Оттепель, лед тает на асфальте сельских дорог, образуя затейливую
     перфорацию, заполненную талой водой. Тяжело ступает закованный в металл
     автомобиль. Из зимней экспедиции возвращается перепел, патриарх Феникс, с
     белоснежной перепелкой Снежаной II в картонной коробке. Три дня провели они
     в тумбочке с подсветкой фонариком мобильного телефона. Вернее, у него были
     две невесты возрастом четыре недели, но Черноголовка, with black feathers
     on his neck, вдруг увидела похожую на саблю радугу, и осталась в провинции,
     хотя в отличие от Снежаны, и активно шепталась с патриархом через решетку
     изолятора. Феникс был временным узником, earths illuminated centuries can't
     enlighten penetentiaries, обуреваемый любовью. Такова жизнь, и мне
     приходилось всеми силами поддерживать теплоту. Колыхались языки пламени в
     печи, трудился, как средневековый крестьянин, тепловентилятор. Книжки
     привезенные с собой так и не открывались, кардан и пэд бас-бочки так и не
     собирались. А над всем этим, над тающим снегом, над серым небом в
     лиственницах, разлился воздух, наисвежайший воздух над землей. Тогда я
     припал ухом к трехгодичному улью пчел и постучался, и пчелы ответили тихим
     и стройным шипением на вопрос, чего хотят пчелы? — они хотят, чтобы
     пчеловоды оставили их в покое. И не проводили зимней ревизии, ведь даже
     выпущенный прополисный воздух еще нагреть надо, и нужна на это колоссальная
     энергия.

          НАДЮХА СЛИВА

          (сбивчиво обращаясь к прилавку магазина)

          Гидрометцентр говорил, что серьезных заморозков больше не будет до самой весны. Тут шла на работу. В кустах гуманоид. Как теперь жить?

          АВТОР

          (продолжая рассказ)

     Когда же замирали грустно перепелки, говорил я с ними, и смотрели они
     глазками-бусинками вверх на меня, и внимали. Вы можете почувствовать себя в
     эти мгновения самим мифическим А**ОР, но не забывайтесь. Вы реальный Адам,
     плоть от плоти, из земли состояние ваше, как и всех существ, — и тех, что
     отданы вам, как питомцы. И перепелки начинали чиститься, потягивать крылья
     и лапки, купаться в песке, мирно чирикать, и трехлетка Феникс оставлял
     грубое обращение со Снежаной, и кот Макс улыбался о чем-то, — только
     услышав речь человеческую, которую рыцарь в белых одеждах не слышал целых
     три дня.

          ПИЛИГРИМ

          (восхищенно, поднимая чашу к снежному небу)

     Как и было написано, под небом зеленой листвы!