Росянка, сэр

На практике после первого курса биофака мы познакомились со многими удивительными животными Ленобласти, и даже с существами, умело соединяющими черты животных и растений. Одну такую крохотулю, в чайной ложке унесешь, гордо именуемую Росянка, одна наша одногруппница действительно унесла домой, устроила ей домашнее болотце в мисочке и кормила животным белком как умела. Не развлечения для, но биологической борьбы с плодовыми мушками ради.
Справка:
Росянки встречаются на всех континентах, кроме Антарктиды. Чаще всего на болотах, влажных песках и торфяниках.  Бедное содержание питательных веществ в таких почвах они возмещают животными белками (то есть кушают насекомых). В России можно встретить росянку круглолистную Drosera ratundifolia.
Листья ее покрыты железистыми волосками с липкой жидкостью, похожей на росу. Когда насекомое садится на лист, оно прилипает, а лист-ловушка постепенно сворачивается, переавривая добычу с помощью ферментов.
Цветы мелкие, белые или розовые на длинных стеблях (чтобы ненароком не поймать и не переварить насекомых-опылителей, они ей и для размножения нужны).
Однажды Юля пришла на практику и спросила с порога: «Кто возьмет моего хищника на поруки на 10 дней? Мне срочно нужно уехать на малую родину».
Юля была девушкой благонадежной, училась отлично, занятий не пропускала, а тут посреди практики – уехать, видно что-то стряслось... Помочь без лишних вопросов было святым делом.
- Большой твой хищник? – спросила я.
- У вас в квартире поместится, - усмехнулась Юля, все были в курсе, что бы снимали двушку на троих.
- Мне надо посоветоваться с девчонками, - притушив «хищный» азарт, сказала я.
- Посоветуйся и приходи вечером забрать, а то у меня поезд ночью уходит, - строго распорядилась Юля.
- Ну ты еды ему хоть дай с собой и его подстилку да игрушки, что он любит, а то затоскует на чужбине, - подстраховалась я.
- Приходи, разберемся, - коварно усмехнулась Юля.
По возвращении домой, в съемную двушку в коммуналке на Суворовском, угол 3-ей Советской, было проведено экстренное совещание по хищнику, которое закончилось бурными, но обычными дебатами, кто же сегодня будет мыть посуду. Вопрос о приемном хищнике был заглушен этим спором, и я посчитала, что мой вопрос решен положительно.  Предложение помыть посуду мне я гордо отразила: «Не могу, я – за хищником!» Другая Лена тут же подставила мне плечо: «И я с тобой! Вдруг он опасный, и ты одна не справишься? - А ты, подруга,- обратившись к 3-ей Лене,-  приберись для встречи славного представителя мировой фауны!»
«Флоры», - робко поправила я, но была не услышана...
Все складывалось удачно – Юля жила на 8-ой Советской, и проскочить пять параллельных улиц летним вечером вместо нудного мытья посуды было делом 10 минут. Но подойдя к искомому дому 48, темп мы сбросили, настолько удивила нас ухоженность и украшенность (цветами в палисаднике) одного этого дома в желто-сером ряду соседних. Дом был серый, строгий и пятиэтажный, фасад был недавно вычищен. Искомая квартира 19 была на пятом этаже второго подъезда. Дверь отворилась до того, как мы к ней прикоснулись. На пороге стояла мышастого вида бабушка и, широко отворив перед нами дверь, приветливо запричитала: «Поспешайте, поспешайте, а то парадное-то мы закрываем по окончании экскурсий».
- Да мы за хищником на 5 этаж... – вставили мы хором.
- Вот и я говорю, поспешайте, мертвому, правда, куда деваться-то...но время посещений ограничено... Полы потом за вами мой...
- Младшенькая! -всем корпусом повернулась ко мне Лена, - ты что за хищника домой хочешь притащить? Да еще и мертвого!
- О чем вы, девочки? Ленин и теперь живее всех живых, наша сила, знамя и оружие! – отрапортовала бабуля.
Мы переглянулись, подумав одинаково: «Ку-ку!» , рванули по лестнице вверх. Наш путь сопровождали стрелки с поясным портретом Ленина, острие же стрелки заканчивалось известным жестом «Правильной дорогой идете, товарищи!».
Фу ты, наваждение, или старушка вызвала дух вождя мирового пролетариата, помянув его к ночи...
К четвертому этажу идти стало труднее, и стрелки подкрепились узкими следами мужских ботинок, явно нарисованными на подстертых множеством ног каменных ступеньках.
Мы обе пытались уловить логику в происходящем, отслеживая стрелки и считая следы, которые и привели нас к двустворчатой, местами стеклянной, двери на 5 этаже.
На робкий наш стук двери вновь распахнулись, и дама помоложе в толстых очках приветливо нас поддтолкнула вглубь: «Вы еще своих догоните, проходите, проходите...»
Своих? – удивленно уставились мы друг на друга, - так мы тут не одни! Ай да Юля, всю группу что ли позвала, как она хищника-то делить на всех будет?
Гул голосов был все слышнее, человек 10, не меньше. Кошмар. Из-за спин (слава богу, не одногруппников, а школьников: в белых фартуках и бантах особи женского пола и в синих костюмах и белых рубашках особи мужского пола) удалось уловить следующее.  С конца 1894 до начала 1896 года (до ареста) В.И. Ленин снимал комнату в этой коммунальной квартире, здесь он работал над статьями и встречался с социал-демократами. Здесь его впервые арестовали за революционную деятельность, - шелестела  экскурсоводша...С тех пор вся эта квартира стала музеем и, вот взгляните, это перо, которым сам Ленин писал статьи симпатическими чернилами, а вот и склянка этих чернил, очень симатичная, но чернила в ней невидимы  - конспирация! Склянка опасно соседствовала с розеткой, но не с вареньем, а с кусочком моха. Ну да, ну да, - подумалось, - за сто лет еще и не так замшеешь...
В комнатенке, набитой антикварной мебелью, от нас двоих стало еще теснее, тем более мы, не сговариваясь, стали пропихиваться к столу, алчно взирая на склянку – симпатические чернила очень пригодились бы кому угодно на экзамене. Тут шелестящая дама распознала в нас безбантных чужаков и спросила: А вам кого? Мы привычно уже хором ответили: «Мы за хищником!». Дама всплеснула ручками: «Ах, биологи живут через лестничную клетку, а у нас музей!».
Мы радостно вырвались из музейных тенет и попали в объятия Юли: «А я вас уже заждалась! Чай будете? Нет? ». Время мы действительно в музее потеряли (и он стал для нас «Музеем потерянного времени») и от чая отказались: «Давай уж, знакомь со своим хищником!» Юля как-то замялась, - а я за ней и шла. Надо вернуться в Ленинскую комнату... – Неужели! – хором воскликнули мы, но последовали за хищнодержицей.
Музей опустел, и нас подвели к столу с пером и склянкой с симпатическими чернилами.
- Да мы тут уже были, спасибо, хищник где?- потеряла терпение Лена.
- Да вот, вы же на нее обе смотрите! Юля взяла розетку двумя руками и поднесла близко к глазам: Вот она, хищница, вот моя Росяночка...
- Господи! Что она делает на столе вождя мирового пролетариата? – возопили мы.
Тут росянка, самый большой лист которой был  с полногтя в высоту, затрепетала крошечными капельками, и вздернула вверх и вперед усик в жесте «верной дорогой идете, товарищи!» не иначе. Будто хотела что-то сказать. Юля придвинулась к ней ухом.
- Что? Что она говорит? – засыпали мы Юлю вопросами.
- «Я, конечно, не рукопись 1895 года, но тоже требую особых условий содержания! Влажность-как для документов, температура- как для вождя, питание – как для пролетариата!» - перевела Юля.
- Откуда ты знаешь?
- Вот повозитесь с ней 10 дней, и вы понимать начнете! – хитро подмигнула Юля. А в ленинскую комнату я сдала ее подлечиться, у нас в квартире суховато...

- Это хорошо, что она маленькая,- задумчиво протянула Лена, - квартиру мы тоже снимаем, и хозяйка точно бы воспротивилась человеческому зверю, но что с такой малявкой делать-то и как? И почему ты Юля ее хищником-то зовешь?
- А как же? Это хищное растение, питается животным белком. Ее надо регулярно поливать и кормить. В природе она сама себе пропитание находит, а в домашних условиях приходится ловить ей насекомых.
Мы переглянулись (оставшаяся дома мыть посуду Лена была энтомологом и изучала тлей на соответствующей кафедре).
- Но если мухи и комары никак не попадаются, вот вам десяток яиц – варить, мелко резать и с любовью подавать на листик. Девяток яиц, одно я заберу себе на ужин...
- А как ты знаешь что это – девочка?
- А видите этот длинный скрученный усик? В природе это был бы цветонос. Но дома ее опылять некому, все кто добровольно к ней приближается, бывают немедленно сожраны, испортился характер-то в неволе... А усик она использует для коммуникации. Если усик распрямился и трепещет, то хочет кушать, или пить, или спать, или просто хочет...
Последние инструкции мы получили уже на лестнице: «Осторожно, боится тряски и сквозняков!»
Мы транспортировали «хищницу» домой как хрустальную, неся поочереди розетку со мхом в ладошках, закрывая от сквозняков буквально грудью.
В дверях нас вастретила Алена, за спиной ее высилась метровая стопа посуды, на шее болталось кухонное полотенце, а на щеках – румянец.
- А почему вы вдвоем? Упустили хищника? Я так и знала, что ничего вам доверить нельзя... – строго запричитала она.
- Да вот же он, она! – завопили мы, протягивая ей розетку четырьмя руками.
- Он, она, оно...зверь где?
Росянка была предъявлена, и мы вдвоем путанно объясняли Алене про особые условия ленинской комнаты, про строгую белковую диету нашей гостьи и про запрет есть гостевые яйца.
А дальше потянулись 10 дней жесткой дрессуры нас невинным маленьким цветком. С утра пораньше еще в ночнушках, кто после чистки зубов, кто до, а кто и вместо оной бросались мы на добычу пропитания нашей капризной гостье. Скоро выяснилось, что росянка ест далеко не всех насекомых, например толстых зеленых мух, которые залетали иногда со двора на кухню, и пауков, которые во множестве водились под кроватью, она не ела. Не ела и все тут! Зябко так стряхивала с листика-ловушки, на который еще добычу надо было пристроить после 10 попыток... И медленно так и томно раскручивала свой сигнальный ус... «Хочет!» - переводила одна из нас, и мы утраивали свои попытки.
Комары, кстати, шли «на ура». Когда мы это установили методом проб и ошибок, стали специально приманивать этот деликатесный для некоторых продукт: оставляли на ночь окно открытым, росянку прикрыв перевернутой колбой от сквозняков. Мы специально оставляли неукрытыми части тела, на которые с веселым звоном устремлялись алчные кровопийцы. С будильником, установленным часа на три, мы подскакивали, закрывали окно и начинали охоту. Мало было комара обнаружить и прибить, не размазав по потолку или стене, тушку надо было деликатно пристроить на ладошку с росинками, но ночью она тоже, похоже спала, и мы заготавливали ей «консервы» - есть она будет хотеть целый день, а нам предстояло на целый день уезжать на практику, которая проходила в полях и буреломах под Питером, и к вечеру мы возвращались не то чтобы отдохнувшими. Вечером мы все трое были не в состоянии поймать ничего, и тогда варили яйцо, мелко резали и посыпали им прожорливую Надежду Константиновну, именно такое имя прилепилось к ней с легкой руки наших друзей-философов. Они заглянули к нам на огонек в конце недели.
- Девушки, а что вы такие сонные среди дня?
- Не спим по ночам... – отвечали мы.
- А что ж вы делаете... А, ну ясно, дело молодое ;
- Мы охотимся!
- Ух ты, как романтично. А на кого?
- На комаров.
- А мы смотрим, вы все такие искусанные... Может, это они на вас охотятся? И очень успешно!
И, перебивая друг друга, мы поведали историю про ленинскую квартиру и про то как попали в плен к болотному, но хищному растению.
- Ндаа, протянул старший философ, - похоже Ильич подкинул вам, негуманитариям, самое дорогое... А что было самое дорогое у Ильича?
Это вопрос попал прямиком в Алену, которая несла с кухни чайник и беседы не слышала.
- Ты меня спрашиваешь? – удивилась она.
- Да, именно тебя, что было самым дорогим для Владимира Ильича?, - переспросил с нажимом будущий преподаватель.
- Думаю, самым дорогим для Владимира Ильича была Надежда Константиновна!
Мы все чуть не умерли от хохота, а имя за росянкой закрепилось.

Все кончается. Закончились и 10 дней нашей «вахты». Приехала Юля и зашла в нашу девичью квартирку – за хищницей.
После чая и бурных взаимных рассказов, Юля попросила предъявить питомца. Мы подвели ее к тумбочке, которую постарались максимально приблизить к музейной мебели, что было нетрудно, мебель в съемной квартире, кроме телевизора, который запрещено было включать, точно была из прошлого века – нам не трудно, а росянке привычно.
- Что ж, - сказала Юля, - росянка заметно поправилась и у нее отрасли еще два усика! – восхитилась Юля. А сильно-минусовые очки при ней зачем?
- Ну усики ей были необходимы, чтобы коммуницировать с нами сразу с тремя, - объяснила Лена, - утром, чуть заслышит звон чашек на кухне – так все три и растопырит ежом, мол, «Завтракать!!». Кто-нибудь из нас и выдаст ей жертв ночной охоты...
- Ты заметь, Юля, что росянка зарегистрирована на кафедре энтомологии, как альтернативный насекомым зверь, под именем Надежда Константиновна, псевдоним «самое дорогое», - вот и документ есть с печатью университета.
- О, спасибо, девушки, а что вы такие напряженные?
- Да ждем, когда вы с росянкой отчалите, а мы наконец выспимся...Без комаров...