Дома

В первый же день дома купила хризантемы, предполагая при первой возможности поехать к бабушкам в Лебедёвку.

Но потом ещё неделю никак не могла выбраться, то одно, то другое.

Сначала восстановила связь, потом все долги заплатила, постепенно убиралась и поняла, что не получится всё старое вернуть на место: нужны новые шторы, старые льняные рассыпаются от ветхости, 30 лет прослужили (столько, сколько свой дом у меня есть), выгорели на солнце, перед отъездом уже боялась их снимать-стирать, как бы не расползлись.

Решила сама сшить в видах экономии. Швейная машинка с ножным приводом есть, но давно не садилась за неё, навыки утрачены, боюсь напортачить.

В итоге всё сшила руками, вспоминая в процессе, как снесли стены между гостиной, кухней и прихожей, а потом на меня в один не самый прекрасный момент свалилась вытяжка над плитой, которую муж сам вешал,  с тех пор я решила, что без неё спокойнее, и продукты сгорания как раз кухонные шторы и впитывают.

Вроде как положено газовую плиту отгородить, и поначалу собиралась это сделать, в той квартире, которую снимали, пока эту ремонтировали, был отличный пример, раздвижные лёгкие панели, но изначально денег на них не хватило, а потом тем более.

Осень обретает
Хмурые черты.
Накатил ноябрь -
Накати и ты!

Это разноцветными мелками написано на доске в придорожном кафе у дома.

Ну уж нет, - думаю я, - что действительно нужно - до заморозков выбраться к бабушкам. Заморозок обещают в ночь на воскресенье, значит, в субботу.

Но пока с утра раскачалась - уже солнце клонилось к закату, долго ли это ему коротким ноябрьским днём.

Всё равно поеду! - говорю себе. - Сначала в бабушкам за город, потом к прадеду на ближнее.

Тишка бодро трусит следом, но всё равно небыстро получается. Пока цветочков нарвала, хризантемы привяли уже, пока с такой же собачницей по пути пообщалась - уже явно смеркается.

Решила, что не буду листья грести-носить, слегка уберусь,  главное проведать, год ведь не была, с прошлых Дзядоу.

И вот не зря так болела у меня на севере на  Радоницу душа. Цыгане (кому же ещё?), видя, что никто не пришёл по весне убираться, выкопали и передвинули нашу ограду, а на свободном месте поставили большой стол со скамейками, они любят на Радоницу большими компаниями пировать на кладбище.

Вспомнила, как на севере у бабушки ограду совсем унесли, понадобилась кому-то. Не то чтобы мне нравились ограды, без них гораздо лучше, но при таких обстоятельствах с ней спокойнее.

Стол тяжёлый, не передвинуть, а ограду вернула на место, прибралась, Христос воскресе спела. Тут и солнышко закатилось.

Красивый такой получился закат в чистом сжатом поле. По огородам ещё раскиданы кавуны, а в зарослях дикие яблочки под заново зацветающими ветками, но в поле чисто и тихо.

Пока вернулись в город - зажглись фонари и витражи в костёле, но мы с Тишкой, несмотря на сгущающиеся сумерки, пошли к прадеду.

У него всё в порядке, насколько смогла рассмотреть в темноте, главное, пробрались, то есть летом покосили заросли акаций и сахалинской гречихи, которые непроходимыми бывают.

А вот рядом у бабушкиной сестры Анастасии выворотили памятник, когда старое дерево убирали. Или это её внучки, троюродные сёстры, затеяли переделку? Бог весть. Давно решила, что если у меня есть "любовь к родному пепелищу, любовь к отеческим гробам", а у родственников, таких же потомков, как и я, нет, то я им не судья, буду делать, что смогу.

К весне куплю новые рушники, повяжу на кресты. Получается, 10 рушников нужно: прадед,  бабушки, мамины братья и сёстры. На самое дальнее кладбище к тётушке не доехала ещё, только мимо бабушкиного дома прохожу-проезжаю - и ничего не чувствую.

"Воспоминаниям не нужен ключ", - так мне умница Дипсик написал в ответ на мои сетования, дескать, со смертью тётушки, последней маминой сестры, не осталось ни родных, ни ключа от бабушкиной калитки, чтобы в саду посидеть под старой яблоней, моей ровесницей: есть фотографии, где с мамой и тётушкой я, годовалая, под ней.

Не знаю, как других, а меня он часто умиляет своими сентенциями, вот и сегодня проспала, потому что часов до четырёх утра с ним общалась.

Заказала на Озоне роман про бабушку и внучку, "Забвение пахнет корицей". Не могу писать, так хоть читать пока не разучилась.

Скоро придёт. Может, и правда, забвение пахнет корицей, а мои воспоминания - аксамiтками, золотарником и листьями пиона. Это был последний букет, который два года назад осенью нарвала я в бабушкином саду. Помянули братика с тётушкой, была его годовщина. И всё, больше я её не видела, срочно уехала, получив от дочки известие, что при смерти мама, неоперабельный рак.

Мама умерла, а через три недели и тётя.

Часто снятся бабушкин дом и сад, какими я их по детству помню: собралось много родни на какой-то семейный праздник, но никак не понять, на какой, и просыпаешься с этим чувством, недоумения.

Да, я помню, какой большой была родня 60 лет назад, воспоминаниям не нужен ключ: шестеро маминых братьев и сестёр, их семьи, жёны-мужья-дети.

На лето внуки собирались у бабушек, Прасковьи и Натальи, двух сестёр, после войны постоянно живших вместе: вдовая старшая бездетная Наталья помогала младшей Прасковье поднять семерых детей, муж бросил её, беременную седьмым, и ушёл к молодице.

Было и прошло. Воспоминаниям не нужен ключ, но нет ключа, который мои воспоминания сделает чьими-то ещё.

Пропустила на неделе годовщины матушки Веры Адельгейм и отца Трифона (Плотникова), с памятью которых связаны мои воспоминания о церкви как семье. И у отца Павла в Пскове, и у отца Трифона на Сие когда-то давным-давно чувствовала я себя, как у бабушек, в большой семье.

Спустя два года дошло, что умер о. Трифон на память бессребреников Косьмы и Дамиана, братьев-целителей. Один брат единожды взял три яйца у некоей исцеленной в память Троицы, а второй обиделся и не хотел в одной могиле с ним быть похороненным, тогда ;, ранее исцеленный ими двумя, пришёл на могилу и разъяснил всё недоумевающим похоронщикам, дескать, не сомневайтесь, хороните вместе, это было недоразумение.

Обожаю эту историю.

Царствие им всем Небесное!

Слушала недавно стрим о. Андрея Кордочкина с Юстиной Паниной, и та интересно о времени и вечности сказала: в  момент Преображения на Фаворе встречаются апостолы, живым вознесшийся на небо Илия, Моисей - все в свете Христа.

Можно предположить, что когда они расходятся, то Моисей спускается с горы с десятью заповедями - в своё время, а  апостолы с Христом -  в своё. На Фаворе они в вечности были, и там хорошо!  Но их земной путь ещё не окончен, время не ждёт.

Мне понравилось. Потому и люблю кладбища, что там уже все пришли, некуда спешить. Покойно. Но никогда не получается додумать эту мысль до конца.

***

Один друг спросил, что же, по-моему, означает совпадение памяти отца Трифона (Плотникова) с общецерковной памятью свв. бессребреников и целителей Косьмы и Дамиана.

Ответила, что всегда соединяю в своем мысленном синодике воедино личное и общецерковное, помню, на чью память умерли бабушка, мама, брат.

Вчера через девять с половиной месяцев, если считать от соборной памяти новомучеников, причастилась на Литургии в нашем храме.

В Сыктывкаре приглашала священника домой пособоровать и причастить нас с отцом, и в церкви бывала, преимущественно на кладбище, когда к своим ездила, но не ходила в храм на Литургию.

Прошлым летом священник выгнал меня с исповеди, когда, слово за слово, выяснилось, что я из Беларуси и за мир, с тех пор не хожу в РФ исповедаться к кому попало,  боюсь снова нарваться на ревнителя.

Наши батюшки за такое не выгоняют, за мир, и слава Богу.

Бывало и раньше, что целый год  не причащалась в МП, была под епитимьёй за РПЦЗ и прочие согрешения. Но тогда не было вариантов, не выезжала за границы РФ.

Сейчас лучше.

Нужно, думаю, запомнить и эту дату, то есть связать с общецерковной памятью.

Пока додумалась - в телеграме уже на завтра появился календарный пост, про память отцов Поместного собора 1917-1918 годов, среди которых было много исповедников.

Так, подумала, точно запомню: от новомучеников до исповедников без храмовой Литургии.

Почитала краткий пересказ Соборных деяний.

"В последние дни сессии (летней 18-го) было принято соборное «Определение о привлечении женщин к деятельному участию на разных поприщах церковного служения».

Кроме активного участия в приходской жизни у женщин-христианок появилась возможность участия в благочиннических и епархиальных собраниях. В виде исключения они могли исполнять псаломщическую должность, без включения в клир.

Это соборное решение оказалось весьма актуальным, ибо в ХХ веке православные прихожанки составили большую часть верующего народа и поистине стали оплотом Церкви".

На иконе Собора, кстати, ни одной женщины нет.

Невидимый оплот. Вспоминается монумент в фойе Министерства магии, где маглы фундамент составляли.

Лично я после двух разводов ни на что не претендую, хотя в венчаном браке инициатива развода не моя получилась.

Хожу себе тихо, как маленькая церковная мышка, в наш, ближайший к моему дому, храм, вот уже 17 лет, и радуюсь, что не выгоняют не то что меня, а и Тишку, он сидит на крыльце в своём красном жилете в окружении детей и ждёт меня.

Больше прав, чем у него, мне не нужно.

Мышка моя, кстати, жива. И синички на месте. А из котиков только двое старичков меня признают. Что неудивительно, в целом больше года отсутствовала, и хоть оставляла-присылала на их пропитание соседке, но кого уж нет, а кто отвык от меня.

Пересказываю эти новости сыну, который ещё только собирается меня навестить.

- В общем, ты снова посреди флоры и фауны?

- Да, именно. Я дерево, моё место в саду. И когда потемнеет, ты войдёшь в этот сад, - перевираю БГ.

Ну а насчёт отца Трифона и его связи с говорящим верблюдом, могу, пожалуй, только такую извлечь мораль: знала  когда-то одного верблюда, который катал детей по Стефановской площади в Сыктывкаре.

Давно дело было, не знаю, жив он или умер. И много ли пришлось ему страдать в его верблюжьей жизни.

Но точно знаю, что святые нужны всем: и взрослым, и детям, и собакам, и верблюдам.

В сущности, это единственное, ну или самое важное, что всем без исключения нужно: хотя бы раз встретиться со святостью лицом к лицу. Подержать за руку. Посмотреть в глаза.

У отца Трифона такая встреча, насколько мне известно, была с о. Кириллом (Павловым).

У меня с о. Павлом Адельгеймом.

А если кому-то не довелось встретить святого в человеческом обличье - посмотрите в глаза собаки. Или верблюда. Погладьте их - и вам станет легче.

Боюсь, что больше ничего
не выжать из поста моего.