Лосёнок

   Костя с силой оттолкнулся ногой от берега, запрыгнул на нос лодки, сделал пару шагов на коленках и плюхнулся на сиденье рядом с Мишкой.
   Андрей, сидевший на корме рядом с мотором, подождал, пока лодка отплывёт от берега на несколько метров, и дёрнул заводной шнур. Отдыхавший пол дня мотор «Вихрь-30», схватил сразу и ровно заурчал.
   Включив передачу, Андрей вырулил на середину реки и медленно двинулся вдоль берега в сторону посёлка, специально, не разгоняясь, чтобы дать возможность себе и парням полюбоваться проделанной работой.
   А посмотреть было на что. За два дня они втроём выкосили участок, на который обычно уходило дня три – четыре. С середины реки красиво смотрелись ровные параллельные ряды свежескошенной травы, тянувшиеся от берега реки к лесу.
   Через три дня, если жаркая июльская погода не изменится, можно будет начинать грести и копнить сено, метать стога.
   Андрей усмехнулся про себя, представив, с каким недоверием обычно тёща выслушивает его ежедневные доклады о проделанной работе. Она обязательно сама прибудет на покос, чтобы лично убедиться, что парни во главе с зятем не филонили, обкосили все кусты и полянки. Опять же, любит она командовать: где грести в первую очередь, какие копна делать, где стога ставить и так далее.
   Но основная, самая тяжёлая фаза этого ежегодного мероприятия сегодня была, закончена. Разливавшаяся по телу усталость смешивалась с чувством удовлетворения от проделанной работы.
   Парни впереди завозились, устраиваясь удобнее, настраиваясь на полудрёму. Встали сегодня рано – в четыре часа. Косить лучше, пока роса держится. Потом, правда, тоже косили, обливаясь потом, под солнцем, поднимавшемся всё выше и становившемся всё жарче. Куда деваться – хотелось сегодня добить, чтоб к этому больше не возвращаться. Закончили к полудню, успели до пика жары.
   Помогавших Андрею сегодня Костю и Мишку друзьями он не считал. Так, знали, конечно, друг друга, посёлок то маленький. Андрей, после окончания спецшколы МВД работал на офицерской должности в исправительно-трудовой колонии, расположенной в этом посёлке посреди уральской тайги. Парни зимой работали водителями на лесовозах, в летнее время, когда зимники оттаивали, и вывозка леса прекращалась, занимались рыбалкой, охотой, сбором грибов, ягод, кедровых орехов. Андрей по работе с ними почти не пересекался, поэтому дружеских отношений, таких, как с коллегами офицерами, не было.
   Вместе их свела необходимость обеспечить молоком маленьких детишек, которые были у обоих парней. Их жёны договорились с Андреевой тёщей – хозяйкой коровы и дали команду мужьям. Теперь их семьи будут в течение года брать молоко, причём сначала бесплатно, как расчет за работу, потом по установленной в посёлке таксе.
   Лодка неслась на максимально возможной скорости посередине реки, рассекая своим задравшимся носом зеленоватые волны. Деревья, подступавшие к реке вплотную с двух сторон, отражались в воде, как в зеркале. Андрей с удовольствием подставлял разгорячённое работой тело обдувавшему его прохладному от воды воздуху и не сразу понял, отчего оживились его спутники.
   Оба они привстали и, размахивая руками, выкрикивали какие-то междометия, глядя вперёд. Присмотревшись, он понял, что их натренированные глаза охотников раньше его заметили в воде впереди голову какого-то крупного зверя.
   - Лось, что ли? – удивлённо вскрикнул Андрей и слегка повернул лодку, сбрасывая скорость, чтобы лучше рассмотреть.
   Огибая по широкой дуге плывущего зверя, Андрей, хоть и не был охотником, но сообразил, что лось, судя по коротким рожкам с одним отростком на каждом, был ещё молодым лосёнком. Его морда была густо облеплена слепнями, оводами и другими насекомыми. Большие навыкате глаза с ужасом косились на лодку с людьми. Андрею показалось, что он увидел в этом зверином взгляде какую-то тоскливую обречённость.
   - Давай ближе! – кое-как разобрал Андрей сквозь рычание мотора голос Кости. Тот стоял на полусогнутых ногах, левой рукой держась за борт лодки, а в правой зажимая топор.
   Судя по всему, спутники Андрея даже мысли не допускали, что можно отпустить такую лёгкую добычу.
   Поначалу, когда Андрей впервые попал в этот таёжный посёлок, его поражал уклад жизни местных аборигенов. Здесь практически все были охотниками, начиная с пацанов, едва подросшими выше ружья.
   Андрею выросшему на Большой Земле и с детства понимавшему, что для охоты нужно иметь охотничий билет, зарегистрированное ружьё, лицензию на отстрел определённого зверя или птицы, причём в строго определённое время, были в диковинку местные порядки.
   Про лицензии здесь никто никогда не заморачивался, так же как и на необходимость регистрации огнестрельного оружия. Какие там сейфы для хранения ружей! Ружья вешались на стену в спальне хозяина на гвоздик, причём зачастую в заряженном состоянии.
   Единственный представитель милиции в посёлке – участковый - сам здесь родился и вырос. Он равнодушно проходил мимо развешанных на заборах браконьерских сетей. А на оружие обращал внимание только, когда оно использовалось при правонарушениях.
   Андрей не был ни рыбаком, ни охотником и не понимал вспыхнувший в его спутниках охотничий азарт. К тому же ему было жалко зверя, оказавшегося в силу своей молодости и неопытности в беспомощной ситуации.
   Андрей по широкой дуге обогнул лося, вырулил на середину реки и, добавив газу, направил лодку в сторону посёлка, не обращая внимания на возмущённые вопли парней. Всю дорогу до посёлка он ловил на себе их обиженно-возмущённые взгляды.
   Когда лодка уткнулась носом в берег, Андрей заглушил мотор и, опережая вопросы, спросил у Кости:
- Ну, допустим, зарубил бы ты лося. Дальше что? Лось тонет, ты ныряешь за ним и тащишь под водой по дну до берега?
   В туповатом взгляде аборигена злость сменилась на задумчивость:
   - Ну, можно было подождать, когда он к берегу подплывёт…
   Тут неожиданно Мишка поддержал Андрея:
   - Да если бы он копытами земли коснулся, мы втроём его хрен бы удержали! Рванул бы к лесу быстрее пули!
   - Ещё можно было верёвку ему на голову накинуть, - не сдавался Костя.
   - Не было у нас с собой верёвки, - Андрей как раз открыл багажник в носу лодки, поставил в него бачок с бензином и бросил туда же топор, - видишь, нет тут ни хрена.
   - Всё равно, можно было что-нибудь придумать, - пробурчал Костя, но уже без прежней уверенности.
   - Как-то это не по понятиям, - подвёл итог Андрей, - беспомощного зверя убивать, да ещё малолетку.
   Он шёл домой, размышляя, что местное население его, конечно, посчитают недоумком, упустившим около сотни килограммов халявного мяса. Но настроение у него всё равно было приподнятым от понимания того, что он не допустил расправы над беспомощным зверёнышем.

   -