Еще один из бессмертного полка Квантунской армии

     Неожиданно заглянув на кухню, товарищ Сталин недоуменно осмотрел с ног до головы похожего на карлика мужчину, аккуратно упакованного в белый халат и высокий колпак на вытянутой чухонски голове. Нахмурился и спросил :
     - Кто вы такой ?
     Карлик, почему - то по - прусски прищелкнув каблуками сапог, гаркнул :
     - Путин !
     Это был, разумеется, дед, который воевал на кухне зубаловской дачи вождя, нынешнего ничтожества и недоразумения, попущением Божиим воссевшего на престола Мономашичей.
     - Вы врач ? - с нескрываемой неприязнью уточнил вождь, тыча в грудь тянущегося по струнке кажущегося ему физиологицким уродом человечка, хотя и сам вождь, и его ближайшее окружение не отличались высоким ростом, кроме, конечно, министра госбезопасности Абакумова, молча и серьезно застывшего в дверях кухни.
     - Никак нет, - рапортовал неказистый мужичонко, - я старший помощник главкухаря Истоминой !
     Товарищ Сталин, повернувшись к Абакумову, нахмурил левую бровь.
     - Так и есть, - подтвердил басом министр, - принят на должность по личному распоряжению товарища Власика.
     - Власика ? - зловеще переспросил вождь. - У нас теперь товарищ Власик определяет кадровую политику партии ?
     Развернулся на низких каблуках кавказских сапог и вышел, небрежно отодвинув могучего Абакумова плечом. Тот, моментально взъярясь, схватил Путина за горло. Чуть сжал и швырнул рыдающего старшего помощника главкухаря в угол.
     - Лучше бы тебе быть врачом, - прохрипел побагровевший от негодования министр, наступая сапожищем на горло Путина, - дело врачей еще не началось, а кухарей закончилось.
     Глубокой ночью, когда на дачу вождя съехались члены Политбюро, они увидели грандиозный разнос начальника Ген чтобы Шапошникова, единственного, кого товарищ Сталин, исключая, конечно, себя, именовал по имени и отчеству.
     - Вы, Борис Михайлович, - негромко говорил товарищ Сталин, демонстративно не глядя на белого по болезни маршала, натужно не умеющего встать опять же по болезни со стула, - забыли, видимо, возглашенную Иосифом Виссарионовичем мудрость отцов, гласящую о том, что если ты не можешь победить, то и незачем войну начинать.
    - Киев за три дня, - подбавил гнева вождю коварный Хрущев, отвинчивая свою голову, так как его нога и рука уже профигурировали в предыдущих сказочках коалы, - Грозный полком вэдэвэшников за пару часов.
    - Линию Маннергейма к ноябрьским ! - загремел нашедшийся Берия. - Берлин ко дню рождения фюрера !
    Сталин, услышав священное имя партнера, не халявщика, настороженно обернулся к Берии.
    - С Гитлером, - произнес он, раскуривая легендарную трубку при помощи лысой головы Хрущева, - вы, пожалуй, несколько поторопились.
    Берия пал на колени, лобызая сапоги вождя, а избегнувший расправы старший помощник главкухаря принялся помогать Валечке Истоминой накрывать поздний стол. А вот коала, например, предыдущей ночью ровно в два тридцать пять разогрел бефстроганов и много веселился, в полной мере ощущая свою схожесть с вождем международного пролетариата и лучшим другом советских авианосцев.