Якоря и Паруса глава 16

Глава: Утренний якорь

Бывают утра, когда мысли о семье накатывают на меня густой, тягучей волной, вытесняя все личное, все суетное. Я просыпаюсь с ощущением, что я не просто я, а целый мир — мир под названием «мама». На Кубе я уже тридцать четыре года, и мое самое прочное, нерушимое сокровище здесь — это две дочери от первого брака. Они — как два лучика упрямого солнца, способных осветить даже самый темный туннель.

Их рождение перевернуло мою прежде беззаботную жизнь, поставило новые, четкие цели, которые я с гордостью сверяю по сей день, как капитан сверяет курс по звездам.

Мое утро начинается не только с ритуала кофе — густого, терпкого, пахнущего бодростью. Оно начинается с тихого разговора со старшей, Сусаной, пока младшая, Лидия, еще спит, зарывшись в подушку. Ее комнату озаряет мягкий свет экрана — она уже на связи, моя девочка, уплывшая так далеко.

«Мама, ты как? Выспалась?» — ее голос, даже через расстояния, звучит для меня как лекарство.
«Как скажешь,капитан, — улыбаюсь я в чашку. — Сегодня штурмуем продуктовые ряды или держим оборону на кухне?»
«Сначала оборона,— смеется она. — Эконом-план в силе. Но сначала расскажи, что снилось?»

Мы говорим обо всем: о ее работе, о моих мыслях, о книгах, о жизни. Она не просто моя дочь; она мой самый проницательный советчик и опора. И порой мне кажется, что там, в эмиграции, она нуждается в этой поддержке не меньше, чем я здесь. Мы, как два дерева с переплетенными корнями, тянемся друг к другу через океан.

Когда просыпается Лидия, сонная и бархатистая, как котенок, на столе уже дымится завтрак, а на плите томится будущий обед, наполняя дом уютными ароматами.

«Па-а-апоротники!» — тянет она, обнимая меня сзади и заглядывая в кастрюлю. — «Опять твои волшебные папоротники?»
«Чтобы силы были,— целую ее в макушку. — Идем сегодня на охоту за свежими?»

Наш поход в магазин — это еще один маленький ритуал. Нас здесь уже знают. Продавец в овощной лавке, дон Карлос, встречает нас широкой, искренней улыбкой.
«Se;oras!— приветствует он нас. — Для моих лучших клиентов — самый спелый авокадо, только сегодня утром привезли».
Эта простая человеческая теплота трогает самое дно души,смягчая любую, даже самую затвердевшую от забот оболочку.

Лидия, как настоящий стратег, шепчет мне на ухо: «Мама, смотри, цены на манго подскочили. Возьмем папайю, она выгоднее». Мы с ней — одна команда. Мы учимся экономить на самом, казалось бы, необходимом — на сладком моменте, на сочном фрукте, откладывая песо на что-то более важное. Это не лишение, это — общее дело.

Но настоящая магия происходит вечером. За ужином, перебивая друг друга, мы делимся новостями за день, строим планы на завтра.
«А что,если в субботу поедем на пляж?» — предлагает Лидия, ее глаза горят надеждой.
«Если погода позволит,капитан, — киваю я. — Устраиваем морской десант».

В такие минуты, когда нам троим хорошо и спокойно вместе, я чувствую прочную связь поколений. Я вспоминаю маму и бабушку. Я мысленно вхожу в нашу старую кухню, слышу скрип половицы и чувствую запах их пирогов. «Мама, — шепчу я про себя, — дай мне сил. Научи быть такой же крепкой, как ты. Научи не отступать от наших традиций».

Мне так хочется, чтобы мои девочки были счастливы. Чтобы нашли свой путь, свою гавань, как нашла я — в них. Потому что иметь семью — это и есть то самое, не купленное ни за какие деньги счастье. Знать, что тебя любят и ждут дома, — это тихое, несокрушимое благословение, данное мне свыше. Мой дом — мой нерушимый якорь. И пока он со мной, никакие бури не страшны.