Знакомство

Май благоухал сиренью. Её густые головокружительные ароматы пропитывали каждую пядь пространства и от этой тотальной сладости хотелось даже убежать, потому что она повергала в бездействие: оставалось только одно желание: сидеть и вдыхать эту сиреневую благодать.
Всё же я пытался читать, сидя на лавочке в парке среди цветущих кустов. Мне никак не удавалось погрузиться полностью в книгу. И только этот процесс наметился, как на противоположную лавочку уселась молодая и симпатичная особа. Тёмные распущенные волосы ниже плеч, глаза светлые (то ли зелёные, то ли синие – толком не мог рассмотреть), лицо идеально овальное, высокий лоб, правильные черты, макияж – высший пилотаж. Ослепительно белая кожа (открытая красивая шея, оголённые до плеч руки и намного выше колен ноги) моментально возбудила меня. И одежда: шоколадного цвета замшевая мини-юбка, голубая шёлковая блузочка, какой-то там кулончик,  утопающий в роскошном декольте, изящные, с тонким узором арабесок, босоножки –то же возбуждали.
«Ей не меньше тридцати, - подумал я, - взгляд опытной женщины, а не девушки…»
В этот момент незнакомка запрокинула ногу на ногу и в глубине юбки мелькнуло… что-то привлекательное… Какое уж тут чтение! Я, конечно, притворялся что читаю… Она несколько раз взглянула на меня. Думаю, что она тоже притворялась, думая, что я читаю… В общем мы оба притворялись будто не интересны друг другу.
Из маленькой коричневой кожаной сумочки женщина достала длинную тонкую коричневую сигарету… «Однако, она любит коричневый цвет… хм… мне тоже он нравится…» И тут неожиданно мне пришли в голову слова из детской страшилки: «В чёрном-чёрном городе, на чёрной-чёрной улице стоял чёрный-чёрный дом…» Я еле сдержал смех и прикрыл лицо книгой. И сразу же прилетела другая мысль: «Да она проститутка!» Я опустил книгу и внимательно посмотрел на женщину. Над ней, словно магический орнамент, висели голубоватые извивы дымки. В этот момент она мне показалась какой-то принцессой из фэнтезийного сериала.
Женщина тоже внимательно посмотрела на меня. Наши взгляды встретились и… Тут произошло нечто неожиданное: она раздвинула ноги и показала мне то, что и должно быть у женщины в этом месте. Трусики отсутствовали. Гладко депилированный, готовый вот-вот раскрыться, цветок…
Демонстрация длилась несколько секунд. Затем незнакомка глубоко затянулась своей тонкой длинной коричневой сигаретой и выпустила вверх толстую струю дыма, не переставая смотреть мне прямо в глаза. Я возбудился не на шутку, но продолжал трезво мыслить: «Эта тонкая длинная коричневая сигарета прямой намёк на минет. И если бы… конечно бы… но нет…» Я демонстративно громко захлопнул книгу, встал и зашагал, не оглядываясь. Потом всё-таки оглянулся. Она улыбалась мне. Первый порыв – вернуться. Но разум чётко и с расстановкой сказал: “Парень! Она же проститутка. Она же высосит из тебя не только то, что и высасывается из соответствующего органа, но и все твои скромные финансовые запасы, и завтра тебе придётся жрать прошлогодние сухари”.   
Я пришёл домой, что-то там перекусил, лёг и попытался читать. Какое там чтение! Перед глазами стояла только одна картинка. Заснуть тоже было невозможно…
На другой день я пошёл в парк на то же место. Она словно и не уходила оттуда. Так и сидела с длинной тонкой коричневой сигаретой в руке, отставив руку знаете ли так этак вызывающе-беспардонно и даже несколько агрессивно, открыв полностью кремовую глянцевую подмышку. Уже не раздумывая, я ринулся прямо на незнакомку… но тут между нами пробежало целое полчище жутко мяукающих и грызущихся между собой чёрных кошек. Я остолбенел, почувствовал, что падаю и… проснулся.
Когда я выходил из дому, меня атаковала ворона: своими когтистыми лапами и плотными, словно отлитыми из меди, крыльями прошлась по моей макушке и улетела. «Да что ж это такое! То чёрные кошки, то ворона бешеная… Нет, это неспроста… это знаки… неужели я опять встречусь с этой…» Мне почему-то не хотелось называть её проституткой. «Чёрт возьми! Неужели я в неё влюбился?!»
Я пошёл в парк на то же место. Конечно, там никого не было. Я приходил туда каждый день в течении двух недель. Безрезультатно. Наконец сказал себе: «Парень! Ты идиот! Эпоха романтизма давно прошла. Если ты хочешь эту дамочку, которую ты видел первый и последний раз в своей жизни, сделать своей Дульсинеей Тобосской, то ты идиот вдвойне!» На этом была поставлена жирная точка.
Однажды в мрачный дождливый ноябрьский день я, проходя мимо обувного магазина, подумал: «Надо бы на зиму новую обувку…» Маленькое заведеньице, посетителей никого, кроме… Она сняла сапог, показав, словно выточенные из эбенового дерева, икру, лодыжку и стопу, обтянутые тёмно-коричневой эластичной тканью колгот, и принялась примерять новый сапог, одевая его с непередаваемой грацией и элегантностью, исходящих из каджого её движения и органично присущих её прекрасному стройному телу. Она не замечала меня. Я стоял, окаменев, и боялся дышать. И мне хотелось, чтобы это мгновение длилось вечно.
Наконец, надев новые сапоги, она встала и, сделав несколько шагов, взглянула на меня. Этот взгляд я бы увековечил в звёздном небе, создав из него новое созвездие, если бы я был богом…
Затем она сказала продавщице:
- Я давно хотела такие сапоги. И вот я их нашла.
- Они именно вас и ждали, - улыбнулась продавщица.
- И дождались. Я в них просто влюбилась, - и она, взглянув на меня, добавила: - Главное, уметь ждать.