Киргизия 1986

За июнь и июль 1986 записей в дневнике нет.

На фото: В походе по горам Киргизии.
Фото автора дневника.

Со 2 по 21 августа 1986 года.
Путешествие по седым отрогам Тянь-Шаня и жемчужине этих мест -
высокогорному озеру Иссык-Куль.

"Не спеши трубить отбой-
Ты дорогу до конца не дошагал.
И уходит из-под ног
В небосвод голубой
Самый трудный,
Самый главный перевал..."

Начиналось путешествие в г. Фрунзе на турбазе "Фрунзенская". Выйдя из
самолёта, мы почувствовали себя во власти тепла. "О, Ташкент", - сказал кто-то
из пассажиров. Мы были твёрдо убеждены, что с погодой нам здорово повезло,
и так тепло будет всегда. Первые дни пребывания на турбазе проходили как
нельзя более удачно. Мы ездили на базар за фруктами, на экскурсии, знакомились
с инструкторами.

Нашим непосредственным инструктором был голубоглазый киргиз Жекбай,
страстный поклонник индийского чая, как выяснилось. Благодаря этому
обстоятельству мы пользовались некоторой благосклонностью в походе,
например, не плавали в палатках, как другие. Но это всё было потом: промозглые
дожди, холодные туманы, сырые палатки. А пока мы беззаботно жарились под
Фрунзенским солнышком, и с нетерпением ждали приключений.

Вечерами ходили на танцы. Надежда пользовалась успехом, её приглашали. А мне
всё чего-то не хватало, возможно волейбола или ночных купаний. Одно такое
купание всё же было...Да, в один из вечеров мы были приглашены инструктором
Виктором, который был сражён наповал Надиным обаянием, покататься на
машине. О, как мы ломали головы: идти или не идти с ним, куда он нас увезёт.
Не зная человека, конечно, трудно ему довериться. Но поездка оставила
впечатление необыкновенное.

Сам хозяин зоны отдыха озера "Комсомольское" встретил нас  радушно и
гостеприимно, позволив купаться, сколько мы захотим, и кататься на лодках и
катамаранах. Совсем ещё не старый, колоритного вида этакий местный богатырь
вызывал симпатию. У него были холёные руки с аккуратно подстриженными
ногтями и ровные белые зубы, которые прикрывались чувственными губами с
фигурными чёрными усами над ними. Простота в обращении, открытая улыбка.

Будь я одна, я бы не устояла, и покаталась с ним на лодке - он меня так упрашивал
с ним покататься, почему-то именно меня, а не Надежду. Может быть, рассудил,
что она для него слишком хороша. Так захотелось этих сильных рук, что строила
планы прийти сюда на следующий день. Но перед коллективом было неловко.

Инструктора были все, как на подбор. А старший инструктор Самойлов
Михаил Михайлович такой душечка, что никаких сил нет, чтобы в него
не влюбиться. Хорошо, что он с нами в поход не пошёл, не остановило
бы и то, что жена у него и четыре красавца сына, старшего из которых,
тоже Мишутку, мы замучились тискать в походе - до чего же хорошенький
мальчик.

С нами подрядились идти 5 инструкторов, в том числе и врач турбазы, молодой
красивый парень, который проводил у нас медосмотр. Нащупывая пульс своей
загорелой, сильной, волосатой рукой, и опуская длинные ресницы, предупреждал:
"Девочки, учтите пожалуйста, что в горах происходит нарушение менструального
цикла. Поэтому позаботьтесь о себе, часто вата и бинты, которые я выдаю с
аптечкой, используются не по назначению." Мы бы использовали его по
назначению, пойди он с нами в поход. Но он был нужен, по-видимому, здесь.

Группа была большая, но молодая, в основном, и довольно сильная. Костяк из
г. Белова Кемеровской обл., в основном, сибиряки, пять человек из Москвы,
большинство женщин. Всем, конечно, хотелось что-то найти для души, чтобы
как то скрасить трудности походной жизни. Вот молодая учительница английского
языка из Горького уже учит беседовать по английски пижона из Кемерово
Андрюшу. Нам тоже необходимо было куда-то пристраиваться, под крылышко
инструктора что ли, погода не обещает быть хорошей.

Итак, забросили нас в ущелье "Шамси", по которому мы и дошли до  красивейшей
стоянки геологов - "Царского домика". У геологов были домики, в домиках -
печки. Первый вечер у костра - вечер знакомств. "Я из города, которого даже нет
на карте - Ижевска" - это говорит Олег. Олег Суханов - врач хирург из Ижевска,
по распределению попал работать в г. Белово, записался в клуб любителей бега,
и вот - он здесь. "И Галя Кулакова ходит здесь без лыж", это уже его песня.
Как скромно и со вкусом вошёл он в наши души, и в конце похода уже не было
человека, который бы его не любил, и не было женщины, которая бы не
завидовала молоденькой иркутяночке Тамаре, к которой он, кажется относился
несколько теплее, чем к нам, хотя к каждому находил подход, всех, нуждающихся
в участии, лечил и поддерживал добрым словом, именно таким должен быть врач.

С самого первого дня я заболела, и очень сожалею, что не обратилась к нему за
помощью. Дождалась, пока пропал голос. Сначала удивляла всех своими
купаниями в горных речках, а потом начавшиеся беспросветные дожди и туманы
совсем уже меня доконали.

...Ты часы остановил:
Испугался неизбежности такой.
И тому, в ком сердце льва,
Кто с отвагою в крови,
Первый шаг бывает сделать нелегко...

В ночь шыкамы, то есть ночь перед штурмом перевала, лил сильный дождь.
Палатки все промокли, дрова были на исходе, на место нашей стоянки опускался
туман, леденя душу и настроение. Два дня мы ждали погоду, но покорить перевал
"Полосатый" нам так и не удалось. Жекбай нервничал. Он предлагал подняться
выше под перевал, и тогда уже его можно штурмовать в любую погоду, но мы не
дошли до той стоянки, а теперь подниматься в такую погоду под дождём и снегом
было рискованно, хотя и заманчиво: самый красивый перевал на маршруте, с
которого открывается роскошная панорама гор. И сам перевал, снежный, с
ледником. Какая невезуха... Но мы так сильно промокли, что на перевал не тянуло.

Но вот невезуха - снова туман,
Остался непройденным наш перевал.
Пришлось каравану
Пуститься в обратный путь.
Но нас утешают:
"Вас ждёт Кегеты,
3800 метры,
Сыпуха, Кель-Тор,
Эдельвейс - ваши мечты!...

И вот мы снова у геологов. Надо отдать должное теплоте, с которой нас
встретили геологи. Кто-кто, а они-то уж, наверное понимают, что значит до
ниточки промокнуть под дождём. Тёплая печь - это для нас было всё в данный
момент. В домике, где мы ночевали накануне, жили Тахир и Валера.
- Красивое имя - Тахир, а где же ваша Зухра? - спросила Надежда статного
киргиза.
- Какая же Зухра выдержит такую жизнь? ответил он с усмешкой.
Мы набросились на них со своими мокрыми носками, штанами, спальниками,
ботинками, которые они старательно сушили. Продрогших женщин было много,
и все жаждали поговорить с геологами, занять место у печки потеплее. У меня
тоже было скромное желание: переночевать в этой хате.

Голос у меня совсем почти пропал, дышалось тяжело. Жекбай даже предложил
мне сняться с маршрута. Хотя бы один солнечный денёчек, чтобы просушиться,
погреться. Геологи отдали нам свои пуховые спальники. Я лелеяла надежду, что
хотя бы Валера ляжет рядом, но он был молод, а Тахир слишком робок, поэтому
место рядом со мной по праву занял маленький Мишутка. Он принёс свой
спальник из палатки, расстелил его рядом со мной и сказал: "Я здесь буду спать".
Это была райская ночь. Потрескивала печка, необыкновенно согревал Валерин
спальник. Неужели после такой ночи я не выздоровею? И идти никуда не хочется,
остаться бы здесь у геологов, поближе познакомиться с Тахиром...

Утром прибежал Жекбай и разбудил всех криком: - Миша, сынок, вставай! Давай
быстрее собирайся, мухой! Уходим! Уходим на штурм другого перевала. Сквозь
облака проглядывает обманчивое солнце. Впереди крутой подъем. Геологи с
сожалением смотрят нам вслед, и, поднимаясь, мы ещё долго видели их,
сделавшиеся маленькими, фигурки. День был насыщен перевалами. Перевал
Кегеты-1, сразу за ним Кегеты-2, с которого открывалась панорама на озеро
"Моренное", но всю панораму заволокло туманом. Не дождавшись, пока он
рассеется, мы спустились в него и шли по ущелью Кель-Тор в полном тумане,
пока не сбились с пути.

Жекбай ругался на киргизском языке, но в панику не впадал. По следам лошади
он нашёл тропу. В кромешном тумане и под дождём мы дошли до зоны леса.
При хорошей погоде этот спуск, видимо, очень красивый. У зоны леса мы
встретили пьяных киргизов, один из них, самый молодой и розовощекий, -
просто кровь с молоком - предлагал нам барана в обмен на женщину. - У тебя
их так много, одну-то ты можешь нам подарить на ночь, говорил он в домике
инструктору Серёже.

Ночь была ужасной. Лил дождь, в палатке было промозгло и сыро. Надежда со
своей подстилкой ушла спать к Жекбаю. Мне начинал надоедать такой поход,
этот дождь и холод, мокрые палатки, моя затянувшаяся болезнь. Поссорилась с
Жекбаем из-за плёнки, и обиделась на Надежду за то, что она уговаривала меня
отдать плёнку под его новую палатку, и сама же туда ушла, оставив нас мёрзнуть
и мокнуть в старой. В общем, всё как-то омрачилось, и чем бы всё это
закончилось, если бы погода не изменилась, я не представляю. Но на следующий
день из за гор выкатилось солнышко, озарив всё вокруг теплом и светом, и жить
стало веселее. И дальше всё пошло, как в песне:

"Напилися мы кумысу,
Съели мёду полведра,
Закусили мы бараном-
И в обратный путь пора..."

Солнышко уже позволяло нам любоваться природой, Тянь Шанские ели
роскошными красавицами возвышались на нашем пути, журчала горная речка,
идти было легко и приятно. По красивейшему лесному ущелью Карагой-Булак
мы вышли к последней нашей стоянке, где был организован праздник посвящения
в туристы, и подготовка к концерту. Ну и, наконец, долгожданное озеро Иссык-
Куль.

Ещё на турбазе  "Фрунзенская" ст. инструктор Мих. Мих. Самойлов рассказывал
нам об этом высокогорном озере, где можно обгореть. "В районе турбазы "Улан"
довольно спокойно и не обжито, так что вы можете загорать там где хотите, как
хотите и с кем хотите." И на озере я нашла для себя всё: волейбол, ночные
купания, загорания голяком. Или мы уходили на косу, подальше от базы, или
отплывали в лодках подальше, и раздевались, блаженствуя без одежды на воде и
в лодке. Солнце действительно было сильное, и мы, будучи уже загорелыми,
умудрились облупиться.

В одно из таких катаний Олег даже сделал попытку пообщаться с нами. Поиграл
с нами в волейбол в воде, сплавал с Надей и Олей далеко в открытое море, можно
сказать, даже пересел в нашу лодку. А вечером, как всегда, были танцы. Мы
давали очередной концерт, уже вся база распевает наши песни. Я решила тоже
немного попрыгать в этой массе с группой.

Обычно на танцах меня редко приглашают. Надежда у нас нарасхват, Олю, бывает,
тоже не оставляют "стоять в сторонке". Нас было больше, естественно, чем
мальчиков, и мальчики выбирали. Ну а тут я что-то решила немного разогреться и
пойти занырнуть в озеро. Встретила Олега. Он тоже шёл по направлению к
домикам. "Олег, какие вы молодцы. Так хорошо сегодня выступили." Я в
концерте не участвовала, так как голос только начал прореживаться. Он
улыбнулся: "Женя будет доволен. А ты куда идёшь?
- Да переоденусь, хочу потанцевать.
- Пойдём вместе, я тебя подожду.

Я была приятно удивлена. К чему бы это? Человеку захотелось пообщаться, а у
меня сразу ниточка надежды. Беспечно болтая, мы дошли до танцплощадки, я
уже направлялась к нашей группе, но он меня остановил, вдруг, предложив:
"Давай здесь потанцуем?" Я с готовностью опустила руки ему на плечи, и мне
хотелось просто помолчать, немного балдея от близости понравившегося мне
мужичка, исходившей от него силы и уверенности. Я понимала, что это награда
мне за мучения и одиночество в походе, просто кусочек радости, брошенный
судьбой.

С некоторых пор мне уже не хочется разговаривать с мужиками, хочется только
одного, с ними спать, я умираю от этого желания. И если бы я увела его купаться
в этот вечер, кто знает, чем бы это всё закончилось. Но больше он меня уже не
приглашал. Я поблагодарила его, не преминула сказать, что он всем нам очень
нравится. Это к тому, что мы не дали ему прозвища, как другим нашим
немногочисленным мужчинам.

Потом начались быстрые танцы. У меня даже настроение поднялось, разогрелась
и напрыгалась от души. Медленных танцев было до обидного мало, чтобы все мы
были охвачены ими. Последний танец он танцевал с Тамарой из Барнаула, от
которой Надежда была просто в восторге. - "Как здорово, что они нашли друг
друга, они так друг другу подходят", часто повторяла она. Как они могут найти
друг друга, коль живут в разных городах. Все тревоги, печали и надежды
мгновенно растворились в солоноватой и чистой воде Иссык-Куля, куда я,
разогретая и разгорячённая после танцев и Олеговых рук, блаженно погрузилась.

"И мы вдвоём: лишь озеро да я
Душа моя да сонных вод разливность,
И, ничего на сердце не тая, снимаю всё-
Одежду и стыдливость.
Шепчу воде: "Как в детстве, обними,
Дай чистой ласки маленькую малость!
Сними печаль, сними с меня усталость
И тяжесть лет добавленных сними!
Я был доверчив,
Стал я к людям строже,
Порой смолчу и чувства утаю.
Я трижды был обманутым,
И всё же, ты мне верни доверчивость мою..."