Самая трудная часть молитвы Господней

Научая молитве Своих учеников Господь указал на ее важные правила: уединенность и немногословие. Тайное прошение Отца Небесного о самом главном для души и тела, ибо обо всем остальном «знает Отец ваш, в чем вы имеете нужду, прежде вашего прошения у Него». Когда же один из учеников Иисуса попросил научить их молиться, Он сказал им: «Сице убо молитеся вы: Отче нашъ, Иже еси на небесехъ, да святит­ся имя Твое: да прiидетъ Цар­ст­вiе Твое: да будетъ воля Твоя, яко на небеси, и на земли: хлебъ нашъ насущный даждь намъ днесь: и остави намъ долги нашя, яко и мы оставляемъ должникомъ нашымъ: и не введи насъ въ напасть, но избави насъ от­ лукаваго: яко Твое есть Цар­ст­вiе и сила и слава во веки. Аминь» (Мф.6:9-13). В Евангелии от Луки в конце молитвы вместо «И не введи нас в напасть» написано «и не введи насъ во искушенiе» (Лк.11:4). Это слово несоизмеримо более емкого содержания уже нуждалось в трактовке. И святые отцы церкви давали ее без малого 2000 лет.

Священномученик Киприан Карфагенский: «“и не введи нас во искушение”. Этим показывается, что враг не имеет никакой власти над нами, если не будет на то предварительно допущения Божия. Потому-то весь наш страх, все благоговение и внимание должны быть обращены к Богу, так как лукавый не может искушать нас, если не дастся ему власти свыше».

Святитель Иоанн Златоуст: «Здесь Спаситель явно показывает наше ничтожество и низлагает гордость, научая нас не отказываться от подвигов и произвольно не спешить к ним;… так как многие и различные бедствия нападают на нас со многих сторон, то мы научены испрашивать у Бога всех избавления от них». И об этом мы просим Его в молитве: «и не введи нас во искушение но избави нас от лукавого».

Преподобный Иоанн Кассиан: «Итак, слова молитвы: “не введи нас во искушение” — не то значат, что “не попусти нам когда-либо искуситься”, но “не допусти нам быть побежденными в искушении”».

Блаженный Августин: «Молимся же мы не о том, чтобы не быть искушаемыми, но чтобы не быть введенными в искушение: так как, например, кто-либо, быв поставлен в необходимость быть испытанным огнем, молится не о том, чтоб не коснулся его огонь, но о том, чтоб не быть сожженным…. сатана никакой не имеет власти искушать кого-либо; и если искушает, искушает по попущению Божию…. Не в такое впал искушение Иуда, продавший Господа, в какое впал Петр, когда от страха отрекся Христа-Господа».

Преподобный Максим Исповедник: «И не введи нас во искушение, но избави нас от лукавого. Этим словами Писание показывает, что кто полностью не примирился с согрешающими [против него] и не представил Богу сердце, чистое от скорби и просвещенное светом примирения с ближними, тот не только не получит благодати тех благ, о которых молился, но и предан будет праведным судом искушению и лукавому, чтобы ему научиться очищаться от прегрешений, устраняя свои жалобы на других. Искушением же называется закон греха».

Блаженный Феофилакт: «Мы люди слабые, посему не должны подвергать себя искушениям; но если впали во искушение, то должны молиться, чтоб оно не поглотило нас и чтобы Бог даровал нам помощь и терпение. Ибо только тот вовлекается в бездну напасти, кто побежден: но кто впал в искушение и победил его, тот достоин венцев и славы».

Все трактовки едины в главном – смиренном признании промысла Божьего, попускающего дьяволу искушать человека, и его молитвы – справиться с ним и не быть побежденным грехом. Так было с праведным Иовом. Бог попустил  сатане практически полную власть над ним кроме физического уничтожения. «И сказал Господь сатане: вот, он в руке твоей, только душу его сбереги» (Иов.2:6). Иное значение этого «сбереги» здесь невозможно, ибо именно ради падения этой души дьявол и пришел. Но любовью к Богу и верой в Него Иов выстоял во всех свалившихся на него бедах, после чего был исцелен, облагодетельствован и возрожден Богом к новой жизни. Но кому и для чего было нужно это попущение Божие?

Прежде, чем ответить определим смысл и значение слова – «искушение». Согласно Полному церковнославянскому словарю протоиерея Григория Дьяченко: искушаю = испытываю; искушение = опыт, напасть. Напастный = бедственный. Напаствовати = терпеть беду или гонение. То есть, искушение – это есть испытание человека какими-то бедами и трудностями в его жизни. Испытание, прежде всего, верности человека его нравственным и духовным ценностям. Но Всеведущему Богу, знающему души и сердца людей не нужно испытывать их любовь и веру. Он уже все знает о них без всякого опыта. Значит испытание (искушение) может быть полезно и нужно только самому человеку! Особенно, уверенному в своей верности Господу и не сознающему силы своего порабощения страстям и привязанности к ценностям мира сего.  На это в толкованиях указывают отцы церкви. Блаженный Августин говорит: «опасные искушения, в которые впадать пагубно, бывают по причине счастья или несчастья в вещах временных,... их тяжестью не бывает надломлен никто из тех, которые не имеют пристрастия ко временному». О другом пагубном пристрастии – вражде в сердце, сохраненной человеком к согрешившим против него людям говорит Преподобный Максим Исповедник. 

Но тут возникает новый вопрос: если испытание (искушение) попускается человеку Богом по Его промыслу о нем, независящему от желания человека, то как человек смеет прекословить Ему словами молитвы – «и не введи насъ во искушенiе», данной Самим Господом? Блаженный Августин разъясняет: «Молимся же мы не о том, чтобы не быть искушаемыми, но чтобы не быть введенными в искушение: так как, например, кто-либо, быв поставлен в необходимость быть испытанным огнем, молится не о том, чтоб не коснулся его огонь, но о том, чтоб не быть сожженным... Введенными бываем мы в искушения, когда случатся с нами такие, которых мы не можем понести». Но, в молитве прямо сказано: и не введи насъ во искушенiе. Получается, что Бог вводит человека в искушение, которого он не может понести! Разве может Бог попустить человеку искушение «быть сожженным» или иное, которого он не может понести? Для нашего вразумления Бог может попускать искушения, но никогда таких, которых мы не можем понести!

Более того, каким бы ни было искушение, для всех один закон, как пишет апостол Павел: «верен Бог, иже не оставит вас искуситися паче, иже можете, но сотворит со искушением и избытие, яко возмощи вам понести» (1Кор. 10: 13). Буквально: «верен Бог, который не оставит вас искуситься больше, чем можете (понести), но сотворит с искушением и облегчение, чтобы смогли вы понести. Получается, что молитвенное прошение к Господу: «и не введи насъ во искушенiе» имеет иной смыл. Чтобы понять его необходимо ответить на два вопроса: 1) Как и отчего возникают введения в искушение, которые мы не в силах понести? 2) Что мешает воспользоваться избытием (облегчением) поданным Господом?

Ответ на оба вопроса один – повредившие душу человека страсти. Именно они стали причиной не только неверного понимания им слова Божьего, но и приписывания Богу своих страстных чисто человеческих качеств. О неверном, возникшем по страстям понимании искушения как проверки Богом веры человека в Него говорит апостол: «В искушении никто не говори: «Бог меня искушает»; потому что Бог не искушается злом и Сам не искушает никого, но каждый искушается, увлекаясь и обольщаясь собственною похотью. Похоть же, зачав, рождает грех, а сделанный грех рождает смерть» (Иак.1:12–15). Возникшая по страстям похоть – вот единственная причина не только самих искушений, но и невозможности попавшего в них человека воспользоваться избытием (облегчением) поданным Господом. Это облегчение исходит от любви и его природа противоположна страстям. Поэтому воспользоваться облегчением страсти не могут и искушение становится таким «которое мы не в силах понести».

Как мы видим, саму возможность искушать и быть искушаемым человек, по страстям своим, кроме себя приписал и Богу. Но человек искушается похотью собственных страстей, а дьявол – вместилище всех страстей всегда участвует в искушении человека, провокации его похотей и вожделений. И чем больше значат для человека ценности мира сего, тем сильнее участвует дьявол в его искушении и тем скорее оно станет таким, какое человек не в силах понести. Бог никогда никого не искушает (не испытывает) и Сам никем не искушается (не испытывается). Всеведущему Богу это не нужно, а испытывать Его просто невозможно, бессмысленно и, к тому же, греховно! Указав на это дьяволу «Иисус сказал ему: написано также: не искушай Господа Бога твоего» (Мф.4:7). Также неверно понимание искушения как соблазна. Это делает его смысл абсурдным, а ясное и понятное – «не испытывай» Бога, просто потому что это невозможно, превращается в – «не провоцируй» Бога, уместное только в отношении страстного существа.

В разных жизненных обстоятельствах Бог никогда не препятствует человеку поступать по своему желанию и воле, тем самым попуская ему искушение (испытание) его духовно – нравственных ценностей. Как известно, в мире нет бесстрастных и безгрешных людей, но их главное различие состоит в их собственном отношении к своим страстям и грехам. Очень показательны в этом их неосознанное и осознанное действие в искушении. На это указывает Блаженный Августин: «Не в такое впал искушение Иуда, продавший Господа, в какое впал Петр, когда от страха отрекся Христа-Господа». Несоизмеримо велика разница между неумышленным и неосознанным действием Петра, за которым стояла наивная самоуверенность, самонадеянность и еще слабая вера, и умышленным, осознанным действием Иуды, за которым стояла его алчность. Раскаяние последовало в обоих случаях. Но для Петра оно было скорым, животворным, душеспасительным, а было ли запоздалое раскаяние Иуды душеспасительным – знает только Господь.

Итак, в разных жизненных обстоятельствах человек по попущению Божьему искушается похотью собственных страстей. Продолжительность и тяжесть его искушений, а также возможность воспользоваться избытием (облегчением) поданным Господом прямо зависят от господства любви или себялюбия в его сердце. Чего же он хочет от Господа, прося Его: и не введи насъ во искушенiе, но избави насъ от­ лукаваго? Ключ к пониманию этого мы находим в молении Иисуса в Гефсиманском саду об отвращении от него чаши страданий. Будучи бесстрастным и безгрешным Он, по человеческой немощи, в предвкушении страданий смертельно скорбел, тосковал и молился говоря: «Отче Мой! если возможно, да минует Меня чаша сия; впрочем не как Я хочу, но как Ты». Вот так и страстной греховный человек испытывая искушение, по человеческой своей немощи молит Господа, если возможно, не попустить ему претерпеть испытания какой-либо бедой, гонением и избавить его от лукавого. Но тут же мысленно смиренно повторяет вслед за Господом: «впрочем не моя воля, но Твоя да будет»...