Идеальное ограбление

Поезд дальнего следования стонал ночными рельсами и тащил себя куда-то на север, сквозь темноту, дождь и редкие станционные огоньки. В купе №17 было тепло, лампа под потолком покачивалась, и сценарист Кирилл Дроздов надеялся на единственное — на тишину.

Он ехал сюда специально, чтобы наконец додумать сюжет к новому сериалу. Продюсер вчера звонил уже трижды, угрожая заменить его «на кого-нибудь с мозгами», затем прислал эмодзи с бомбой, а это, по мнению Кирилла, было особенно обидно. Поэтому он мечтал только о том, чтобы спокойно написать пару сцен, отрубиться на верхней полке и утром быть бодрым, как будто он человек, а не просроченная батарейка.

Но судьба решила иначе.

Вторая дверь купе рванулась так резко, что Кирилл подпрыгнул. Ввалился невысокий, плотный мужчина лет шестидесяти, в вельветовых брюках, с пузиком, который будто жил отдельно от остального тела. На щеке родинка, на носу очки, на лице — абсолютная уверенность.

— О! Свободно? — сказал он так, будто спрашивал лишь из вежливости, не ожидая ни «да», ни «нет».

— Да… — вздохнул Кирилл, уже предчувствуя беду.

Мужчина плюхнулся на нижнюю полку, пристроил костыли, повесил куртку, оглядел сценариста как добычу и бодро объявил:

— Меня Гавриил Петрович зовут! Ногу вот сломал, — он поднял гипсованную ногу демонстративно, как трофей, — теперь вот домой возвращаюсь из больницы. А вы куда едете?

Кирилл открыл ноутбук. Это был отчаянный жест — как кошка, выгибающая спину при виде собаки.

— Работа у меня, — ответил он коротко.

— Работа? Какая?

— Пишу сценарий.

— О! — глаза Гавриила Петровича загорелись. — Сценарист! Так вот вы кто! Сразу видно — творческий человек. А я, представляете, всегда говорил: у меня жизнь такая, что из неё можно сериал снять! Ещё пока лежал в палате, все говорили — Гавриил Петрович, да вы кладезь историй!

«Господи, за что?» — мысленно скулил Кирилл.

— Вот, например, — продолжал попутчик, — вы знаете, что я жил рядом с бандитами? Они здесь в городке тоже одну богатую виллу обнесли. Да так мастерски, что никто даже не понял, что это ограбление! Вот это я понимаю — работа! Сам-то я в Рощенске живу. Сюда приехал на свадьбу дочери друга.

Сценарист машинально закрыл ноутбук.

—А грабители? —подозрительно покосился на него сценарист, — Какого лешего они сюда притащились?

Случайный попутчик недоумённо посмотрел на сценариста, не понимая, как тот может не понимать таких элементарных вещей.

— Так я же говорю — они у нас Рощенске жили, а сюда на гастроли приехали! Давайте я вам всё по порядку расскажу. У нас в городе, значит, живёт троица подозрительная: отец, сын и жена сына… Хотя у них отношения — я думаю, ой-ёй-ёй, там скорее наоборот: кто кому жена, ещё вопрос!

Он загоготал. Кирилл тихо застонал.

— Поначалу я думал, что у них просто тараканы в голове, — продолжал Гавриил Петрович, — но потом смотрю: деньги появились! Шубы, телефоны, машины! А работой и не пахнет. Ну я всё думаю: что-то не то…

Кирилл глубоко вздохнул. Но… что-то в словах старика зацепило. Мошенники. Персонажи. Сюжет. Вдохновение? Впервые за последние недели его мозг шевельнулся.

— Ладно, — сказал он, откинувшись на спинку. — Допустим. И что дальше?

— А дальше, — оживился Гавриил Петрович, — Я оказался со сломанной ногой в больнице. С ногой та ещё история. На свадьбе невеста, кружась, шлейфом платья зацепила телевизор. Я рядом стоял, заметил и подставил ногу под падающий телек. Представляете, спас! 

— Кого? — не удержался от вопроса сценарист. 

— Самсунга, разумеется.  Я же его сам и подарил новобрачным. Свадьбу отмечали в квартире, которую отец, мой старинный друг, подарил своей дочери. А я телек приволок из Рощенска. Сам понимаете, стрёмно бы получилось, если бы мой подарок разбился. Хочешь не хочешь, пришлось спасать и жертвовать ногой.

— А про ограбление в этом городе как вы узнали? — перебил его сценарист.

— От следователя, разумеется.

— От какого?

— С которым в одной палате лежал.

—Имя у него есть?

—Разумеется, — Гавриилу Петровичу вдруг показалось, что сценарист ему не верит.

 — И как же его зовут?

—Анастасий Непутёвых.

—Как? — удивлённо уставился на него Кирилл.

— Анастасий Непутёвых.

— Однако...И что же вам этот Непутёвых рассказал?

—Что его назначили расследовать ограбление виллы.  Сами хозяева уехали, а там их новые работники всё подчистую вынесли — картины, технику, всё! Даже сейф умудрились открыть. Да так ловко, что полиция чуть ли не аплодирует! И вот рассказывает  Анастасий мне про это ограбление, и я понимаю, что описанные им грабители...

Он наклонился вперёд и говорит шёпотом:

—Один в один — мои соседи!

Кирилл почувствовал, как его профессиональная сущность поднимает голову, как сытный кот после обеда.

— Начните с самого начала, пожалуйста, — сказал он, — И подробности не пропускайте.  Мне важен каждый штрих. Как выглядели. Как себя вели. Что говорили. Как работали.

Гавриил Петрович аж расправил плечи — его слушают! Да еще внимательно!

— О-о-о, милок, тогда садись удобнее! Сейчас я тебе расскажу такое… что твой сериал потом награды собирать будет!

Кирилл вытянулся в полусидячую позу, открыл ноутбук и приготовился записывать.

Гавриил Петрович откашлялся, театрально выставил вперёд подбородок и начал:

— Значит так. Всё началось с того, что один богач — Орлов фамилия, Андрей Сергеевич, человек нервный, но деньги у него куры не клюют — взял на работу трёх новеньких…

…И Гавриил Петрович начал рассказывать.

Сначала сухо, но потом увлёкся так, что его рассказы превращались в почти театральное представление: он вставал, жестикулировал, изображал голоса, и даже стук колес поезда стал похож на музыкальное сопровождение к началу большой истории.

Кирилл записывал. Нервничал. Задавал вопросы. Иногда резко, иногда слишком профессионально:

— Подробности! Кто такой Андрей? Как говорила его жена? Как выглядела эта троица? Что за старый сейф? Почему старый? Где стоял? Что было в нём?

Гавриил Петрович сиял:

— Да сейчас, сейчас! Я же сказал — расскажу всё от и до! Как будто сам там был!

Его голос загремел так, что соседнее купе наверняка проснулось. Но Кирилл уже не слышал ничего, кроме слов, которые складно ложились в будущий сценарий. Это было начало реального, очень запутанного и совершенно невероятного дела…

 

Гавриила Петрович дал описание персонажей во всей красе, с подробными профилями: Орловых, троицы мошенников, слесаря, да и самого следователя Непутёвых. Стараюсь держать тот же тон: говорливый, чуть театральный, но с нужной долей деталей для сценариста.

 

— Значит так, — задумчиво протянул Гавриил Петрович, — началось всё с того, что к Орловым — а они у нас миллионеры такие, Олдскул, понимаете, — пришли новые люди. Но прежде чем о них — про хозяев надо. Это важно, потому что люди формируют дом, а дом формирует преступление, — он указал пальцем на пол и сделал вид, что рисует невидимую схему.

— Андрей Сергеевич Орлов — человек лет пятидесяти пяти. Высокий, весь такой деловой и всегда в кашемировом пальто: вы только представьте — казалось бы, проницательный, но у него глаза как у человека, который всё время боится, что его обманут. Вот вид у него такой — красивые часы и чуть косые брови. Он сделал состояние на строительных контрактах и никак не может перестать считать, что любая улыбка — это просьба о займе. Любит порядок так, что в доме есть расписание: кто утром что моет и в какой последовательности расставлять вазоны. Это, конечно, к делу не относится, но вы поймёте — порядок на поверхности мешает заметить грязь под ковром.

— Его жена, Лидия Андреевна, — она моложе лет на пять. У неё руки золотые — она умеет выбирать мебель, коллекционировать фарфор и слышать шёпот комнат. Но она нервная, чуть ранимая. Она разговаривала с матерью и плакала, когда речь заходила об ограблении. Она любит доверяться людям — это её слабое место. Если кто-то мило улыбнётся и скажет «я на вашем месте сделаю всё для вас», — Лидия сразу верит. Это тоже важно: мошенникам нужна была та, кто поверит без проверки.

Гавриил Петрович на мгновение запнулся, словно выбирал слова, и продолжил, уже тоном конферансье:

— А теперь про троицу — это вам не шутки. Их трое: старший — Степан, лет сорока пяти, голос низкий, как у корабельного боцмана. Топорный, но хитрый. Он — тот, кто думает «план-план — и всё». Его лицо — как старый портрет: шрамы у подбородка, и он всегда в чёрном. Он не любит, когда что-то идёт не по плану; когда это случается, он шипит: «Мы не оставляем следов!» — и действительно сразу начинает чинить «щели» в плане. Степан — организатор, он смотрит на дом как на задачу: где сейф — где двери, как люди ходят, кто выходит курить в полночь. Он читает дом.

— Его сын — Пётр. Молодой, около двадцати, румянец ещё остался от пива, мускулы — как у человека, что любит спортзал больше, чем мысли. Он артистичный, лезет вперед с руками, готов вскрывать замки, таскать вещи, дергать шкафы, ломать то, что ломать не стоит. Пётр — исполнитель, он любит скорость и шум. Часто делает ошибки из-за желания показать себя.

— А третья — Ольга, жена Петра. Ей под тридцать, рыжеватые волосы, улыбка у неё такая — знаете, когда она улыбается, исчезают сомнения. Она олицетворяет доверие. Может подойти к хозяйке с трогательной историей и через десять минут уже держать в руках ключ от подвала. Она — мастер создания алиби и мастер лицедейства: может играть и простушку, и ревнивую соседку, и вежливую кандидатку на место горничной. Она прекрасно знает: похищение — это часть спектакля; главная роль — у неё.

— Обычная их легенда была простая: «семья из соседнего посёлка, ищем работу», — продолжал Гавриил Петрович. — Они сначала промышляли мелочовкой: мелкая выносная торговля, иногда мелкие аферы, но потом научились аккуратно подставлять людей. Люди, знаете ли, доверчивые — не проверяют, не спрашивают: «а где вы раньше трудились?» — один документ на слова и готовы отдать ключи.

— С Орловыми нужно было заморочиться, чтобы проникнуть в дом. Для этого пришлось подставить старую прислугу. С их дворником, который выполнял и работу садовника, проблем не было. Неделю подбрасывали собачьи экскременты во двор, перед приходом хозяина. Орлову надоело наступать на дерьмо, и он уволил старика. Тут же нарисовался Степан и в считанные дни завоевал доверие хозяев.

— Через неделю у Лидии Андреевой пропало колечко, которое нашли у служанки Надьки. Как та не божилась, что она не крала, её всё равно выгнали.

—А водитель, как в дом попал? — Спросил сценарист, — Аварию подстроили?

—Не было такой необходимости. Подбросили в бардачок использованный презерватив, который и обнаружила Лидия. Она ничего не сказала водителю Федьке, но поведение её сильно после этого изменилось. Найденный презерватив был просто-таки огромного размера. Похоже, у Лидии фетиш был на эту тему. Она стала буквально преследовать водителя. Орлов, ясный пень, заметил, как его жена крутит хвостом перед Федькой, и от греха подальше того уволил.

 

— Теперь про сейф. Старый сейф — это сердце истории. Он стоял в спальне хозяина, в шкафу, который выглядел как часть антиквариата. Сейф был не новый. И внутри там не весть какое богатство: конверты с ценными бумагами и старинные монеты, которые Орлов собирал ещё с молодости. Сейф открывался редко: хозяин знал комбинацию, которую помнил только он и его супруга... А когда семейство решило поехать в отпуск, собрало все драгоценности и закрыло в этом сейфе.

Он сделал паузу и выпил воды из кулечка, который держал в руках, затем продолжил, уже живо, почти театрально:

— Как же мошенники умудрились узнать код и где взяли ключ, спросите вы? 

— И спрошу!

— Они среди бела дня пригласили специалиста из фирмы, которая открывает замки. Молодёжь нарядилась в одежду хозяев и сыграла роли Орловых. Приехал какой-то забулдыга явно сидевший и не раз, и за две минуты подобрал ключ. С ним щедро расплатились, подписали бумаги и простились. Вскрытие — официальное, с заказ-нарядами и подписью!  Сначала хотели автогеном срезать внутренний кодовый замок, но смогли подобрать числа, так как сейфом редко пользовались. Пыль была стёрта только на определённых цифрах. С третьей попытки совпало. За три дня вынесли из дома всё.

— А где они хранили награбленное? — спросил Кирилл.

— Вывозили в микроавтобусе, — ответил Гавриил Петрович коротко. — Старый «Фольксваген» покрашен так, будто ему сорок лет. Никто бы не позарился его угнать. Они работали по плану: утром — вынос, днём — перевязка и всё — уезжают. И ещё: они были осторожны с соседями. Они не шумели, не оставляли следов, и именно этим я восхищался как зритель. Но самое красивое — как они ускользнули от полиции.

— Как ускользнули? — Кирилл уткнулся взглядом в экран, на котором мелькали строчки, и дождь за окном казался звучанием барабанной дроби.

— Полиция долго ходила кругами. Вы знаете, начальство-то у нас хитрое: оно решило отдать дело самому никудышному следователю — чтобы было на кого потом свалить. Назначили вести расследование Анастасия, — Гавриил Петрович с особым удовольствием произнёс фамилию, как будто вкушая её, — Непутёвых. 

—Плиз, поподробнее о нём.

 —  С удовольствием. Он ведь мой друг! Хотите, как в досье? 

 

— Давайте!

—  Возраст: 32–37
Внешность: высокий, сутуловатый, вечно мятый костюм, галстук всегда чуть косо, волосы — как будто живут своей жизнью.

 
Характер: добрый, рассеянный, чрезмерно вежливый, слегка флегматичный и катастрофически невезучий.

 
Профессиональные качества: по документам — следователь. По факту — вечный самоучка, который «всё знает, но ничего не получается».
Особенности:

забывает документы в самых неожиданных местах;

склонен к нелепым случайностям (споткнулся, упал, застрял в двери лифта, перепутал такси);

любит детективы и мечтает быть великим сыщиком;

отлично наблюдает мелочи — но замечает их уже после события.

Цель жизни: раскрыть хотя бы одно большое дело.
Всегда всё делает неправильно, но это, как ни странно, приводит к нужным результатам.

Да, Анастасий не идеален: забывает документы, падает, путает адреса, но у него сердце хорошее. Он пришёл на виллу, перенюхал воздух, попытался, но у него ... ну вы знаете — он спотыкается, падает и получает сотрясение. Его увозят в больницу. А дальше — дальше началась самая сладкая часть истории. Потому что его с сотрясением привозят в мою палату.

— Вы в палате с ним лежали? — уточнил Кирилл.

— Лежал, — кивнул попутчик. — Мы болтали. Он рассказал мне про ограбление, описал грабителей. Мне оставалось только узнать в них своих соседей.

 — Он мне сказал: «Я поеду их арестовывать», — но он заснул в поезде и проспал станцию. 

— Просыпается только вечером на конечной электрички. Там его ссаживают, так -как он забыл взять удостоверение. Он забирается в пустой  заброшенный микроавтобус, чтобы переночевать до утра. Ночью этот микроавтобус угоняют вместе с ним. Это мошенники, за которыми он охотится, но следователь этого не знает, так как спит на заднем сидении, свернувшись в позе эмбриона. 

Они едут грабить очередной дом. Когда мошенники заходят в дом, следователь просыпается и не понимает, где он. Он открывает дверь микроавтобуса. В это время мимо проходит случайный прохожий. Прохожий замечает свет в окне дома, владельцы которого уехали отдыхать. Он видит микроавтобус и мужика рядом. Он спрашивает у следователя, кто он такой и что тут делает ночью? 

Следователь не может предъявить документы и объяснить, как он сюда попал. Прохожий вызывает полицию. Приезжает полиция, арестовывает грабителей и следователя. Только в отделении выясняется, что следователь — это следователь.

 

 

— Это получается, что он случайно поймал их? — спросил Кирилл.

— Почти случайно, — поправил Гавриил Петрович. — Вся слава — это смех Божий. Так было предначертано свыше. Он — неугомонная серия ошибочных действий, но на выходе получается удача. Он триггер, который завертел весь механизм. Представляете: весь розыск бьётся — а тут пришёл «человек с причудами» и всех поймал. Фантастика! Вы это перенесёте на экран — и зритель не оторвётся.

Кирилл молча печатал. В голове уже складывался план: начало в поезде, затем — длинный рассказ Гавриила, потом параллельно — эпизоды с мошенниками, вскрытием сейфа, и кульминация в ночи, где Непутёвых оказывается и героем, и подозреваемым одновременно. Он понимал, что надо ещё глубже прописать характеры, диалоги, мотивы — но база была.

— Дайте мне ещё деталь, — попросил он. — Отдельно — про тех, кто помогал мошенникам легально: про фирму, которая делает вскрытие. Кто этот мастер, и как он реагировал, когда увидел, что его использовали?

— К сожалению, мне пора выходить. Через пять минут моя станция, так что я вынужден с вами распрощаться.  Было приятно с вамИ пообщаться. Будете в наших краях —заходите в гости.

Мужчины обменялись рукопожатиями, и попутчик вышел из купе. Вскоре сценарист увидел, как тот машет ему рукой с перрона. Он помахал в ответ и улыбнулся. Да, он не выудил у Петровича вся что хотел, но это мелочи по сравнению с прекрасным сюжетом. Его помощники остальное додумают!

Кирилл Дроздов готовился ко сну, когда в дверь постучали.

— Контроль, проверка проездных документов, откройте! 

Недовольный сценарист нехотя открыл дверь и впустил проводницу вместе с начальником поезда и двумя полицейскими.

— Вы — один? — удивилась проводница, — А старичок, где?

—Петрович? Петрович вышел на станции. 

— У него же билет до следующей..., — промямлила проводница.

Вся компания как-то странно переглянулась

—Билет, пожалуйста, — растерянно произнесла девушка.

—И документы, — добавил полицейский, усаживаясь напротив него.

Сценарист потянулся к своей куртке за бумажником и вдруг заметил, костыли Петровича. Он побледнел, так как уже понял, что бумажника в кармане не обнаружит.

Его, естественно, там не было.

— Как пацана развёл, — произнёс Кирил, обхватив голову руками, — Как пацана...

Присутствующие тоже уже всё поняли.

—Не вы первый, и не вы — последний, — прямо глядя ему в глаза сказал полицейский, — Петрович — специалист высшей категории. Вымирающий вид. Теперь таких мошенников не делают. Представляете, он в Энске явился незваным гостем на свадьбу. Преставился дальним родственником откуда-то из Приморья. Обчистил не только всех гостей, но и у троих ключи от квартир стащил, и их подельники обнесли, пока свадьба гуляла. Говорят, на пенсию собрался. Отходит, значит, Петрович от дел. Собирает себе пенсию таким способом. 

— Побыстрее бы угомонился дед, — добавил второй полицейский, — Я уже два месяца без выходных. 

16.11.2025