Четверг с видом на выбор

Я проснулся в четверг с чувством, что забыл выключить себя на ночь.
В окне светилась чужая луна - не та, что вчера, а какая-то запасная, из комплекта для гостей. Соседский кот сидел на подоконнике и читал газету трёхлетней давности. Он водил глазами так внимательно, будто пытался понять, кем ему быть в этот четверг. Я знал, что он не умеет читать, но не стал ему об этом говорить.

На кухне кофеварка варила воду без кофе - тихий протест против моего образа жизни. Я налил эту горячую пустоту в чашку с трещиной, которая разговаривала по ночам, и сел за стол, где меня ждали три конверта.

Первый - от университета, где я когда-то учился рисовать карты городов, которые не обязаны существовать. Приглашали вернуться преподавать. Зарплата - как три поездки на автобусе без пересадок.

Второй - от фирмы, производящей будильники для людей, которые не хотят просыпаться. Искали хранителя непрожитых утр. Специалиста по тишине. Такие должности редки, как среда между двумя четвергами.

Третий конверт был без адреса, без марки, просто лежал между солонкой и вчерашним бутербродом. Внутри - фотография лестницы, которая вела туда, где дороги перестают быть обязанностью. На обороте чей-то почерк: «Жду тебя там, где заканчиваются ступеньки».

Соседка снизу включила пылесос - она всегда пылесосила, когда в мире происходило что-то важное. Или когда наступал четверг. Для неё это было одно и то же.

Я вышел на балкон. Город внизу раскладывал пасьянс из окон и машин. Где-то играла музыка - набор нот, сбежавших от композитора и нашедших новую работу. Мужчина в пальто цвета забытого дня кормил голубей хлебными крошками, но голуби были нарисованные. Он это знал, но продолжал кормить. Это была его форма веры.

- Выбираешь? - спросил кот, не поднимая глаз от газеты. - А ты читаешь? - ответил я. - Нет. Но делаю вид. Вид иногда важнее смысла.

Телефон зазвонил, но я не стал брать трубку. Знал - это звонит тот я, который выбрал первый конверт. Хотел предупредить, что там скучно, но стабильно. Как дождь по средам.

В квартире напротив женщина поливала пластиковые цветы настоящей водой. У неё были настоящие цветы, но она поливала их пластиковой. Так она поддерживала баланс во вселенной.

Я достал из кармана монетку. На одной стороне - орёл, который боялся высоты. На другой - решка, мечтавшая стать орлом. Подбросил. Монетка зависла в воздухе, отказавшись падать.

- Понятно, - сказал я никому.

Лестничная площадка пахла понедельником и чьей-то несбывшейся мечтой стать космонавтом. На стене кто-то написал мелом: «Выход там же, где вход, только с другой стороны».

Спускаясь, я считал ступеньки. На двадцать третьей сбился - она оказалась двадцать второй с половиной. Пришлось начать сначала.

На улице было то самое время суток, когда тени длиннее своих хозяев, а хозяева притворяются, что не замечают. Я шёл мимо остановки, где автобус приходил только для тех, кто никуда не едет. Мимо магазина, где продавали время, но только оптом. Мимо себя вчерашнего, который всё ещё стоял на углу и решал.

В кармане зазвонил телефон. Это был второй я - тот, что выбрал фирму будильников. Хотел сказать, что там платят деньгами, которые можно потратить только на то, что не нужно.

Третий я не звонил. Он уже шёл по той лестнице из фотографии, считая несуществующие ступеньки.

Старушка на скамейке вязала шарф для жирафа. Не для конкретного - для идеи жирафа. Она улыбнулась мне той улыбкой, которой улыбаются люди, знающие что-то важное про четверги.

- Куда идёшь, милый? - Выбираю. - А что выбираешь? - Куда идти. -
Это редкий путь. Почти никто не выбирает выбор.

Её спицы стучали в ритме чьего-то забытого вальса. Или это был пульс города. Или моё сердце билось спицами.

Я достал все три конверта, разорвал их на мелкие кусочки и пустил по ветру. Кусочки полетели в разные стороны, как белые вороны, которые притворяются снегом.

Монетка всё ещё висела в воздухе где-то над моей кухней. Кот дочитывал газету задом наперёд. Соседка пылесосила тишину. А в кармане у меня лежал четвёртый конверт, который я сам себе написал много лет назад и забыл отправить.

В нём было всего три слова: «Иди и Смотри».

Так я и делал. Шёл и смотрел, как город складывает себя в оригами заката, как люди обмениваются тенями вместо приветствий, как время идёт не по часам, а по настроению.

Где-то впереди меня ждала та лестница без конца. Или работа в университете призраков. Или фабрика тишины. Или что-то четвёртое, о чём я ещё не знал.

Но сейчас я просто шёл. По четвергу, который притворялся судьбой.