Сквозь зеленое море тайги

     Алешковский первым – и с радостью – припишет языку свои зачастую ошеломляющие прозрения, которыми пестрят страницы этого собрания, и, вероятно, первым же попытается снять с языка ответственность за сумасшедшую извилистость этого русла и многочисленность его притоков. И. Бродский
     Давай, Коля, вмажемся с тобой. Как придумали за Довлатова комиссаршу, убеждавшую Сверчка о посмотри, Федор, время - то какое, так и я скажу тебе не тая, что время на самом деле другое. Это мы раньше с тобой квасили по - чорному, напевая хриплыми, мужскими голосами из Высоцкого, а ныне век другой, хотя ничего и не изменилось. Поэтому давай, как говорится, полторашку под рубашку. Ну, как, заштырило ? Чеши нос и закуривай Бонд на приходе. Ботинки снять не забудь ! Сам сейчас поймешь, зачем их снимать. Пробрало ? Ну, сиди и слушай.
    Я, короче, тогда аккурат с Дальнего Востока откинулся, шили мне, конечно, госизмену, вцепились как клещи, это, может, Шарапову вменяли кражу стратегицких летчицких карт в угнанной эмочке, а мне сразу заорали в уши, что у партийного начальничка, чью тачку я и умыкнул, в салоне хранилось нижнее белье самой товарища Фурцевой. Чуешь, чем пахнет ? Ты хоть и генерал - майор, но армейский, куда вам знать и понимать, вас самих, как овец, резали и гнобили, вон, Блюхеру вашему глаз на допросе вышибли, вы все до сих пор не просто одноизвилинные, но одноглазые. Чего говоришь ? Ты язык - то не глотай, говори внятно, чотко. В стране слепых король ? Была такая байда, врать не стану, была. Уэллс ее придумал, а написать правду - матку про плантации коки, крышуемые тем самым королем страны слепых - побоялся. Вот тебе весь закон, все люди. Ты меня не перебивай, чайку вон завари, годно сушняк снять будет. В общем, откинулся, какой базар - вокзал, купил билет, только не в колхоз " Большое дышло", а на саму столицу выправил. У меня справка, не паспорт, ну я буфетчицу и подкупил парой палок, причем, учти, вторую в сраку, купила она на свою ксиву литер, качу себе - никого не трогаю. Ладно. Переваливаем Урал - горы. И лезут тута, значится, в вагон зайцы. Натурально безбилетники. Мужик амбал двухметровый, бухой вусмерть и чурка какой - то, типа татарина. Усаживаются напротив меня, выставляют уважение, все по понятиям. Оказывается здоровяк сбежавшим с народно - хозяйственной стройки вчерашним комсомольцем. Бориской звать. А татарин никакой не татарин оказывается, а настоящий башкир Рахмонов. Ну, отвечаю им в ответку парой литров, специально в вагон - ресторан метнулся. А там, Коля, такая шикарная женщина заведует. Брюнетка, сиськи, все дела. Манит меня за титан и кокаином угощает. Я аж обалдел. Аней, говорит, меня зовут. Я сразу просек, что не проста та Аня, думаю ускоренно, соображаю, вспоминая. Вдруг вспомнил, как на лесосеке мне мой кореш лагерный Пашка Ручечник про похожую бабу говорил. Мужик у нее еще был чоткий, резкий, Фоксом звали. Звали - то, звали, но в конце сороковых подвели под вышку по Указу о лагерном бандитизме, расшлепали, в общем. Я, как вспомнил, к Ане - то и давай подкатывать, намеки ей кидать разные, а она мне режет, что не та Аня. Понимаешь ?! Не та. Как Федот, что не тот. Разозлился я, честно скажу, возвращаюсь с двумя литровинами, а они в экспортном варианте, ровно по литру в каждой бутылке, тяжелого стекла бутылки, сам понимаешь, на экспорт. Как ё...у по башкам Бориску и башкира ! Бошки в клочья, кровища, проводница визжит, а я стоп - кран рву и выпрыгиваю. Отбежал от поезда, смотрю - осматриваюсь : зеленое море тайги. Блябуду, именно зеленое и именно тайги, не врал Юрок Визбор. Натурально жуть. И тута хиляет до меня какой - то человек две ноги - два уха. Познакомились. Говорит, что исконный таежный насельник Шляфман. Свистнул тихо, глядь : второй прет буром, как командировочный. Оказался кореш первого, Худойбердыев. Чево ? Коала писал о таковском ? Вот и чти тогда своего коалу, а он, злыдень ехидный и насмешливый, мой шеститомник на Флибусте стырит и тоже читать будет.