М Лэнгфорд. Богословие об искусственном интеллекте

БОГОСЛОВСКАЯ ОСНОВА ДЛЯ РАЗМЫШЛЕНИЙ ОБ ИСКУССТВЕННОМ ИНТЕЛЛЕКТЕ
Майкл Д. Лэнгфорд

Православный автор

В сокращении

Необходимость и неизбежность богословских размышлений

Технологии представляют собой применение знаний для решения проблемы  которая, поскольку проблемы существуют в сотворённой реальности, неизбежно связана с материальными носителями. Другими словами, технологии включают в себя новые методы и инструменты, которые взаимодействуют с окружающей средой. Религии никогда не существовали отдельно от технологий, потому что религия существует среди людей, которые должны взаимодействовать с окружающим миром. Однако отношения между религией и технологиями всегда были неоднозначными. Всё новое в каноне традиции воспринимается критически, и новые технологии не являются исключением. Могут потребоваться столетия тщательных богословских размышлений, чтобы накопить мудрость, необходимую для оптимального внедрения той или иной технологии в религиозную традицию.
Искусственный интеллект  (ИИ) появился быстрее, чем любая другая технология в истории. Темпы развития и внедрения ИИ означают, что наша цифровая мудрость всё ещё догоняет его. Для христиан эта цифровая мудрость должна включать в себя теологию, то есть то, что мы можем сказать о Боге и мире с точки зрения веры.2 Короче говоря, теологические размышления об ИИ крайне необходимы, поскольку эти технологии с каждым днём всё глубже проникают в нашу жизнь.3
Точно так же, как мы можем сказать, что технологии неизбежно развиваются по мере того, как человечество взаимодействует с окружающим миром, мы можем сказать, что богословие неизбежно развивается по мере того, как христиане взаимодействуют с окружающим миром. Христианство зародилось не как набор теоретических положений. Скорее, оно зародилось в группе людей, последовавших за Иисусом,
веря в Него как в Христа и в Его учение о Царстве Божьем.4 Хотя то, что Иисус говорил Своим ученикам, безусловно, включало в себя доктринальные идеи, они часто были двусмысленными, обычно анафорическими и нередко понимались неправильно. Бог не открыл Моисею многого с богословской точки зрения, когда дал ему Божественное имя; «Яхве» просто означает «Я тот, кто Я есть». 5 Моисею потребовалось много лет следования указаниям Бога и доверия к Его обетованиям, чтобы узнать больше о том, Кто такой Бог, что Бог говорит о мире и чего Бог хочет от него и его народа. Точно так же ученики в основном не понимали, кем был Иисус при жизни. Только после Его Воскресения они стали лучше понимать, кем был Иисус, что Он говорил об этом мире и чего Он хотел от них. Точно так же христианам потребовалось много лет после смерти Иисуса, чтобы лучше понять, кто такой Бог в свете Христа.
На самом деле текст Нового Завета можно рассматривать именно как труд последователей Христа, которые в своих мыслях и словах разрабатывали богословие, учитывая вопросы, которые возникали или, по их мнению, должны были возникнуть в их общении с другими людьми. Евангелие от Матфея, по-видимому, было написано христианином-евреем, который с точки зрения своей культуры и религии объяснял Личность и деятельность Иисуса.6 Точно так же Евангелие от Луки поражает своим нееврейским характером: в нём Иисус объясняется с точки зрения европейской культурной среды.7. Павел, как известно, выступил перед афинянами на Ареопаге, соединив их убеждения и вопросы, связанные с пониманием Бога Иисуса Христа.8. Во многих посланиях Павла и других апостолов говорится о том, Кто такой Бог, что Бог хочет сказать о мире и что Бог хотел бы, чтобы мы делали в свете того, что происходит в различных контекстах. Именно когда мы сталкиваемся с новыми контекстами, возникают новые вопросы, требующие богословского осмысления. Именно это подразумевается под высказыванием: «Миссия - мать богословия».9 Таким образом, мы видим новую возможность: принимая Божью миссию в мире  ИИ, мы должны богословски осмыслить это новое технологическое средство.
Богословские вопросы, встающие перед нами в эпоху цифровых технологий, очень актуальны. Что Бог думает об искусственном интеллекте? ИИ - это добро или зло? Спасёт ли нас ИИ? Какое будущее он нам уготовит? Далее я хочу вкратце представить несколько богословских концепций, которые, надеюсь, помогут нам в богословских размышлениях об ИИ. Мы начнём с вопроса эпистемологии, или теории познания, о том, как мы приобретаем знания. В богословии этот вопрос связан с откровением.Затем мы коснёмся учения о сотворении мира, в том числе о том, что значит быть человеком. Далее мы рассмотрим аспекты учения о спасении. Наконец, мы обсудим эсхатологию - учение о «последних временах». В заключение я выскажу несколько мыслей о том, как теология вписывается в нашу развивающуюся цифровую культуру.

Откровение

Теология всегда еретична. Я имею в виду, что, несмотря на все наши усилия и искреннюю преданность, то, что мы можем сказать о Боге, никогда не будет абсолютно верным. Мы всегда будем в какой-то степени ошибаться. А как иначе? В теологии мы говорим о том, о чём не можем говорить, используя слова и мысли нашей вселенной для описания существа, которое, как её Создатель, онтологически отличается от нашей вселенной. Тем не менее Бог дал нам способность мыслить и общаться, а также предоставил нам средства в рамках нашей сотворенной реальности, чтобы мы могли познать, Кто такой Бог: красота природы, провозглашение Божьего народа, наша внутренняя ориентация на красоту и добро, а также воплощение Божьего самовыражения.10 Поскольку Божье откровение приходит к людям, у нас нет другого выхода, кроме как думать и говорить о Боге своими словами, хотя мы делаем это смиренно и с большим уважением, зная, что никогда не будем полностью правы. Вот почему Фома Аквинский называл богословский язык не однозначным (в точности правильным) и не двусмысленным (в точности неправильным), а скорее аналогическим.11
В Римлянам 12 Павел призывает верующих не «приспособляться к этому миру, но преображаться обновлением ума вашего, чтобы вы могли познавать, что есть воля Божия» (Рим. 12:2). Павел призывает римских христиан к богословским размышлениям, основанным не только на здравом учении, но и на практике христианской любви. Он призывает их «не думать о себе больше, чем следует» (12:3), «любить искренней любовью» (12:9) и «жить в мире друг с другом» (12:16). Таким образом, он подтверждает необходимость сообщества для христианской жизни, напоминая им, что мы «единое тело во Христе, а порознь - члены одного тела, хотя каждый из нас имеет свое  тело» (12:5). Одним из признаков этого единого, но многообразного сообщества является разнообразие людей и их способностей. «Дары у нас различны, но благодать одна и та же: пророчество - к вере, служение - к служению, учитель - к учению, увещеватель - к увещеванию, раздающий - к щедрости, ведущий - к усердию, благотворитель - к радости» (12:6–8). Таким образом, богословские размышления - это не просто толкование библейских текстов или экзистенциальных дилемм, не просто результат рассуждений, основанных на наблюдениях или традиционных верованиях. Богословская практика осуществляется в рамках разнообразного сообщества, основанного на духовных практиках и взаимной любви.
В приведённом выше стихе слова «сообразно вере» (греч. kata ten analogia tes pisteos) приобретают особое значение. В стихе, по-видимому, говорится о том, что дары веры (такие как пророчество, то есть изречение Божьей истины) даются в соответствии с верой того, кому они даются, или пропорционально ей. Это ясно представлено не как вопрос ранжирования даров, как будто более верующие получают более глубокие дары, а скорее, существование различий как нечто само собой разумеющееся. Другими словами, поскольку вера у всех разная, то и дары верующих будут отличаться.13
Однако эти же греческие слова можно перевести как «по мере веры», что, по мнению некоторых, означает, что Павел призывал сопоставлять слова тех, кто утверждает, что пророчествует или говорит слова Божьи, с содержанием веры верующих: «Итак, у нас есть дары, которые различаются в зависимости от данной нам благодати, и мы должны использовать их надлежащим образом. Если это пророчество, то мы должны пророчествовать в соответствии с образцом веры»14. То есть, если кто-то говорит и утверждает, что это пророчество, то его слова следует считать Божьей истиной в той мере, в какой они соответствуют тому, что христианское сообщество уже считает Божьей истиной. Это понимание отражено в латинском переводе слов «в соответствии с верой» как analogia fidei или regula fidei, что означает «аналогия веры» или «правило веры» соответственно. Таким образом, термин «правило веры» стал использоваться ранними христианами и используется до сих пор для обозначения высшего авторитета в системе христианских верований, такого, как Символ веры или основное исповедание веры в Иисуса Христа.
Термины «аналогия веры» и «правило веры» указывают на первостепенную роль полученного через веру откровения в формулировании нашей теологии. Швейцарский теолог Карл Барт был особенно обеспокоен тем, что теология просто определяет Бога с точки зрения наших идеологий.15 Вместо этого, по его словам, наша теология должна основываться на самооткровении Бога, главным образом в Личности и деле Иисуса Христа, постигаемых верой. Наши слова о Боге должны отражать Божье Слово о Боге. Таким образом, мы не определяем Бога с помощью analogia entis, или «аналогии бытия», которая просто сравнивает Бога с нашими собственными представлениями о.существования. Скорее, мы должны позволить Богу определить, Кто такой Бог, и принять это откровение «в соответствии с верой», или по аналогии веры. Барт сказал бы, что вместо того, чтобы рабски следовать набору доктринальных принципов, которые нам нравятся, мы должны позволить вере быть нашим правителем, когда дело касается нашего понимания Бога, того, что Бог говорит о мире, и того, как Бог хотел бы, чтобы мы жили. Правилом веры является Божье откровение во Христе силой Духа, постигаемое верой.16
Христиане верят, что Бог открывает истину разными способами: через Священное Писание, тщательное размышление, наш собственный опыт или мысли других людей 17, — но Бог открыл Себя Самого в Личности и деле Иисуса, и это откровение мы получаем благодаря работе Святого Духа в даре веры. Именно это самооткровение управляет всеми остальными частями откровения. Таким образом, христианская эпистемология, или теория познания, должна начинаться и заканчиваться откровением Бога в Иисусе Христе. Священное Писание является для христиан главным свидетельством этого откровения, хотя и не является самим откровением. Тем не менее Писание - это то, как Слово Божье открывается нам через непрестанную работу Святого Духа, и поэтому оно заслуживает доверия и авторитетно. 18
Таким образом, для богословского осмысления ИИ мы должны начать с Божьего откровения. Мы не можем оставаться в рамках натурализма и обращаться к теологии только тогда, когда нам нужны аргументы для того, что мы хотим сказать или во что хотим верить. Чтобы это была христианская эпистемология, размышления должны начинаться с откровения. Это не значит, что Бог не использует ИИ в откровении; Бог будет использовать то, что захочет.19 Однако всё, что, по нашему мнению, может быть откровением, должно быть сопоставлено с тем, что Бог уже открыл во Христе силой Духа, о чём свидетельствуют Писания и что постигается верой. Конечно, мы приобретаем знания другими способами; например, Бог создал естественные науки, чтобы мы могли понять окружающий мир, космос и клетки нашего тела. Теология не соперничает с наукой за эпистемологический приоритет; скорее, они дополняют друг друга. Наука, например та, которая создаёт искусственный интеллект, рассказывает нам о том, что мы можем наблюдать. Теология рассказывает нам о Боге, о том, что Бог говорит о мире, и о том, что мы должны делать. Наука создана для измерения того, что мы наблюдаем вокруг себя, чтобы создавать концептуальные модели, полезные для взаимодействия с окружающим миром самыми разными способами. Теология призвана помочь нам понять Бога, реальность и самих себя, чтобы мы могли осознать, что всё это значит и как нам следует жить в отношениях с Богом, другими людьми и миром. И в то время как эпистемологическое сообщество науки стремится к объективности, проверяемости и точности для достижения успешных результатов, эпистемологическое сообщество откровения строит свою работу на любви, поклонении, смирении и послушании.

Творение

Первая строка Никейского символа веры гласит: «Верую во единого Бога Отца всемогущего, Творца неба и земли».Сказать, что Бог  «Творец», значит сказать, что Бог - Источник всего сущего. Не только камней, деревьев и животных, но и атомов, звёзд и даже самого времени и пространства. Сказать, что Бог создал всё, значит сказать, что Бог создал ex nihilo, то есть из ничего. Христианство верит, что до того, как появилось что-либо, был Бог, и только Бог. А затем Бог создал космос.20. Такое понимание изображает Бога, Который отличен от творения, предшествует творению и является его основой, а также предполагает, что Бог творил с какой-то целью, поскольку Богу не нужно было творить, поскольку Он самодостаточен. Мы могли бы даже зайти так далеко, что
представим, что, какой бы ни была эта цель, она всё ещё не достигнута, ведь наш космос всё ещё существует.
Но Бог не перестал быть Творцом после создания Вселенной. Бог продолжает быть Творцом.. Хотя наука утверждает, что с момента зарождения Вселенной не появилось никакой новой материи, это не значит, что Бог не продолжает создавать что-то новое. Постоянно появляется новая жизнь,.новые идеи и отношения. Появляются новые горы, планеты и звёзды, хотя и очень медленно. Бог каждый день создаёт для нас новые реальности. Тот факт, что Бог является Творцом, означает не только то, что Бог создаёт время, пространство и материю. Это означает, что Бог является Тем, Кто создаёт все виды начал, без которых мы и весь остальной космос не существовали бы.21 Можно даже сказать, что Бог продолжает являть Свое творчество в рождении и развитии таких технологий, как ИИ, конечно же, с помощью людей, точно так же, как можно сказать, что Бог проявляет Божественное творчество в рождении и развитии дружеских отношений, вакцин или искусства. Это не значит, что Божьи творения не используются не по назначению, а лишь то, что Бог продолжает творить, потому что Он Творец.
Библия начинается с рассказа о сотворении мира. В ней говорится об уникальности человечества среди всего созданного. В Бытие 1 люди предстают кульминацией Божьего творения, а в Бытие 2 - существами, обладающими особой связью с Богом. Это не значит, что Бог не ценит остальное творение. Напротив, в Бытие 1 Бог несколько раз называет творение «хорошим», а в Быт. 1:31 - «весьма хорошим» (на иврите: tov me’od).22 Однако текст Книги Бытия предполагает, что Бог в процессе творения установил центральную связь с людьми. В первой главе Книги Бытия люди - единственные существа, наделённые образом Бога: «И сотворил Бог человека по образу Своему, по образу Божию сотворил его; мужчину и женщину сотворил их» (Быт. 1:27). На латыни «образ Божий» звучит как imago Dei. Это понятие занимает центральное место в богословских размышлениях о природе человека, или «богословской антропологии».
Христианство подчёркивает важность образа Божьего для теологической антропологии, поскольку оно утверждает святость каждого человека и указывает на основополагающий фактор, который отличает людей от других существ и составляет неотъемлемую часть человеческой природы. Оно также указывает на качественную связь между человечеством и Богом, хотя в Писании ничего не говорится о том, в чём именно заключается эта связь. Этот текстовый вакуум на протяжении многих лет побуждал многих богословов заполнять его собственными культурными ценностями, определяя различные способности или возможности человека как составляющие образ Божий.23
Некоторые утверждали, что образ Божий - это рациональность, заявляя, что именно она является основой человеческого бытия. Другие говорили, что это свобода воли, общность, этичность или креативность. По иронии судьбы, эти утверждения тонко намекают на качества, присущие Богу, тем самым подтверждая то, что нам больше всего нравится в самих себе. Например, если мне действительно нравится человеческое творчество, я могу сказать: «Ну, в Символе веры говорится, что Бог Творец, а мы созданы по образу и подобию Божьему, так что мы тоже должны быть творцами!» Конечно, когда мы так говорим, мы просто выбираем тот аспект Бога, который нам больше всего нравится в нас самих.24 Однако ни в Книге Бытия, ни в других частях Священного Писания нет ничего, что точно определяло бы, что представляет собой образ Божий и действительно ли это способность или потенциал.25 Авторам Книги Бытия показалось достаточным заявить, что человечество было создано по образу и подобию Божьему, что люди отличаются от других и являются особенными, и на этом остановиться. Это кажется важным с теологической точки зрения, поскольку если бы образ Божий сводился к некой  способности или таланту, то можно было бы оценить степень, в которой образ Божий присутствует в людях. 26
Древние истории о сотворении мира повествуют о Божественном слове и творении, которые кажутся лёгкими и не требующими усилий. В отличие от других повествований, библейское повествование  использует здесь понятие  образа Божия, чтобы показать, что, хотя и люди, и ИИ являются частью Божьего творения, с теологической точки зрения в человечестве есть нечто особенное, каким бы «умным» ни был ИИ. Возможно, аспект этого различия содержится в том же стихе, что и другое заявление imago Dei: “И сказал Бог: сотворим людей по образу нашему, по подобию нашему; и да владычествуют они над рыбами морскими, и над птицами небесными, и над скотом, и над всеми дикими животными земными, и над всяким гадом, пресмыкающимся по земле” (Быт 1:26). Слово «власть» на иврите звучит как «радах» и может также переводиться как «управление». Похоже, что Бог ставит людей в положение наместников, которые исполняют Его волю в творении и для творения.27 Эта идея раскрывается в Быт. 2:15, где людям заповедано «возделывать» и «хранить» творение. Эти два древнееврейских глагола, «абад» и «шамар», относятся к садоводству и могут быть переведены как «служить» и «защищать». 28 Кажется, что в Бытие изображено человечество, которое призвано заботиться об остальном творении, включая людей, помогая ему выполнять его Божественное предназначение.
Один из способов, с помощью которых люди выступают в роли наместников в Божьем творении, - это создание и использование технологий, в том числе ИИ. Как упоминалось выше, технология — это, по сути, применение знаний для решения проблемы, которая неизбежно возникает в мире и, следовательно, связана с манипулированием творением. Это новое применение техники и инструментов. Например, когда нужно было быстрее добраться из одного места в другое, люди придумывали, пробовали и совершенствовали определённые идеи. Возможно, сначала появились лошади, а затем лодки, велосипеды, автомобили, поезда и самолёты. Все эти технологии использовали материалы, созданные Богом, для создания чего-то нового благодаря воображению и смекалке людей, наделённых дарами, которые дал им Бог. Человеческие технологии не всегда были продуманными, развитыми или эффективными, но они являются частью Божьего творения и поэтому не менее «хороши», чем любая другая его часть, даже если они представляют собой необычную новую конфигурацию этого творения. То же самое можно сказать и об ИИ , и поэтому нам следует помнить о нашем предназначении при его создании и использовании.

Спасение

Если технология - это применение знаний для решения проблемы с использованием созданных человеком методов и инструментов, то мы можем представить спасение как Божью технологию. Слово «спасение» буквально означает состояние спасённости, которое подразумевает избавление от чего-либо, обретение чего-либо и способ обретения. В библейском, теологическом и культурном контексте эти три аспекта спасения в христианстве принимают самые разные формы. Мы рассмотрим каждый из них. Однако для начала важно отметить, что христиане верят, что спасает Бог. На самом деле это одно из главных положений иудаизма, которое унаследовало христианство: только Бог может спасти.29. Это одна из причин, по которой ранние христиане пришли к выводу, что Иисус обладает природой, полностью соответствующей Божественной. Если Иисус не является полностью Богом, то Он не может полностью спасти нас.30. На самом деле имя Иисуса на древнееврейском языке - Иешуа, что означает «Бог спасает».
От чего Бог спасает нас? Если говорить в общих чертах, христиане верят, что Бог спасает нас от всего, что противоречит Его воле в нашей жизни и в мире. С теологической точки зрения это называется «грех»31 Грешить означает буквально «не попасть в цель» и относится к тому, что нарушает природу творения, задуманную Богом, что в общих чертах изображено в Бытии 3 как отвержение человеком пути Божьего.32. Грехи могут быть совершены действием или бездействием и не обязательно являются преднамеренными. Но мы также можем сказать, что «грех» - это состояние, а не просто ряд действий. Например, можно сказать, что мы живём в «греховном мире», имея в виду, что мы существуем в реальности, насквозь пропитанной последствиями человеческого греха, такими как изоляция, системы маргинализации, насилие, экологическая деградация и другие недуги. В Священном Писании для описания греха используется ряд образов, в том числе рабство, смерть, непослушание, болезнь и невежество. Как и большинство богословских концептов, грех не является однозначным понятием, но, по-видимому, достаточно считать грехом то, что идёт вразрез с волей Бога и, таким образом, указывает на то, что жизнь, реальность и траектория развития не такие, какими должны быть. Нам не составит труда оглядеться вокруг и убедиться в этом.
От чего Бог нас спасает? Если говорить в общих чертах, христиане верят, что Бог спасает нас и весь мир, возвращая нас и его в то состояние, для которого мы и он были созданы. Подобно тому, как в Писании используется множество образов для описания греха, в нём также используется множество образов для описания спасения, включая освобождение, новую жизнь, искупление, исцеление и шалом. Разнообразие этих образов указывает на многомерность и целостность спасения, в котором Бог приводит всё в соответствие с тем, каким оно должно быть. Бог спасает всё творение от греха, который его терзает. Постмодернизм помог нам понять, что реальность включает в себя множество взаимосвязей, благодаря которым все вещи существуют и могут быть поняты только в связи с другими вещами. Таким образом, люди существуют в отношениях с Богом, друг с другом и с остальным творением.33 Следовательно, мы можем понимать спасение как воссоздание Царства Христова и вечную жизнь с Ним» (IV.25). По сути, всё это работает против Бога и держит человечество в рабстве. Здесь мы используем слово «грех» как теологический термин-обобщение.
Мы понимаем спасение как восстановление правильных отношений между людьми и Богом, между человеком и им самим, между людьми и между людьми и остальным творением. Эта многомерная взаимосвязь подразумевается в понятии ordo salutis, что в переводе с латыни означает «порядок спасения» и описывает различные аспекты спасения: избрание, оправдание, освящение, призвание и прославление.34 Прежде всего, Бог «избирает», то есть свободно выбирает спасение для всего мироздания.35 Во-вторых, мы оправдываемся, то есть «становимся праведными» в глазах Бога, и наши отношения с Богом становятся такими, какими они и должны быть: Бог есть Бог, а мы - творения, которые доверяют Богу и повинуются Ему. В-третьих, мы освящены или «сделаны святыми» в том смысле, что наша жизнь посвящена любящим отношениям с Богом и другими людьми. В-четвёртых, мы принимаем своё призвание, участвуя в Божьем деле по космическому примирению в качестве наместников. В-пятых, всё в конечном счёте устроено по воле и славе Божьей.
Каковы средства спасения? Следует отметить, что Священное Писание меньше заинтересовано в провозглашении метафизики спасения, чем в провозглашении самого факта спасения.36 Здесь, как и во многих других отрывках, утверждается «что», но подразумеваются «почему» - аспекты греха и отчуждения. Экология спасения столь же полна и всеобъемлюща, как и экология греха. Всё, что меньше этого, - не есть полное Евангелие для всего мира, не есть целостная миссия.  Точно так же, как грех заражает всю реальность, спасение влияет на всю реальность. Это не так или, по крайней мере, не совсем так или однозначно. Отчасти это связано с тем, что мы не можем постичь всю полноту Божьего спасения, не говоря уже о том, чтобы понять все способы, с помощью которых Бог осуществляет это спасение.
Тем не менее Писание изображает Личность и дело Иисуса Христа как средство спасения. Христиане верят, что мы спасены благодаря Иисусу. Основываясь на том, что Писание говорит о спасении, богословы часто выдвигают «теории искупления», или теоретические объяснения того, как именно Иисус спасает нас. Одно из предположений, которое часто называют мотивом «Христос-победитель», заключается в том, что Иисус побеждает сатану, олицетворяющего всё, что противостоит воле Бога, и тем самым освобождает человечество от рабства.37 Другое предположение, называемое «теорией рекапитуляции», изображает Иисуса как «Нового Адама», Который в своей жизни воссоздаёт правильное воплощение человечества, тем самым исправляя его недостатки.38 Другое предположение, популяризированное Ансельмом в Средние века, называется «теорией искупления». Согласно ей, человечество из-за греха накопило долг перед Богом, который необходимо погасить, чтобы восстановить правильные отношения. Этот долг был погашен смертью Иисуса на кресте.39 Ещё одно предположение, «теория морального образца», гласит, что Иисус показал нам, как жить, будучи Божьим народом, - путь, который мы забыли или никогда не понимали в полной мере.40. Независимо от того, каким именно образом Иисус исцеляет космос от греха, христиане верят, что Он делает это, совершая акт спасения, который является делом рук только Бога.
Размышляя об искусственном интеллекте в контексте христианских представлений о спасении, следует сразу отметить, что ИИ не может быть источником спасения, потому что он не Бог, каким бы могущественным мы его ни представляли. Бог дал нам новый старт. Теории о том, как Он это сделал, - это уже другой вопрос.  Но ничто больше  не может обеспечить нам правильные отношения с Богом, не может сделать нас святыми и не может призвать нас стать наместниками творения. Как сказано в Откр. 7:10: «Спасение - Богу нашему». Это не значит, что Бог не использует ИИ в Своей спасительной работе; Бог совершал и, вероятно, будет продолжать совершать невероятные вещи с помощью ИИ. Однако в конечном счёте спасение принадлежит только Богу.
Идея о том, что ИИ может спасти нас, подразумевает как минимум две вещи. Во-первых, это подразумевает, что ИИ может знать человечество - не говоря уже об остальном творении - достаточно хорошо, чтобы понимать, что нуждается в исцелении. Однако в Священном Писании говорится, что только Бог знает нас полностью и, следовательно, только Он в состоянии спасти нас. 41 Знание -  это личное переживание, то есть оно формируется в процессе взаимодействия. 42 Выше мы отмечали, что человеческое познание Бога возникает в контексте отношений веры. Божье познание человечества также существует в рамках близких и онтических отношений Бога с человечеством. Однако отношение ИИ к человечеству является ноэтическим; ИИ знает человечество в той мере, в какой его знают программисты, или в той мере, в какой программисты научили его искать определённые области знаний.43
Во-вторых, вера в то, что ИИ может нас спасти, подразумевает, что ИИ даёт нам всё необходимое для спасения. Это наводит на мысль о количественном спасении, то есть о том, что спастись - значит восполнить недостаток чего-то определённого. Однако с теологической точки зрения спасение - это не (просто) количественное, а скорее качественное изменение. Возможно, лучше всего это отражено в одном из центральных новозаветных терминов, обозначающих спасение, - «примирение», или katallage в греческом оригинале. Буквально говоря, каталлаге - это не просто исцеление от вражды или разногласий, как можно было бы предположить, исходя из английского слова «примирение», а скорее целостное преобразование всего сущего в соответствии с волей Бога. 44

Эсхатология

Слово «эсхатология» происходит от греческого слова eschatos, что означает «последние вещи», и относится к темам, которые с христианской точки зрения связаны с грядущим, включая, например, смерть, загробную жизнь и конец времён. Следует сказать, что эсхатология, конечно же, носит умозрительный характер, поскольку мы говорим о вещах, которые ещё не произошли. В этом смысле эсхатологию во многом можно рассматривать как христианскую теологию надежды, поскольку она опирается на данные Богом обетования, исполнения которых христиане ждут от Бога.45
Эти обетования не только сбудутся в будущем, но и исполняются уже сейчас. Если спасение пришло через Личность и дело Иисуса Христа, то это спасение становится реальным для нас через Личность и дело Святого Духа. Можно сказать, что спасение объективно произошло в результате примирительной работы Бога во Христе; оно произошло «тогда и там» и является завершённым. Однако можно также сказать, что спасение субъективно происходит в результате искупительной работы Бога в Святом Духе; оно происходит «здесь и сейчас» и продолжается.46. Таким образом, мы спасены «двумя руками Божьими». 47. Святой Дух действует в настоящем, делая нас всё более похожими на тех, кем мы уже являемся во Христе.
Однако мы также видим, что мы ещё не стали теми людьми, которыми уже являемся во Христе. Как гласит известное изречение Мартина Лютера, мы simul iustus et peccator, то есть «одновременно праведны и грешны»48. Этот статус человеческого существования справедлив и для космического существования, что отражено, пожалуй, в центральной теме эсхатологии - «Царстве Божьем», о котором много говорил Иисус. Царство Божье, или basileia tou theou по-гречески, относится не к месту, такому как небеса, а скорее к состоянию бытия, а именно к существованию, которое соответствует воле Бога; по этой причине basileia, возможно, лучше переводится как ”царствовать“ или "править”.49 Во времена Иисуса еврейский народ уже был хорошо знаком с представлением о Боге как о Царе и ожидал вмешательства Бога, установления Божественного правления над всем творением.50 Иисус провозгласил, что это Царство грядет, что привело многих к вере в неизбежность конца мира, каким они его знали. Однако Иисус также провозгласил, что Царство уже пришло в Его Личности и делах.51
Эта двойственность Царства Божьего как «уже наступившего и ещё не наступившего» отражена в понятии «начавшейся эсхатологии», которое гласит, что ни ангелы, сотворившие нас, ни кто-либо другой, кроме Слова Господня, ни какая-либо Сила, отдалённо не связанная с Отцом всего сущего, не смогли бы создать образ Бога в Иисусе Христе. Ибо Бог не нуждался в этих [существах], чтобы свершилось то, что Он заранее определил для Себя, как если бы у Него не было собственных рук. Ибо с Ним всегда пребывали Слово и Мудрость, Сын и Дух, через которых и в которых Он свободно и самопроизвольно сотворил всё сущее» ( Ириней Лионский, «Против ересей», 4.20.1).
Царство Божье, которое, по мнению христиан, в конечном счёте наступит и предвестником которого является работа Святого Духа, часто называют «новым творением».Это не значит, что нынешнее творение будет уничтожено или исчезнет. Бог любит творение и считает его хорошим. Однако оно находится «в рабстве у тления»54 и нуждается в исцелении, поэтому оно будет обновлено. Это обновление творения, конечно же, коснётся и людей, а утверждение Божьей сотворённой реальности означает, что человеческие тела также получат новую жизнь. Христианское богословие утверждает, что человек - это не просто некая нематериальная душа, как считали платонические дуалисты. Напротив, человеческое тело играет ключевую роль в том, кто мы есть. Бог подтвердил ценность материального творения не только в Книге Бытия, но и в воплощении, решив принять человеческую плоть, а не просто послать ещё одно послание через пророка или ещё один образ через мистика. 55 Более того, если Воскресение Иисуса даёт нам представление о совершенном человечестве, то мы видим, что оно включает в себя физическое тело, даже если это тело не совсем такое, как наши нынешние тела. Это, пожалуй, заслуживает внимания в свете заявлений тех, кто утверждает, что ИИ обеспечит человечеству бессмертие, позволив нам перенести наше сознание в искусственные «тела»56
Некоторые считают, что ИИ сам по себе положит начало новому творению. Другие верят, что он приведёт к полному уничтожению мира. Похоже, что это последние версии реализованной и футуристической эсхатологии соответственно. Иисус ясно даёт понять, что конец всего произойдёт по Его, а не по нашему расписанию. Незадолго до того, как Иисуса взяли под стражу и приговорили к казни, он сказал своим ученикам: «Небо и земля прейдут, но слова Мои не прейдут. Но о том дне и часе никто не знает, ни ангелы небесные, ни Сын, но только Отец» (Мф. 24:35–36).57 Он сравнивает это промежуточное время со днями Ноя, который не знал, когда наступит потоп. Подобно тому, как Ной повиновался Богу и был хорошим распорядителем созданного и технологий, Иисус призывает Своих последователей бодрствовать и хорошо распоряжаться. "Итак, бодрствуйте, потому что не знаете, в который час Господь ваш придёт. Но знайте: если бы ведал хозяин дома, в какую стражу придёт вор, то бодрствовал бы и не дал бы подкопать дома своего. Поэтому и вы будьте готовы, ибо в который час не думаете, приходит Сын Человеческий. Кто же верный и мудрый раб, которого господин его поставил над всем, что есть у него, чтобы давать другим от причитающегося им? Блажен раб тот, которого господин его найдёт поступающим так: благовествует ли кто, или молитвенник, или псалмопевец, - и он сверх всех сих будет наречён великим" (Мф. 24:42–44)
Слова Иисуса здесь подчёркивают не только нашу ответственность за то, чтобы быть верными и мудрыми в создании и использовании ИИ, но и то, что делать это нужно безотлагательно. Те, кто утверждает, что ИИ приведёт к гибели мира, отрицают свободу Бога, которая явно предусмотрена в Священном Писании, и наделяют человечество властью, которой оно не обладает. Более того, такая точка зрения может отрицать преобразующую работу Святого Духа в творении, в том числе в искусственных творениях, таких как ИИ. Однако, как мы уже отмечали, те, кто утверждает, что ИИ спасёт мир, также отрицают свободу воли Бога. Кроме того, эта концепция представляет эсхатологическое новое творение как нечто, продолжающее нашу нынешнюю реальность, точно так же, как спасение представляется лишь количественным изменением. Скорее, новое творение качественно отличается от старого, и ИИ не способен обеспечить эту трансформацию, не говоря уже о том, чтобы определить её. Когда ИИ изображают как предвестника какой-либо утопии, это не только отрицает неизвестные нам средства и сроки, установленные Богом, но и изображает эту утопию с точки зрения нашего настоящего.58

Заключение

Работы тех, кто предсказывал, что ИИ положит конец миру, каким мы его знаем, - либо как спасение, либо как конец света, - называют «апокалиптикой ИИ».59 Этот «конец» обычно наступает вскоре после появления «ОИИ», или общего искусственного интеллекта. 60 Хотя христианство утверждает, что именно Бог, а не люди и не их творения, определит время и средства наступления новой эпохи, ИИ действительно является «апокалиптическим» в прямом смысле этого слова. Апокалиптическая литература, такая как библейская книга Откровение, призвана представить трансцендентные и абсолютные истины, зачастую в яркой и неоднозначной форме. «Апокалипсис» буквально означает «открытие». В этом смысле ИИ является апокалиптическим, поскольку он, по крайней мере, открывает нам наши надежды и страхи, наши возможности и ограничения, наших лучших ангелов и скрытых демонов.
Возможно, самое важное, что мы узнали благодаря созданию, развитию и использованию ИИ, - это то, что в рамках нашего благого творения мы продолжаем открывать и создавать новые средства для расширения наших возможностей. Таким образом, мы создаём новые вещи, которые могут участвовать в Божьей работе, но мы не определяем форму Царства Божьего и не являемся его первопричиной. Некоторые из наших технологий, например ИИ, обладают уникальной способностью приносить как благословения, так и проклятия. Однако ни человечество, ни его потрясающие инструменты не являются Богом, и не всегда ясно, в какой степени технологии участвуют в эсхатологическом созидании нового творения. Только Бог может установить Царство Божье во времена, в местах и с помощью средств, которые не мы диктуем. Наша задача - понять, что уготовано нам Богом, и измениться. Это задача богословского знания, а не научного, и уж точно не того, что мы программируем ИИ. С библейской точки зрения «знание» - это не просто набор наблюдаемых фактов, а скорее процесс, происходящий в разуме, сердце и воле, благодаря которому мы каким-то образом осознаём другую реальность, которой мы отдаёмся. Другими словами, знать - значит меняться.61 Таким образом, по Божьей воле мы познаём то, что нам известно; наше знание основано на Божьем знании, которое мы постигаем лишь смутно. 62
В  Еккл. 1:9–10 говорится: «Что было, то и будет; что делалось, то и будет делаться; нет ничего нового под солнцем». Есть ли что-то, о чём можно сказать: «Смотри, это ново»? Это уже было в веках до нас». Конечно, в мире появилось много «нового», в том числе ИИ, но в Книге Екклесиаста говорится о более экзистенциальных вещах. «Учитель», которого считают автором Книги Екклесиаста, утверждает, что человечество, пытаясь найти смысл в различных вещах, в итоге находит лишь «суету сует» (Еккл. 1:2). Мы и сегодня ищем смысл, возможно, в ИИ, но только Бог в конечном счёте даёт нам то, что нам нужно, в формах и способами, известными только Богу. «Конец дела; всё выслушано. Бойтесь Бога и соблюдайте Его заповеди, ибо в этом вся обязанность каждого» (Еккл. 12:13). Стремясь в первую очередь к Царству Божьему (Мф. 6:33), которое не может быть достигнуто с помощью ИИ, мы «боимся Бога» и «соблюдаем Его заповеди», а затем получаем возможность смиренно быть наместниками Бога в создании, развитии и использовании ИИ.

Перевод (С) Inquisitor Eisenhorn