Пушистый пёс Чарлик 8

  Возможность изредка видеть Чарлика появлялась у нас во время летнего отдыха в Подмосковье. Так получилось, что в нашем дачном посёлке на соседней улице проживали близкие родственники моей мамы. А к ним с регулярным постоянством приезжали погостить другие родственники. В том многолюдном доме всегда было шумно и весело, и если в иные дни не весело, то уж всегда шумно. Чарлика тоже туда привозили, и он бегал там по участку, привязанный за поводок и верёвку к крыльцу, ибо, по рассказам моей тёти, так и не утратил желания при случае пуститься наутёк. Он всегда узнавал нас, не скрывая своей собачьей радости от наших нечастых встреч. Однако год от года его приветственные повизгивания и виляния пушистым хвостиком становились всё более спокойными – то ли пёс постарел и ему уже не хватало энергии для бурной демонстрации восторга, то ли стал больше симпатии отдавать тем людям, которые находились с ним постоянно, и для которых он приберегал теперь все изъявления своей преданности.
  Мне, конечно, было грустно наблюдать такую метаморфозу в поведении некогда принадлежащего нашей семье любимого питомца. Стоит ли вообще считать собаку чей-то собственностью? Недаром ведь во всех культурах это четвероногое создание именуют не иначе как «спутник человека» или «компаньон». Иными словами, он может шагать с вами в ногу, а может и уйти в поисках какой-то своей судьбы.
  Мы, в сущности, ничего не знали о происхождении Чарлика, родившегося где-то в высокогорном Непале. Даже не знали тех непальских любителей собак, которые впервые взяли в руки его крохотное новорожденное тельце и заботились о нём весь первый месяц его жизни. Не видели собаку, которая была его мамой, которая родила его, вылизывала старательно, кормила своим молоком и, по словам папиного сослуживца, была очень даже лохматой, в полном соответствии с внешностью породистых тибетских собак. И уж совсем загадкой для нас осталось представление о том, как выглядели все остальные предки нашего Чарлика. Последнее обстоятельство нередко служило поводом для шуток в кругу семьи. Эти таинственные пращуры могли быть, конечно, простыми дворнягами или с примесью оных. Но учитывая, что дело было в Гималаях, где на огромной высоте поднебесных скал сама природа заставляет думать о живых существах в несколько ином ключе, открывается простор для самых фантастических домыслов. Ведь в тех краях со всей искренностью верят в реинкарнацию, в возможность перерождений и перевоплощений, а также в существование вездесущего Духа гор и долин - порой незримого, порой предстающего то в облике человека, бредущего скалистой тропой, то в облике оленя или льва, или даже в виде собачки, которая на первый взгляд может показаться сущим несмышлёнышем. В Тибете маленьких, лохматых собачек считают священными: их держат в большом количестве в буддийских храмах и монастырях, учат крутить молитвенные барабаны с мантрами и по поверьям в них могут даже вселяться души умерших ламаистских монахов.
  Однако, если оставаться в рамках реалистических суждений, то стоит придерживаться той версии, что Чарлик был обычным живым существом, коих неисчислимое множество обитает на нашей планете.
  Последний раз я видела его, когда была уже взрослой студенткой. Мои визиты на дачу были в те годы очень редкими: я или сдавала экзамены, или просто предпочитала проводить время в городе. Приехала тогда лишь на день и решила зайти к родственникам. Подойдя к их дому, заметила на деревянном крылечке сидящего в неподвижной позе Чарлика. Я окликнула его, но он даже не шевельнулся – или не узнал меня, или не услышал. Он словно задумчиво смотрел куда-то в сторону белых облаков, медленно плывущих над соснами. Может, он так отворачивался от ветра или вынюхивал что-то в воздухе? Он щурился, а его вскинутая вверх мохнатая мордочка, была в обрамлении уже заметно посветлевшей, почти пепельного цвета, шерсти, что придавало ему сходства с седовласым старцем. И похоже, он никуда уже не стремился бежать, даже не был привязан.
  Мне ничего не оставалось, как уйти. В ту короткую, по сути, случайную встречу с Чарликом я снова ощутила, как что-то болезненно кольнуло меня в сердце, растревожив воспоминания. Наверное, детские впечатления и переживания никуда не исчезают. И хотя у меня потом были и другие разные собаки, но в моей памяти всегда оставалось место для Чарлика, этого маленького, с самобытным характером, пушистого пса.


          2003 год - 2025 год