Патриаршие пруды - мистическая Москва

Цикл "Мистическая Москва".

Под тротуаром и плитой метровой,
Где липы тень бросают на газон,
Средневековый стук из-под покрова,—
Козлиных троп забытый перезвон.

Место Козье – трясина, гиблая, в тумане,—
Болотный Дух для исцеленья варит торф.
Черторый,* речка протекает в глухомани,—
Приют самоубийц, разбойников, оторв.

Сплетничают ивы, вечно тонущие ветви,
О тех, кто в мутной заводи исчез,
О неприкаянных, невинной жертве,—
Они кидались в топкий водяной разрез.

Об иродах, казнённых без молитвы,
Чьи кости ил холодный приютил.
Глаза воришек, склонных к лихоимству,
Смотрели в небо из речных могил.

Но вот приказ, суровый и державный,
Прогнал болото, осушил туманные края.
И три пруда, как зеркала для славы,
Легли на грудь сырого бытия.

В них стерлядь шла, и щука золотая
Сверкала в дар для трапезы святой.
Но память вод, веками не тая,
Хранила шёпот, страх и вечный вой.

Спят два пруда, засыпанные пылью,
Их стёрло время, скрыло под травой.
Жив третий, булгаковскою былью
Овеянный, как дымкой грозовой.

Он видел всё: как тень легла на воду,
Как странный гость в аллее сел, как бог,
И как трамвай, разрушивший природу,
Отрезал Берлиозу голову у чьих-то ног.

Когда наступит майский тёплый вечер,
И фонари зажгут неровный свет,
Почудится не человечья встреча,
И в ряби вод — иной, нездешний след.

То ли луна играет отраженьем,
Или из глубин, где вечный мрак,
Глядят с немым предупрежденьем
Коровин, чёрный кот и Воланд-маг.

Здесь воздух пропитался тайной влагой,
Смешались ладан, тина и вино.
Под липой иллюзорным благом,
Притаилось то, что под плитой погребено.

И под тропой, и под чужим ботинком —
Не просто грунт, а слой веков и драм.
И смотрит пруд немой, незримой льдинкой,
И говорит: «Не верь обманчивым ветрам».

Под летний вечер обсуждают ветви в кронах,
Повторы эха — седину минувших дней,
И воют призраки угрюмые, и вместе стонут,
Трагедии скрывая, полные людских страстей.

И в сумраке танцуют от неона блики,
И свет луны играет на волнах,
Из прошлого сохранены опасные улики,
Где рыбаки ловили стерлядь на челнах.

Как много неразгаданных секретов,
И горемычных слёз, что в воду утекли,
Под камень спрятан ключ запретов,
И Патриаршими пруды те нарекли.

Вдруг чей-то смех послышится издалека,
Или шёпот, что поманит за собой,
И в прошлое по мостику шагнуть через века,
Стать властною дворянкой столбовой.

Выходят на поверхность образы,
Искателей и чудаков мистический ответ,
Но отражение в воде, как призрак,
Смутно намекает на большой секрет.

В Патриарших прудах время замерло,
Движение назад, шаги по острию,
Смешались страхи, разум затуманило,
В минуте — вечность, согласно житию.

*Черторый ручей — малая речка Москвы.

2025 г.