Любимая

Любимая...Я думаю, ты поняла всё в тот миг, когда я обнял тебя. Аромат твоей кожи сводил с ума. Прикосновение к тебе рвало душу в мелкие кровоточащие клочки. К физической боли я привык, она была неотъемлемой частью меня самого. Но как привыкнуть, когда от тоски болит душа? Потерять голову, подняв руку на ту, которая хотя и была ненавистна, но, всё же, являлась госпожой… И утратить всё…
Небо здесь такое же звездное, как в Стране Чудес. И у меня есть несколько часов, пока Ирацибета спит. Я не могу злиться на неё, не могу обижаться. И хотя моё тело постоянно в синяках от ударов её кулачков, а запястье стерто почти до кости наручником, мне уже все равно. Однажды, в самом начале нашего заключения она пыталась выцарапать мне глаз, к счастью, ей это не удалось. А потом она и сама сообразила, что со слепым калекой в качестве вечного довеска жизнь её не станет проще.
Здесь, в Заземелье Время течет иначе. Боль остра как прежде, здешнее Время не способно притупить её. Словно лезвие Вострого меча, она точит сердце и душу. И образ белокурого рыцаря в сверкающих доспехах стоит перед внутренним взором. За одну улыбку этого рыцаря я отдал бы второй глаз, за один поцелуй отдал бы жизнь. Это так мало значит для того, в чьей душе всегда царил холод и одиночество.
Алиса, любовь моя, душа моя, свет моего единственного ока, где-то там далеко ты не вспомнишь об усталом пленнике, обреченном вечно быть прикованным к той, к которой осталось лишь безразличие. Где-то там, в другом мире свет звезд другой, чем здесь. Звезды твоего мира тусклы. В небе надо мной пылают огненные бездны, похожие на твои глаза, и я молюсь впервые в жизни, сам не зная кому. И шепчу твоё имя. Умереть. Это было бы так легко, но что тогда станет со слабой и беззащитной Ирацибетой? Я всё ещё её слуга и её единственный спутник. Ты знаешь, вчера я заметил у себя седые волосы. Меня всегда пугала старость. Но теперь я страшусь её ещё больше. Она сладка, когда есть, с кем разделить её.
Странно. Тонкий серп Луны обретает вдруг очертания знакомой улыбки.
-Чешир…— шепчу я, глядя в зеленые глаза Хранителя.
-Тише, не так громко, — мурлычет он, возникая уже целиком. Что-то звякает внизу, и я внезапно понимаю, что цепи больше нет. Ирацибета тихо посапывает, положив огромную голову на мой плащ, и я осторожно распускаю завязки, укрывая её оставшейся частью.
-Тебя решено казнить, — шепчет Хранитель, плывя рядом со мной.
Странно, его слова не вызывают ничего кроме облегчения. Правда, есть одно «но»…
-А что будет с ней?— киваю через плечо на спящую Ирацибету.
-О ней позаботятся…знаешь, всё-таки несмотря ни на что ты неплохой человек, Кровавый Нож…— он бесцеремонно называет меня кличкой, принятой среди сторонников Мираны. –О чем ты думаешь в свои последние часы?
-Думаю, ты и без меня знаешь, — говорю я, пожимая плечами.
-Об Алисе, — кивает он. –А ведь у тебя был шанс!
-Не будем об этом. Ты передашь ей кое-что?
-Что именно, Кровавый Нож?
Снимаю сердечко с глаза. Непривычно ощущать пустоту, но это единственное, что у меня есть.
-Это. Если она вернется, передай ей…скажи…нет, ничего не говори, просто передай.
Она смотрит на меня горящими глазами.
-Так сильно?
-Всем сердцем.
-Всё верно…иди, Кровавый Нож. Там, за теми камнями ждёт тебя палач.
Что ж. Вот и всё. Прощай, Алиса. Прости, что не нашел в себе силы сделать то, что должен был. Прости, что отпустил.
Палач ждет у валуна, держа в руках длинный меч. Капюшон надвинут низко. Опускаюсь на колени, убирая волосы с шеи.
-Не хотите сказать последнее слово?— хрипло произносит голос из-под капюшона. Киваю.
-Прощай, Алиса…— это всё, что есть сейчас внутри меня.— Любимая...
-Стейн!
Палач отбрасывает капюшон. Это невозможно…я сошел с ума…этого просто не может быть! Мягкие ласковые руки держат меня, а я не могу перестать плакать. Слёзы текут и текут. И нежные руки прижимают мою голову к ЕЁ груди. Это сон…прекрасный, несбыточный…
-Скорее, любовь моя…— шепчет она, помогая мне встать, и ведёт к небольшой лодке, привязанной за камнем.
-Но куда?
-Куда угодно…— она улыбается и прижимается к моей груди. И, целуя её губы, такие нежные, такие бесконечно родные, я знаю, что этот волшебный сон никогда не кончится… Мы торопливо садимся в лодку и я берусь за весла. Её рука лежит на моем колене. Неловко прижимаю веслом палец, и счастье охватывает. Не сон!