Брахман 18

– Вот вы ведь, Виктор, своё «накопление ошибки» как-то правите?

– Много способов в каждом конкретном случае…

– А раскол? Ведь отказались от апостольской веры почему-то, ведь это же не просто так случилось, старообрядцы до сих пор есть. А язычество? Бог был от сотворения мира, и ты думаешь, что он попустил бы язычество против своей воли?

– То есть, Бог ведёт человечество верой, и эта может быть не последняя  для нас?

– Для нас с тобой и ещё на сотни а то и тысячи лет последняя, а потом будет Второе Пришествие и будет новая вера, когда люди смогут понять её суть.

– Когда живые и мёртвые будут жить на одной зем… То есть, люди вспомнят все свои прошлые жизни, ты это хочешь сказать?

– Ни хрена себе, ты загнул, – Брахман смотрел на Виктора настороженно. – Но если ты скажешь, что и это ещё не конец, то я соглашусь. Поэтому могилы стариков надо поправить в память о их жизни, а не телах, но стумента пока нет, и предлагаю почтить их память известным  на Руси способом.

– Категорически поддерживаю! – Виктор стал открывать пакет.
 
Помянули, поговорили. Оказалось, что Алексей помнит худого, одноного деда, инвалида войны своего тёзку и однофамильца одновременно, которого не один год встречал бредущего на костылях когда шел в школу или после уроков.

– У него осенью и весной был серенький костюмчик, зимой он не ходил он, а летом мы. Знаешь, Виктор, я знал, что это тоже Алексей Смирнов, и мне всегда, с самой первой встречи, казалось, что я встречаю себя старого.

– Ты хочешь сказать, что у тебя было предчувствие? Может быть, твоё «предчувствие» случилось от одного имени и фамилии?

– Я сказал то, что было. Когда я первый раз встретился с ним у пешеходного мостика у райкома, я не знал о нём ничего, но что-то во мне изменилось. До сих про не могу понять что, но что-то произошло.
 
– Что ты этим хочешь сказать?

– То, что есть не только вопросы, на которые мы не можем найти ответы, но, водимо, есть и вопросы, которые мы пока не можем даже сформулировать, зато знаем, как Бог перемещается по тоннельному переходу.

– Туннельному переходу. А в стальном ты, Леша, прав. И не прав одновременно. Сия вещь науке тоже известна – принцип неопределенности Шредингера: можно точно знать или  одно, или другое,  или оба параметра, но не точно. Это тоже квантовая физика.
 
– Какая это физика? Это жизнь: не знаешь, какая погода заутра будет а, главное, до погоды тебе будет или уже будет всё равно. Вот настоящий «принцип неопределённости».

– То есть Вы, Алексей, согласны, что наука смогла хотя бы в одной точке соединить Бога и жизнь человеческую?

– Бог с тобой, согласен…

– Назовем это точку реперной.
 
– Ну, Виктор, ты и репей! Пошли к моим, ты своих ещё помянешь, а я каждый раз как последний.